В меховом магазине Артем присмотрел палевую короткую шубку из легчайшей норки. Вике она тоже понравилась, но цена казалась непомерной.
– Нет, не нужна мне эта шуба, ― твердо заявила она.
– Молчи, женщина! ― шикнул Воронов. ― Ты, между прочим, находишься в арабской стране, а здесь у вашего брата права голоса нет.
Он выторговал у продавца почти тысячу, и к куче пакетов добавился еще один.
Когда в ювелирной лавке Артем попросил показать бриллиантовый гарнитур ― колье и сережки, Вика просто выбежала из магазина.
Он нагнал ее в холле.
– Это еще что за номера?
– Тема, спасибо тебе, конечно, за все… но этот аттракцион неслыханной щедрости мне не по душе. Ты и так много истратил на меня, хватит.
– Для того и деньги, чтобы тратить, ― рассмеялся он. ― Пошли, примеришь гарнитурчик! Мне понравилось делать тебе подарки. Раньше как-то в голову не приходило…
Вика вдруг вспомнила совет Ирины и выпалила:
– Не надо мне бриллиантов, если хочешь сделать дорогой подарок, лучше помоги мне открыть турфирму.
– Чего? ― протянул Воронов, прищурившись.
– Ничего, ― опомнилась она. ― Я пошутила.
Она развернулась и пошла из торгового центра, но еще минут десять ожидала его в нанятой на целый день машине с водителем. Усевшись, Артем сообщил:
– Все-таки я купил тот гарнитур.
Вика решила, что возвращаться к разговору о турфирме не стоит. Было бы наглостью рассчитывать еще на что-то, получив такие подарки.
Перед ужином она вырядилась в васильковое длинное платье, бежевые сумочка и туфли чудесно к нему подходили. Дополнил наряд гарнитур с бриллиантами.
– Все-таки красивая у меня женщина, ― одобрительно оглядел ее Артем.
– Между прочим, это первый комплимент, который я от тебя слышу!
– Не рассчитывай, что будешь слышать их часто, это я, похоже, на солнышке перегрелся, ― рассмеялся Воронов и подхватил ее под локоток. ― Пошли обмывать покупки.
В ресторане он сначала предложил выпить за шубку и, поднимая бокал с виски, сказал:
– Носить тебе ее не сносить!
– То есть до смерти? ― выкатила глаза Вика.
– Да ладно, до тех пор я тебе еще штук двадцать шуб подарю.
– Артем, ― серьезно заговорила она, ― еще раз спасибо тебе большое, ты очень щедр, но поверь, мне это не нужно! Мне совершенно не важно, богат ты или беден, и подарки от тебя совсем необязательны. ― Увидев, что он нахмурился, поторопилась добавить: ― Дорогой, я не хотела тебя обидеть. Просто ни к чему было так тратиться. Но все равно, спасибо.
Воронов несколько секунд внимательно смотрел на нее, а потом улыбнулся:
– Давненько мне не встречались такие бескорыстные женщины. При этом не далее, как вчера вечером ты сказала, что здесь все занимаются шопингом. И как, по-твоему, я это должен был понять?
– Я ни на что не намекала! ― возмутилась Вика.
– В суде будешь оправдываться, ― Артем с деланным недовольством уставился в тарелку, ― я шмотки сдавать обратно не собираюсь.
– Тема, ты неправильно меня понял. Мне все очень нравится, но это жутко дорогие вещи, и я чувствую себя не совсем удобно. Я же не проститутка какая-нибудь, я люблю тебя…
Оправдываясь, она сказала слово, которого не произносила никогда в жизни и которое зарекалась говорить этому мужчине. Непроизвольно призналась в любви, и ждала, что ответит Воронов.
Он глядел серьезно и молчал, затем проронил:
– Спасибо. Выпьем за тебя, Викуля.
В эту ночь она долго не могла уснуть. Артем, утомленный любовью, уже давно похрапывал на соседней подушке, а она тихо лежала, с нежностью глядя на его крутой лоб, короткий нос, круглый подбородок…
«Я сказала ему правду, а он ― «спасибо»… И что это значит? Что он не любит меня? Что ему все равно?.. Тогда почему я ощущаю такое родство между нами? Мы впервые неделю подряд провели вместе, а у меня ощущение, что так было всегда, что иначе и быть не должно. Завтра мы прилетим в Москву, а дальше? Опять редкие звонки и еще более редкие встречи? А я ведь с ума сойду без него… Плюнуть на гордость, на его запрет, и объяснить, насколько он нужен мне? Я даже не представляю, как он отреагирует… Развернется и исчезнет навсегда? Скажет насмешливо: «Ты что это, девица Виктория, на место моей жены метишь?» А может, сам признается, что хочет всегда быть со мной?.. Но в таком случае я буду выступать в роли алчной бабы, позарившейся на богатого мужика, добившейся, чтобы он бросил семью… Нет-нет, я совсем не хочу никого делать несчастным. Вот если бы Артем сам решил развестись, я бы не чувствовала себя виноватой… Сколько раз слышала от разных женщин, как они разводили любимого, шли ради этого на всякие ухищрения, вплоть до шантажа ложной беременностью. И всегда в душе я осуждала разлучницу, сочувствовала потерпевшей стороне, брошенной женщине. А теперь сама стою перед такой дилеммой. Нажимать мне на Артема, или положиться на судьбу, не предпринимать никаких шагов, не устраивать объяснений?.. Но ведь я тоже хочу счастья! Я впервые полюбила и хочу быть с любимым до самой смерти! До смерти… Его или моей? Между нами семнадцать лет разницы. Если он доживет лет до восьмидесяти, мне будет за шестьдесят и оставшиеся годы я вполне смогу прожить с памятью о нем ― в таком возрасте мне уже никто не будет нужен…
Какая ерунда в голову лезет! Смешно, вроде бы не девочка уже ― мечтать о пожизненной верности одному мужчине! Что там Ирина говорила о мемуарах в старости?..
Пока я могу написать о трех мужчинах в своей жизни: это Лешка, Игорь и Артем.
Первый ― почти семь потерянных лет. Никакой любви, примитивный секс и куча бытовых проблем. Зато от него у меня Анюта, и неизвестно еще, как сложилась бы жизнь, если б Лешка не вытащил меня из родительского дома. А вдруг бы папаша довел меня до самоубийства? Или я бы зарезала его в приступе бешенства?.. Могла в тюрьме сейчас сидеть. Да, я не была с ним счастлива, но с другой стороны посмотреть ― Лешка тоже зря со мной годы потерял. Мог встретить кого-нибудь, с кем интересы общие, другая считала бы его настоящим мужчиной, главой семьи. Я-то всегда в серьезных делах стремилась поступать по-своему… Надо же, обида на Лешку совсем прошла. Да и что на него обижаться, сама виновата! Выскочила замуж без любви, даже без дружбы, вот и маялась…
Следующим в мемуарах у нас Игорь. Симпатичный, умелый любовник, интересный собеседник, галантный кавалер и щедрый мужчина. Вроде бы не мало, но… настоящих чувств не было, теперь-то я это знаю. Перестал он звонить ― я поплакала немного, да и успокоилась…
А вдруг Тема меня бросит?.. Как я без него? Если сейчас с ужасом думаю, что в Москве опять буду видеть его не чаще раза в неделю?.. Ну чем он меня так зацепил? Не богатством ведь! И не красотой ― лицо простоватое, фигура далека от идеала. Конечно, в уме Теме не откажешь, но на интеллектуальные темы разговаривать он не любит. Зато на все имеет собственное мнение, и спорить с ним бесполезно. Цветов никогда не подносил, на ухаживания у него времени нет, но сегодня завалил подарками. На комплименты и похвалы скуп, при этом насмешлив и самоуверен. Никогда не говорит о своих чувствах. Потому что их нет?.. Не верю. Хочется думать, что я тоже ему нужна, что он чувствует меня родной, любимой ― только сказать этого не умеет или не хочет почему-то.
А я хочу, потому что впервые люблю по-настоящему! Раньше не представляла, какое это счастье и какое мученье… Когда его нет рядом, думать, помнить каждую минуту, а когда вместе, вот как сейчас ― страдать, сомневаться, что не любит, бояться показать, как сильно я его люблю…»
С такими мыслями Вика промаялась полночи, лишь перед рассветом уснула.
В последний день они посетили другой торговый центр: Вика вспомнила о подарках родным и знакомым. Пока она выбирала что-нибудь для мамы и Инны Константиновны в отделе платков, Артем отлучился купить сувениры сыновьям. «Наверно, и жене тоже», ― ревниво мелькнуло у Вики.
Роликовые коньки для Анюты они выбирали вместе.
– Почему ты не хочешь знакомиться с моей дочкой? ― не выдержала она.
– Кто сказал? ― удивился Артем.
– Ты сам.
– Не помню. Ну, давай познакомлюсь.
Она обрадовалась.
– Приезжай к нам как-нибудь поужинать, только предупреди заранее, а то знаю я тебя: соберешься, а тут как раз или Анюта у бабушки или я за границей.
– Хорошо, в ближайшие дни, на буднях. Потом перед Новым годом дел будет полно.
Возвращение из солнечного Дубая в хмурую, темную ноябрьскую Москву оказалось для Вики грустным. Артем усадил ее в такси, а сам умотал на своем джипе с охранниками, ругаясь, что посадка задержалась и теперь он опаздывает на какую-то встречу. Она сделала вид, что не обиделась.
Обычно Вика так спешила увидеть Анюту, что не замечала грязных неубранных улиц, убогих ларьков, разбитого асфальта, загаженных дворов. На этот раз любимый город казался кошмарным, заплеванная лестница собственной парадной до омерзения неряшливой, а однокомнатная квартирка, где ее ждала дочка ― ужасно тесной.
«Привыкла к просторным хоромам? ― с горечью думала Вика. ― Нет! Окажись в этой квартире Воронов, она бы не казалась мне такой убогой. Дура я, дура!.. За какую-то неделю привыкла, что он постоянно рядом. И как теперь жить?..»
Она смотрела на Анюту, примерявшую ролики, машинально отвечала на ее вопросы, а сама уже сочиняла меню для ужина с Артемом. Он любит русскую кухню, поэтому надо купить хороший кусок свинины, нашпиговать чесночком и запечь в духовке. К свинине картошечку, посыпанную укропом и овощной салат. Но овощи сейчас невкусные, после южных совсем травой казаться будут… Тогда консервированные огурчики и помидоры маминого приготовления. Еще надо испечь пирог.
Они поужинают и что? Ему сразу уезжать?.. Надо попросить Инну Константиновну, пусть Анюта у нее побудет пару часов или даже переночует…
Уже на следующий день Вика изнывала без Артема. Как же она переживет минимум неделю до встречи? Позвонить на сотовый? Это только в крайнем случае, когда совсем невмоготу станет. Скорее всего, в ответ услышит: «Я занят, перезвоню попозже». Возможно,