27
«Эти девицы прекраснее многих на свете,
Мненья другого, Правитель, не скажет никто!
Форкия дочери – самые лучшие дети,
Хоть родила их богиня чудовищ Кето.
Прежде не знала прелестниц таких Ойкумена —
Дев помышленья, как снег на Олимпе, чисты!
Их имена: Эвриала, Медуза и Сфено…
Сердце моё замирает от их красоты!
28
Девы прекрасны, как в царской короне рубины,
Редкие боги могли лицезреть титанид —
Любят во внутреннем море скрываться «деспины»,
Где берега обрамляет красивый гранит…»
К внутренним водам направил Кронид колесницу,
Мчалась она над волнами, как Феба стрела.
Жаждая встретить скорее с крылами девицу,
Резвых коней он погнал прямо к острову Фла…
29
Издалека увидали девицы повозку
И поспешили исчезнуть в небесной дали,
Сфено съязвила: «Нельзя доверять «недоноску» —
Зевс с Посейдоном, по сути своей – кобели!»
И, приземлившись легко у оазиса Дуза,
Девы продолжили спорить о нравах царей,
Бога морского тогда защищала Медуза:
«Но Посейдон, хоть и буйный, но Зевса храбрей!
30
Видели вы, как Правитель летел над волнами?
Разве легко управлять колесницей такой?
И, оставляя следы, что кипят бурунами,
Вмиг он домчался туда, где царил прежде Кой!
Сёстры, признайтесь, прекрасен Властитель пучины:
Волосы блещут на солнце ручьём серебра,
Тело красиво и руки сильны у мужчины…
Не впечатлила вас мускулов крепких игра?»
31
«Как ты наивна бываешь порою, сестрица —
Глупо теперь доверяться могучим богам!
Все, кто любил их и даже Олимпа царица,
Плачут от горя, подобно весенним снегам.
В грусти глубокой Деметра, Метида, Латона…
Список любовниц и «жён» у Зевеса большой!
И не надейся на долгую страсть Посейдона,
Только морскую стихию он любит душой».
32
«С вами, сестрицы мои, я совсем не согласна! —
Вспыхнув, промолвила девам Медуза в ответ. —
Я докажу вам, что крепкое чувство прекрасно,
Будет любить он меня, как Климену Япет!»
Стала Медуза летать в одиночку пред богом
Так, чтобы видел её Посейдон вдалеке.
Быстрая гонка двоих стала ярким прологом,
И забурлила любовь, как вода в роднике.
33
Встретил однажды бог деву у храма Афины,
Но испугалась Медуза и скрылась внутри.
В дверь Посейдон стал ломиться потоком лавины,
Вынудив деву дрожать там до самой зари.
Ночь проведя возле статуи Девы-Паллады,
Так размышляла Форкида, не ведая сна:
«Ах, почему я лишила обоих услады,
Разве такая невеста тирану нужна?
34
Я поступила с великим Кронидом ужасно
И оскорбила поспешным побегом своим…
Вдруг он сочтёт, что увлёкся девицей напрасно,
И не достанется счастье влюблённым двоим?»
Горькие слёзы досады текли по ланитам,
Нежное тело сковал перед богом испуг…
Солнечный луч пробежал по базальтовым плитам,
В море ушёл Посейдон, стало тихо вокруг.
35
В грустном полёте домой, к островам океана,
Дева узрела четвёрку красивых коней,
Глянул Кронид на неё, как орёл на фазана,
И развернул колесницу, чтоб гнаться за ней.
Дева летела над морем, не чувствуя страха,
Крылья несли титаниду над пенной волной,
Стан выпрямлялся стрелой после каждого взмаха,
Слышала шум колесницы она за спиной…
36
Вскоре догнал и схватил Посейдон чаровницу,
Та, улыбаясь счастливо, сложила крыла,
И развернул Властелин на восток колесницу,
Вмиг оказались они возле острова Фла.
Внёс на руках он её в храм великой Паллады
И поспешил затворить половинки дверей.
Там в полутьме и в объятьях желанной прохлады
Страсть совершилась в опасной близи алтарей…
Гнев Афины
37
Не покидали влюблённые храм до рассвета.
Так от любви помутилась царя голова,
Что он запел для Медузы нежней Мусагета,
Страстные чувства умело вплетая в слова.
Таяла дева нектаром от царских признаний,
Пышную свадьбу устроить желал Посейдон,
И обещал властелин исполненья желаний —
Станет Владычицей сорванный богом «бутон»!
38
Дерзко нарушила Эос идиллию в храме,
Вышли на берег влюблённые, страстью горя:
Дева сказала: «Ждут сёстры меня за горами,
Вместе узрит нас, любимый, другая заря…»
Ласковым взором Кронид проводил чаровницу,
Лебедем та поднималась легко в облака,
Впрыгнул играючи грозный жених в колесницу,
Путь ко дворцу указала тирана рука.
39
«Скоро поженимся мы с Посейдоном, сестрицы! —
С радостью молвила дева, примчавшись домой. —
Бог обещал даровать мне корону царицы,
И на Олимп белоснежный путь будет прямой!»
С завистью слушали девы сестру молодую —
Самая младшая стала невестой царя!
Им надоело давно жизнь вести холостую
И наблюдать лишь пески и седые моря…
40
«Мы за тобою пойдём во дворец Посейдона,
Верой и правдой прислуживать станем тебе,
Будем на свадьбе прекраснее муз Геликона…» —
Сёстры увязли в мечтах и пустой похвальбе…
…Гелий усталый сокрылся за морем лазурным,
Замерли кони у храмовых медных дверей,
Бог Посейдон поражался твореньем скульптурным
И пустотой непривычной златых алтарей.
41
Дева впорхнула в святыню Афины синицей,
Сразу попала в объятья царя, как в силок.
«Скоро, Медуза, ты станешь морскою царицей,
Самой прекрасной на свете!» – признался ей бог…
Снова в страстях утонула влюблённая пара,
Мягкой постелью для них стал холодный гранит,
Пылкие речи царя были слаще нектара,
Ярко сияли у девушки розы ланит…
42
Но, к сожаленью, не знали жених и невеста,
Что затаилась опасность в усладе ночей —
Вызвало страстное чувство лавину протеста
Той, что во тьме не смыкала от злобы очей.
Как-то Афина услышала голос созданий,
Коих творил вдохновенно титан Прометей —
Люди твердили: «Твой храм стал вертепом свиданий,
Освободи нас от этих порочных сетей!»
43
В храм заглянула богиня Афина незримой
И затаилась за статуей мощной своей,
Втайне желала сама быть безмерно любимой,
И наблюдать эту страсть было тягостно ей.
Женская зависть душила богиню Афину:
«Но почему я отвергла любовь кузнеца?
Страшно признаться, но только боюсь я мужчину!
Видно, на мне так сказалось влиянье отца!»
44
Ясно услышала Дева биение сердца,
Стали рождаться стремительно капли на лбу,
Переживала униженность дочь Громовержца,
С собственным «Я» начинала богиня борьбу.
Эос Афину спасла от свирепого гнева —
Вынес на берег любимую бог Посейдон.
Вытерла слёзы тайком непорочная Дева:
«О, как прекрасен бывает любовный полон!»
45
Больше недели она провела за скульптурой,
Не замечая уже пустоту алтарей —
Очи Афины следили за лёгкой фигурой,
Что с упоеньем ласкал Повелитель морей.
Шёпот влюблённых измучил ревнивую душу,
Крикнуть хотелось: «Подите, презренные, вон!
Есть у вас небо и море, не портите сушу!
Вере в богов нанесли вы немалый урон!»
46
Словно тянуло богиню неведомой силой,
И появлялась во храме она день за днём,
Слышала снова: «Люблю, драгоценная, милый…»
Хладное сердце Паллады горело огнём!
Но довелось ей услышать другое однажды:
«В храме Афины у нас создаётся семья,
Только страдает она от завистливой жажды,
Что не прочувствовать ей мощь «мужского копья»!
47
Вторил Медузе тиран: «Пусть её тешат латы,
Шлем золочёный с копьём, что ей сделал Гефест,
Коль на войну и на кровь променяла гранаты,
Мойры уже не завяжут ей узел невест!»
Грохнула Дева Афина копьём по граниту:
«Прелюбодейка ночная, покинь этот храм!
Ты возмечтала попасть без усилий в элиту? —
Нет, ты не будешь ходить по пурпурным коврам!»
48
Буйная злоба сверкнула в божественном взгляде,
Пламенем очи горели, как свод на заре!
И, не промолвив ни слова счастливому дяде,
Дева Афина умчалась к священной горе.
«Движет племянницей зависть и страшная злоба,
Утром покинем, Медуза, святыню её!
В ярости дочерь Зевеса, как бык, твердолоба —
Будет вещать пантеону лишь мненье своё!»
49
Вмиг оказалась Паллада у царского трона,
В нём находясь, царь Зевес пребывал в полусне,
Многие ночи спала без супруга «матрона» —
Не проявлял он вниманья к ревнивой жене.
«Грозный родитель, я требую веского слова —
Прелюбодеями храм мой теперь осквернён!
Вправе я их наказать, не желая иного?»
«Утром отвечу тебе! – Я сейчас изнурён!»
50
«Молви, родитель, сей миг!» – торопила Афина.
«Эрос превыше богов всех, включая меня!
Всплески любви, дорогая, живого вершина…» —
Молвил Зевес, прочь остатки дремоты гоня.
«Это – не всплески любви, а утеха для плоти!
Возле фигуры богини – разгулы страстей!
ЭТО должно совершаться на ложе иль в гроте —
Разве любовь – не желанье зачатья детей?»
51
Царь от волненья сошёл с золотого престола,
Стал рассуждать, разминая лениво ступни:
«Первое сильное чувство – серьёзная школа,
А не взиранье вдвоём на созвездий огни…
И от ошибок никто, даже я, не избавлен,
Так как рассудок влюблённого скрыт пеленой!
Будь воля Геры, то был бы я ею оставлен…
Я сожалею, что стала она мне женой.
52
Выгони этих влюблённых из храма, Паллада,
Пусть на лугу иль в дубраве гуляют вдвоём!
Можешь кольнуть их пониже спины, если надо,