е поезда!.. а это значит, мне снова придется пробираться вниз по проспекту… от ворот до ворот… от тротуара к тротуару… там ведь не только можно нарваться на пулю… повсюду… где угодно… там на каждом шагу вас подстерегают еще и надоедливые болтуны!.. сколько раз, покидая Ловен, я намечал что-то сделать… кого-то навестить… и ничего не успевал!.. а все потому, что какой-нибудь очередной одержимый вцеплялся в меня мертвой хваткой!.. они подстерегают вас там у каждых ворот… на каждом углу… вы должны выложить ему все, что вы думаете об этих событиях! и не потом!.. как-нибудь в другой раз! а сейчас же! немедленно! и все начистоту! абсолютно все! хлоп по плечу! его вам запросто могут вывихнуть или раздробить! руку они вам жмут с такой силой, что от боли у вас темнеет в глазах и вы едва не теряете сознание! «ах, наш дорогой доктор! вот и он!»… как приятно они удивлены!.. как рады вас видеть!.. о, а вам в обращении с ними следует быть осторожным! крайне осторожным! и предельно собранным! на все вопросы отвечать сразу же, спонтанно! промедление смерти подобно! и побольше оптимизма! и глубокой убежденности в голосе! человек, спрашивающий ваше мнение, не просто рядовой стукач! не обольщайтесь! так что не нужно спорить с ним по пустякам! вы не должны обмануть его ожиданий!.. «конечно, победа у немцев уже в шляпе… новая Европа уже создана!.. секретное оружие уже разрушило Лондон!.. сровняло его с землей! фон Паулюс уже в Москве, но обо всем этом сообщат только по прошествии зимы! Роммель в Каире!.. обо всем будет объявлено одновременно!.. американцы просят мира… так что можно считать, что мы уже дома! прогуливаемся по Елисейским полям!.. единственная проблемы – это транспорт, поезда!.. просто не хватает поездов!.. но и это вопрос нескольких недель! главное – добраться до Ретонда и Сен-Дени!»[364]
Делайте вид, что вы в курсе всего, о чем бы с вами ни заговорили! во время разговора эти типы все время чешутся… у них у всех чесотка!.. но не вздумайте говорить с ними о ней… ни слова о чесотке!.. только о победном возвращении через Триумфальную арку!.. о нашем Торжестве! не жалейте красок!.. с де Голлем в Лондоне, Рузвельтом, Сталиным и их кликой покончено!.. раз и навсегда! они все с кольцами в носу!.. отправлены в зоопарк в Винсенн! именно там! проведут они остаток своих дней! и самое главное – ни в коем случае не выказывайте ни малейшего сомнения! стоит вам только заикнуться: «Роммель не очень уверен, что захватит канал… Суэц вполне может и устоять!» и ваша песенка спета!.. это будут последние слова в вашей жизни!.. сколько людей уже исчезло только потому, что они позволили себе некоторый скептицизм в разговоре с этими «типами у ворот»?.. видимо-невидимо!.. исчезло навсегда!..
Конечно, лучше всего было бы сидеть дома!.. но, увы, это невозможно! невозможно!..
Боже мой, как было бы приятно больше никого не видеть!.. ничего не говорить, ничего не писать, послать всех подальше… и отправиться доживать свои дни куда-нибудь на берег моря… только не на Лазурный берег!.. а к настоящему морю, к Океану… ни с кем не встречаться, исчезнуть, раствориться в небытии… ну а как же хавка, милок?.. музыка играет, барабаны бьют!.. на ковер, старый клоун! и оп-ля!.. еще разок! вас, вообще-то, уже заждались! публика сгорает от нетерпения: все ждут, когда же вы наконец как следует расквасите свою физиономию!
Ахилл прицепился ко мне вчера, почему я так долго заставляю себя ждать?.. старый похотливый осел, сам-то он никогда не написал ни одной книги!.. и голова у него никогда так не болела!.. черт! а этот его халдей Лукум заявился ко мне и давай выпытывать… с чего это я стал таким привередливым?.. таким ленивым? в то время как его обожаемый патрон Ахилл втюхал баснословные суммы во всевозможную рекламу, коктейли, разукрашенные флажками автобусы, промывание мозгов критикам, огромные, в три обхвата, колонищи на первой полосе самых злобных, самых что ни на есть «меня-ненавистнических» газет… и все ради того, чтобы все узнали! что я наконец закончил свою блядскую рукопись! и вот результат!.. ах, бедняга Лукум, у него это просто не укладывается в голове!.. я отупел и обленился еще больше, чем в прошлом году! он с ужасом думает, что станет с Ахиллом, если тот узнает об этом!.. бедный старик этого не переживет!.. о, он постоянно с ужасом думает об этом!.. у них так не принято!.. даже Жертрут, их конкурент с небесно-голубым моноклем, и тот никогда не позволял себе ничего подобного!.. у них вообще все было бы прекрасно, если бы я, гнусный циник, шут гороховый, безмозглый недоделок, перестал наконец заниматься саботажем…
Неужели я не могу понять, что Ахиллу просто необходимо съездить в Дакс…[365] а на обратном пути заехать еще и в Экс[366], и Энгьен![367]ведь он уже не молод! в июле ему исполняется сто лет!.. но он не хочет умирать, не разобравшись со всей этой путаницей вокруг моих рукописей у него в подвале! из-за меня он и так уже вынужден был отказаться от пребывания в Мариенбаде…[368]и Эвиане!..[369] пока ему приходится довольствоваться поездками в Люксембургский сад… на Елисейские поля… но ни кукольный театр!.. ни катание на маленьком паровозике в Булонском лесу не способны его больше отвлечь… развеять его мрачные мысли о деньгах, которые он вложил, чтобы сделать меня знаменитым!.. а мне на это насрать!.. потому что у меня нет ни капли совести!.. короче, хватит ебать муму, гони рукопись, и точка!
– Лукум! Лукум! такси! скорее!
Он слегка опешил, но тем не менее встает… и следует за мной… в сад… а потом на тротуар…
– Шеф! шеф!.. пожалуйста, в Лурд! В Лурд, шеф! и побыстрее! побыстрее!
Ах, его слова заставили меня встрепенуться! что ж, пусть катятся! в Лурд! или еще куда! на пару со своим боссом! втроем! вдесятером! им ведь надо поправить свое здоровье! а у меня есть дела поважнее! я еще не рассказал вам о том, что случилось потом там, на лестничной площадке…
Я еще не успел отойти от потрясений, связанных с Папийоном, Клотильдой, катарским епископом, лже-хирургом и его пациентом, да и воспоминания о том инциденте на вокзале были еще свежи в памяти… казалось бы, достаточно… вечно так продолжаться не может… должен же человек хоть немного отдохнуть… а тут еще толпа этих страсбуржцев, состоящая сплошь из скандалистов всех мастей, одержимых горлопанов, полоумных матрон и ряженых, косивших то под одних… то под других… ан, нет!.. конца этому было не видно!.. приток людей не ослабевал!.. с улицы… из пивной… отовсюду!.. карабкались все новые и новые! они уже запрудили всю лестницу, забили собой все проходы… попытаться протиснуться сквозь них означало обречь себя почти на верную гибель, вас бы там в два счета превратили в лепешку!.. особенно если учесть возбужденное состояние толпы, которую раздирали противоречивые желания! присутствующим хотелось жрать, спать и ссать одновременно!.. и они вопили об этом! вне себя от ярости! жрать спать и ссать!.. и тем не менее!.. я решил рискнуть… «пропустите меня! ну нет!.. нет уж!.. ни за что! давай, вали отсюда, эй ты, чмо! куда прешь, ублюдок!.. а ну посторонись, паразит!..» вот так они на меня реагируют, такие чувства я у них вызываю… так они меня уважают… впрочем, и теперь меня уважают не намного больше!.. но тогда я опешил!.. мне нужно было идти в Замок… ладно! потом! а как там этот Раумниц?.. этажом выше!.. хорошо, если невозможно спуститься, я поднимусь… комната 28! тук! тук! тук!.. herein!..[370] он лежит… с сигарой во рту…
– Я ведь запретил вам курить, комендант!
Я с ходу перехожу в наступление!.. его забавляет, когда я ему что-либо запрещаю… однако по-другому с ним нельзя… людей нужно держать в узде, иначе они сразу же садятся вам на голову…
– Раздевайтесь, комендант! я сделаю вам укол!
Почти ежедневно я ввожу ему два кубика… о, они ему не помешают!.. здоровье у него не ахти!.. одышка… ничего определенного… но каждую секунду может случиться непоправимое… со стороны это плохо видно, но теперь, лежа на кровати, голый, он напоминал старого обессилевшего атлета… раздутые щиколотки… я слушаю его… сердце никогда не лжет… тому, кто его слушает, оно выкладывает о себе все как есть…
– Ну что, доктор?
– О, я же вам сказал!.. по пять капель на четверть стакана воды в течение пяти дней… а кроме того, камфарное масло и укол… и полный покой!.. старайтесь не переутомляться!.. и не курить!.. ни в коем случае не курить!
Нельзя сказать, чтобы фон Раумниц был мне как-то особенно антипатичен… этих бошей вообще нужно принимать такими, какие они есть… так же, как и их родину!.. я был там у них, на севере Пруссии… в Бранденбурге… совсем маленьким, в возрасте 9 лет…[371] а потом уже как заключенный… я и от родных мест не в восторге, но там… скудные каменистые поля в окружении непроходимых лесов!.. земля, способная родить только картофель, свиней и жлобов… а какие там грозы! пардон! но таких гроз тут нет!.. точно так же, как и лесов… таких секвой я больше нигде не видел![372] вы не представляете, какой они высоты! метров сто тридцать, не меньше!.. вы спросите: а как же в Африке?.. о, ничего подобного!.. там нет таких секвой! во всяком случае, я не встречал!.. так что эту страну я неплохо изучил!.. я изъездил ее… вдоль и поперек… был я и в Пруссии, на родине фон Раумницов… пейзажи там, прямо скажем, не для туристов!.. мрачные маленькие озерца, а вокруг еще более мрачные леса… поэтому и Раумниц такой… раз он там родился… настоящий пруссак, мелкопоместный дворянин, жестокий, мрачный, коварный и неразборчивый в средствах… впрочем, есть во всем этом и что-то притягательное… какое-то величие… это же страна Грааля, Тевтонского ордена… но, понимаете, после того случая в Винсенне, когда ему надраили очко, у него окончательно крыша поехала, такую он затаил злобу и ненависть ко всем на свете… даже ко мне, несмотря на мое умение найти подход к каждому человеку, и то приходилось прилагать максимум усилий, чтобы он вдруг не вспылил и не укокошил меня!.. а я чувствовал!.. такое могло случиться в любой момент!.. особенно когда я должен был делать укол… его жопа являла собой жалкое зрелище… поэтому я вынужден был все время спрашивать, а не болит ли у него здесь!.. а здесь?.. вероятно, его не только секли, но еще и били прикладами!.. об этом свидетельствовали многочисленные ушибы и кровоподтеки… я старался колоть рядом… потом просил повернуться на бок… ах, они и вправду обошлись с ним не слишком гуманно… это напоминало мне обследования, которые я в свое время проводил… в Сартрувиле… Клиши… Безоне… «я, нижеподписавшийся, и т. д… обследовав, и т. д… кровоподтеки, ссадины, следы ударов… вследствие агрессии, жертвой которой, по ее словам, явилась мадам Пельфруа… или такой-то… такой-то… такой-то… и т. д…» ему я тоже предлагал выдать такое свидетельство! об «агрессии, жертвой которой, по его словам, он явился… и т. д.»… смелая шутка, не правда ли!..