— А ваш предшественник, если не секрет, он как отнесся к вашему назначению?
Тут я ошибся, ротация директоров была плановой, во всяком случае человек, в возрасте за шестьдесят пять лет, ушел на покой по состоянию здоровья, а нынешний руководитель уже полгода как планировался на это место.
— Чего вы от меня ждете, какого результата?
Ждали от меня много, в частности, прекращения «всей этой порнографии и возвращения к нормальному функционированию предприятия».
— Григорий Андреевич, но вы понимаете, что полностью прекратить «порнографию» невозможно. Я могу что-то сделать в юридической части, но далеко не все. И ни надо испытывать никаких иллюзий, если вам кто-то пообещает быстро все исправить, он просто нагло врет. Тут же, еще куча других факторов будет влиять — политических, экономических…
— И каких?
— Предприятие ваше чем в основном занимается?
— Организация и проведение всех видов ремонтов оборудования энергопредприятий Сибири и Дальнего Востока.
— В Городе у вас, наверное, основные работы?
— Нет, в Городе, у Облэнерго, свое большое ремонтное предприятие. Мы в основном работаем с энергосистемами, где слабые ремонтные возможности.
— Вот представьте себе, где-нибудь, в Республике, например, где, уверен, с ремонтными возможностями никак, решили, что им деньги будут нужнее, организовали свое ремонтное предприятие из двадцати человек и сказали, что ремонты будут делать сами.
— Они не справятся…
— А они и не собираются справляться самостоятельно. Они вам предложат субподряд. Наберут двадцать человек руководителей, чтобы приличия соблюсти, будут генеральными подрядчиками, и возьмут, к примеру, двадцать процентов, а вы на участок в сто человек, с вашими материалами и инструментом — оставшиеся восемьдесят.
Директор напрягся и поднял глаза к потолку, очевидно, обсчитывал конкретную ситуацию.
Через пару минут он вновь посмотрел на меня.
— Нет, ну это нормально…
— Это нормально, но проблема в том, что аппетит растет во время еды. Ребятам в республике очень понравится получать просто так такие деньги, тем более, что у них там очень устойчивые семейные связи. На следующий год вам предложат не восемьдесят, а семьдесят процентов, потому что у них выросла численность административно-технического персонала. Что будет дальше, надо вам говорить?
— А если мы их пошлем?
— Ну вы же не единственная организация, кто занимается такими работами? Найдут кого-то сговорчивее, чем вы, а вы куда свой квалифицированный персонал денете, которые хотят не только оклад получать, но и премии и командировочные. А скоро вас вообще акционируют, и где взять деньги на выживание, будет вашим личным делом.
— Я тебя понял. Что-то еще?
— Да. Если я сюда прихожу, мне нужна безоговорочная поддержка с вашей стороны. Естественно, принимать окончательное решение в любой ситуации будете вы. Я докладываю вам, как я вижу решение вопроса, какие варианты развития событий вероятны и какие правовые последствия могут возникнуть, а вы решаете, по какому варианту мы двигаемся дальше. Устраивает вас такой порядок работы?
— Ну, можно попробовать, что получится.
— Рабочее место имеется?
— Сейчас дам команду начальнику канцелярии, чтобы ключ от кабинета юриста дала.
— Компьютер, «Гарант»?
— Компьютер есть, а «Гарант» что такое?
— Правовая компьютерная база, с еженедельным обновлением, если у вас большая численность персонала, для работы мне она просто необходима.
— У нас полторы тысячи сотрудников.
— Тогда придется покупать, тем более, что законодательство меняется каждый день. Остался еще вопрос оплаты…
Хорошо, что я сумел сохранить лицо непроницаемым. Сумма в эквиваленте пятистам единицам СКВ, с перспективой ее роста до тысячи, в случае взаимной удовлетворенности от сотрудничества в течении месяца, мне понравилась своей округлостью и основательностью.
Кабинет юриста находился в самом дальнем углу коридора четвертого этажа. Замусоренное помещение встретило меня парой бутылок из-под водки в углу встроенного шкафчика, обрывками бумаг на полу, кипой документов на столе и струей стылого воздуха из открытой настежь форточки, под которой, из страшненького, голубенького цветочного горшка, торчала высохшая палочка какого-то растения.
Начальник канцелярии, открывшая мне кабинет, окинула меня подозрительным взглядом, со вздохом оставила мне ключ и зацокала каблучками по гулкому коридору, унося с собой аромат духов «Трезор».
Я закрыл форточку, подмел пол и вынес бутылки в туалет, находящийся напротив моего кабинета, после чего сел разбирать неряшливую кипу документов, сваленную на столе.
База компьютера, кроме «Тетриса» с мегарезультатом по баллам единственного игрока и «Сапера», никаких документов не содержала, хотя история поиска на рабочем столе компьютера хранила следы каких-то заявлений и договоров.
Судя по бумагам на письменном столе, договора в «фирме» имели право подписывать все, кому не лень, от директора до инженера отдела охраны труда, ТБ и ПБ, причем сотрудники смело осваивали бартер, правда порядок цифр меня насторожил. Цены на отдельные материальные ценности были явно завышены, даже в магазине можно было, совсем немного поискав, купить вещь подешевле.
— Здравствуйте, а вы наш очередной юрист?
— Добрый день. — я поднял голову: — Все верно, очередной.
В дверях, прижавшись к косяку, стояла девушка лет двадцати пяти, зябко обхватившая свои плечи руками, несмотря на толстую шерстяную ткань глухого платья.
— Вы к нам надолго?
— Как увидел вас, то понял, что навсегда.
— Хи-хи! — девушка вежливо изобразила, что оценила мой юмор: — Меня Светлана Владимировна зовут, для друзей просто Света.
— Приятно познакомится. Я ваш новый друг Павел.
— У Павла фамилия есть?
— С утра точно была, Павел Громов, если с фамилией.
— Вы наш новый юрист?
— Я юрист, но не в штате у вас буду, а от фирмы, по гражданскому договору.
— Понятно. А я заместитель главного бухгалтера.
— Ого, такая молодая барышня, а уже на такой высокой должности.
— Ну что вы, разве это должность, так, старшая помощница. А вы чаю не хотите? — внезапно распахнула глаза девушка.
— Хочу, но, к сожалению, пока своего ничего нет.
— Я сейчас все принесу. Только вы потом свою кружка сами в туалете помоете. — поставила мне Светлана жесткое условие, чтобы через пять минут принести две парящие кружки и парочку конфет «Кара-Кум».
— Вообще, нам в последнее время с юристами не везет. — доверительно сообщила мне Света, откусывая ровными зубками маленький кусочек шоколадной конфеты и делая аккуратный глоток горячего чая: — Один прогульщиком оказался, второй — алкоголиком. Жалко, что Сергей Геннадьевич ушел, вот тот юрист был, просто глыба. Знал всех и каждого, любые производственные процессы изучил досконально. Вам надо обязательно с ним созвонится и поговорить, он вам на любой вопрос о предприятии расскажет. — глазки Светы разгорелись фанатичным огнем футбольной болельщицы, так что мне оставалось только поддакивать.
— Вот возьмите! — Светлана набросала на маленьком обрывке бумажного листа несколько цифр: — Позвоните, обязательно.
— Хорошо, обязательно позвоню. — я сунул записку с телефоном коллеги между страниц ежедневника.
— Ой, ну все, я побежала, а то засиделась у тебя. — девушка подхватилась и сделав несколько шагов к входной двери, исчезла в коридоре, только перестук ее шустрых ножек был свидетельством ее визита.
Я взял трубку телефона и, через «9», дозвонился до Руслана.
— Здоров, что, как?
— Привет, тебя тут начальство ищет, по управлению носится.
— Так что меня искать, если сами же удостоверение и ключи от кабинета и сейфа забрали?
— Не знаю, но сказали, что ты прекрасно мог бы сидеть в кабинете, от потерпевших заявления принимать.
— Зачем мне это надо? Я уже работу новую нашел, зарплата в разы больше, отдельный кабинет, компьютер, вид красивый в оке, только работай, Павел, работай. — огрызнулся я.
— Тут эта женщина, из мехового ателье пришла, говорит, что ты ее вызвал.
— Так! А вот ей скажи, что я завтра, ближе к вечеру к ней на работу заеду, и там мы все вопросы с ней порешаем.
Глава 20
Глава двадцатая. «Мирная» жизнь.
Март одна тысяча девятьсот девяносто второго года.
— Добрый вечер!
— Здравствуйте… — вкрадчивый голос в трубке мне определенно не знаком, да и не люблю я воркующие мужские голоса.
— Это Павел Николаевич?
— Вы ошиблись! — с удовольствием ложу трубку на рычаг аппарата и, перевернув телефон, выкручиваю звук звонка до минимума, что позволило не бесится от целой серии телефонных вызовов, идущих один за другим. Наконец аппарат перестал приглушенно тарахтеть, и я, прождав минут пятнадцать вернул колесико регулировки громкости в нормальное положение. Мне на этот телефон звонили либо девушки, либо родственники, либо дежурный по отделу, но никаким левым мужикам свой телефон я не давал.
Вновь телефон зазвонил примерно через час, когда я, выгнав Лену с кухни, чистил картошку.
— Тебя к телефону. — мне к уху поднесли тихо шипящую трубку, и я зажал ее плечом.
— Говорите.
— Громов? — опять звонил какой-то мужчина, но у этого, хотя бы, голос не разливался патокой.
— Кто спрашивает?
— Мы не знакомы, но я хотел бы поговорить насчет Тани…
— Какой Тани?
— Татьяна Михайловна Оверчук, вы ее задержали вчера.
— Кто вы и почему я должен с вами разговаривать?
— Я хотел бы сообщить вам информацию о ее сообщнике.
— Сообщайте.
— Не по телефону.
— Вы знаете, мне это не особо интересно.
— Я прошу вас выйти на улицу, это не займет у вас много времени.
— Даже так? — сука, кто-то слил мой телефон и мой адрес. Кроме коллег этого сделать никто не мог, так как через Горсправку, ни мое место жительство, ни моих родственников, установить невозможно. Придется пойти и посмотреть, кто это такой дерзкий, что решил встретится со мной.