– Алло? Коль? Алло? Это я, Василий! Алло? Ползунов, говорю! Алло! – надрывался муж. – Да что за фигня! – пыхтел он.
Я заглянула в глазок: он стоял у окна и злобно тыкал в кнопки телефона пальцем. Через пару минут раздался удар, и изо рта моего супруга излился фонтан нецензурных выражений.
Я понеслась вниз по лестнице.
Минут через двадцать, когда Василий снова выполз из дома, я уже связала половину шали.
– Не могу дозвониться до Кольки, связь пропала.
– Ну, позвони еще раз, попозже.
– Не могу, телефон глючит. Дай твой.
Я вынула из кармана свой мобильник и протянула мужу.
– Найди мне его телефон, – сунул он мне его обратно.
– Откуда он у меня?
Перед отъездом Торопов сам забил все свои телефоны в ползуновский мобильник, я их, естественно, не скопировала.
– Посмотри в своем.
– Не могу. – Василий высыпал на лавочку кучку лома, недавно бывшего его телефоном.
– Купи новый и вставь старую «симку».
– Точно!
Он выгреб из кучки мелкого мусора сим-карту и пошел к воротам. Мусор пришлось убирать мне.
Следующие два дня Василий честно старался дозвониться до Торопова, но тот как сквозь землю провалился.
– Ты как хочешь, а я больше ждать не намерен, – раздраженно заявил мне муж на третий день.
– А что ты намерен сделать?
– Поеду сам и все выясню.
– Интересно, как?
– Сам разберусь.
– Безусловно. Только как ты туда доберешься? Не говоря уж о том, куда.
– Самолетом, поездом, пароходом.
– Милый, у нас нет паспортов! – выразительно посмотрела я на него.
– Елки! – хлопнул себя по лбу незадачливый детектив. – А что же делать?
– Слушай, ну что за спешка? Объявится твой Колька со дня на день.
– Да уж какая спешка, когда нас дважды грохнуть хотели! – забегал он по номеру, размахивая руками.
– Ну, хорошо. Допустим, ты поедешь, но только со мной. Одного тебя я не отпущу.
– Я что, маленький, с мамой за ручку ходить? Так ты меня и в офис провожать начнешь.
– Интересно, где бы ты сейчас был, если бы не я? Тихо разлагался бы в Швейцарских Альпах или на французских виноградниках удобрял бы собою почву?
– Все, уговорила. Но Денис и Вероника остаются здесь. И деньги у них надо отобрать.
– Да, уж это – конечно.
– Чушь это все, паспортов-то нет! – плюхнулся он на кровать, сдуваясь, как воздушный шарик.
– Ничего. Достанем.
– Как? – безнадежно спросил он.
– Есть идея.
Глава 14
На следующий день, дождавшись, когда все обитатели пансиона отбудут по своим делам, проглотив сытный завтрак, мы приступили к осуществлению моего плана.
Василий, нацепив на лицо свою самую очаровательную улыбку – этакий милашка Шрек, – отправился очаровывать Колет. Следить, чтобы она не покидала гостиную.
А я, прихватив за стойкой портье ключ от нужного мне номера, отправилась добывать Ползунову паспорт.
Поднявшись на второй этаж, я огляделась, подошла к нужной двери и, повернув ключ в замке, проникла в чужой номер. Прикрыв за собой дверь, я внимательно осмотрелась. Где может быть паспорт? Славный месье, которого я решила ограбить, походил на Василия возрастом, комплекцией и немного – лицом. Он никогда не ходил при мне в пиджаке, а следовательно, имело смысл поискать в шкафу. Если там висит пиджак, то паспорт наверняка во внутреннем нагрудном кармане. Во всяком случае, именно туда его положило бы большинство мужчин.
Я распахнула дверцы. Пиджак! Белый, льняной. Паспорт лежал в кармане. Я вынула документ, поправила вешалки, вышла и закрыла за собой дверь.
Дело заняло ровно три минуты.
– Класс! – оценил мои труды муж. – Купим мне такие же очки в металлической оправе, голову прикроем панамой, и дело в шляпе! Вот только что делать со вторым паспортом?
Да, похожих на меня гражданок в пансионе не проживало, а грабить на стороне было страшно.
– Это не единственная проблема.
– Да? А что еще?
– Если ты заметил, паспорт принадлежит гражданину Франции.
– И что с того?
– Вася, а ты не подумал, что ты предпримешь, если таможенник тебя о чем-то спросит?
– Елки-палки! – хлопнул себя по лбу необразованный миллионер. – И что делать?
– Не знаю.
Мы оба подперли щеки кулаками и замерли, глядя в окно.
– Слушай, – ожил через пятнадцать минут Василий, – а что все-таки с твоим паспортом делать?
– Да есть у меня паспорт, – отмахнулась я.
– То есть как?! – вытаращился на меня милый муж.
– Ты помнишь, сколько у нас паспортов было, когда мы с тобой впервые путешествовали?
– Нет. Штуки четыре… три.
– Вот именно. Некоторые мы даже не использовали толком. Поэтому, когда Торопов велел нам их сдать ему, я один не нашла. Все обыскала – нету! Тогда мы решили, что я его просто потеряла. Согласись, немудрено в такой катавасии. А домой приехала, стала вещи разбирать в спокойной обстановке – и нашла его в кармане ветровки. Лежит себе спокойненько. Естественно, я его выбрасывать не стала, а оставила на память.
– А здесь он как очутился?
– Когда я вещи собирала, сунула его в сумку, чисто автоматически.
– Ты представляешь, что бы началось, если бы тебя на таможне с двумя паспортами засекли?
– Говорю же, я сделала это чисто автоматически и тут же забыла о нем. Вот если бы я везла его специально и все время о нем думала, тогда бы меня точно засекли.
– Ладно. Провезла. Но ведь ты сама говорила Кольке, что твой паспорт на яхте остался и документов у тебя нет?
– Ну да. Не было. Не таскала же я его с собой все это время? Он на вилле лежал, в комоде. Когда Колька меня спрашивал, его при мне не было. А потом он появился. И хватит мне голову морочить! Ты что, недоволен, что у меня документы есть?
– Доволен. Ну, ты Лиса Патрикеевна! Колька тебя явно недооценил.
– По этому поводу я расстраиваться не собираюсь, – ухмыльнулась я.
Глава 15
К вечеру дорожные сумки были собраны, деньги у детей изъяты. Недовольным чадам мы соврали, что едем по приказу Торопова на опознание.
– Ты им веришь? – скептически сморщив нос, спросила братца Вероника.
– Я что, похож на осла? – вопросительно приподняв брови, ответил ей братец.
Излишней наивностью младшее поколение, похоже, не страдало.
– Чушь, – отрезал Василий строгим голосом. – Мы вернемся через пять дней. Может, раньше.
Это было правдой. Поскольку господин Ксавье, чей паспорт мы позаимствовали, собирался отбыть куда-то через шесть дней.
Оставалось решить маленькую проблему. Как Василий пересечет таможню с французским паспортом? Мой был выдан на имя Лаймы Вайкуле, гражданки Латвии.
– Идея! – подскочила я на кровати в три часа ночи.
– А-а? – подпрыгнул и испуганный Ползунов. – Что? В чем дело? – завертелся он в кровати.
– Я придумала!
– Что ты придумала? – уставился на меня в темноте не проснувшийся до конца муж.
– Мы замотаем тебе горло, обмажем тебя вьетнамским бальзамом, чтобы глаза слезились, вручим тебе пакет с лекарствами и накормим тебя клубникой, так, чтобы у тебя сыпь пошла по всему телу и насморк начался! – У мужа на нее с детства аллергия. – К тебе ни один таможенник подойти не захочет, а заодно и ко мне!
– Ну, ты даешь! Если я с тобой не спячу, то, надеюсь, все же доживу до счастливой старости. А вообще, ты гений. Давай спать.
И это все? А где восторги по поводу моей изобретательности? Где пылкая благодарность? Где?! Уснула я глубоко оскорбленной.
Наутро Василий все же оценил результат моих мозговых усилий и съел полкило клубники, нахваливая мою сообразительность. Я сгоняла в аптеку, приобрела разных склянок, спреев и таблеток, сложила их в прозрачную косметичку. Замотала горло Ползунова ватой и бинтами. Получился толстенный ошейник. В его карман я сунула бальзам «Звездочка». И мы отбыли на вокзал.
– Не вернетесь через пять дней – мы настучим дяде Коле, – пообещала напоследок Вероника.
– Не будете звонить каждый день – мы позвоним дяде Коле, – внес свою лепту и Денис.
– С них станется, – кряхтя и обливаясь потом, пробубнил Василий, залезая в такси.
Поездка прошла успешно. В поезде – а именно этот транспорт мы выбрали, в самолете слишком строгий паспортный контроль, – мы гордо восседали, окруженные пустыми местами. Никто не захотел сидеть рядом с потным, покрытым красной сыпью, безостановочно сморкавшимся Василием.
– Я чувствую себя прокаженным, – недовольно гундосил он.
– Помалкивай. У тебя же голоса нет.
Правда, на границе он изменил свою точку зрения. Таможенники шли по проходу, проверяя паспорта и любезно беседуя с пассажирами.
Дойдя до наших мест, оба офицера затормозили в нерешительности. Желая им помочь, я с радостью протянула господам таможенникам наши паспорта.
Отнюдь не торопясь взять документы из моих рук, один из таможенников робко поинтересовался, не заразен ли мой попутчик.
– Нет-нет. У него простая ангина. Выпил слишком много ледяной колы, сидя на жаре, – отрапортовала я заранее выученной фразой.
Василий, решив мне помочь, прохрипел что-то нечленораздельное.
– Мне кажется, мадам, вам лучше сойти с поезда и обратиться к врачу, – твердо предложил второй таможенник.
Ну вот! Еще не хватало!
– Нет. Благодарю. Мы уже были у врача, а сейчас нам надо в Испанию.
Василий, как назло, ожил и, дико вытаращив глаза, замотал головой, издав недовольный рев для пущей убедительности.
Таможенник, отступив еще на два шага, уже в приказном порядке потребовал, чтобы мы сошли с поезда и отправились к местному доктору.
Остальные пассажиры горячо его поддержали. Мы в растерянности переглянулись. В глазах мужа читалась дежурная фраза: «Вечно ты напортачишь!» – обращенная, естественно, ко мне.
– Он не заразный. Просто у него нет голоса, – использовала я все свои наличные познания в английском языке. – А это – аллергия на клубнику. В ресторане нам подсунули клубничный торт вместо вишневого. – Я вытащила из сумки «Кларитин», демонстративно влила Василию в горло полбутылки и стала ждать, когда на него подействует лошадиная доза препарата.