Кен заставил себя сделать глубокий вдох.
— Нет, — ответил он, снова вобрав в себя воздух, но на этот раз вдох был более ровным. — Нет, я не спал. — Лицо его расплылось в невольной улыбке, все в нем ликовало. — И не вешайте трубку. Во всяком случае, прежде чем вы назовете мне свой номер. Тогда я смогу позвонить вам и извиниться, если меня снова занесет.
— Кен, мне очень жаль, что…
— Ингрид, если ты еще раз извинишься за мое же несносное поведение, то я, вероятно, снова выйду из себя.
— Я и не думала этого делать, — возразила Ингрид. — Я хотела извиниться за свое собственное поведение. Ведь это я настояла, чтобы ты рассказал, как провел тот день, а ты ответил, что не хочешь об этом говорить. Мне надо было почувствовать твое настроение и не лезть в душу, а я все испортила, и потому приношу свои извинения. И само собой, я не имела права вытаскивать тебя из постели в такой час.
— А я не был в постели, да и не мог бы спать, если бы даже очень хотел. Я просто сидел и думал, как мне оправдать свое поведение прошлой ночью, если ты снова мне позвонишь. Но, по правде говоря, я не рассчитывал на твой звонок. — Он шумно вдохнул и тут же выдохнул. И счастливо рассмеялся. — Я чертовски рад, что ты все же позвонила. Я готов слушать тебя ночь напролет.
— О, — неопределенно произнесла она, и Кен почувствовал, что даже единственный произнесенный ею звук может доставить ему наслаждение.
— Ну, так что же, — поддразнил он ее, — начинай говорить…
Мгновение Ингрид молчала, а потом как-то застенчиво произнесла, словно молоденькая девушка:
— Не знаю, смогу ли я сейчас придумать что-либо путное.
Кен, в свою очередь, тоже лихорадочно искал тему для разговора. Они помолчали немного, а затем он сказал:
— Дай-ка мне номер твоего телефона. Когда возникнет необходимость извиниться перед тобой в очередной раз, я, по крайней мере, смогу это сделать.
— Это невозможно, — быстро сказала Ингрид. Она произнесла это торопливо, словно ответ был готов заранее. Будто знала, что он об этом попросит.
— Почему?
— Я уже тебе говорила. Таково правило. Мы всегда звоним первыми.
— Такая политика, — заметил Кен, — всего лишь попытка оправдания нелогичной линии поведения, в которой нет никакой необходимости. Да ты и сама знаешь цену таким правилам.
— Хочешь сказать, что правила устанавливаются только для того, чтобы их нарушать?
— Да.
— Но мне не нравится нарушать правила.
— В самом деле? А я это делаю.
— А к чему мы бы пришли, если бы все поступали подобным образом? — произнесла Ингрид тоном, который напомнил Кену манеру этакой классной наставницы, глядящей на учеников сквозь очки, торчащие на кончике носа.
Он улыбнулся.
— Да, но я же говорю не обо всех, а только о себе, — сказал он, понизив голос точно так, как тогда, когда хотел избавиться от присутствия Мэдди. — И также о тебе.
Он услышал шумный вздох Ингрид и сразу же обрадовался. Прекрасно. Если ему удалось убедить ее, значит, время от времени он сможет с ней связываться по телефону.
— Ты решил со мной пофлиртовать? — удивленно спросила Ингрид.
Боже! Что может сделать с нею мужской голос! Значит, она способна так откровенно реагировать на его призыв? Да тут еще эта фотография. Она перевернула фотокарточку Кена лицом вниз.
— Кто флиртует, я? — тоном невинности спросил Кен.
— Ах да, я и забыла, что у нас селекторное совещание.
— Ну, а если я действительно хочу с тобой пофлиртовать? — спросил Кен. — Что ты мне на это ответишь?
— У тебя никаких шансов, — сказала она, не обращая внимания на его вызывающий тон. Она не желала реагировать на подобный вызов. — Со мной ничего не выйдет.
— Это что, тоже против правил? — Прежде чем она успела ответить, он заговорил ласково, тщательно подбирая слова: — Верь мне… Если правила нарушаются… самую малость, игра становится более увлекательной… и в результате ты только выигрываешь.
— А ты всегда… — спросила она с напускной холодностью, пытаясь скрыть охватившее ее волнение, — … всегда выигрываешь?
Кен издал смешок, от которого у нее поползли мурашки по коже. Но это было приятно.
— Чуточку анархии — и жизнь становится более интересной… точно так же, как при наличии не слишком серьезной опасности. Давай же, Ингрид, будь смелее. Решайся. Раскрепостись. Дай мне свой номер телефона. Видимо, тебе никогда не приходилось принимать быстрых решений. Или же поспешных.
Ингрид рассмеялась.
— Вероятно, ты прав. Очевидно, ты впервые имеешь дело со столь законопослушным человеком.
— И вот еще что, — твердо продолжил Кен. — Когда мы встретимся? Я имею в виду — лично?
Ингрид окаменела, охваченная тревогой.
— Мы не будем встречаться.
— Ингрид… ты замужем?
— Нет. Была, но сейчас одна. А ты?
— Нет. И никогда не был женат, хотя у меня была длительная связь с одной женщиной. Но теперь это позади.
— Она ушла после того, как с тобой случилось несчастье?
Кен понял, что эта мысль потрясла Ингрид. Он спокойно улыбнулся.
— Нет, нет. Это было несколько лет назад. Сейчас она замужем и у нее двое детишек. А твой муж? Он снова женился?
— Да.
То, как она произнесла это, заставило его насторожиться.
— Что с тобой, Ингрид? Тебе больно об этом вспоминать?
— Жизненные неудачи не проходят бесследно.
Разумеется. Кен тоже не находил себе места, когда его отношения с Элен зашли в тупик. Он считал, что его постигла серьезная неудача в жизни.
— Взаимоотношения мужчины и женщины иногда напоминают улицу с двухсторонним движением, — сказал Кен.
— Это не мой случай. Я не могла… приспособиться. Не сумела стать тем, что ему было нужно. У меня просто отсутствовало то, чего он искал в жене. В общем, я ему не подходила. Когда он понял, что я никогда не смогу под него подстроиться, он меня оставил.
— А может, все наоборот? Может, это он тебе не подходил?
Ингрид рассмеялась.
— Спасибо за доверие, но это не совсем так или, вернее, совсем не так.
— Ты уверена?
— Но ведь именно он меня бросил. А его второй брак вполне удачен, он прямо-таки показательный.
— То, что ты снова не вышла замуж, еще ничего не доказывает, — заметил Кен. — Если только… — Он остановился, стараясь подобрать такие слова, чтобы выразить свою мысль точно, но, в то же время, достаточно мягко. — Все зависит от того, как ты к этому относишься. Ты все еще его любишь? Продолжаешь переживать свою потерю?
— Нет, — быстро сказала Ингрид. — Когда мы поженились, я была очень молода.
Кен рассмеялся.
— Дорогая, мне кажется, что и сейчас ты очень молода.
— Но тогда я была намного моложе. Мне было всего двадцать два года.
— Что же случилось? Что явилось непосредственной причиной разрыва?
Все должно быть наоборот, думала Ингрид. Она должна оказывать Кену моральную поддержку, быть ему другом.
— Я уже тебе сказала, — она повторила неоднократно слышанные от Рона слова: — Я просто ему не подходила.
— Не подходила для чего? — чуть нетерпеливо переспросил он. — Куда не подходила? Почему тебе так казалось?
— Я не вписывалась в общество, которое его окружало, — сказала она. — Он занимается бизнесом, а это требует постоянного общения с людьми. Он карабкается по служебной лестнице крупной международной корпорации, обеспечивающей современные виды связи. Ему нужна была жена, которая помогала бы делать карьеру… Очаровательная, умная, находчивая, умеющая общаться с нужными людьми в нужное время.
— Странно… У него что, не хватает собственных достоинств для карьеры?
Этот вопрос вызвал у Ингрид безудержный смех. Она долго не могла успокоиться. Потом они пожелали друг другу спокойной ночи, и Ингрид нехотя повесила трубку.
Как хорошо разговаривать по телефону, когда оба нужны друг другу, размышляла она. А еще лучше друг, который тебя достоин. Она улыбнулась, вспомнив слова Кена о том, что, вероятно, Рон не подходил ей, а не она ему.
Несколько мгновений Ингрид смотрела на фотокарточку Кена, которая была прислонена к настольной лампе. Потом выключила свет и нырнула под одеяло. Кен Рэнсом ей нравился. Очень нравился. Возможно, настанет день, когда она позволит Джанет сказать: «Я же тебе говорила».
Прошло два дня, и во время вечернего разговора Кен снова предложил ей встретиться. На этот раз Ингрид не спешила ответить отказом. Немного подумав, она, однако, отклонила предложение. Джанет была ее подругой, так ведь? В общем-то, нет ничего особенного в том, чтобы иногда встретиться с братом подруги, который приехал сюда из захолустья на Западном побережье. Но если она на это согласится, то их дружба кончится, так по-настоящему и не начавшись.
Если они встретятся, то ведь дело не ограничится простым приветствием. Ингрид вздохнула.
— Ну? — настойчиво спросил Кен. — Так что ты собираешься предпринять? Играть по правилам, или начнешь жить со мной, несмотря на то, что это опасно?
Слова Кена одновременно шокировали и взволновали ее. Ее захлестнула волна настоящего сексуального возбуждения. Подумать только, что такая реакция наступила от слов, произнесенных по телефону! Разумеется, не нужно это понимать буквально. И все же с ее стороны разумнее сослаться на правила бюро «Живые голоса», которые запрещали им личные встречи с клиентами.
«Начнешь жить со мной, несмотря на то, что это опасно…» Конечно же, Кен не вкладывал в эти слова прямой смысл. Он, скорее всего даже не подозревал, какое направление примут ее мысли после такого неосторожного высказывания. Снова жить с мужчиной, быть замужней женщиной, делить с ним кров, ложе, ощущать полноту жизни, быть частью целого… Иметь собственных детей… Боже, как ей хотелось всего этого!
Но нет. Она решительно отмела все эти мысли, пришедшие на смену охватившему ее возбуждению. Подобные желания нужно сдерживать.
Никогда больше она не поставит себя в зависимое положение от мужчины! Ей не нужны страдания, подобные тем, которые она испытала при разрыве с Роном. Друзья рассказывали ей, что некоторые брошенные мужьями женщины, стремясь забыться, начинают встречаться с несколькими мужчинами сразу. Это якобы позволяет им