один хрен!.. ему полагалось шестнадцать карточек на питание!.. у Лаваля…[173] Бишлонна…[174] Бринона…[175] Дарнана…[176] их было меньше!.. всего шесть… или восемь… о, они вели гораздо более скромный образ жизни!.. ну, а у нас и вовсе было по одной!.. ну и что?.. да ничего! министры, не министры, Главы Государств! на том свете все равны!.. все ведь уже скукожились! умерли, несмотря на привилегии! и без особой помпы!.. просто составили протокол, и все!.. забавно, но я опять о похоронах!.. куда ни ткнись… всюду покойники!.. покойники!.. и Ахилл, тот тоже никуда не денется…
Но постойте!.. кажется, я забежал вперед и забыл, о чем говорил!
Мне хотелось, чтобы кровать развалилась!.. чтобы я куда-нибудь полетел! пусть даже в воду!.. я бы с удовольствием погрузился вместе с ней в волны! я задыхался… пот стекал по мне ручьями.
– Тебе ничего не надо?
– Нет… нет… милая!
Мне ничего не надо… ничего… ни поцелуя… ни полотенца!.. мне необходимо все снова восстановить в своей памяти!.. и чтобы мне не мешали!.. все детали!.. все обстоятельства!.. это все, о чем я прошу! меня гораздо больше питает ненависть, чем лапша!.. но ненависть вполне определенная!.. не «отвлеченная»!.. да!.. и признательность тоже! извините!.. чуть не забыл!.. Нордлинг, спасший Париж, несколько раз пытался отмазать меня от кичи…[177] это должно остаться в Истории!.. ничто не должно быть забыто!.. так? так!.. а там внизу?.. на набережной?.. Ля Вига?.. действительно он был одет как гаучо?.. внизу? кассир и гаучо… Ле Виган кассир… мне необходимо это вспомнить! уточнить!.. во что бы то ни стало!.. лихорадка лихорадкой! а факт должен быть восстановлен!.. Ахилл и Жертрут считают, что я исписался?.. все выдумываю? извините!.. пусть они сначала докажут, что ничего подобного в Зикмарингене не было, да! тогда, где это было? в бреду?.. может быть, и на набережной я ничего не видел?.. ни «Общества»?.. ни призраков!.. Ля Вига не был гаучо!.. и сомбреро на нем не было!.. а был огромный тюрбан! для меня такой сварганить – раз плюнуть! огромный тюрбан!.. я еще сорвал его в схватке!.. на снегу!.. в самом деле, из-за чего мы тогда сцепились?.. а его тюрбан оказался повязкой!.. повязкой от отита!..
Я-то все отчетливо помню… а то вдруг все путается… и исчезает!.. чепуха какая-то! ничего не понять!.. наверное, возраст!.. все равно!.. я просто обязан запечатлеть Ля Вига! Зикмаринген!.. Петэна с его восемнадцатью карточками!.. и я это обязательно сделаю!.. и Лаваля, и Менетреля!..[178] они теперь со мной навсегда!.. Черный Лес и большой орел!.. о них я вам еще тоже расскажу! и про замок Гогенцоллернов!..[179] подождите!..
Нет, я так с ходу выбрать не могу, да еще в горячке… Ахилл?.. Жертрут?.. мне они оба в равной степени противны!.. а если они вдруг загнутся? такое ведь тоже может случиться!.. и тот и другой?
О, я определенно решил больше ничего не писать… мне всегда казалось неприличным само это слово: писать!.. «а ты меня читал»… как это претенциозно, нарциссично звучит… от одного этого… с души воротит!.. нет!.. я на место в Пантеоне не претендую! пусть там великие как-нибудь без меня! Суффло[180], фуфло!.. мне все равно!.. я не тщеславен! газ, морковь, сухари… это другое дело! понимаете?.. если я и влип в это грязное дело… то только из-за газа, моркови и сухарей!.. ну, и из-за собак, конечно, их ведь тоже нужно кормить… я и написал-то всего ничего, а сколько на меня обрушилось ненависти!.. сколько на меня всего навешали!.. и вот еще что!.. у меня, как у никого другого, была возможность убедиться в ничтожности человеческого существования, особенно когда в перерыве между двумя отсидками в Дании меня запихнули в больницу Сонби в Копенгагене… вы не представляете, какой там стоял вой!.. все палаты были забиты раковыми больными «в последней стадии»… мне сделали большое одолжение, поместив туда… все же лучше, чем в «Ванстр»… ну, и конечно же, я должен был помогать… присматривать за умирающими… звать санитарку… упаковывать вместе с ней жмуриков… ей оставалось лишь докатить их до двери… и в коридор!..
В Копенгагене, в Дании, все настолько благоустроено, все так замечательно, гигиенично, все так отлажено, что просто охренеть… не верьте тому, что говорят!.. там так же, как и везде!.. впрочем… не совсем… там все держится на уборщицах!.. за все, везде и всегда отвечают они! в министерствах, в ресторанах, в политических партиях, в больницах! все решают уборщицы!.. они приводят в порядок досье, статьи, государственные секреты, точно так же, как жмуриков!.. все спят… но только не уборщицы!.. это не женщины! а муравьи!.. к утру все будет в порядке!.. жмурик уже в ящике!.. бедный Йорик! и ни единого вздоха!.. если нужно, они будут вопить!.. если нужно, будут ждать!.. морфий!.. зондаж! о-ля-ля!.. я был у них «на подхвате»!.. добрый самаритянин со звонком!.. предсмертный хрип? дзинь! дзинь! пожалуйте! еще один!.. Эрна… Ингрид… тут как тут… позевывая… выкатывают беднягу в коридор… уверяю вас, так все и было… в госпитале Сонби за главного врача был профессор Грам… опытнейший клиницист!.. субтильный, нервный… за все время моего пребывания там он не проронил со мной ни слова!.. я ведь был заключенный!.. хотя я тоже там лечился… я уже начал заживо гнить… правда, это был не рак! еще не рак!.. просто последствия пребывания в яме, в «Вестергфанселе»… насчет ямы я ничего не преувеличиваю… яма там была настоящая!.. очень сырая, темная, с единственной амбразурой под самым потолком… когда будете в Копенгагене, попросите, чтобы вам показали этот отсек в «Вестергфанселе»… вы ведь собираетесь путешествовать, не правда ли? значит, должны осмотреть все!.. а не ограничиваться Nyehavn, Тиволи и «Отелем д’Англетер»!.. бояться вам нечего, вы же турист!.. в тюрьме у раковых больных было одно существенное преимущество, у них в палатах не было ни решеток, ни амбразур… а были широкие и высокие окна с видом на какие-то луга… травы на севере бледные… совсем как тамошнее небо и Балтика… там все такое: люди, облака, море, травы… ощущение какой-то призрачности происходящего… кажется, вот-вот появятся феи… впрочем, «раковых» феи не интересовали! и я находился там не для того, чтобы их вызывать… а для того, чтобы вслушиваться в предсмертные хрипы!.. дабы не будить Эрну и Ингрид… раньше!.. или позже, чем надо!.. Грам, немного поразмыслив, решил мне это поручить, хотя, оставаясь в течение всей ночи без наручников, я мог оттуда и слинять… в сущности, сделать это было не так уж и сложно!.. но?.. во-первых, Лили осталась бы одна… с Бебером… и потом, куда мне было бежать?.. у всех полицейских была моя карточка… меня бы быстренько сцапали!.. легавые вездесущи! в мире нет такой страны, где бы не было легавых! человек по природе своей сатир, вор, убийца, но более всего: легавый!.. может быть, в соседнюю Швецию?.. в Мальме?.. покорно благодарю!.. там я и ста метров бы не прошел! меня бы схватили!.. заковали в цепи! бросили на дно трюма!.. и отправили обратно! шведы большие специалисты по транспортировке! не верите?.. а хотите, я вам назову сейчас имена тех, кто покончил с собой… там! в том же лечебном заведении!.. прямо у меня на глазах!.. в ожидании военно-полевого суда!.. вот вам и «политическое убежище»! посмотрел бы я на Монтерлана[181], Морана[182], Карбуччиа, окажись они на их месте! это вам не на светском рауте потягивать через соломинку коктейль… интересно, что стало бы тогда с их роскошной обстановкой?
Как бы там ни было, но, будучи ответственным за звонок, я имел достаточно времени для размышлений… все умирающие, а в данном случае это были больные раком, вопят, поднимают много шума… поэтому лучше всего, если вы сами приговорены к смерти, тогда вы не будете этого замечать… я и не замечал, а думал, думал много и плодотворно… не то что сейчас, в лихорадке… пеллагра притупляет зрение, видел я плохо, зато думалка у меня работала прекрасно… ночью, в окружении умирающих, которыми были переполнены два огромные зала… я имел возможность реально оценить обстановку!.. нетрудно было догадаться, что бы со мной стало, вернись я на Монмартр… меня бы просто распилили между двумя досками!.. вы наверняка думаете, что меня бы арестовали?.. как бы не так! между двумя досками!.. запросто! что стало с моей жалкой лачугой, я уже знал! забрали все подчистую! часть имущества продали с молотка!.. а остальное – на барахолке!.. неплохо повеселились… даже кровати сожгли, чтобы обогреться… так что, зная все это, куда мне было бежать?.. праведное негодование, жажда мести… о, те, кто способен преисполняться этими чувствами, в отличие от обычных убийц, даже самых жестоких и расчетливых, редко бывают маньяками!.. они гораздо хитрее… дальновиднее!.. изворотливее!.. единственная их мания – это счет в банке! самые ярые поборники справедливости, учинявшие во имя нее жесточайшие терроры, разрывавшие людей на куски, выкалывавшие им глаза, отрывавшие им яйца, только и знают, что твердят вслед за Летицией: «Карашо пы эта потольше протлилось!»…[183]
Нет, из Сонби мне было уходить не с руки, во всяком случае, до тех пор, пока меня там терпели и лечили!.. витамины… овсянка… я тоже думал: карашо пы эта потольше протлилось! я потерял все свои зубы… и почти пятьдесят кило веса… это с тех пор я стал такой стройный… тюрьма – не санаторий… пребывание там на пользу еще никому не шло… вы, наверное, думаете: ну и хлюпик же он! наболтал тут с три короба!.. ничего подобного!.. я зря говорить не стану!.. камеры в датских тюрьмах действительно жуткие… даже такие специалисты по тюрьмам, как норвежцы, финны и шведы, признают, что условия там ужасные… Мориак, Моран, Арагон, Вайян и tutti, представляю, что бы они запели после шести месяцев заключения! ах, Нобели! Гонкуры! и frutti!