Он приземлился позади нас и издал еще один леденящий вой.
Я услышала ответ то ли из леса, то ли из крепости. Этот рев пронзил меня холодным ужасом.
Здесь не один вольвен.
– Боги, – выдохнула я и побежала еще быстрее.
Я не могу уехать без Хоука, но мне нужно убраться от этой твари как можно дальше. Я сосредоточилась на этом, потому что если я промешкаю хотя бы полсекунды, вольвен прыгнет на меня.
Мы завернули за угол. Филлипс поскользнулся, но не потерял равновесия, и мы рванули к конюшням. Нам не попался на глаза ни один гвардеец, и это было неправильно. В этот час здесь должны быть гвардейцы.
Я увидела Ладди и еще одного из наших.
– Закройте двери! – крикнул Филлипс, когда мы ворвались в конюшню и бросились к оседланным лошадям. – Закройте проклятые двери!
Наши обернулись, а я резко затормозила и крутанулась назад, зная, что в этот момент они увидели вольвена.
Брайант выругался вполголоса. В его лице не осталось ни кровинки.
Киеран догонял нас.
Я бросилась к двери, схватила одну створку и захлопнула вместе с Ладди, тогда как Брайант и Филлипс сделали то же со второй.
– Подоприте ее! – завопил Ладди. Двое других мужчин подобрали тяжелое бревно и со скрипом вставили в скобы.
Тяжело дыша, я шагнула назад и пятилась, пока не наткнулась на столб. Рукоять кинжала вжалась в ладонь. Я посмотрела на рукоять, выточенную из кости вольвена…
Большая двойная дверь содрогнулась – в нее врезался вольвен. Я подскочила.
– Это то, что я думаю? – спросил кто-то. Кажется, Брайант. – Вольвен?
– Если ты не знаешь какое-то другое огромное волкоподобное существо, то да. – Филлипс повернулся, а Киеран опять ударился в дверь, и та затряслась. – Дверь долго не продержится. Отсюда есть другой выход?
– Есть черный ход, – вышел вперед Ладди. – Но лошади в него не пройдут.
– К Жаждущим лошадей. – Брайант взял меч. – Прежде всего нужно выбраться отсюда.
– Вы не видели Хоука? – спросила я. – Его кто-то вызвал посреди ночи.
Три пары глаз уставились на меня, но мне было плевать, что обо мне подумали.
– Кто-нибудь из вас видел его?
Треснула доска, и в щель просунулась когтистая, покрытая шерстью рука. Киеран схватил доску и оторвал.
– Нужно уходить. – Филлипс бросился ко мне.
Я увернулась.
– Я не уйду, пока не найду Хоука…
– Ты разве только что не видела то же, что и я? – настойчиво спросил Филлипс. Его ноздри раздувались. – Ты же сказала, что поняла, о чем я говорил. Хоук с ними заодно.
– Хоук не вольвен, – возразила я. – Он не заодно с ними. – Я показала на дверь, от которой зверь отрывал вторую доску. – Ты был прав насчет Киерана, но не Хоука. Кто-нибудь его видел?
– Я видел.
Я резко повернула голову на голос. В тени стоял мужчина, и что-то… что-то внутри меня сжалось.
Он вышел на свет. Растрепанные каштановые волосы. Намек на бороду. Бледные, как лед, глаза. Меня захлестнуло волной чистейшей, незамутненной ярости.
Это он.
Человек, который убил Рилана, стоял здесь и улыбался.
– Я же говорил, что мы еще увидимся.
Я окинула его взглядом, подняв брови, а три гвардейца наставили на него мечи.
– Похоже, ты потерял руку. Жалко, не я ее отрубила.
Он поднял левую руку, которая заканчивалась обрубком выше запястья.
– Я справляюсь.
Жуткие блеклые глаза устремились на меня, а треск за спиной стих. Я могла только надеяться, что это хороший знак и у нас появятся какие-то шансы выбраться живыми.
– Помнишь мое обещание? – спросил он.
– Искупаться в моей крови. Пировать моими внутренностями. Я не забыла.
– Хорошо, – громко сказал он и шагнул вперед. – Потому что я собираюсь исполнить обещание.
– Стоять! – крикнул Филлипс.
– Он вольвен, – предупредила я, теперь зная, что в крепости их по крайней мере трое.
– Сообразительная девочка.
Филлипс не отступал.
– Мне плевать, что ты богомерзкая тварь, если сделаешь еще хоть шаг, он будет для тебя последним.
– Богомерзкая? – Он запрокинул голову и рассмеялся, разводя руками. – Мы созданы по образу и подобию богов. Это не мы богомерзкие.
– Говори что хочешь, если тебе так нравится, – ответила я, крепче сжимая кинжал. – В голову или сердце, верно, Филлипс?
– Да. – Он опустил подбородок. – Или так, или так…
Дверь за нашими спинами раскололась и слетела с петель, створки врезались в стену. Лошади встали на дыбы, но они были привязаны, и им некуда было бежать. Я увернулась в сторону, по-прежнему направляя кинжал на вольвена, и оглянулась, ожидая, что ворвался Киеран.
Но чуть не упала на колени от того, что увидела.
– Хоук! – закричала я. Я так обрадовалась, что, нисколько не смущаясь, бросилась к нему. – Хвала богам, с тобой все хорошо.
– Держись от него подальше. – Филлипс схватил меня за руку.
Я попыталась вырваться. Хоук держал в руке нечто, похожее на изогнутый лук, но прикрепленный к какой-то ручке, а уже взведенный болт каким-то образом удерживался на месте. Что бы это ни было, оружие сработает.
– Убей его! – закричала я и вырвалась из рук Филлипса. – Это он убил…
За спиной Хоука возникло огромное существо ростом ему почти по грудь. На него мчался Киеран. У меня замерло сердце.
– Хоук, сзади! – закричала я.
Филлипс обхватил меня за талию и оттащил назад, а Хоук поднял странный лук. Киеран почти добежал до него, а я не видела на стреле признаков кровокамня. Она его не убьет.
Хоук встретился со мной взглядом.
– Все в порядке.
Филлипс без предупреждения оторвался от меня. Я упала вперед, приземлившись на колени. Я оглянулась, почти ожидая увидеть, что вольвен схватил Филлипса. Коса упала мне на плечо.
Вольвен из Садов Королевы не сдвинулся с места, но Филлипс…
Он прислонился к столбу, его меч валялся в соломе.
Погодите. Он прислонялся, потому что его ноги больше не касались земли, и на солому капало что-то темное. Я подняла голову.
Я даже не могла закричать. У меня внутри все перевернулось. Хоук выстрелил из лука. Я даже не увидела, как он это делал, но он выстрелил. Болт пронзил рот Филлипса и пришпилил его к столбу.
Содрогнувшись, я услышала крик Ладди. Оторвав взгляд от Филлипса, я повернулась к Хоуку.
Киеран в облике вольвена рыскал прямо за его спиной, опустив огромную голову к соломе и нюхая воздух. Ладди бросился на него, но потерял равновесие и упал лицом вниз.
Я сделала вдох, но воздух тут же из меня вышибло.
Ладди не споткнулся.
Из его спины торчал черный болт. Из-за лошади вышел гвардеец, который приветствовал нас вчера у входа. Делано. У него такие же блеклые глаза. Как я теперь знаю, глаза вольвена. Он опустил лук.
Брайант сорвался с места.
Он резко развернулся, но далеко не убежал. Киеран присел и взмыл в воздух. Он был быстр, как стрела, и столь же точен. Он приземлился на спину Брайанта и повалил его на солому. У гвардейца даже не было шанса закричать. Вольвен оскалил зубы и ткнулся мордой…
Я отвернулась. Послышался влажный хруст.
Затем наступила тишина.
Мужчина, убивший Рилана, вышел вперед небрежной, расслабленной походкой. И сердито зыркнул на меня.
– Я так рад, что здесь и вижу это.
– Джерико, заткнись, – ответил Хоук ровным тоном.
Я медленно перевела взгляд на Хоука. Он стоял на том же месте, ветер приподнимал и отбрасывал с красивого лица темные пряди. Он выглядел так же, как когда вышел из комнаты посреди ночи. Так же, как и несколько часов назад, когда целовал меня, прикасался ко мне и держал в объятиях.
Но вот он стоит здесь, а рядом с ним – покрытый кровью вольвен.
– Хоук? – прошептала я, свободной рукой вцепившись в сырую солому.
Он посмотрел на меня, и мой дар ожил. Между нами протянулась невидимая нить, формируя связь, и я почувствовала… Я ничего не почувствовала. Ни боли. Ни печали. Ничего.
Я отшатнулась, тяжело дыша. Что-то не так с моим даром. Только Вознесшиеся лишены эмоций. Не смертные. Не Хоук. Но казалось, что связь ударилась в кирпичную стену, толстую, как Вал.
Непреодолимую, как та стена, которую я возводила вокруг себя, когда старалась держать дар взаперти. Неужели Хоук… блокирует меня? Разве такое возможно?
– Пожалуйста, скажи, что я могу ее убить, – произнес Джерико. – Я точно знаю, какие куски я хочу оторвать и отослать обратно.
– Только тронь ее, и на сей раз потеряешь больше, чем руку. – Холодность Хоука проняла меня до самой глубины души. – Она нам нужна. – Он так и не отвел от меня глаз. – Живой.
Глава 35
По-прежнему стоя на коленях, я посмотрела на Хоука. Я слышала его слова и видела, что происходит, но до разума ничего из этого словно не доходило.
Или же до разума дошло, но сердце… сердце отвергало.
«Она нам нужна».
«Живой».
Нам.
– Ты зануда, – пробормотал Джерико. – Я тебе уже говорил?
– Раз десять, – ответил Хоук, и меня передернуло. Я отшатнулась. Он стиснул зубы и отвернулся, оглядывая конюшню. – Здесь надо прибрать.
Вольвен рядом с ним встряхнулся, как пес, попавший под дождь. Затем он поднялся на задние лапы и начал меняться: мех исчез, появилась кожа, которая стала утолщаться. Ноги выпрямились, пальцы вернулись к нормальному размеру. Челюсть встала на место. Рубашку Киеран где-то потерял и стоял в разорванных штанах. От раны на животе, нанесенной Филлипсом, осталась лишь розовая отметина.
Я села.
Киеран с хрустом повертел шеей.
– Прибрать нужно не только здесь.
На челюсти Хоука дернулась мышца. Он повернулся ко мне.
– Нам нужно поговорить.
– Поговорить?
У меня вырвался смешок, прозвучавший совершенно невпопад.
– Уверен, у тебя куча вопросов, – сказал он, и я уловила в его тоне оттенок знакомого поддразнивания, отчего меня опять передернуло.
– Где… где еще два гвардейца?
– Мертвы, – ответил он без промедления и прислонил лук к плечу. – Это была прискорбная необходимость.