Косолапов отказал… Переводы Бродского велено снять. Какое беззаконие! Новое.
21/VIII. Придумали для защиты интересов Иосифа вот что: чтобы Гранин обратился к Демичеву с просьбой, чтоб тот позвонил в Гослит… Для них это перекрыло бы Семичастного… Удастся ли?
Новое наступление на «Новый Мир» и пр., кажется, «захлебнулось». Судя по газетам, литературу пока не травят. Весна 63 года не повторяется. Тем более обидно, если снимут переводы.
22/VIII. Обдумываю, как браться за новую книгу. Она должна быть памятником Фриде.
По-видимому, новое наступление на литературу «захлебнулось». Судя по газетам, оно не развивается. Очевидно, наверху не договорились.
Но с борьбой против изъятия переводов Иосифа ничего не выходит. Ленинградский вариант отпал.
Может быть, я сама напишу Демичеву. Я готова. Беда только в том, что мое слово мало значит.
25/VIII 65. Оказывается, Семичастный говорил о Фриде. В числе тех литераторов, которые сбивают молодежь (Аксенов, Солженицын, Сёмин, Вигдорова). Чем она сбивает? Распространением записи суда над «антисоветчиком» Бродским.
Произнесено это было 6 августа…
Какая дивная концовка для книги!
Его речь 6-го, ее смерть 7-го и моя речь 10-го44.
Я решила писать Демичеву. Завтра.
29/VIII. Письмо Демичеву я написала и послала.
1/IX 65. Вчера мне сказала Сара Эммануиловна, что Твардовский сказал Фишу, что он, Твардовский, говорил с горкомом и Руденко о деле Бродского. И те согласились, что дело беззаконное, но «Толстиков сказал – через мой труп».
Толстиков – реальная власть, Верховный Суд – мнимость.
7/IX 65. Переделкино. Месяц со дня Фридиной смерти.
Пред отъездом – неприятность: от Демичева мне ответа нет, но, очевидно, он запросил Гослит не о том, почему выбрасывают принятые переводы Бродского, а почему они были приняты?
Такого поворота я не ожидала…
Значит, письмо мое принесло вред.
9/IX 65. Переделкино. Чудеса в решете – нет, принесло пользу!
Вчера мне позвонила сюда Юля, что все переводы Иосифа велено в сборнике восстановить. Таков звонок – приказ. Трус и гад Косолапов (вместе со своим покровителем Семичастным) съел гриб.
А сегодня, когда Марина привезла Деду «Правду» со статьей Румянцева об интеллигенции, либерализм в деле с переводами Иосифа сделался понятен45. Мое письмо нежданно-негаданно попало в самую точку.
А может быть тут еще сработал мой разговор с Алексиным, которого я просила позондировать Михалкова?
А может быть тут еще письмо Суркова и Сартра куда-то наверх, о чем мне вчера сообщила Юля?
10/IX 65. Москва. Как я мечтала: «Саша?46 Это ты? Говорит ЛК. Скажи маме: дело пересмотрено, Иосиф свободен».
Нет, ей некуда позвонить.
Вчера – звонок и старческий голос нашей старушки47:
– В субботу, 4-го, дело пересмотрено, он свободен…
Сегодня – капля яда.
Лев Зиновьевич пошел сам в Верховный Суд РСФСР. Приговор отменен только в части срока; вместо 5 лет – 1 год 5 месяцев (т. е. отбытое наказание) – значит, все-таки он в чем-то виноват был? в чем же? значит, прописки в Ленинграде ему не дадут – и Толстиков, Лернер и Прокофьев снова могут сделать с ним что хотят…
Все гадают: чье вмешательство побудило Верховный Суд наконец рассмотреть дело? Я думаю – капля долбит камень. Фрида своею записью докричалась до целого мира. На нас Толстиков может плевать. А на Сартра и Европейское Содружество ему плевать не позволяют. А Сартр, говорят, написал Микояну, что в октябре писатели содружества съедутся в Париже и там разговор о Бродском пойдет непременно…48
Фридочка, вот что вы сделали своими маленькими сильными руками…
13/IX. Позвонил некто т. Мелентьев из ЦК и сообщил то, что я уже знала: «указано Гослиту восстановить переводы Бродского»49.
17/IX 65. Москва. Вчера вечером на даче мне вдруг стало страшно, что нет вестей об освобождении Иосифа. Стала я звонить в город – Юле, Нике, – никого нет дома. А вечером позвонила мне Света Орлова, что звонил из Коноши Иосиф – ничего там о нем еще не получено… Сегодня я через старушку навела справки в Верховном Суде – бумага послана в Архангельск 9 сентября.
Я дала ему телеграмму.
22/IX 65. Переделкино. От Иосифа сведений нет. По-видимому, он еще в Коноше.
Я попрошу известинцев позвонить в Архангельскую область, куда 9/IX Верховный Суд послал свое решение.
24/IX 65. Москва. Алена ходила в Верховный Суд и выяснила, к нашему ужасу, что по ошибке решение об Иосифе заслано вместо Архангельской области – в Ленинградскую… А он, бедняга, звонит оттуда, спрашивает, когда же.
25/IX 65. Иосиф.
Только что ушел от меня.
Освобожден. В Ленинграде еще не был. Приехал сначала сюда, говорит – чтобы получить деньги в Гослите.
Иосиф. Тот, кого не дождалась Фрида. Не я имела право обнять его в дверях, и жарить ему яичницу, и смотреть, как он ест…
Но – выпало это мне. И я старалась радоваться, и мне это почти удавалось.
Он как-то еще вырос и поширел. Большой, будто сильный. Но нет, болезнь видна: не кончает фраз, бегает по комнате, все время крутит пальцами…
Мы вместе звонили в Ленинград: Анне Андреевне. И его тетушке.
Очень плохо одет. Но и это его не портит.
Доброта, простодушие, ум, дурной нрав – ребячливость – прямой поэт.
Читал стихи – но бросал, забывал их…
Теперь предстоит Ленинград и последний барьер: прописка.
Хочет, прописавшись в Ленинграде, ехать в Таллин.
Зашла Юля. Подавая ей ее клетчатое пальто, Иосиф сказал:
– Все в клетку, как тюремная решетка!
Стараюсь догадаться, как поступила бы Фрида. Иосиф освобожден, но не реабилитирован. Решение Суда РСФСР (несомненно, под воздействием Толстикова) вопиющее: освободить как психически неполноценного. (А не как оклеветанного!)
Думаю – надо укрепить его благополучие, т. е. чтоб он был прописан, стал членом Группкома переводчиков и пр., а потом – а потом, когда страсти улягутся, – подумать.
6/X 65. Москва. Из Ленинграда ни звука. Не знаю – прописывают Иосифа или не прописывают? Берут на учет в Группком переводчиков – не берут?
Сегодня я постараюсь дозвониться Эткинду или Грудининой.
15/X 65. Вечер. Комарово. Да, Комарово. Море шумит. Тепло и сухо. Я в комнате № 4. Пока тишина полная.
Иосиф звонил мне из Ленинграда в Москву и повторял, что у него все хорошо: прописан на год; в Группком, вероятно, примут… Но за сорок минут до моего отъезда позвонил Толя и сказал, что нужна характеристика от К. И. Мне пришлось поручить создать шпаргалку и съездить к Деду Копелевым; они сделают это хуже, чем я, и я тревожусь.
Завтра Иосиф ко мне приедет. (Имя, звук, тревога, обратившаяся в человека!) Я хочу поговорить с ним о его дальнейшей жизни. Дело в том, что даже если ему дадут сейчас гору переводов – деньги воспоследуют не раньше, чем через год…
Подарю ему Фридину фотографию (от Гали и Саши) и свое «Над гробом».
Меня огорчает, что ближайшие «соратники» – Копелевы, Гнедины – считают наши бродские дела конченными… Это не по-Фридиному: судьба его еще не устроена.
16/X 65. Комарово. Светлый день. В 12 ч. приехали Иосиф и Яша51.
Дело не кончено, как я и боялась.
Прописка не осуществлена еще, потому что нет снятия с военного учета в Коноше.
Вопрос о принятии в местком будет решаться 26-го.
А участковый уже приходил осведомляться: где он работает?
Членство в группкоме, достаточное для всех, для него может оказаться защитой недостаточной. Да и денег ведь нет и за переводы не будет ранее чем через год. А деньги?
Стало быть, надо хоть на первое время идти куда-то на службу.
Так он и собирается поступить.
Мы пошли гулять. Яша скоро помчался на поезд. А мы гуляли вдвоем и впервые в жизни разговорились. Он умен, тонок, блистателен… «Прямой поэт». Более всех любит англичан: Браунинга, Саути, Кольриджа. И американцев: Фроста. Из русского ХХ века – Цветаеву.
Оказалось, что он живет в доме Мурузи… Подумать только, в двух шагах от моего детства, наискосок от Маршака, в доме, где была студия «Дома Искусств», а до того, где жили Мережковские!
Считает гением переводчика Андрея Сергеева.
Элегантен: в куртке, привезенной из Италии Анной Андреевной, при галстуке. Красив. Очень внимателен, любезен, починил лампу от моего пюпитра, которая снова сломалась.
Необходимо достать ему переводы.
24/X 65. Вчера была телеграмма от Копелева, что рекомендация наконец выслана. Гора с плеч. Сегодня в городе я позвонила – рекомендация получена; Грудинина клянется, что тучи рассеиваются. Мальчики ходили к Гранину, рассказали о капкане; Грудинина – к Дудину. Кетлинская, нынешний председатель Комиссии по работе с молодыми, взялась очень горячо и устроила скандал той бабе из группкома, которая затевала провалить его. Авось 26-го все обойдется.
31/X 65. Была на днях и Наташа Долинина52 – тоже человек из Фридиной жизни, тоже тревога.
Сообщила мне Нат. Грудининой и Рунины53 идеи насчет того, что «дело Бродского» погубило Фриду и что я виновата, послав Фриду на суд.
Фрида всю жизнь занималась спасением других. Я – нет. И не мне было втягивать Фриду в дело Бродского. Я сама втянулась в него поначалу только из желания помочь Фриде, разделить ее тяжесть. Ко времени второго суда она была в Малеевке. Ей туда позвонил кто-то из ленинградцев. Она приехала в Москву. Тут восстали родные: не пускали ее. Вечный аргумент: ты ничем не поможешь, а сама… Мне позвонила Саша, спросила совета. Я ответила:
– Маме надо ехать, Сашенька. Она очень глубоко уже вошла в это дело, она уже любит Иосифа, и, если она не поедет – она съест себя.
Она поехала. И совершила свой подвиг.