На преломляющей его ладони
И не делю как тишина написанного мной
Иду легко над тем что говорю
Кровь проливая внутрь слов произнесённых
Иду немного выше льющейся поэмы
Иду смиренно я в окрестностях глагола
Я — преходящий — на ступени незримой над землей
В том месте где деревья полнятся плодами
И где другие схвачены пожаром
Внутри горящих нахожусь какой-то частью
И гасну постепенно но ещё я жажду
Ведь я иду над силой утоления желания живущих
И сдавливаю сердце для того, что опускается передо
мною
И пьёт
Прислоняюсь к смерти без защиты, без тени
Как зерно
Приближаюсь к цветку что придёт, прихожу
Поверхностью сна твоего к рубежу
Так как будто рука ожила засевая
Сердце вспаханное пришедшим для жатвы
Я трескаюсь внутри смерти словно зерно
Я трескаюсь внутри зерна
И любого растения похожего на тебя
Голос ветра летящего пыль развевая
Дом ли
Дерево в той или этой поэме
Я — в тени виноградной лозы там где Осени бухта
кривая
Прививаю я свет
Ко всему что в стихах называю.
Есть примета того что ведут нас
Побуждая единственно к росту. Манера деревьев
Несравненно терпение в этом стремлении их к
высоте
Доброта их незрелая так пребывать продолжаться
И пернатым служить маяками