Она дышала. Прислушивалась. А потом она почувствовала. Пронзительный холод, от которого у нее застучали зубы. Шарлотта едва поборола желание плотнее закутаться в плащ.
– Что это?
Тихие слова Уорта донеслись до нее словно издалека. Но прохлада, исходившая от призрака, наоборот, усилилась, увлекая ее за собой. Шарлотта сделала шаг вперед, но потом заколебалась.
– Доверься себе, – посоветовал Уорт.
Шарлотта стиснула зубы и направилась глубже в склеп, вперед к холодным отголоскам чужого прошлого. Призрак и правда был чувствительным. Чем ближе она подходила, тем сильнее ей казалось, что ее живое присутствие обратит духа в ничто. Она дважды свернула, затем спустилась по еще одной лестнице и замерла в узкой комнате. Струйка воды от прошедших дождей или из древней трубы бежала у них под ногами, и вместе с ней настороженно колыхался невидимый призрак.
Шарлотта опустилась на колени среди недавно раскопанных каменных обломков и устремила свое сознание навстречу призраку, который прятался впереди.
– Осторожней, Шарлотта.
Голос Уорта был тих, но его предупреждение все равно дрожью пронеслось по ее телу.
– Я всегда осторожна, – огрызнулась она.
Она сможет это сделать – сможет сосредоточиться на задании и разобраться с ним. Точно как научила ее Сен-Клер. Точно как всегда поступал ее отец.
За спиной Шарлотты Уорт втянул воздух сквозь стиснутые зубы, но она не обратила на него внимания.
– Беги от чудовищ, – сказала она призраку, потянувшись к его безмолвной растерянности. – Спасайся от тьмы…
Призрак накинулся на нее. Не образами своей смерти или жизни, а мощной волной эмоций. Безнадежность поглотила Шарлотту. Пропасть в сердце начала расширяться, пока не осталось ничего, кроме пустоты, зияющей и бездонной. От этой внезапной перемены перехватило дыхание, и, когда колени Шарлотты коснулись земли, из ее горла вырвался вопль. Даже смерть Уильяма не причинила ей такой боли. Ей хотелось лечь рядом с древними костями этого призрака, окутать себя его печалью и умереть.
Аромат лаванды заполнил проход, и большая часть отчаяния вытекла из Шарлотты, словно вода из опрокинутой чашки, устремившись к призраку. Она скорчилась на камнях, прерывистое дыхание судорожными толчками вырывалось из ее груди. Уорт пробормотал слова упокоения и протиснул руку в щель между стеной и полом. Он вынул оттуда нечто маленькое и зашептал, поднеся к лицу. Затем он завернул свою находку в отрез шелкового погребального савана и сунул ее в карман жилета, прежде чем провести рукой по лбу Шарлотты.
– Ты в порядке?
Шарлотту затрясло, когда она попыталась встать.
– Что это было?
Голос Шарлотты был хриплым, словно она до этого неистово кричала. Она никогда не встречала призрака, которым управлял бы заклинатель, но то, что сейчас произошло, определенно походило на нападение.
– Нет, – мягко сказал Уорт, почувствовав направление ее мыслей. Он прижал свою крупную ладонь к ее спине и большим пальцем начал выводить маленькие успокаивающие круги. – Это было ошеломляюще, но то, что ты испытала, все еще влияло только на твои эмоции. Если бы призрак находился под контролем заклинателя, боль была бы физической и куда более мучительной.
Отголоски эмоций призрака тронули собственное горе Шарлотты, пробудив его. Она смахнула выступившие слезы.
– Это было весьма мучительно. – Шарлотта отстранилась от Уорта. – Ты знал, что это произойдет.
Он хотел, чтобы она потерпела поражение.
– Ты встречалась лицом к лицу с сотнями призраков, – ответил он, проигнорировав ее упрек, привалился к ближайшей осыпающейся стене и сложил руки на груди. – Что особенного было в этом?
– Он казался слабым и хрупким, но…
– Он надрал тебе зад, – мрачно рассмеялся Уорт.
Шарлотта едва не бросилась на него с кулаками, но вместо этого только спросила:
– Как?
– Печаль, – ответил Уорт. – Ты привыкла справляться с гневом или страхом призраков. Ты умеешь прорываться через эти эмоции, стремясь их успокоить. Но со временем призраки становятся подавленными. Гнев слаб, если сравнивать его с безнадежностью. И твое собственное разочарование ухудшило ситуацию.
– Как сражаться с печалью?
Шарлотта перекинула косу через плечо и принялась мерить шагами маленькую комнату. «Как мне стать лучше?»
– Тебе не нужно с ней сражаться, Шарлотта. – Уорт остановил ее, накрыв рукой ее локоть, и она поняла, что он говорил не только о призраке. – Ты должна отвечать на нее состраданием. Невозможно успокоить такого призрака по принуждению. Ты должна забыть о себе – о своей злости, о своем разочаровании – и предложить ему заботу. Понимание. Только тогда ты сможешь увидеть, что на самом деле нужно призраку для упокоения, и забудешь о желании просто поскорее покончить с работой.
Даже мертвецы заслуживают милосердия.
Так сказала ей бабушка в день, когда умер Уильям. Злиться легко. Проявить милосердие – значит оставить гнев позади. И Шарлотта не была уверена, что способна сделать это.
К тому времени, как они добрались обратно к выходу из склепа, солнце полностью поднялось из-за горизонта. Уорт остановился в тени пустого дверного проема, увидев, что снаружи уже собралась небольшая группа рабочих с кирками и лопатами. Они явно пришли, чтобы провести очередной день, раскапывая землю рядом с самым дальним входом в склепы, но сейчас люди мялись в отдалении, с тревогой наблюдая за темным провалом.
Воздух резко похолодел, и мужчины и женщины, словно единый организм, отступили еще дальше от разрытого входа. Сердце Шарлотты ускорило бег, когда тьма заволокла ее зрение, и она прислонилась к дверному проему, чтобы вновь не рухнуть на колени.
– Уорт, – позвала она, потянувшись к его руке.
– Знаю. – Он сжал ее пальцы, а затем натянул капюшон, чтобы скрыть лицо в тени. – Жди здесь.
На другой стороне улицы двое солдат гвардии кардинала прекратили патрулирование, наблюдая за сутолокой.
– Ты не можешь туда выйти, – возразила Шарлотта. – Они тебя увидят.
– Я также не могу оставить этого духа в беде, – огрызнулся он. – Доверься мне и жди здесь.
Шарлотта отступила глубже в тень, тогда как Уорт двинулся вперед, осторожно прокладывая себе путь сквозь испуганную массу людей. Он сливался с толпой, и единственной разницей между ним и остальными было то, что он шагал навстречу беспокойству, исходившему из склепа.
Когда Уорт приблизился к входу, из него, прижимая ладони к груди, неуклюже вывалился мужчина и рухнул к Стражу на руки. Он был облачен в голубую церемониальную мантию. Пастор заговорил с мужчиной и помог ему сесть, а затем обошел его и ступил в склеп.
– Вот дерьмо, – пробормотала Шарлотта.
Солдаты на другой стороне дороги мгновение наблюдали за Уортом, но, казалось, утратили к нему всякий интерес, когда он скрылся в темноте. Они не спеша направились дальше вниз по улице, продолжая патрулирование. Шарлотта облегченно выдохнула и покинула свое укрытие, чтобы присоединиться к толпе. Она проталкивалась вперед, чувствуя, как волнение людей сливается с тоской, исходящей из прохода.
Она собиралась было обойти мужчину в церемониальной мантии, но его рука взметнулась вверх, и пальцы обхватили ее запястье.
– Подожди, – голос мужчины был тихим и настойчивым. – Я думал, что упокоил призрака, но он застал меня врасплох, и я выронил кости, когда выносил их из склепа. Не подходи слишком близко.
Тогда Шарлотта увидела Уорта, его мощная фигура была окружена ореолом света факела, горящего в склепе. Перед ним колыхался худой призрак, опасный на вид.
За спиной Шарлотты испуганно зашептались люди. Некоторые настаивали на том, что пора уходить, но не двигались с места, застыв и с нездоровым восхищением наблюдая за тем, как незнакомец в капюшоне бросает вызов тьме. Слухи мгновенно разнеслись по городу, привлекая новых зрителей. Шарлотте нужно увести отсюда своего Стража прежде, чем кто-то его узнает или солдаты решат повернуть обратно.
Сквозь обломки камней она двинулась навстречу Уорту. Горе древнего призрака сражалось с ее собственным, многократно его усиливая. Шарлотта с трудом сглотнула, отказываясь поддаваться. Эти эмоции были настоящими, но принадлежали не ей. Добравшись до Уорта, она потянула его за рукав плаща.
– Люди глазеют, – прошептала она. – Давай вернемся вечером.
– Ты это чувствуешь? – спросил Уорт, не сводя взгляда с призрака.
В десяти футах от них тот парил над кучкой пыльных костей. Хотя его края были нечеткими, очертания призрака казались достаточно плотными. Он низко склонил голову и вскинул плечи, словно хотел броситься на незваных гостей.
– Я его вижу, – ответила Шарлотта, – и он кажется очень расстроенным.
– Под этим… – Голос Уорта сорвался, и он потер грудь кулаком. Слеза упала с его густых ресниц, побежала вниз по щеке и исчезла в темной щетине. – Великое горе.
Толпа за их спинами подбиралась ближе, любопытство брало верх над осторожностью. Шарлотта прикусила губу и попыталась сосредоточиться. Ее горе вспыхнуло с новой силой, стоило запаху, густому и горькому, словно хвойная смола, наполнить склеп, но затем по воздуху поплыл аромат лаванды, его завитки осторожно потянулись к призраку, когда Страж начал напевать мелодию упокоения.
Недоверчивый смешок слетел с губ мужчины из Гильдии Упокоения.
– Пастор, – прошептал он.
– Пастор, – эхом отозвался кто-то из толпы. – Он проснулся!
Уорт шагнул вглубь склепа, игнорируя голоса за спиной, но взгляд Шарлотты метался между ее Стражем и толпой. Жители столицы с благоговением наблюдали, как Уорт устремил вперед свою силу, окутывая ею призрака так, словно пеленал ребенка. Горе хлынуло в сторону Шарлотты, но оно не могло сравниться по силе с контролем Уорта. Призрак содрогнулся, затем съежился и упокоился в костях с громким вздохом.
Уорт пошатнулся, и Шарлотта придержала его за локоть. Он накрыл ее ладонь своей и устало улыбнулся в ответ. Над толпой за их с