Холгун присел перед дверью, орудуя в замке какими-то железячками. Он кивнул и отворил дверь, укрывшись за каменной стеной. Их встретила тишина, а Ма’Айя накрыл тихий шепот. Он замер, не понимая, а кулон на его груди тускло засветился.
— Ма’Ай, игнорируй. Не замечай, — сказала Ашран. — Здесь насытившаяся тьма.
Она открыла сумочку и достала оттуда кусочек парафина и протянула Ма’Айю:
— Заткни уши. Ты же слышишь её?
Он кивнул и последовал совету Ашран. Парафин в его ушах на слух не сильно повлиял, а вот шёпот прекратился.
— Входим? — спросил Холгун.
Ашран кивнула.
В комнате никого не было, но в отличие от всего дома здесь была мебель. Перевернутые столы, стулья, шкафы, пол был усыпан хаотично разбросанными книгами. Всё было покрыто слоем пыли. Привлекали внимание две металлические статуи в виде человеческих фигур стоящие спина к спине в центре.
— А вот и ответ, — произнес Холгун. — Подтверждение слухов о том, что души кричат по ночам — тягуны.
— Кто-то создаёт кровавый камень, — добавила Ашран. — Если это Ангус, то мы его опередили. Ночью, когда детишки сюда наведались, двери не были закрыты. Это значит одно — он был тут. Он испугался того, что они увидели тягунов. А дети даже не поняли.
Ма’Ай также абсолютно ничего не понимал из их фраз.
— Холгун, закрой дверь, чтобы не вызывать подозрения, — попросила Ашран.
— Ты думаешь, он всё-таки явиться сюда с Иринэ? — спросил Холгун.
— Несомненно. Кровавый камень почти готов по моим ощущениям.
Пока Холгун колдовал над дверью с внутренней стороны комнаты. Ма’Ай поинтересовался у Ашран:
— Что такое тягуны?
Ашран сунула руку в карман, откуда достала белые перчатки, надела на руки и подошла к одной из статуй. Быстро пробежав пальцами по её бокам, нашла скрытую ручку и отворила её как шкаф. Внутри статуя была полая и усыпана сотнями игл.
— Эта камера вытягивает кровь и жизнь из жертвы, преобразуя его в необходимый материал, — пояснила она.
Она закрыла статую и потёрла подбородок:
— То, что случилось в школе сорок лет назад не случайность, — заметила она. — Почему-то мне кажется, Ангус не совсем некромант. С такой мощью тьмы он мог использовать её силу в качестве защиты, но не использует. Почему?
— Он не умеет пользоваться тьмой? — предположил Холгун, закончив запирать дверь.
— Именно! — подтвердила Ашран, она стала обходить комнату, внимательно оглядывая всё вокруг. — Ма’Ай, добавь-ка яркости светлякам.
Он послушно исполнил её просьбу, окон в комнате не было, никто бы не увидал их света.
— Когда детишки попали сюда, Ангус был где-то тут, спрятаться здесь негде, — вслух рассуждала она. — Да и тягуны должны где-то формировать лоно камня…
— Тут есть скрытая комната, — закончил её мысль Холгун и присоединился к ней в поисках. Ма’Ай тоже не стоял на месте, но ничего странного не замечал с тех пор, как шёпот утих.
— Нашёл! — Объявил Холгун, опустившись на колени в углу комнаты.
Всё было довольно просто, несколько досок пола приподнимались, открывая каменные ступени, ведущие вниз в темноту подвального помещения.
— Я пойду первой, — сказала Ашран, высыпая на перчатки какой-то мерцающий в полумраке порошок, растёрла и двинулась вниз, пока Холгун держал «дверь».
— Я буду охранять, — сказал Холгун.
Ма’Ай взглянул на него и последовал за Ашран, запуская вперед них светлячка. Ашран пальцами рук выводит в воздухи какие-то знаки, что образовывали светящиеся узор и укладывались в два мерцающих круга висящих над её руками. Когда они спустились, и свет светлячка высветил то, отчего Ма’Ай поражённо замер у подножия лестницы.
— А вот и лоно, — озвучила Ашран.
Подвальная комната была меньше той, что находилась над ними, но в её углу ровно там, где стояли тягуны наверху, расползалось кроваво-красное нечто. Это нечто походило на живой организм, оплетенный пульсирующими сосудами и венами, по которым шёл кровоток. Множество глаз больших и маленьких украшали мясистое тело, растянувшееся с потолка до самого пола. Целый ряд беззубых ртов открывался что-то шипя. Кое-где торчало что-то похожее на руки человека без кожи, что сжимали и разжимали в случайном порядке свои кулаки. В центре этого тела висел большой мясной шар, немного расширявшийся к низу, он сжимался и разжимался подобно сердечной мышце. Ма’Айя замутило.
Ашран произнесла неясные слова на мелодичном языке, круги над её руками расширились и образовали что-то подобное щитам перед ними. Ашран подошла вплотную к этому нечто и погрузила руку в пульсирующее сердце подобно ножу, плоть засветилась сиреневым по краям разреза, а из раны полилась вполне настоящая кровь кровь. Она вынула руку, держа кроваво-красный камень, будто обработанный неизвестным ювелиром, его грани мерцали в свете его светлячка. Ашран достала мешочек, положила камень туда и убрала в сумку, что висела на её бедре. Отерла руку платком и бросила его на пол, затем вернулась за светящийся щит, достала стопку бумаг переданных Румпелем ей и принялась произносить слова.
— Клемэ! — произносила она, и листочек срывался с её рук и летел прямо на кроваво-мясистое тело в углу комнаты, повисая на нём. Теперь Ма’Ай видел знаки, написанные на листах Румпелем, они горели огнем.
— Клемэ, — продолжала Ашран. — Клэме.
В этот момент что-то треснуло — это был амулет, что светился до этого ярким светом, но Ма’Ай не заметил. В ту же секунду на него будто упала великая тяжесть, как если бы в него кто-то кинул мешком овса сверху, а он не смог удержать. Он распластался по полу, тяжесть давила с нарастающим усилением. Свет светлячка мигнул. Ашран продолжала отправлять листки не в силах помочь ему или остановиться. По наитию он пытался не гасить светлячка, избегая его мигания. Стало трудно дышать, грудную клетку уже не поднять для вдоха. Невидимая нога давила его, как букашку, прижимая к полу. Ашран хлопнула в ладоши, и кроваво-красный организм взорвался, разбрасывая кровь и плоть, стекая рваными кусками по светящимся щитам Ашран. Давление исчезло, Ма’Ай сделал судорожный вздох и с трудом поднялся.
— Ты как? — спросила Ашран, протягивая ему, платок и показывая, куда его следует применить.
Он даже не заметил, что из его носа хлещет кровь.
— Я в порядке, — отозвался он дрогнувшим голосом.
— Тьма нашла тебя гораздо вкуснее меня, — сказала Ашран и стала подниматься по лестнице, а Ма’Ай понял, что его снова использовали, но послушно последовал за эльфийкой.
— Остаётся дождаться появление Ангуса, — сообщила Ашран, ожидающему их Холгуну.
Они подняли один из диванов, расположили его в дальнем углу и уселись ожидать втроём. Ждать пришлось недолго. Вскоре ключ в замке заворочался и на пороге появился Ангус со связанной по рукам и ногам Иринэ на плече. Наличие пленницы вполне объясняло его задержку. Он положил девушку на пол и зажёг магический фонарь, висевший на стене при входе. Видимо он никого не боялся. Иринэ пыталась сопротивляться и дергалась в путах, пытаясь отползти подальше от похитителя. Они сидели тихо, Ма’Ай боялся даже вздохнуть. Ангус их не замечал.
— Прости, Иринэ, видят боги, я этого не хотел, — сказал Ангус, привычно монотонным голосом. — Я могу успокоить себя тем, что ты будешь последней.
Он наклонился, подхватил девушку подмышки и потащил к тягунам. Холгун, до этого также неподвижно сидящий около Ма’Айя, поднял руку и метнул в спину мага заранее подготовленный нож. Тот, пролетев расстояние, врезался в невидимую стену и отлетел в сторону металлическим звоном. Ангус резко выпустил девушку из рук и повернулся к ним.
— Демон его раздери! Охранка! Он чародей, — вскричал Холгун и вздохнул с сожаленьем: — А ведь какой удобный момент.
— Вы? — удивился он, увидев их троицу.
Никто не ответил.
— Вы уже всё поняли? — поинтересовался он глухо.
— Скажи, Ангус, зачем тебе это, ведь ты же не некромант? — спросила Ашран.
— Вы же мне не дадите довести до конца? — ответил вопросом на вопрос чародей, за его спиной Иринэ не оставляла попыток отползти в сторону. — А если я убью девчонку? Прямо сейчас.
Произнес угрозу Ангус.
— Абсолютно всё равно на эту девчонку, — отозвался Холгун. — Мы здесь из-за Нарин Артос.
— Ах, да. Эльвиры важнее всего для службы решения дел, — казалось, он улыбнулся своей догадке в полумраке. — Даже если это крайне глупая эльвирка. Если бы не она, что полезла в лоно тьмы. Сама не знала, куда лезет.
— Они все не поняли, что увидели тут. Ты зря испугался и поубивал ничего не понимающих детей, — заметила Ашран. — Давай, просто поговорим, Ангус. Зачем тебе это надо?
— А вы позволите принести последнюю жертву? — поинтересовался он, в его голосе сейчас без монотонности слышалась надежда. — Иначе столько смертей было зря.
— Решим этот вопрос после того, как поговорим, — хладнокровно объявила Ашран.
Он замер, обдумывая, затем поднял один из стульев и сел. Ангус совсем позабыл о своей пленнице, что сейчас отползла к стене и села там, глядя на них широко раскрытыми глазами и кляпом во рту. Ангус вздохнул, провел рукой по лицу и сказал:
— Моя дочь. Она умерла чуть больше года назад. Глупый несчастный случай. Упала со ступеней и свернула шею. У меня никого нет, кроме неё.
— И? — заметила Ашран, ожидая продолжения.
— Мне, конечно, сообщили. Я поехал в ту школу и там меня нашел он и предложил всю эту схему. Он знал, что старая школа построена вокруг этого каменного жилища какого-то древнего мага. Понимаете, — со вздохом сказал Ангус, обращаясь к ним, — он обещал воскресить мою дочь, если я создам кровавый камень тьмы. Это было ужасно. Мне претило само это действо. Я никогда не думал, что способен убить. Но надежда… Это была надежда. Поймёте ли вы меня? Человека, потерявшего смысл жизни. Вся моя жизнь была в ней.
Под конец его голос начал дрожать, выражая искренность чувств.
— Кто этот некромант, Ангус? Как его имя?
— Я не знаю. Лица я не видел, имени он не называл. Но он поклялся на крови, что выполнит своё обещание, если я изготовлю камень.