— Я понял, Шиша. Я всё сделаю.
— Ну вот и хорошо… Таня-Аня, вы, как всегда — с детьми. Постарайтесь их на улицу не выпускать… По крайней мере пока девочку не похоронят. Не нужно их лишний раз травмировать.
— Да, мы понимаем.
— Можете, кстати, уже сейчас детей в садик уводить. Нечего им тут делать.
— Хорошо. Мы пошли тогда?
— Идите.
— Пойдем, Аня.
— Так, ты, Толстый… Берешь всех своих и весь день занимаетесь разгрузкой КамАЗа. Всё вручную. Без старших, но сделать все надо. К вечеру машина должна быть разгружена. Не спешите, жилы не рвите. Если что-то совсем для вас неподъемно — не кажильтесь. Отодвиньте, мы вечером со старшими выгрузим. Но мелочовку вы выгрузить должны всю!
— А куда ее выгружать-то?
— Настя… Ты будешь командовать… Нет, командовать выгрузкой будет Толстый. А ты будешь им говорить что и куда выгружать. В какой домик что конкретно. И, главное — не забыть бы что где… Возьми тетрадку, записывай. А то у нас уже хаос в складировании.
— Я постараюсь… — очень неуверенно отвечает. Эх, не справляется Настя с этой работой. Ну а что делать? Нету у нас настоящего учетчика, кладовщика… А без этого скоро черт ногу сломит в наших бесконечных складах.
— Ну, все свою задачу поняли? Ну тогда с Богом! Давайте без ошибок. А то излишняя самоуверенность, как оказалось, чревата смертельными, в прямом смысле этого слова, опасностями…
Медосмотр, который устроила мне Малинка в основном порадовал. Рана на лице затянулась. И, хотя шрам должен остаться жуткий, но серьезных проблем доставлять не должен… Ну только эстетических если. А швы нужно снимать. Время. А то врастут в кожу, хуже будет. Со швами провозились изрядно времени. Ну да и ладно. Надо же ребятам время дать на похороны…
Дальше всё пошло куда быстрее. Правое плечо, которому знатно досталось от приклада ружья, а затем и от двери, выглядело обнадеживающе. Синяк почти сошел. С черного и, потом, фиолетового он уже сменил цвет на желтый. Болевые ощущения при надавливании всё ещё были, а так — почти прошло.
Так же как и указательный палец на этой же руке, чуть не вырванный улетевшим ружьем. Опухоль постепенно спадала, содранная кожа заживала, но вот сам палец пока категорически не хотел гнуться. Так-то он уже почти не беспокоил, но при попытки согнуть боль вспыхивала. Неужели всё-таки перелом и там что-то неправильно срастается? Ох, не хотелось бы… Будем надеяться, что просто ушиб. И со временем разработается.
Самая опасная рана на левом плече тоже весьма успешно затягивалась. Вот только левая рука хоть и гнулась и работала, но силу свою потеряла совершенно. Как говорится: «ничего тяжелее ложки не поднимешь». Ну, это пустяки. Это все со временем пройдет. Главное, что затягивается. А дальше только разрабатывать.
А вот самая пустячная, на мой взгляд, царапина на спине — никак не хотела затягиваться. Гной всё выходит из нее. Не потоком, но постоянно. Место просто там такое… Неудобное. Самому мне до нее никак не дотянуться. А Малинка… Тогда же начали с ней возиться и, даже, вроде дело-то пошло на лад… А потом я «сбежал» с больнички и забил на процедуры. В итоге всё вернулось на свои места… Нет, правильно я сказал! Малинка должна заставлять следить за своим здоровьем всех. И, даже меня — если понадобится. Ибо сам я, как оказалось, за ним толком посмотреть не могу.
Наконец-таки медосмотр был закончен, но похоронная команда всё ещё не закончила свою печальную работу. Так что у меня оказалось немного свободного времени. Еще вчера я счел бы своим долгом присоединиться к могилокопателям, но сегодня у меня были другие планы. Сначала смерть этой девочки, а потом перечень собственных ран заставили меня задуматься о защите своей многострадальной тушки.
Собаки — это серьезно! Подставлять под их клыки свои руки-ноги как-то нет ни малейшего желания. Мы же не в тупом американском фильме про зомбей, где герои знают, что укус зомби смертелен и всё равно продолжают бегать в одной футболке, никак не пытаясь себя защитить. Нет! Такой хоккей нам не нужен!
Для начала я, с помощью Насти, нашел два комплекта ватных штанов, ватную же телогрейку ещё советского производства (теперь таких уже и не делают) и старую тяжелую дубленку. Два комплекта получается. Для меня и для Эльбы. Такая плотная одежда — уже неплохая защита, но мы рисковать не собираемся. Так что нужно и ещё её усилить. Чем? Гм… Есть одна идея.
Достав болгарку и притащив пару старых автомобильных покрышек от КамАЗа (возле трассы было одно местечко, где их чуть ли не целый склад лежал) и стал вырезать из них пластины. Понятно, что вырезал я не из самого протектора, а с ровной боковой стороны. И эти пластины «присобачивал» к голеням, бедрам, предплечьям… А что? Резина толстенная. Хрен ее собачки прокусят! Жаль времени в обрез и аккуратно пришить их я никак не успеваю. Так что грубо приматываем их прямо поверх штанов и рукавов скотчем в несколько слоев. Выглядит уродливо, зато держится отлично. Да, кстати, в каком-то из домиков я видел роликовые коньки (видимо дети, приезжающие с родителями, на них катались) и там же были защитные наколенники и налокотники. Как раз два комплекта! То что надо. Цепляем и их.
Всё готово! Ещё вот танкистский шлем (очень плотная и теплая штука. Видимо за его теплоизоляционные свойства его и хранили. Ну а может память о службе в армии. Все может быть.) Жаль такой шлем был у нас только один. Ну да ничего. Эльба все равно будет чуток сзади с ружьем меня прикрывать. А я вот в этих «доспехах» пойду этих барбосов мочить…. Саблю возьму эту японскую. Трофей. Проверим ее в деле, так сказать.
Пришедшая Эльба ожидаемо не пришла в восторг от моих уродливых доспехов. Но и спорить не стала. Послушно напялила свой комплект. Подогнала по фигуре. Была мысль снять их сейчас, и одеть только на месте. И жарко в них, и не так, чтобы очень удобно. Но я отверг её. Там, на месте может элементарно не хватить на это времени.
Мы уже собирались садиться в машину когда к нам подошли двое. Вилка и недовольная Малинка.
— Шиша, она меня не слушается! Я говорю ей лежать, а она сбегает…
— Я хочу с вами поехать. Я на месте покажу где и что. Вы район не знаете.
— Разберемся. Не заблудимся. Что за детский сад? «Хочу-не хочу». Бегом в больничку!
— Шиша, я… Мне это нужно! Я должна… Если не убить их сама, то хотя бы увидеть это… Я… Я не могу спать… У меня Светик перед глазами… И как они ее рвут… Пожалуйста… Мне правда это нужно.
Не выношу женских слез. И, если, в большинстве случаев они лишь раздражают меня, а то и откровенно бесят, (так как большинство причин, важных для женщины — для меня пустая блажь) но сейчас я дрогнул. Да. Такую причину я понимал. Не одобрял, не соглашался, но понимал. И потому лишь спазматически дернув левой, шрамированной стороной лица, обреченно махнул рукой:
— Садись. Из машины ни ногой! Что бы не случилось. Поняла?
— Да.
Возможно я пожалею, о своем решении, но переиначивать уже не буду. Изначально я планировал остановиться у Васькиного дома. Поговорить с ней. Предложить отселить их мелких к нам. Вон «кошкин дом» пустует. Как раз их ждет. Сама Васька с Темным и Синицей продолжат работать втроем. Хоть на мелких отвлекаться меньше будут.
Но раз у нас теперь есть проводник, то оставим этот вопрос на потом. Итак времени сколько потеряли. Уже за полдень давно перевалило. Время как вода сквозь пальцы утекает. Так что поехали сразу на точку. Вилка сзади подсказывала куда рулить. Впрочем, заблудиться тут действительно вряд ли получилось бы. Все эти микрорайоны словно на ось нанизаны на центральный проспект.
А вот и месторасположение «Живой планеты». Собак, ясное дело, и след простыл давно. Сиротливо стоит наш прицеп у центрального входа. Пара распотрошённых мешков из-под собачьего корма. Самого корма не видать. Подъели. И кровь… Кровь на снегу. Это со Светика и Ярика натекло. Скрипнув зубами я вылез из машины рассмотреть все поближе. И тут же замер, прислушиваясь, шикнув на выскочившую вслед за мной Эльбу:
— Тсс… Ты слышишь?
Откуда-то из дворов раздавалось собачье тявканье и слабый детский крик.
— Это оттуда, — девушка махнула рукой в сторону одного из дворов и явно приготовилась бежать туда пешком.
— Куда?! — рявкнул я на нее. — В машину! Пока ты добежишь-то… В доспехах этих.
Впрочем, на машине получилось не намного быстрее. Но зато, въехав во двор мы смогли оценить обстановку не на бегу.
А обстановка так себе. Собаки были тут…пять, шесть, семь… Нет, восемь штук. Все дворняжки. Ни одной породистой, даже странно. Все примерно среднего размера. Ни одной маленькой, но и крупных тоже нет. Так… Меньше овчарки все. Ну я думал будет хуже. Хотя куда уж хуже-то? Стая охотилась. Если это можно так назвать. На детской площадке, взгромоздившись словно воробей на жердочке на турник (как еще залез-то туда?) сидел мальчишка. Совсем еще малыш лет семи, не больше. А стая металась внизу. Достать его не могли, но и уходить не спешили. Да и вообще… У меня сложилось такое впечатление, что загнали они его не за ради еды, а чисто из охотничьего инстинкта. Развлекаются, с-сволочи!
— Выходим! — выдохнул я. — Эльба, ружье на плечо. Стрелять только в крайнем случае. Патронов у нас не тысячи. Топор взяла?
— Да.
— Пошли…
Стая не приняла боя до последнего… Нет, когда мы подходили — они все вскочили и с злобным лаем и рычанием устремились нам навстречу. И попытались атаковать. Но стоило первой из них, получившей удар, истошно завизжать крутясь и разбрызгивая кровь, как остальная стая отхлынула в стороны, а потом и вовсе дематериализовалась в неизвестном направлении. Всё заняло буквально секунды. Вот она летит на меня, первая пытается цапнуть за ногу (защита сработала на отлично!), вот я машу своей саблей раз, другой и… вот уже вокруг никого нет. Лишь истошный визг затихает вдали.