— Ты что так рано вернулась? — спросила она, увидев Элю. — Я ещё обед не приготовила.
— Обед? — улыбнулась Эля. — Из твоих уст это звучит невероятно. А что ты готовишь?
— Тушеные овощи с мясом. А у нас ведь в доме мужчина. Сама говорила, что его чипсами не накормишь.
— Вы с сестрой делаете выдающиеся успехи в области кулинарии.
— Смейся, смейся, — обиженно произнесла Таня.
— Когда будешь резать морковь, то не забудь её сначала почистить, — сказала Эля и направилась к входной двери. Она собиралась подняться к себе, но Таня сказала:
— Ты не могла бы сходить в магазин? У нас хлеб закончился, да и молока для омлета на завтрак нет. Я Андрея хотела попросить, но он купаться ушёл.
— Хорошо, — вздохнула Эля.
Она подходила к магазину, когда увидела на крыльце фельдшерского пункта Степана с букетом роз. Рядом с ним стояли Светлана и какая-то темноволосая женщина средних лет. Все трое выглядели довольными и весёлыми. Женщина что-то говорила, а потом обняла Степана и Светлану. «Ну вот он и нашёл ту, которая согласилась с ним обвенчаться», — подумала Эля.
— А у тебя телефон несколько раз звонил, — сказала Таня, когда Эля вернулась с покупками.
Эля поднялась к себе в комнату и проверила телефон. Пока её не было, дважды звонила Мила Пузырёва. Не дождавшись, пока Эля ей перезвонит, она отправила сообщение о том, что выслала скан рассказа «Месть» Зинаиды Троицкой.
«Теперь он мне совсем ни к чему, — вздохнула Эля. — Злодейкой оказалась не Софья Казимировна, а её горничная. Надо будет отправить этот рассказ Колышкиной. То-то обрадуется Дина Семёновна». И всё же, прежде чем переслать рассказ, она открыла присланный файл и принялась его рассеянно просматривать. Неожиданно её привлёк конец рассказа: «Она вошла в классную комнату, чтобы проститься с девочками, но комната оказалась пуста. На её рабочем столе лежала новогодняя игрушка — Красная Шапочка, которую они вместе с девочками сделали из ваты и клея, а костюм сшили из лоскутков бархата. Игрушке не хватало лишь корзинки с пирожками.
Через десять минут она спустилась по лестнице в холл. Видимо, он только что вошёл с улицы, потому что на плечах его шубы искрился тонкий слой снега. Он отдавал приказания горничной и лакею. Увидев её, этот гнусный человек сразу же нахмурился.
— Как, вы ещё здесь? — надменно произнёс он. — Я же сказал вам немедленно убираться из моего дома!
— Вы пытались сделать меня своей любовницей! — с возмущением воскликнула она. — Но, получив отказ, намеренно решили погубить мою репутацию, обвинив в краже денег! Что ж, раз в глазах общества я стала воровкой, значит, так тому и быть. Вы гордились древностью вашего рода и тем, что императрица Елизавета Петровна даровала одному из ваших предков перстень, единственное, что вашему отцу удалось сохранить от огромного состояния, я спрятала ваше сокровище в вашем же доме. Вам хватило ума обвинить меня в воровстве, посмотрим, хватит ли у вас его, чтобы отыскать этот перстень!
Гувернантка направилась к дверям и навсегда покинула этот ужасный дом.
Прошло много лет после отъезда гувернантки, но перстень так и не был найден».
«Вот это месть! Ай да Софья Казимировна! Интересно, куда она спрятала этот перстень?» — подумала Эля, но тут же одёрнула себя. Нет, хватит с неё этих чужих тайн. Пусть другие распутывают их.
Она вздохнула и, подойдя к зеркалу, посмотрела на себя.
«Потратила половину отпуска на тайны столетней давности! И не всякую дверь мне теперь захочется открыть, — мысленно усмехнулась Эля. Она вдруг вспомнила статую апостола Петра. — Какая же большая ответственность возложена на него! Не позавидуешь».
Эля вышла на балкон. Вдали по-прежнему серебрилась река, а небо было ослепительносиним. Весело и задорно щебетали птицы, а Эле было грустно. Она решила прогуляться перед ужином. Открыв шкаф, достала свой любимый пиджачок лимонного цвета и, надев его, вышла из комнаты.
Едва она открыла калитку во дворе, как сзади её окликнула Таня:
— Ты куда?
Эля обернулась и увидела Таню на балконе своей комнаты.
— Хочу немного пройтись.
— Подожди! Я с тобой! — крикнула Таня, но Эля быстро ответила ей:
— Ни в коем случае! И… и не ходи за мной!
Дойдя медленным шагом до церкви, Эля подошла к пруду, встала возле самой воды и принялась смотреть на своё отражение. Неожиданно подул ветерок. Он был таким прохладным, что Эле даже стало холодно. Поёживаясь, она сунула руки в карманы пиджачка и вдруг нащупала в правом какой-то маленький твёрдый предмет. Эля вынула его. Это оказалась подаренная Степаном иконка святых Петра и Февронии Муромских.
Некоторое время Эля смотрела на неё, потом повернулась и пошла прочь от пруда, а затем ноги сами понесли её на берег реки. Когда до места, где располагались Степан и его друзья, оставалось несколько метров, Эля рядом с кустами боярышника лицом к лицу неожиданно столкнулась с журналистом Вольским. Мужчина, выходя из прибрежных зарослей, видимо, тоже не ожидал встретить её в этом месте — Эля поняла это по его дрогнувшим на миг ресницам.
— Добрый день! — сбивчиво произнёс он.
— Добрый! — ответила Эля.
— Вот решил прогуляться и, кажется, немного заплутал, — произнёс он голосом, в котором отчётливо слышались нотки фальши.
«Что он тут делает? — удивилась Эля. — А что я тут делаю? — тут же подумала она. — Господи, стыд-то какой! До чего докатилась! Сама пришла к мужчине, который уже наладил отношения с другой».
Опустив голову, Эля повернулась и медленно направилась назад. Вернувшись к церкви, она, погружённая в свои мысли, не заметила, как повернула не направо, в деревню, а налево и пошла по дороге, которая вела к усадьбе графа Тормасова.
Оказавшись возле флигеля, она присела на мраморную скамейку и огляделась. Сладко пахло травами, и одичавшими кустарниками, и фруктовыми деревьями, дул слабый ветерок, где-то за её спиной красиво перекликались птички. В этом царстве покоя и умиротворения невозможно было помыслить о случившейся много лет назад трагедии. Эля вспомнила содержание рукописи Агапии. «Нет, не могу даже представить, чтобы моё сознание, мою волю мог подчинить себе какой-то человек, — подумала она, — и не просто человек, а злой демон, и заставить меня умереть».
Вдруг в одном из оконных проемов промелькнуло что-то сиреневое. Эля встала и подошла к флигелю. Через некоторое время до неё донеслись какие-то странные звуки, как если бы кто-то бормотал себе под нос.
Эля прислушалась. «Откройся, откройся, покажись. Дай увидеть тебя», — не без труда удалось разобрать ей. «Кого это она вызывает, привидение, что ли?» — подумала Эля и, стараясь не шуметь, приблизилась к пустому оконному проёму и осторожно заглянула внутрь. На одной из деревянных балок, оставшихся от перекрытий второго этажа, на корточках с закрытыми глазами сидела Таня, одетая в сиреневую юбку. Боясь испугать её, Эля осторожно позвала Таню по имени.
— Андрей пришёл с речки, и я его покормила. Он сказал, что овощи и мясо у меня получились отменными. Он даже не ожидал, что я умею так вкусно готовить. А ещё к тебе Стёпа приходил, клубнику и цветы принёс, очень красивые, — доложила Таня, открыв глаза и увидев Элю, — но я ему сказала, что ты спать легла и велела не будить тебя.
— Зачем ты это сделала? — удивилась Эля.
— Затем, что ты вредина и злюка, — заявила Таня.
— Ну ты и нахалка! — покачала головой Эля.
— А ты — дурында! — снова не осталась в долгу Таня. — Носишься сама с собой, как с писаной торбой, а на других даже не смотришь. Думаешь, что умнее всех, а на самом деле ты полная дура. Читаешь толстые книжки, а толку от этого никакого, — заключила Таня, вставая. От её движений балка неожиданно заскрипела.
— Осторожнее! — испуганно воскликнула Эля.
— Ещё чего! — расхохоталась Таня. — Это ты трусиха, от каждого шороха вздрагиваешь.
Таня прыгнула изо всей силы раз, другой. Вдруг послышался громкий треск, затем балка переломилась, и Таня, взмахнув руками, полетела вниз. Эля вскрикнула и перелезла через оконный проем. Оказавшись внутри, она бросилась к Тане и нашла её неподвижно лежащей на куче мусора.
— Таня, Танечка, — чуть не плача произнесла Эля, приподнимая голову строптивой родственницы и принимаясь гладить её по лицу. — Что с тобой? Пожалуйста, открой глаза!
Через некоторое время Таня, словно бы услышав Элю, открыла глаза и мутным взглядом посмотрела на неё.
— Никогда не беги от призраков, — прошептала она и вновь потеряла сознание.
Эля растерянно посмотрела на Таню, а затем дрожащими руками достала из кармана телефон и набрала номер Андрея.
Вместе с Андреем к развалинам флигеля приехал Степан. Таню отвезли в дом и устроили в Элиной комнате. Вскоре прибежала Нина. В руках она держала небольшой чемоданчик, который тут же передала Степану. Степан попросил Лилю остаться, а остальных выйти. Закрывая дверь в комнату, Эля увидела, как Степан открыл чемоданчик, в котором лежали различные медицинские препараты и инструменты.
— Разве он разбирается в медицине? — спросила она у Нины, когда они спустились в гостиную.
— Кто? — недоумённо произнесла Нина.
— Степан.
— Конечно, разбирается, — пожала плечами Нина, — ведь он же врач. Военный врач. И очень хороший. Он даже в отпуске лечит. В Приречье ведь только фельдшер Светлана. Одна на всю округу. Все окрестные жители на Степана молятся. Он стольким уже помог! Его так и называют — Наш Доктор! Постой, — Нина изумлённо смотрела на Элю, — ты разве не знаешь об этом?
— Нет, — покачала головой Эля.
«Да я и сама не спрашивала, — тут же подумала она. — Уцепилась за то, что он доктор. Мне даже в голову не пришло, что, кроме докторов наук, бывают ещё и другие доктора. Права была Таня: я ничего вокруг себя не вижу и не слышу».
— У него и отец врач. Доктор наук. Известный офтальмолог, — добавила Нина.
Эля прикусила нижнюю губу.
Когда Степан спустился вниз, то сказал, что с Таней всё в порядке и что никаких серьезных травм, за исключением небольшого сотрясения и нескольких ушибов, у неё нет. Все вздохнули с облегчением.