Я не встану… не хочу вставать… Тэльфе сходит вместо меня!.. я ему позвоню…
Бунт… но не в Нижнем Медоне! нет!.. в Зикмаренгене… я болтаю, а вы и уши развесили… о, безусловно!.. мои воспоминания имеют историческую значимость… мне следует быть внимательнее!.. вот мы и там!.. Зикмаринген… состояние духа!.. не на высоте!.. несмотря на все призывы к «сражающейся совести» «Единой Европы»… подавленное! точно так же, как и теперь, несмотря на призывы Дьюлза,[226] Коти, Лазаря, Юссефа, Папы… слабый, слабый, слабый человек!.. «воля к Победе»… есть она, нет!.. обычно это никого не колышет! и тогда никто не вякал, все прикусили языки!.. «коллаборационистскую» верхушку такой расклад вполне устраивал, ведь все 1142 были обречены, надо всеми висела эта чертова 75 статья… но кое–кто все–таки начал наглеть!.. жаловаться на дерьмовое питание, и речь шла не о качестве «Stamgericht» или «Hausgericht»,[227] подобная херня никого не волновала!.. голод!.. вот о чем говорили, сначала вполголоса, а потом все громче и громче! и еще о том, что там, в Замке, разные шишки, министры и прочая шушера, «активные», «пассивные»,[228] их жены, любовницы, телохранители, нянюшки и детки, напротив, питались совсем неплохо!.. генералы, адмиралы, невесть откуда взявшиеся послы!.. все выглядели сытыми, упитанными, полнокровными, по 8, 16 карточек на рыло!.. так что у них было чем и поблевать!..
Конечно, подобные настроения уже встречались: в прошлом!.. повсюду снуют дотошные легавые!.. один–два стукача — в каждой каморке!.. Замок встревожен!.. пожив немного в Зикмарингене, начинаешь лучше понимать Средневековье… ненависть и озлобление окрестных виланов, подыхающих от голода, холода, лихорадки и прочих напастей… а у баловней судьбы из Замка — свои испытанные способы укрощения плебеев… во–первых, это слухи!.. распространялись слухи о каком–нибудь приятном событии!.. в данном случае был пущен слушок о том, что вельможи собираются отобедать вместе с виланами!.. на равных, безо всяких церемоний!.. прямо на навесном мосту!.. вместе с 1142!.. всей этой ропщущей чернью!.. клошарами из убогих лачуг!.. сначала будет бесплатная раздача хлеба!.. здорово, не правда ли!.. всем беженцам в городке!.. в четверг, в полдень!.. ровно в полдень!.. никто не будет обделен! никто!..
Вы не поверите, но подобную чепуху многие восприняли всерьез!.. на подвесном мосту яблоку было негде упасть!.. народ повалил в назначенный день!.. с самой зари!.. голод ведь не тетка?.. на мосту собрались все коллабос… кроме доходяг из Фиделиса, которые уже не могли встать, и тех, кто скрывался в Черном Лесу… во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что из 1142 по крайней мере 1000 были там и надеялись что–то получить… а о чем там говорили, спорили!.. в предвкушении пищи!.. черный хлеб?.. ситный?.. булочки?.. какая замечательная осведомленность! а может быть, это провокаторы?.. специально поднимали настроение масс?.. а сами прекрасно знали, чем все это кончится!.. детям: круассаны, бриоши!.. ах, тоже мне нашли о чем спорить!.. я‑то знал, как там в Сиссене кормят детишек, поэтому понимал: все это фуфло… всех голодных собрали в кучу!.. собрали для каких–то своих целей!..
А пока бриоши не вынесли, присутствующие были поглощены блохами, клопами и чесоткой… со стороны казалось, что они бьются в конвульсиях! какая–то толпа эпилептиков… но главное — голод!.. больше всего их мучил голод!.. о, как они сейчас обожрутся! о ля ля!.. переминаясь с ноги на ногу… выскребая на своем теле чесоточные борозды… они столпились полукругом перед навесным мостом… и завороженно глядели вдаль… в предвкушении предстоящей пирушки!.. о, не только хлеб!.. ветчина будет тоже! сандвичи… топленое сало… даже я, хотя я и не был настроен столь романтично в отношении обещанной жратвы, я тоже невольно преисполнился серьезностью момента и пялился на дыру в катакомбах справа от моста… там, в груде обломков, образовалось нечто вроде кратера… я готовился к худшему, например, к налету немецких полицейских… или чему–то в этом роде… появлению из подземелья диверсионной группы, получившей специальное задание… СС?.. СА?.. Sicherheit?..[229] ведь фрицам все это уже давно надоело!.. наверняка!.. постоянно видеть этих чесоточных, кашляющих, трущихся друг о дружку, вечно чем–то недовольных оборванцев… да что им опять надо? чего они ждут?.. явления Иисусика? великого восстания Валгаллы?.. Зигфрида на белом коне? как, еще и хлеба? надо же, они хотят жрать!.. нам недостаточно наших «штамсов»[230] с репой!.. наших жидких похлебок на маргарине!.. это уже слишком!.. с них довольно!,. особенно теперь, когда они сами находились на грани… полного Краха!.. когда их армии беспорядочно отступали!.. мы со своими амбициями были всего лишь лишними свидетелями!.. свидетелями того, в какой глубокой жопе они оказались!.. а чтобы в этом убедиться, достаточно было взглянуть на небо… оно уже было сдано!.. по двадцать!.. тридцать самолетов за каждым облаком!.. в основном, ФРА![231] настоящая карусель!.. плюс америкашки!.. по три–четыре эскадры «воздушных крепостей»… постоянно… день и ночь… Лондон… Мюнхен… Вена… и ни одного крыла фрицев!.. представляете, как их должны были раздражать наша прожорливость и брюзжание… мол, от фрицев ничего другого ждать и не приходилось… так что столкновение могло произойти в любой момент!.. а мы перед навесным мостом продолжали обсуждать, что нам выдадут… хлеб К?..[232] солдатскую пайку?.. или бриоши?.. раздача, должно быть, начнется в полдень, нужно подождать еще часок… поскрестись, чтобы не скучать… я чувствовал, что добром это не кончится… час с четвертью!.. внезапно!.. раздается звон колоколов! звон доносится со сторожевой башни! очень красиво!.. вы сами услышите, если там будете!.. о, но я совсем забыл про дыру! про кратер… наверняка оттуда сейчас кто–нибудь появится… и точно!.. я замечаю, как оттуда выползают какие–то две огромные крысы!.. две закутанные с ног до головы фигуры!.. женские… две женщины… я вижу, как они приближаются… никогда раньше я их тут не видел… они появляются из глубины впадины… в насыпи… должно быть, они живут в катакомбах… никто никогда еще не забирался в катакомбы, в самую глубину… они тянутся под Дунаем!.. до Базеля!.. а в другую сторону — до Бреннера!.. так говорят!.. точно никто не знает, потому что туда еще никто не спускался… разве что эти женщины?.. они ведь должны были все время там находиться, потому что я знал всех обитателей Замка, а их никогда не видел… Лили тоже… я ее спросил… одна выглядела довольно молодо…о, зато другая была просто настоящая карга!.. вся сгорбленная!.. и обе с зонтиками в руках… да!.. розовыми такими зонтиками… старуху я хорошо разглядел… даже ее нос… он весь был покрыт бородавками… она щурилась и все время закрывала то один глаз… то другой… свет!.. должно быть, они жили в темноте… отвыкли от дневного света?.. а зонтики? они–то им зачем? между собой они не говорили… впрочем, нет!.. говорили!.. наверное, старшая интересовалась, что тут происходит? но на бошском… да черт ее разберет, эту старуху!
— Что вы говорите? что говорите?
— Franzosen![233]
— Чего им надо?
— Brot![234]
— Тогда понятно! понятно!
Она смотрит на меня, а я на нее.. рядом со мной Лили и Бебер! та, что помоложе, приближается и обращатеся ко мне по–французски: — Извините, мсье, вы тоже ждете хлеба? — Да! а как же! я тоже удостоился этой чести! надеюсь, еще недолго осталось!.. вы ведь слышали колокола?..
— Да, да, мсье!.. На самом деле колокола трезвонят уже во всю мощь! да и навесной мост уже сотрясается от ударов каблуков! так что ждать, действительно, осталось недолго! ждать! и пошло–поехало! «сволочи! спекулянты проклятые!.. дармоеды! предатели! хлеба давай!.. трах! тарарах!.. к стенке Лаваля! скотина! мерзавец! хлеба!.. у–у–у, падла!.. Бринон!.. сволочь! хлеба!.. " озлобление нарастало!.. по крайней мере, триста человек с воплями кинулись на штурм водяного рва!.. бах! трах! по навесному мосту! казалось, на навесном мосту их было не меньше трех тысяч! еще чуть–чуть и они превратились бы в настоящую армию, вооруженную артиллерией! что ж, от этих гнусных чесоточников всего можно было ждать! чем сильнее они сучили своими ногами, тем сильнее раскачивался под ними мост! что касается меня, то я не сомневался, что Раумниц специально затеял возню с хлебом, дабы собрать в кучу всех недовольных… а потом загрузить все это быдло в фургон и отправить в какой–нибудь лагерь… «цып–цып! глупые цыплята!» у фрицев коварство в крови!.. с ними нужно держать ухо востро! ведь не случайно же в мюзик–холлах все фокусники из бошей!.. они даже приветствие специальное выдумали, чтобы друг дружку узнавать!.. один Геббельс чего стоит!.. от таких, как он, можно ждать чего угодно!.. «солдатик! на Восточный вокзал!.. не оглядывайся! прыгай!..» два миллиона трупов!
Я не сомневался, что все было подстроено… спровоцировано!.. я продолжал внимательно следить за отверстием под обломками, откуда появились две женщины… странные все–таки личности… зачем им два розовых зонтика?.. а эти зеленые и серые покрытые паутиной пеплумы?.. из какого подвала они вылезли?.. все это мне хотелось выяснить… я решил порасспросить ту, что говорила по–французски… «Вы что, там живете?.. прямо в подземелье? а, мадам?» она сама первая заговорила со мной, поэтому я мог, не нарушая приличий, поинтересоваться, откуда она пришла!
— Да, мсье!.. да!.. а вы?.. вы что, из Парижа?
— Но с кем имею честь, мадам?
— Я фрейлина Принцессы!
Ее принцесса не слишком общительна!.. мы ей явно не нравимся… она на нас даже не с