Глава 1Хаос и паника
С самого утра в городе царила тишина. Объявили комендантский час, и никто не показывался из домов. Толерантная гвардия прочёсывала район в поисках неизвестного противника.
Они не знали, что в других местах сейчас творится то же самое. Некропетровские власти издали указ про всеобщую зомбомобилизацию. Несколько отрядов зомби из дивизии «Мёртвая голова» маршировали по главной площади города под похоронный марш в современной обработке.
В это же время танковые части беличьей армии в боевом построении выдвинулись из леса в направлении города.
Андрэ всерьёз беспокоился о Ками. Её с Адольфом не было уже почти 2 дня. Куда же эта бестолковая девчонка пошла, да ещё и одна?! И тут он вспомнил! Пузыри! Он ведь подарил девушке баночку пузырей!
Достав свою баночку, он надул несколько пузырьков и отправил сообщение для Ками.
Мыльные пузыри с шумом сорвались наперегонки, шевеля синими волосками и перекрикиваясь. Некоторым из них оставались считанные секунды, и они неслись во всю прыть, другие же, ещё имеющие в запасе четыре-пять минут, старались не растратить их попусту.
Пузырьками в кармане становились люди, оказавшиеся в состоянии клинической смерти. Каждый из них «жил» здесь ровно столько, сколько пребывал на грани. А затем в случае спасения лопался и возвращался в своё тело. Каждый житель Кармана имел про запас баночку для мыльных пузырей и своеобразный пузырьковый счёт, на который ежедневно поступали новые «минуты». Пузырьки были шустрыми и болтливыми. Они неслись к адресату, перекрикиваясь на лету, травя байки и анекдоты. Иногда можно было наблюдать, как целые стаи таких «СМС-ок» пролетают по улицам.
Клайд уже устал бояться. Его совершенно не устраивало это осадное положение, в котором они оказались. Он поднялся по тросу в вентиляцию. Прятаться? Бежать? Нет. Нужно найти эту чёртову стёрку и задать ей хорошую трёпку!
Для начала нужно выяснить, где она скрывается. Он взял экипировку и отправился в путь.
Адольф не раз пожалел, что полез вместе с Ками в этот дурацкий лес. Конечно, это всё было ужасно романтично, особенно то, что девушка надела кольцо на безымянный палец. Но становилось прохладно, и девушка мёрзла.
Ками тоже это всё надоело. Она села на землю, опершись спиной о высокую сосну, достала из чехла гитару и начала наигрывать ту самую мелодию, которую сочинил Адольф. Он начал насвистывать под мотив, по ходу дела придумывая слова. Становилось светлее и немного теплее. На ветку над её головой села птичка, прислушалась к мелодии и стала подпевать. Туман, который наполнял лес, расступался, как и тогда, в подъезде. Ками посмотрела вперёд. Там, метрах в пятидесяти впереди, была небольшая избушка.
— Пошли. Может быть, там кто-то живёт.
Когда они подошли к домику, то поняли, что он раньше был довольно-таки большим. Но его либо разрушили, либо он развалился от старости. Ками толкнула дверь, и та со скрипом открылась вовнутрь.
В домике было довольно прохладно, но не настолько, как снаружи. Внутри сохранился камин, возле которого лежали заготовленные угли и немного мелконаколотых дров. На кирпичах лежала пачка спичек. Девушка замёрзшими руками уложила топливо в камин и зажгла. Спички тухли одна за другой. Видимо, в доме был сквозняк. Она подошла к окну и плотно его закрыла.
Через пару минут в камине трещал огонь. Стало светло, и она решила осмотреть комнату. Судя по фотографиям, раньше здесь жила семья медведей. Муж, жена и двое маленьких детей. В углу стояла деревянная лошадка, на полу лежал запыленный игрушечный паровозик.
Интересно, что случилось с хозяевами?
Она прошлась по комнате. Странно, но внутри дом казался больше, чем снаружи. В дальнем углу стояла большая лавка, на которой смело можно было улечься даже вдвоём. Ками присела на неё, положила Адольфа перед собой. Из кольца появилось лицо молодого мужчины.
— Ну что, сыграем? — спросил он.
— Конечно, — с улыбкой ответила Ками и пальцы коснулись струн. Внутри стало как-то необъяснимо тепло и хорошо.
Она запела, а Адольф стал подпевать ей. У них было всего два куплета и ещё пара строчек, которые должны были войти в припев. Ками вместо остальных пропела "ла-ла-ла", но ей было хорошо.
— У тебя красивый голос, — сказал Адольф. — Мне нравится, когда ты поёшь.
— Спасибо. Мне твой голос тоже нравится. Вот этот, а не когда ты копируешь кого-то. Знаешь…
— Что?
— Да нет, ничего… Просто…
— Да говори уже.
Ками опустила глаза и покраснела. Она не раз уже ловила себя на мысли, что парень в кольце вызывает у неё не только дружеские чувства, но не позволяла этим мыслям дойти слишком далеко.
Первым смелости набрался Адольф.
— Слушай, вот скажи, только честно. Если бы у меня было тело. Прямо сейчас. Ты бы меня поцеловала?
Ками ничего не ответила.
— Да, я понимаю, у тебя парень есть. Но вот если бы у тебя никого не было, и мы сейчас одни сидели здесь?
По щеке девушки скатилась слеза. Сердце говорило "да", а губы молчали. Слишком много эмоций, слишком мало сил, чтобы что-то сказать.
Сердце ей подсказывало, что это не просто привязанность. Да и про Костика она вспомнила всего пару раз. И то, потому что злилась на него за то, что не приехал вовремя. Он не был тем человеком, с которым Ками хотела провести всю свою жизнь. Не чувствовала она в нём этого. А сейчас… Господи! Ну почему он просто золотое кольцо?!
Адольф видя эмоции на лице девушки, решил больше не мучить её. Он предложил поспать, пока он присмотрит за ней, клятвенно пообещав разбудить в случае любых странных происшествий.
Утром девушка проснулась в куда лучшем настроении и была ему очень благодарна. Уже было светло, и они вышли из домика в поисках дороги.
Заброшенная сторожка, в которой они переночевали, осталась далеко позади. Вдруг в кустах что-то зашуршало. Ками оглянулась. Из-за веток на неё глядела мордочка бобра. Судя по размерам, это был ещё совсем маленький детёныш. Он испуганно смотрел на Ками, одновременно боясь её и не решаясь убежать.
Девушка осторожно подошла ближе: — Не бойся, малыш, я не сделаю тебе ничего плохого.
— Вы не из Бобростана? — испуганно спросил бобрёнок.
Адольф рассмеялся:
— Ну, если кто-то из нас похож на бобра, то всё может быть!
Ками наклонилась к малышу: — Ты один? Где твои папа и мама?
Бобрёнок всхлипнул:
— Не знаю…
— Против белок воюете? — спросил Адольф.
— Нет… против армии Бобростана. Их солдаты нас заставляют воровать, похищать белок и в армию забирают. Папа с мамой и другие мирные бобры в партизаны ушли. Мы в лесу прятались.
— А ты чего здесь?
— За нами патруль погнался со свиньями. Мама мне велела убегать. Я сначала не хотел, но она начала плакать. Тогда я побежал. А потом вас увидел. Вы правда не заодно с бобростанцами?
Ками погладила бобрёнка: — Нет, малыш, мы сами по себе. Из большого города пришли. Чем мы можем помочь вам?
— Папа сказал, что надо с белками переговоры провести. Белки помогут.
К границе леса, возле которой стоял беличий блокпост, бобрёнок вывел их быстро. Вот только к возвращению от блокпоста остались рожки да ножки.
Ни столбов, ни вышки… Колючая проволока лежала прямо на земле.
— Это что, бобры сделали?! — спросил Адольф.
Бобрёнок посмотрел на остатки столба и отрицательно покачал головой. — Не-а. Наши таких следов не оставляют…
А потом со слезами на глазах добавил:
— Я боюсь…
— Не бойся! — Ками взяла малыша на руки и погладила по жёсткой коричневой шёрстке. — Мы пока тебя с собой возьмём. В большой город. А потом обязательно вернёмся и найдём твоих папу и маму.
Бобрёнок прижался к её груди и притих.
Когда они добрались до города, уже наступил вечер. Впереди стоял отряд гвардейцев, а вместо привычных фонарей районы освещались прожекторами. Через громкоговорители объявляли о комендантском часе.
Ками хотела пройти мимо поста, и ей навстречу выскочил странный полноватый мужичок в жёлтой рубашке и голубом берете. Он замахал руками:
— Нельзя! Нельзя сюда!
Ками остановилась, с удивлением глядя на мужчину.
На его плече сидела большая синяя мышь и с интересом разглядывала девушку. Мышь наклонилась, что-то прошептала мужику на ухо, и у того округлились глаза. Он подозвал Ками к себе и спросил:
— Слушай, девочка, а у тебя есть брат?
— Есть, а причём здесь он?
— А как его зовут? Ты уж извини старика, но вопрос действительно очень важный.
Ками пожала плечами, но ответила:
— Антоном его зовут. А что?
— Тогда у меня новость для тебя. Не знаю даже, хорошая или плохая. Твой брат у меня дома живёт.
Новость ввела Ками в ступор. Если этот человек ничего не перепутал…
— Где он?! Где Тоша?! Он в порядке?!
— Жив-здоров. Только «на родине», видать, упал с мотоцикла. Его «железный конь» человеком стал, и они у меня в гостях сейчас. Тебя вон Бонни узнала, ей Антон фотокарточку показывал твою.
Мышь вежливо склонила голову и протянула лапку. Ками нерешительно протянула руку ей в ответ:
— Камилла.
— Бонни. Мы с твоим братом друзья.
— А меня зовут Полоний Никанорович, — представился мужичок.
Никанорыч с работы уйти не мог, потому по городу Ками вела мышь. Они бежали узкими улочками, стараясь не попасться на глаза гвардии, которая останавливала и задерживала всех, кто нарушал комендантский час. Бобрёнок испуганно выглядывал из-под куртки.
И вот, они возле двери. Ками нажала на кнопку звонка, внутренне готовясь. Ей открыл высокий смуглый парень. Он посмотрел на девушку и улыбнулся.
— Заходи, Антон на кухне сидит.
Глава 2
Свет на кухне у Никанорыча горел до самого утра. Первые пару часов Антон с сестрой провели в спорах, кто виноват во всём.
— И как же тебя угораздило?! — возмущался Антон — Когда я уезжал, всё в порядке было. Это всё твой Костик, да? Не пристегнулись и врезались?
— Успокойся. Костя тут не виноват. Я его даже не видела в тот день. Меня на концерте гитарой по голове треснули. Ну, видимо, не насмерть. Вот я тут и очутилась. Даже не знаю, что сказать. Скучала по тебе ужасно, но никогда не думала, что тут увидимся. Эх, Тоша…
— Ладно, что уж там… Я, кажись, тоже жив ещё. И надо придумать, как выбираться из этой дыры.
В этот момент в форточку влетел мыльный пузырь, завис перед лицом Ками и выдал:
— Ками, я очень волнуюсь, дай знать о себе. Я дома, жду тебя, Андрэ!
И громко лопнул, обрызгав девушку солёной мыльной водой.
— Что тут происходит вообще?
Антон пожал плечами: — Мыши говорят, что какую-то необычную резинку — стёрку нашли, которая теперь творит беспредел. Кому-то тело стёрла, а кого и вовсе…
Ками удивлённо взглянула на брата.
— Стёрка? Серьёзно, что ли?
— Серьёзней некуда.
— Тогда понятно, что у белок на границе случилось. Пришли к пограничной заставе, а там как корова языком слизала. И колючая проволока на земле валяется.
В этот момент в квартиру ворвался Полоний Никанорыч.
— Ребята, к городу танки подошли! Война!
Антон повернулся на стуле и в полном недоумении посмотрел на учёного.
— Чьи танки? С кем война?
Из-за обступивших город войск о комендантском часе забыли. Толерантная гвардия заняла оборонительные позиции, но противник не наступал.
Беличьи танки стали ровным строем вдоль границы района Толерантности.
Тем временем Некропетровская тринадцатая особая зомбодивизия «Мёртвая голова» тоже добралась к городу. Гвардейцы уже начали паниковать.
Антон, мотоцикл, Ками и Никанорыч стояли на балконе. Оттуда было хорошо видно всё, что творилось на улицах. Люди собрались на площади и что-то обсуждали. Под домом стояли несколько гвардейцев и о чём-то говорили с местными. И вдруг… Прямо над головами людей, словно материализовавшись из воздуха, появилась та самая двусторонняя резинка — стёрка. Зазевавшийся горожанин успел лишь поднять голову, когда она спикировала на него, и спустя мгновение от прохожего остался лишь прозрачный силуэт. Человек в ужасе смотрел на себя, на свои руки, сквозь которые можно было видеть, как через стекло. На его лице был нескрываемый ужас. Люди в панике начали разбегаться. А резинка просто растворилась в воздухе, словно её и не было.
Бонни и Клайд сидели в вентиляции и обсуждали план. Они чувствовали свою вину в том, что происходило сейчас в городе. И её нужно было искупать. Клайд посмотрел в глаза подруге.
— Я справлюсь. Нужно только подобраться к этой резиновой сволочи поближе!
Бонни тяжело вздохнула: — И что ты ей сделаешь? Она стирает дома, людей, что угодно. Нам может помочь только чудо или сама Равиолла.
— Ты права. Если у меня ничего не получится, обратись к Богине. Она подскажет, как поступить.
Клайд обнял подругу, и по его мохнатой щеке скатилась слеза.
— Я пойду. Не провожай…
Зомби подогнали к городу ещё несколько грузовичков с пехотой. Вояки выгрузились, и колонна строевым шагом проследовала к границе "Района Толерантности". Следом за ними выдвинулись беличьи танковые соединения.
Не зная, чего ожидать, горожане носили мешки с песком и строили укрепления. Никанорыч достал старый морской бинокль и осмотрел стан предполагаемого противника. — Ничего себе! — Присвистнул он, оценивая количество войск, собравшихся у границы.
От колонны отделилась машина зомби и один танк. Колымаги с грохотом и скрипом двинулись прямо к границе.
Полоний Никанорыч собрался с духом и вышел навстречу.
Метрах в пятидесяти от пропускного пункта техника притормозила, и первой спрыгнула белка. Она бодрым шагом подбежала к Никанорычу и, отдав честь, представилась:
— Командир шестой танковой дивизии, капитан Кривозуб! Назовите Ваше имя, звание и доложите обстановку.
Учёный опешил: — Э… Полоний Никанорович я… дежурный пограничного пункта. Так вы не будете по нам стрелять?..
Белка и зомби переглянулись.
Глава 3
Антон и Ками смотрели с балкона, как в город въезжают танки, по главной площади маршируют зомби, а любопытные жители выходят из домов посмотреть на диковинные машины и странных солдат.
Бобрёнок играл с Песцом, а мышей уже почти сутки не было дома.
Адольф принял облик Наполеона и, приставив руку к глазу, оглядел окрестности.
— Ты, кстати, меня так и не познакомила с братом. Не стыдно?
Девушка покраснела.
— Тоша, это мой… друг Адольф.
— Друг? — переспросил Антон.
Ками покраснела ещё сильнее. Но её ответа ждал сейчас не только брат.
— Мой…
В этот момент зазвучала сирена, и все резко вздрогнули. Ками с облегчением вздохнула. А Адольф почувствовал какую-то тоску.
Когда Андрэ пришёл в "Виноградный велосипед", там собрались почти все. Народ молчал, ожидая, что скажет Магистр ордена.
И вот, наконец, он вышел к людям. На нём был голубой плащ с синими и серебряными полосами — цветами Богини.
Он сел во главе стола и обратился к людям, сидящим в зале:
— Братья. Сегодня наш орден собрался в неурочный час, чтобы обсудить сложившееся положение. Наш мир столкнулся с древним злом, о котором простые обыватели ничего не знают. Мы долгое время хранили в тайне наши знания. Но настал тот день, когда мы должны выйти из тени, чтобы дать их людям и спасти мир от разрушения и хаоса. Ваш священный долг — нести свет учения Равиоллы всем, кто в нём нуждается. Нужно немедленно рассказать людям всё, что мы знаем и постараться защитить наш народ от угрозы, что нависла над нами. Брат Андрэ и брат Максимилиан, вам я поручаю нести благую весть и стать первыми апостолами Равиоллы в нашем обществе.
— Андрэ первозванный, — пошутил Макс и подмигнул художнику.
На следующее утро Антон проснулся от дикого стука в дверь. Колотили, судя по звуку, не только руками, но и ногами, причём отчаянно и не переставая.
Он посмотрел в глазок. За дверью стояла Алиса. Волосы всклокочены, без макияжа и наспех одетая. Но, стоит признать, выглядела она неплохо даже не накрашенная. Он впустил подругу, и та тут же бросилась его обнимать. Когда она немного успокоилась, Антон посмотрел ей в глаза и спросил:
— Эй, ты в порядке вообще? Чего ты в такое время сорвалась, да ещё чуть ли не в пижаме?
Девушка отдышалась и только хотела что-то сказать, как в коридор вышла Ками. К слову — как раз в подаренной Никанорычем пижаме с синими мультяшными паровозиками.
Воцарилась тишина. Девушки уставились друг на друга с немым вопросом «а это кто?».
Антон пришёл в себя первым:
— Знакомьтесь, девочки. Это моя младшая сестра Камилла, а это Алиса, моя лучшая подруга.
— Ты никогда не рассказывал про сестру, — удивилась Алиса.
— Да он вообще только про мотоциклы говорит всё время, — пошутила Ками и хлопнула брата по плечу. — А ты заходи, чего на пороге стоишь. Мы как раз завтракать собрались.
— Ага, тебе, чай или кофе? — Спросил Антон у гостьи.
— Давай лучше чаю, зелёного, — ответила Алиса, неожиданно даже для самой себя.
Когда они собрались на кухне, проснулся и мотоцикл. Он сам сварил себе кофе и уселся возле плиты на табурет. Антон подсел к подруге.
— А теперь рассказывай, чего ты такая взволнованная?
Алиса выдохнула: — Сама не пойму. Предчувствие плохое было. Волновалась за тебя. Решила проверить, всё ли у вас тут в порядке. В городе чертовщина творится, белки на танках, зомби на площади, люди пропадают, привидения бродят. Вот и подумала, мало ли что.
— Да всё в порядке. Я с тех пор, как ввели комендантский час, почти не выхожу из дома. Да и тебе не стоит так вот гулять. Вдруг эта резиновая хрень появится.
— Да мне-то что терять? Я ведь даже не человек.
— Ну и что? Если с тобой что-то случилось, я бы расстроился.
— Правда?
— Ну конечно. Для меня не важно, человек ты или нет. Далеко не все мои здешние друзья — люди.
— Ну да. Я, конечно, не синяя мышь, но хвост тоже имеется, — улыбнулась Алиса и скрутила кончик хвоста сердечком.
Алисы не было в пабе двое суток, и Макс поймал себя на мысли, что беспокоится о ней. И, более того, скучает. Он пустил пару пузырьков, чтобы выяснить, всё ли у неё в порядке. А сам накинул куртку и пошёл на улицу. На его плече была небольшая кожаная сумка с объявлениями. В них была вся необходимая информация для людей. Оставалось лишь надеяться, что местные жители прочитают их и прислушаются к обращению Ордена.
А люди продолжали исчезать, хотя уже несколько дней никто не видел эту резиновую нечисть.
По пути Макса догнала большая синяя мышь. Она преградила ему путь.
— Постой! Ты из «Виноградного велосипеда»?
— Откуда ты знаешь?
— Меня зовут Клайд. Я в теме — мы с напарницей прошли третий круг посвящения, но сейчас полностью отдали себя тырингу. И ещё. Это по нашей вине древнее зло вырвалось. Теперь мы обязаны что-то с этим делать…
— И что синяя мышь может сделать древней хреновине, которая способна стереть тело и душу любого живого существа? Хочешь стать ещё одним мёртвым героем? Удачи. Тебе возведут большой синий мавзолей и мумифицируют.
— Поверь, я знаю, что делаю. Но мне нужна помощь.
— Ну, если знаешь, пошли, расскажешь по дороге.
Что сподвигло Антона вылезти из дома в такое время, да ещё и учитывая обстоятельства, он и сам толком не понимал. Понимал он только то, что дома сидеть так же небезопасно, как и выходить на улицу.
Алиса переночевала у них дома, а потому, увидев, что Антон выходит, тоже накинула куртку, и выскочила в морозное утро вслед за ним. К резкой перемене климата она так до сих пор и не привыкла. Успокаивало лишь то, что кожаная куртка хоть как-то согревала тело.
Ещё вчера было тепло и солнечно, но сейчас, казалось, сама природа напряглась, застыла, похолодела в предчувствии грядущей бури.
На всех фонарных столбах висели объявления, предупреждающие об опасности и содержащие основное описание врага.
Члены ордена приготовились к ритуалу на главной площади.
Макс стоял в самом центре. На его плече восседал Клайд и руководил процессом подготовки. К площади притащили четыре большие кастрюли с только что приготовленными пельменями и расставили их по сторонам света. От них, по кругу, шли линии из майонеза.
Антон наблюдал за этим безумным с точки зрения простого обывателя, процессом, как завороженный.
Последним штрихом должно было стать изображение богини в центре круга.
Клайд спрыгнул с плеча Макса, увидев в толпе Антона и компанию. Он помахал им лапой и побежал в самый центр, туда, где уже начинали рисовать Равиоллу.
Расчёт оказался верным. Не прошло и десяти минут, как в небе над площадью появился враг. Теперь это уже была не маленькая резинка. За последние дни она, стирая тела и души, «отъелась» и обрела весьма ощутимые габариты. Навскидку, теперь она была размером с телефонную будку.
Основная часть войск соседей оказалась отрезана огромным рвом, который она протёрла в земле. Те несколько подразделений, что успели добраться до центра района, сейчас активно пытались обстреливать стёрку, но совершенно безрезультатно.
Она спикировала на одну и кастрюль, пытаясь её стереть, но, уже попав под испарение из-под крышки, начала тормозить. Её явно не понравилось то, что здесь творилось. Попытка уничтожить кастрюлю закончилась тем, что агрессивно настроенную стёрку отбросило на несколько метров назад.
Тем временем Клайд и местные художники усердно рисовали изображение, но понимали, что могут не успеть.
В толпе стоял Андрэ и наблюдал за процессом. Ему хотелось присоединиться, помочь коллегам, но его не включили в основную группу. Приходилось просто стоять и ожидать результат.
Стёрка разогналась, но вместо того чтобы атаковать круг снова, пронеслась над головами людей, заставив многих упасть в ужасе на землю.
И вот уже послышались чьи-то крики. А из расступившейся толпы выбежал призрак человека. Она снова пошла на вираж, выискивая в толпе новые жертвы. На этот раз мишенью должны были стать люди, стоящие возле галереи. Началась паника, давка, народ топтал друг друга, пытаясь избежать страшной участи. Антона кто-то толкнул, и в один момент он понял, что оказался на земле. Подняв голову вверх, он увидел, как прямо на него летит стёрка. Парень вскочил на ноги, уже понимая, что не успевает никуда убежать, и в этот момент его снова толкнули, на этот раз очень сильно. Настолько, что его отбросило на пару метров в сторону, а враг пролетел над местом, где он только что стоял.
На земле сидела Алиса. Одно крыло её было полностью стёрто, от другого осталась только половина. Она встала, полная решимости, и посмотрела в небо.
— Никто не смеет трогать моих друзей! Ты, мерзкая резиновая тварь!
Девушка сжала кулаки и приготовилась. Но враг проигнорировал её вызов и снова полетел в центр, туда, где готовился последний этап ритуала.
Антон подбежал к подруге. Ни крови, ни каких-то ран он не увидел. Крылья просто стёрли, как если бы они были нарисованы. Он обнял Алису, а она прижалась к нему и расплакалась. Впервые за много сотен лет своей жизни.
Тем временем, пока рисунок не был готов, враг кружил в небе, готовя новый удар.
Стёрка плавно спикировала на здание галереи, так, чтобы срезать кусок крыши, а затем уронить одну из колонн точно на круг. Это ей удалось лишь со второго раза. Камни с грохотом упали, перепугав ещё не разбежавшихся людей. Нескольких членов ордена зацепило обломками. Но самое страшное было в том, что круг был разрушен.
Клайд увидел это первым. Он изо всех сил старался рисовать быстрее, но, как и все, понимал, что шансы близки к нулю.
Враг, как орёл, спикировал на людей, рисующих на асфальте. И за несколько мгновений центр площади почти опустел.
Кисти выпали из прозрачных рук призраков… Бой был проигран.
Клайд, понимая, что следующий удар может окончательно всех уничтожить, скомандовал:
— Бежим! Прячьтесь, не дайте себя стереть!
А людям, ещё стоящим на площади, и охваченным ужасом, он крикнул:
— Нарисуйте Богиню! Это последний шанс!
К стоящему в оцепенении Андрэ подбежала Ками.
— Ты должен! Слышишь! Ты должен её нарисовать! Ты же помнишь ту картину, что мы принесли домой? Прошу тебя!
Андрэ был словно оглушён. Голос Камизвучал будто откуда-то издалека. Девушка начала трясти его за плечи. Он посмотрел на неё и наконец произнёс:
— Я нарисую.
Они побежали домой. Художник схватил холст, краски и сорвал картинку с пони со стены в комнате Ками. Нельзя было допустить ошибок.
Андрэ торопился, понимая, что от его работы сейчас зависит всё. Он ещё никогда не рисовал так быстро, но вышло неплохо. Не хватало лишь пары мазков.
Антон взглянул на небо. Враг временно отступил, словно давая время зализать раны. Это было затишье перед бурей.
Он посмотрел по сторонам. Часть зданий была серьёзно повреждена, а многие люди лишились тел. В глазах прохожих отчётливо читалось отчаянье.
Этот мир, отданный на волю самих его жителей, оказался беззащитным перед первой же серьёзной угрозой.
Но просто так сдаваться — не в его правилах. Он посмотрел на Алису. Её крылья полностью исчезли, словно их и не было никогда.
К ним подбежал Макс, чудом не пострадавший во время последней атаки. Он посмотрел на подругу и с волнением спросил:
— Ты в порядке?
Она молча ему кивнула и обняла.
Антон улыбнулся бармену.
— Она сегодня герой. Спасла мне жизнь. Позаботься о ней.
Бармен кивнул и погладил Алису по голове. Девушка всхлипнула и сильнее прижалась к его груди.
Глава 4
Никанорыч с отрядом зомби строил переправу через образовавшийся ров. Канава вышла метра три шириной и около четырёх глубиной. Никакой техникой не такое не переехать. С задачей справлялись только белки летяги.
Грузовики зомби привозили песок, и мертвяки вместе с белками высыпали его на дно рва. Некропетровская бригада старалась изо всех сил. Учёный посмотрел на часы: половина первого. Уже три часа работают, а толку почти никакого. Будто всё, что насыпают, исчезает снова.
С Антоном он со вчерашнего дня не виделся. Потому, на всякий пожарный, пустил пару пузырей, справиться, как у парня дела. Никто ведь не знал, где сейчас враг…
А Антона сидение дома раздражало. Пузыри лишь на пару минут опоздали. Он собрал всех. Мотоцикл и Ками с бобрёнком за пазухой, Песцом на поводке и Бонни — на нём верхом, выдвинулись в поход. За ними шёл Андрэ со свёрнутым холстом. В таком составе они и пришли на главную площадь. Там, возле памятника Кирпичу, Андрэ достал холст и сделал последний мазок.
— Готово…
Бонни начала ритуальную часть призыва Богини.
От картины исходило голубоватое свечение, земля вибрировала, и в этот момент в небе вновь появилась стёрка. Она, словно чувствуя опасность, кружила над площадью, но ниже не опускалась, оставаясь на уровне пятых этажей.
Люди начали разбегаться. Антон следил за врагом в небе.
Тем временем к площади подъезжал грузовик. В кабине сидел Никанорыч, а за рулём был тот самый разговорчивый зомби — пасечник. Мертвяк выглянул из окна и увидел парящую в небе стёрку.
— Вот чёрт. Кажется, мы не вовремя, — только и успел сказать он, когда большая тень закрыла небо над машиной.
Едущий следом за машиной беличий танк навёл орудие на пикирующую резинку и сделал залп. Несколько десятков крупных лесных орехов попали в цель, не нанеся никакого вреда и даже не затормозив её движение. С брони танка спрыгнул Кривозуб, уже ожидая контратаки и готовясь приказать команде покинуть машину.
Он повернул голову в направлении машины, как неожиданно в его лапах оказался то ли автомат, то ли пулемёт непонятной конструкции.
Белка повертела оружие в лапах, пытаясь понять, что это вообще такое. Сверху, там, где обычно располагается оптика, был один большой моргающий глаз.
— Чего уставился, мохнатый? Никогда автомат не видел, что ли?
Кривозуб конечно привык уже ко всему за последнее время. И зная особенности местной жизни, понимал, что это какой-то бедолага, попавший в Карман. Но что с ним делать и как пользоваться…
Пока он об этом думал, на поясе появилась лента с патронами. Он достал несколько и попытался разобраться, как, что и куда вставляется.
— Ну, ты прямо, как в первый раз, ё — моё! — поддел его автомат.
— Думаешь, я хоть раз заряжал хрень вроде тебя, — отозвался Кривозуб, и, нащупав сзади крышку, откинул её и запихнул туда первый патрон.
Оружие ойкнуло, а затем, выдало такой многоэтажный эпитет, что у белки кисточки на ушах позаворачивались. Тем не менее, Кривозуб прицелился и выстрелил в стёрку, парящую над толпой, как стервятник.
— Ах ты ж… (далее следовал такой небоскрёб из слов и словосочетаний русского языка, что у белки глаза на лоб полезли.
— Ты чего? — недоуменно спросила белка. — Ты как вообще?
— А как ты себя чувствовал, если бы тебе в задницу запихивали патроны, а потом заставляли выплёвывать в нужном направлении?! Попробуй — узнаешь!
Белка пожала плечами. А автомат продолжил:
— И за что мне это всё? Нет, ну я понимаю, что от армии откосил и на работе всё делал через задницу. Но не настолько же…
Кривозуб плюнул и снова зарядил автомат, игнорируя его вопли и ругань. Прицелился и выпустил несколько пуль.
Автомат между выстрелами успевал громко материться, причём ещё более суровыми восьмиэтажными композициями, да так громко, что его, пожалуй, можно было использовать, как оружие психологического подавления противника. Жаль только, что на магические ластики мат не действует.
Стёрка увернулась от пуль и, не обращая на танк и белку с автоматом в лапах никакого внимания, устремилась в сторону зомбовоза, в котором сидел Никанорыч. Зомби — водитель ударил по тормозам, пытаясь остановиться в паре метров перед местом, куда пикировал противник, но всё произошло слишком быстро.
Резко ускорившись и изменив угол падения на несколько градусов, она снесла кабину грузовика вместе с теми, кто в ней был. Зомби исчез сразу, а призрак Никанорыча, ничего не понимая, наблюдал, как враг развернулся другой стороной и стрелой упал на него…
Свет от картины стал ещё сильнее и уже заполнял почти всю площадь. Вдруг всё затихло. Люди подняли головы вверх. В небе парила Равиолла, а прямо напротив неё — древнее Зло. От Богини исходило настолько мощное свечение, что враг был не в силах даже приблизиться.
В землю ударил мощный луч света, и на его месте тут же образовался котёл с кипящим майонезом. На его поверхность с шумом вырывались пузырьки и лопались в воздухе. Невероятная сила тянула стёрку вниз, погружая её в кипящую бездну…
Люди напряглись в ожидании, всё ещё боясь, что враг вновь вырвется на свободу, стирая всё на своём пути.
Тем временем, дым и пар постепенно рассеивались, и народ уже с интересом начал подходить к краю котла. На поверхность вырвались несколько больших пузырьков, заставив зевак отбежать назад. А вслед за ними показалась… уже не стёрка, а кисточка.
Свет Равиоллы стал чуть менее ярким. Она спустилась на землю, и люди, всё ещё не веря своим глазам, обступили её. Каждый хотел прикоснуться к живому чуду. К ней подошёл кто-то из людей, но товарищ его одёрнул:
— Не трогай, вдруг она радиоактивная. Светится вся.
Ками с облегчением вздохнула, сняла кольцо и надела его на безымянный палец.
Адольф принял облик молодого и симпатичного парня. Он посмотрел на девушку и спросил:
— Если на минуту предположить, что я обычный парень во плоти, у меня были бы шансы? Понимаю, там у тебя есть парень… Но всё же? Ты мне так тогда и не ответила.
Она несколько секунд молчала, а потом, сглотнув комок, ответила:
— Да…
Бобрёнок, о котором она уже успела забыть, шмыгнул носом от романтизма момента. Она улыбнулась и погладила зверька по голове.
Адольф улыбнулся.
— Знаешь… Когда окажешься там, дома, найди меня. В общем, запиши мой номер телефона. Надеюсь, я смогу ответить тебе.
Алиса сидела дома. В пабе она не показывалась. Словно чего-то боялась или стеснялась новой себя. К Антону тоже не заходила. Просто заперла сама себя в четырёх стенах и смотрела часами в окно. Чего она ждала? Сказочного принца? Или чуда… Чудо произошло. Всё хорошо, все спасены. Почти все.
Она вскипятила молоко, насыпала пару ложек какао и собралась расслабиться в ванной.
И тут в дверь позвонили. Она после всех событий уже не рисковала просто открывать дверь. Сначала взглянула в дверной глазок. За дверью стоял Макс. Алиса набрала в грудь побольше воздуха, поправила волосы и открыла дверь. Первым, что она увидела, был большой букет красных роз.
— Это то, о чём я подумала? — Робко спросила она.
Парень достал из нагрудного кармана маленькую коробочку и открыл её. А затем встал на колени и произнёс:
— Я понял, что люблю тебя и больше не в силах держать это в себе. Алиса, выходи за меня замуж!
В этот момент у демонессы внезапно закружилась голова, и Макс едва успел подхватить её.
— Ты в порядке?!
— Да. Послушай, а тебя не смущает наша разница в возрасте. Я ведь старше тебя на двести с лишним лет.
— Поверь, это для меня значения не имеет. Так что же ты мне ответишь?
Глава 5
А жизнь потихоньку налаживалась. Конечно, тех, чью душу стёрли, уже не вернуть. Но одинокие призраки на улицах обрели надежду. Художники создали им новые тела, благодаря волшебной кисти, в которую превратилась стёрка. И первым тело получил Клайд.
Бонни обнимала друга, а Равиолла смотрела на них большими и добрыми глазами.
— Вы хотите вновь стать теми, кем были при жизни на Земле?
Бонни улыбнулась и ответила, не задумываясь ни на секунду:
— Нет, не хотим. Мы всегда были счастливы, оставаясь собой. Да и… На свете и без того много людей. Пожалуй, даже слишком много. А мы единственные в своём роде. Единственными и хотим остаться.
— Что же, я понимаю и принимаю ваш выбор. Вы искупили свою вину и заслужили награду. Скоро узнаете, о чём я.
Богиня посмотрела на Ками и Адольфа.
— А вам, кажется, пора домой?
Ками посмотрела на брата.
Антон подошёл к ней и обнял.
— Прости, родная, я остаюсь. Мы остаёмся.
Он посмотрел своего товарища, и тот утвердительно кивнул.
Равиолла взглянула на парочку в джинсах.
— И для вас, парни, есть небольшой подарок. Каждому.
Алиса подошла к Антону, улыбнулась и обняла.
Он улыбнулся в ответ.
— Давно не виделись, подруга.
— Давно. Я, кстати, пришла тебе похвастаться. Можешь меня поздравлять!
Антон удивлённо взглянул на неё.
— С чем поздравлять-то?
Девушка игриво улыбнулась и показала безымянный палец, на котором блестело маленькое колечко с камушком.
— Мне сделали предложение! Я скоро замуж выхожу!
— Это за кого?!
К друзьям подошёл Макс.
— Что, уже хвастаешься?
Антон рассмеялся:
— Неужели это ты её замуж позвал?!
— Ага. Через месяц свадьба. Я слышал, ты у нас остаёшься? Приглашаем!
— Спасибо! Я польщён! Обязательно приду.
Алиса радостно заулыбалась:
— И друга своего бери, и сестрёнку!
— Ками домой возвращается. А товарища обязательно возьму.
Песец, требуя внимания, уткнулся мордочкой в ладонь. Антон наклонился к зверю:
— И про тебя не забуду, мохнатый!
Кажется, впервые за долгое время, воцарилось спокойствие, которого так не хватало. Всё шло своим чередом, мир восстанавливал силы после боя со злом.
Шестьдесят четвёртый мирно брёл по дороге, весело улыбаясь и поглядывая направо. Рядом с ним, едва поспевая, шла красивая маленькая пони с серебряно — синей гривой. Она улыбалась в ответ, слушала его байки, хотя понимала далеко не всё из военно — морского юмора, которым пытался блеснуть конь. Но что-то в нём ей определённо нравилось.
Антон сидел в седле подаренного богиней новенького байка. Блестящий чёрный шлем лежал у него на коленях, и он двумя пальцами выстукивал на нём незамысловатый ритм. Ками стояла рядом. На её щеке блестела слезинка, которую она даже не пыталась смахнуть.
— Ну что, сестрёнка… Пора нам с тобой прощаться. Я окончательно решил, что остаюсь здесь. Ты только не сердись на меня. Поверь, мне здесь будет лучше. У меня не осталось причин скучать по дому. Там меня ничего нет. И никто меня не ждёт. Родители… Они со временем привыкнут. Есть только ты. Но теперь я спокоен за тебя. Не плачь, прошу… И ещё. Если врачи будут спрашивать, отключать ли аппарат — соглашайтесь. Я уже точно не вернусь.
Он оглянулся на верного товарища. Тот скромно улыбнулся девушке и помахал Ками рукой.
Девушка, не говоря ничего, бросилась на шею брату. Последние мгновения вместе… Последние секунды…
Снова свет в глазах. Кто-то суетится, бегает, что-то кричит. Она приоткрыла глаза. Над ней стояли ребята из группы.
— Ками! Ты в порядке? Алекс, мать твою, скорую вызывай!!!
Она открыла глаза. Вокруг бегали ребята из группы, а рядом валялся гриф той самой гитары, которой её и отправили в "путешествие". Девушка привстала, поглаживая ушибленную голову. На макушке уже образовалась приличных размеров шишка. Первым делом она посмотрела на руку. Кольца на пальце не было. Наспех нащупала телефон в кармане джинсов и по памяти набрала номер.
Бонни зашла в каморку. Без Никанорыча в квартире было пусто и одиноко. Антон с мотоциклом сейчас уехали в путешествие, взяв с собой Песца и бобрёнка, которого обещали отвезти домой, к маме и папе.
Андрэ, которому подарили волшебную кисть, рисовал тела пострадавшим от нападения стёрки и восстанавливал здания. Иногда заходили Алиса с Максом. Парочка подумывала переехать в пустующую просторную квартиру, да и мышам было бы не так одиноко.
Клайд лазил в холодильнике, выискивая что-то на обед, а Бонни тем временем решила навести порядок.
Внимание мыши привлекла коробка. Нет, она не была перемотана синей изолентой. Обычная упаковка. Вот только от неё почему-то шёл пар… Коробка была невысокой, и Бонни без труда влезла на неё и тут же едва не упала вниз, в кипящую кастрюльку бесконечных пельменей…
Когда Алиса пришла к знакомому бару, она его просто не узнала. Девушка вообще сначала решила, что спросонок перепутала поворот, и если бы из дверей не вышел Макс, думала бы так и дальше. Он обнял её за плечи и подмигнул.
— Привет, солнце, мы тут слегка поменяли обстановку. «Виноградный велосипед» вышел из подполья, и я разрешил им разместиться у меня. Теперь здесь ещё и небольшая пельменная с клубом.
— Мило! — Алиса улыбнулась и поцеловала его в губы.
Несмотря на все отговорки, Ками повезли в больницу. Для неё это было отличным шансом найти Адольфа. В их маленьком городе всех подобных больных везли в областную больницу, что облегчало поиски.
Оказавшись на месте, Ками не стала ждать оформления и тут же побежала в приёмное отделение, спрашивать кого-нибудь, где "палаты с людьми в коме". И тут начались проблемы. Молоденькая медсестра посмотрела на неё, как на больную, и выдала традиционную фразу о том, что посторонним не сообщают информацию о пациентах. К тому же, Ками не знала даже фамилии. А внешность… Она почему-то верила в то, что образ, который Адольф показал ей последним и был его истинной внешностью. Вечером ей всё же удалось прошмыгнуть мимо медсестёр в отделение, где лежали пациенты на аппаратах искусственного жизнеобеспечения. Ками достала мобильный. У неё был всего один шанс на миллион, но…
Сейчас ей было абсолютно наплевать, что его может там не быть, что её могут застукать врачи или медсестра. Она стояла у двери палаты и держала в руке телефон. Номер, чтобы не забыть, сохранила на сим-карту и нажала зелёную клавишу дозвона. Будь что будет. Если это был просто странный, сумасшедший сон… То сейчас она в этом убедится. И в этот самый момент зазвонил телефон. Только не за этой дверью, а напротив, прямо у неё за спиной. Девушка обернулась и, пока никто не пришёл, зашла в палату. Внутри было темно и тихо. Тишину нарушал только звук кардиографа, показывающего прерывистую линию его сердца. Она осмотрелась. Столик, тумбочка, кровать, капельница, аппарат искусственной вентиляции лёгких. Она посмотрела на человека, лежащего в кровати. Это точно был он. Лицо, волосы. Даже под маской она его узнала сразу. Ками села на край кровати, рядом с ним, и взяла парня за руку. По щекам покатились слёзы. Она наклонилась к нему и прошептала:
— Не знаю, слышишь ли ты меня сейчас и помнишь ли хоть что-нибудь… Если так, то я готова ждать, столько сколько нужно. Ждать, когда ты откроешь глаза и узнаешь меня. Даже если придётся много лет сидеть возле твоей кровати.
Она поцеловала его в лоб. Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы он, как в сказке, открыл глаза… Но он глаза не открыл. В палату вошла медсестра. — Девушка, что вы здесь делаете?! Посторонним сюда нельзя. Немедленно покиньте палату, или я охрану позову!
Ками была готова разреветься. И тут она почувствовала, как её руку сжали. Не очень сильно, но ощутимо. Она уже не слушала, что кричала сестра, не видела, как в палату входит лечащий врач. Просто прислушивалась к его дыханию, биению сердца.
Прошло почти две недели, с тех пор, как его перевели в обычную палату. Он улыбался и держал её за руку. И что было сейчас важнее всего — он её помнил. Ками вначале не хотели пускать, но когда парень наконец заговорил, проблему удалось решить. Она проводила у него почти всё свободное время, пропускала даже репетиции, из-за чего Алекс и ребята ужасно на неё злились.
Семнадцатилетие они с Адольфом провели вместе. Конечно, она никому не рассказывала, как познакомилась со своим новым парнем. Для друзей придумала версию про социальные сети, а матери наплела, что он из общей компании. Кстати, парень официально изменил имя на Адольф.
А Костик оказался действительно засранцем, как и думал Антон. Он в тот день так и не заехал за ней. Потому что вместе с друзьями зажигал с девчонками на дискотеке. Там он хорошенько напился, и наутро приятели на его страничку выложили целую пачку фото, где он в компании полуголых девиц танцует на столе.
Постскриптум
На свадьбу Алисы и Макса пришло несколько тысяч гостей. Пришли даже конь и его новая подруга Равиолла, которая решила побыть просто маленькой милой пони и немного пожить спокойной и размеренной жизнью. На свадьбу приехали даже несколько высших демонов, которые до сих пор скромную девушку — суккуба особо всерьёз не воспринимали. Конечно, не всех тёмных радовало её чудесное превращение, но условие она выполнила. Правда, возвращаться в мир людей ей уже не хотелось.
Антон со своим закадычным другом не могли пропустить это событие и приехали на время церемонии поздравить невесту. Она была вне себя от радости и прямо в подвенечном платье сделала круг на мотоцикле. На настоящем, а не на том парне в чёрной майке. Сам мотоцикл, у которого теперь был свой железный друг, чувствовал себя в роли байкера весьма неплохо. Можно сказать, он обрёл новое счастье. Они с Антоном теперь были по-настоящему свободны. И решили исколесить весь Карман, даже если на это уйдёт сотня лет. По пути они отвезли маленького бобрёнка к белкам, и тот рассказал всё про освободительное повстанческое движение бобров. Спустя несколько месяцев объединённые силы мирных бобров и Беличья Народная Армия смогли победить фундаменталистов из Бобростана и освободить пленных. Бобростан стал Демократической Республикой.
Песцу очень понравилось путешествовать с хозяевами. Для него соорудили даже специальный шлем, и он ездил у Антона на заднем сиденье, держа его лапками за бока.
Мыши получили чемпионский пояс, титул «Титаны тыринга» и вошли в зал славы Международной федерации Тыринга.
Андрэ стал лауреатом «Аметистового единорога» и самым известным художником, прославившись далеко за пределами района Толерантности. Рядом с памятником кирпичу начали возводить монумент героям новой битвы.
Когда у тебя есть целый мир, безумный и почти неуправляемый. Когда в нём живёт куча настолько разных живых и неживых созданий, которые чего-то хотят, что-то любят, а что-то нет. Когда ты можешь всё. Нет. Но только в одном случае: если ты — ребёнок.
Он попал сюда лет в двенадцать. Как, почему — уже давно не помнил. Тогда здесь было всё совсем по-другому. Почти всё, что появилось за годы — результаты его труда. Когда твоя игрушка — живой мир, можно столько всего придумать. Он лепил дома из облаков, запускал бумажных змеев, которые оживали в полёте. Строил замки из песка, превращая их в настоящие крепости. Под его руками лужицы становились реками, а камешки — неприступными скалами. Для фантазии ребёнка нет невозможного. Этот мальчик стал живым воплощением кармана. Его духом, разумом. Даже имея тело, он уже не был вполне человеком. Его забавляло умирать и воскресать бесконечное количество раз. Идти по краю пропасти с лёгкой ухмылкой на лице. Исчезать и появляться в самых неожиданных местах. Быть легендой, мифом, призраком. Быть режиссёром огромного импровизированного театра с тысячами актёров. Иногда вносить коррективы в их игру, но так, чтобы не нарушить естественного хода процесса. Быть Богом Кармана, не зависящим от воли Творцов.