Может ли быть, что Жаждущими руководит исключительно голод? Я ни разу не видела, чтобы во время нашествия они останавливались или проявляли хоть каплю сознательности.
Но если это неправда, если Темный не может ими управлять, тогда это означает, что Вознесшиеся используют Жаждущих, чтобы управлять населением? Подставляют города под атаки монстров, чтобы люди не задавали слишком много вопросов и с готовностью отдавали детей, дабы задобрить богов?
Я была сражена уже тем, что у меня возникли все эти вопросы. Хоук прав. Это целая религия.
Я опять принялась расхаживать по камере.
Если Темный не посылал Жаждущих, то как они могли появиться в городке, где их не видели десятки лет, как раз в тот момент, когда я приехала туда с родителями?
Это не имело никакого смысла, и от всех этих раздумий то с одной, то с другой точки зрения у меня разболелась голова. Даже если некоторые утверждения Хоука верны, это не меняет того, что Темный в ответе за много смертей.
Все не может быть правдой, потому что мой тихий и мягкий брат никак не мог стать Вознесшимся, если знал, как это делается. Никак не мог.
Хоук… он внес смятение в мой разум, заставил меня колебаться и лишил уверенности. Это вполне в его духе.
Я остановилась, глядя на свои руки. Он собирается вернуть меня тем самым людям, которые, по его словам, издевались над ним. Насколько это ужасно?
К глазам подступали слезы, но я сделала глубокий вдох. Я не заплачу. Не пророню ни единой слезинки из-за Хоука, из-за того, что с ним, наверное, делали, и из-за того, что он сделал со мной. Я не позволю себе сломаться. Не теперь, когда он уже разбил мое сердце.
Дверь в конце коридора открылась, и я подняла голову. Появился Делано и еще один мужчина с темно-коричневой кожей и такими же золотисто-карими глазами, как и у некоторых остальных.
Атлантианец.
– Рад, что ты не спишь, – сказал Делано. – Не хотел тебя тревожить, когда заглянул раньше.
Я даже думать не хотела о том, что он приходил, когда я спала.
– Я сейчас открою дверь, и мы с Нейллом отведем тебя в более удобное помещение, – объяснил он. Я вскинула брови. – Ты же не будешь делать глупости? Хорошо?
– Хорошо, – повторила я. Во мне загорелась надежда.
Делано улыбнулся.
– Совершенно неубедительно.
– Ни капли, – согласился Нейлл. – Но я ее не виню. На ее месте я решил бы, что это хорошая возможность сбежать.
Надежда испарилась.
Улыбка Делано угасла.
– Тебе нужно кое-что понять, Дева. Я вольвен.
– Я это уже поняла.
– Тогда ты должна знать: Киеран вчера тебя не догнал только потому, что не хотел поймать. А я захочу тебя поймать.
По моей коже поползли мурашки.
– Я исключительно хорошо умею выслеживать, – продолжал он. – Куда бы ты ни сбежала, я все равно тебя найду.
– По правде говоря, – произнес Нейлл, привлекая мое внимание к его высоким, резко очерченным скулам, – я еще быстрее него, и ни один из нас не хочет тебе навредить. Но, к несчастью, это произойдет, если ты убежишь, потому что у меня сложилось впечатление, что ты каким-то образом превращаешь воздух в оружие, а нам придется защищаться. Я сомневаюсь, что он поинтересуется, хотели ли мы тебе навредить или были вынуждены защищаться.
Я прерывисто выдохнула, раздув ноздри. Мне плевать, что он хочет, делает или думает.
– Он пришпилит нас к стенам в зале, а мы оба довольны тем, что дышим и все части наших тел на месте. Так что, пожалуйста, веди себя хорошо. – Делано отпер дверь. – Хотя потеря руки или неминуемая смерть ужасны, мне просто ненавистна идея бить женщину. – Он ступил в камеру. – Даже такую явно опасную, как ты.
Я улыбнулась ему, но совсем не мило. Я обрадовалась, что они считают меня опасной.
Но я не глупа. Я не смогу от них сбежать. Это очевидно. Нет никакого проку рисковать только затем, чтобы все усложнить. Даже я это признаю.
Я подняла руки и потрясла цепями.
Смерив меня взглядом, Делано достал из кармана ключ и разомкнул наручники. Они упали, клацнув на плотно утоптанной земле.
Нейлл отвернулся первым и вытянул в коридор. Делано последовал его примеру. И вот я обнаружила, что мои глаза прикованы к мечу на поясе Делано, а мои руки свободны.
Нейлл вдруг выругался, и я отвлеклась на него.
Делано издал низкое предупреждающее рычание, отчего я похолодела.
– Проклятье, Джерико, что ты здесь делаешь?
У меня перехватило дыхание, когда я увидела выплывшую из тени высокую фигуру.
– Гуляю.
– Чушь! – бросил Нейлл. – Ты пришел сюда сам. Пришел за ней.
Я напряглась, а Джерико окинул меня взглядом.
– Ты ошибаешься, – сказал он. – И ты прав.
У входа послышались шаги, и Делано опять выругался.
– Я пришел за ней, – добавил Джерико. – Но не один.
Нет, он был не один. С ним явились шестеро мужчин – они стояли рядом в тени.
– Ты невероятно глуп, – заявил Нейлл, загораживая дверь.
Джерико уставился на меня сквозь решетку.
– Может быть.
– Знаю, ты считаешь, что тебе должны фунт плоти. Она порезала тебя.
– Дважды, – уточнила я.
Делано наградил меня взглядом, говорящим, что я только ухудшаю ситуацию.
Джерико ухмыльнулся.
– Не забудь про кисть. – Он поднял левую руку. – Вот такие дела.
– Это твои дела, – ответил Делано. – Она ни при чем.
– Ага, но я же не могу сорвать зло на принце? – сказал Джерико.
Я нахмурилась. Мне казалось, руку ему отрубил Хоук.
– Ты понимаешь, что он снесет тебе голову, если ты причинишь ей вред? Все ваши головы? – спросил Делано. – Он сказал, чтобы ее не трогали. Если вы попытаетесь сделать то, что задумали, вы все умрете. Ты этого хочешь, Рольф? Айвен? Он сочтет это предательством, но у вас еще есть шанс уйти и сохранить себе жизнь. Если кто-нибудь сделает хоть шаг вперед, этого шанса больше не будет.
Никто не двинулся, чтобы уйти.
Один из них вышел вперед – пожилой мужчина с карими глазами.
– Делано, она долбаная Дева. Сама проклятая королева воспитала ее как Вознесшуюся. Вознесшиеся забрали моего сына посреди проклятой богами ночи.
– Но ведь не она забрала твоего сына, – ответил Нейлл.
– Как я понял, принц хочет использовать ее, чтобы освободить брата, но мы оба знаем, что Малик, скорее всего, мертв, – бросил Джерико. – А если и жив, то в совершенно плачевном состоянии. Его уже так угробили, что он понятия не имеет, кто он.
– Но если мы отправим ее обратно к этим кровососам, королю с королевой, это будет адски мощное сообщение, – настаивал другой. – Они дрогнут. Нам не помешает такое преимущество.
– И мы так хотим, – сказал тот, кого назвали Рольфом. – И вы должны хотеть. Эти ублюдки перебили все твое логово, Делано. Мать. Отца. Сестрам не так повезло, им пришлось подождать, пока их убили…
– Я точно знаю, что сделали с моей семьей, – огрызнулся Делано, и у меня внутри все скрутилось. – Но это не отменяет того, что я не позволю вам причинить ей вред.
– Она стояла рядом с герцогом и герцогиней Тирман, – раздался голос, от которого я похолодела. – Она стояла там, когда они говорили мне и моей жене, что нашего сына нужно отдать богам. Она просто стояла и ничего не делала.
Говоривший вышел из тени, и я отшатнулась назад. Это был господин Тулис. Пораженная его появлением, я могла только уставиться на него.
Он смотрел на меня, и в глазах его горела ненависть.
– Только не говори, будто ты не знала, чем они занимались. Не говори, будто понятия не имела о том, что происходит с нашими детьми! – закричал он. – Что происходит с людьми, которые ложатся спать и не просыпаются. Ты должна знать, что они собой представляют.
Я открыла рот и смогла вымолвить только одно:
– Сын сейчас с вами?
– Вознесшиеся никогда не доберутся до Тобиаса, – поклялся он. – Его мы не потеряем.
Я была так ошеломлена, что мой дар ожил, и я почти не обращала внимания на то, что говорил Делано:
– И ты предашь принца, который помог твоей семье бежать? Который сделал так, что твой ребенок может расти и развиваться?
Господин Тулис не отводил от меня глаз.
– Я готов на что угодно, чтобы почувствовать на своих руках кровь Вознесшейся.
– Я не Вознесшаяся, – прошептала я.
– Нет, – издевательски усмехнулся он, выставляя нож. – Ты просто всё их будущее.
Я хотела сказать Тулису, что собиралась пойти к королеве и просить за них, но мне не дали шанса оправдаться. Впрочем, мои слова ничего бы не изменили. Ничего бы не сделали с исходящей от него ненавистью.
– Не делай этого, – предупредил Делано, обнажив меч.
– Он переживет, – сказал Джерико. – И если нам придется убить вас двоих, чтобы он ничего не узнал, то так тому и быть. Это ваша могила. Не моя.
Все произошло так быстро.
Рольф оттолкнул господина Тулиса назад, а Нейлл ринулся вперед, как свернутая в кольцо гадюка, схватил здоровяка за грудь и вонзил зубы в его шею, разрывая ее…
В Нейлла врезался какой-то мужчина, оторвав его от Рольфа, и тот упал на решетку. Кровь лилась ручьем, и он рассмеялся.
– Ты меня укусил. – Он выбросил вперед руки, а его спина с треском согнулась. – Ты правда меня укусил.
Последнее его слово прозвучало невнятно. Он рухнул на колени и с рычанием опустился на все четыре лапы.
Отпихнув мужчину ногой, Нейлл с кошачьим шипением обнажил клыки, и мне на память пришел хищник, которого я много лет назад видела в клетке.
Пещерный кот, которого всегда напоминал мне Хоук.
Нейлл налетел на мужчину и повалил на землю, а Делано повернулся ко мне.
– Убивай любого, кто подберется к тебе.
Он бросил мне меч, и я, удивившись, поймала его, а Делано опять повернулся к собравшимся у двери камеры.
Он начал меняться, рубашка разорвалась на спине, и он упал вперед. Удлинившиеся руки шмякнулись на землю, и на огромном теле ослепительной вспышкой пророс белый мех.
В мгновение ока рядом со мной оказался массивный вольвен, а в коридоре появились еще люди.