Или же ты не владеешь Гефеста копьём?»
Вспыхнула Дева, на слово «копьё» от тирана:
«Дай разрешенье, очистить от пагубы честь!»
«Что ж, очищай, коль не веришь в совет ветерана!»
Сразу Афина задумала страшную месть…
53
К просьбе богини Властитель отнёсся беспечно:
«Быть справедливой с рожденья тебе суждено!
Если считаешь, что ты, дочь, во всём безупречна,
То исполняй только то, что свершиться должно!»
Расплата за любовь
54
«Не сокрушайся, такое присуще Афине,
Деве Палладе самой надоел пантеон!
Бедный Зевес! Он один средь богинь на вершине —
Тяжко ему править миром… – сказал Посейдон. —
Эос-заря направляет персты к небосводу,
Время разлуки пришло, расставаться пора.
Не подходи на закате ты к этому входу,
На берегу буду ждать у цветного шатра…»
55
В это же время Афина была у престола —
Клятву сумела исторгнуть она у отца
В том, что тиран не осудит её произвола,
Не воспрепятствует месть совершить до конца,
Что не отменит Властитель её наказанье,
И не вмешается в то, что свершила она —
Пусть испытают виновные боль и страданье,
Да изопьют эту чашу мучений до дна!
56
Клятва отца послужила Афине «эгидой»,
Вмиг прилетела ревнивица к острову Фла,
И совершила ужасное там с титанидой,
Сделав её воплощеньем вселенского зла.
Видя влюблённых, сомкнувшихся в крепком объятье,
Им погрозила Афина огромным копьём,
И возгласила счастливой невесте проклятье:
«Больше тебе не бывать с Посейдоном вдвоём!»
57
Начал меняться чарующий облик Медузы:
Аспиды вместо волос заплетали «венки»,
Сразу ослабли влюблённых незримые узы,
Как только бог разглядел у любимой клыки!
Пальцы Медузы предстали когтями тигрицы,
Всё, кроме лика, покрыла навек чешуя,
Вмиг почернели прекрасные крылья девицы,
Нежный и ласковый голос стал рёвом зверья!
58
Вырвала деву богиня из рук Посейдона,
Острым копьём погнала за седой океан,
Слышались долго вдали звуки громкого стона —
Образ ужасный и сёстрам Медузы был дан…
«Брат венценосный спасёт от уродства девицу!» —
Крикнул вдогонку Форкиде Властитель морей,
Впрыгнул мгновенно расстроенный царь в колесницу
И на Олимп полетел, как могучий Борей.
59
Шагом поспешным пройдя по большой анфиладе,
К трону Зевеса направился злой Посейдон,
Младший Кронид удивился столь смелой браваде:
«Будь осторожен, не сбей с возвышения трон!»
«Шутки твои неуместны, Правитель Вселенной!
Знай, что Паллада лишила невесты меня!
Ты прикажи ей не быть перед нами надменной,
Честь пантеона богов от позора храня!»
60
«Ах, это ты оказался копьём уязвлённым,
В храме Афины устроив с невестой альков?
Мало ли есть в Ойкумене укрытий влюблённым,
Или от радости был ты совсем бестолков?
Мог бы прикинуться вольною птицей иль змеем,
Или проникнуть к любимой в пещеру дождём,
И одарить деву сыном, как брат твой, Персеем,
В гроте неведомом с ней пребывая вдвоём!»
61
«Мне, всемогущий Зевес, не нужны утешенья,
Лучше верни ты Форкиде божественный вид!»
«Нет, не могу отменить я Паллады решенья,
С этой утратой смириться придётся, Кронид!
Словно ремнями повязан я клятвенным словом,
И отменять ни за что я не стану его —
Храмы богов не должны становиться альковом!
Силой своей не добьёшься ты, брат, ничего!»
62
«Благодарю, царь, за данный урок оправданья —
Ревность превыше любви и отныне права!
Твой пантеон не узрит Посейдона страданья,
Хоть и посыпана пеплом его голова…»
Поступью гордой ушёл Властелин акваторий,
Зевсу оставив сомненья его правоты.
Будет у среднего брата немало историй,
В коих любовь – не всегда образец чистоты…
Страсти бога
63
Сразу предался морской Повелитель унынью,
Не выходил на поверхность тиран из дворца —
Поле души заросло ядовитой полынью,
Тело, однако, пылало огнём жеребца.
Вышел из вод он однажды, душою слабея,
И показался прекрасным ему белый свет:
Видит: на западе остров красивый – Эвбея,
А на востоке – жемчужина-город Милет.
64
Остров тиран пересёк меж седыми горами,
Далее встретил его красотой материк…
Вспомнились сразу Крониду свидания в храме,
Незабываемый, резкий, отчаянный крик…
Неторопливо он шёл по равнинам зелёным,
Путь по чудесным Балканам держа на закат,
И удивлялся красивым местам заселённым —
Счастлив здесь местный народ, хоть совсем небогат!
65
Издали женщину он заприметил на поле,
Что-то знакомое с детства увидел он в ней,
Рядом бараны гуляли стадами на воле,
В речке купался табун непокорных коней.
Вспыхнувшей страсти поддался властитель унылый,
К женщине кинулся зверем голодным тиран,
Но обернулась красавица белой кобылой
И поскакала от бога, сминая шафран.
66
Бег кобылица направила прямо к Ладону,
Перемахнула протоку в четыре прыжка,
Длинным хвостом помахала она Посейдону,
Вдаль унеслась, напрягая крутые бока…
Не удивился тиран превращенью такому:
«Стала заманчивей дева теперь для меня,
И кобылица уступит желанью мужскому —
Я обернуться смогу в вороного коня!»
67
Преобразился в коня Повелитель мгновенно,
Громко ударил копытами он по земле,
За кобылицей помчался скакун вдохновенно,
Перелетая протоку подобно стреле.
Вскоре узрел впереди круп, к усладе манящий,
И возле устья реки конь кобылу настиг,
Вмиг соблазнил кобылицу он страстью пьянящей,
И над полями разнёсся божественный крик:
68
«Я от тебя убегала со скоростью ветра,
Вовсе не зная, что примешь ты облик коня!
Разве сестру не узнал? Это я, брат, Деметра!
Как, Кронион, ты посмел посягнуть на меня?»
«Я не жалею, Деметра, о страстном деянье —
Издалека не узнал я тебя со спины —
Ты пребывала тогда не в своём одеянье,
А несравненные прелести были видны.
69
Вышел из моря на поиски дивной царицы,
Грусть и тоска во дворце одолели, сестра!
Так что прости, ухожу – что мне взять с кобылицы?
Пусть достаются лошадкам твои клевера…»
«Любвеобильны без меры два брата Кронида —
Раз на земле появились, подайте им дев!
Вы бы ещё приобщили к насилью Аида». —
Молвила громко сестра, не скрывая свой гнев.
70
Но не ответил пристыженный брат Карпофоре,
В тёплые воды вошёл и махнул ей хвостом.
Встретило бога волною чудесное море,
Вновь оказался Властитель в чертоге пустом…
Двойню в положенный срок родила кобылица:
Миру явились Деспина и конь Арейон.
Вновь по полям и дубравам пошла чаровница,
Помня о горькой судьбе неповинных Горгон…
71
…Не охладила тирана пучина морская,
Влюбчивым бог стал, как брат, но на день или два!
Огненной страстью пылал он, прелестниц лаская,
И остывал сразу после любви баловства.
С берега видели часто с трезубцем тирана,
Девушек юных манила его красота,
Ярким предвестником был аромат майорана,
Что у кого-то исполниться может мечта…
72
Не открывал после встречи с Медузой бог душу,
Жизнь научила быть скрытным, как грозный Аид.
И, выходя из пучины глубокой на сушу,
Он оставался холодным, как горный гранит.
Страсть Властелина была мимолётной кометой,
Что украшала сияньем ночной небосклон,
Многие встречи сокрыты извилистой Летой,
Только не та, в коей чудо свершил Посейдон:
73
…Недалеко от дворца на поляне прибрежной
Бог заприметил прелестницу редкой красы
С дивной точёной фигурой и кожею нежной,
С поступью лёгкой, с повадками хитрой лисы.
И восторгался Властитель картиной душевной,
Видя, как дева купалась в бегущих волнах,
Но возмечтал овладеть он прекрасной царевной,
Благо, не надо ходить в вороных скакунах.
75
Он овладел ею так, как племянник кифарой,
Не предлагая ей вечность и спелый гранат —
Что с нею делать Крониду, когда станет старой,
Или настигнет её чернокрылый Танат?
«Что за утрату девичества хочешь, Кенида?
Слово даю, что исполню любые мечты!»
И попросила царевна лапифов Кронида:
«Воином быть я желаю… могучим, как ты!»
76
Не затруднился Кронид пожеланьем девицы:
«Ты к амазонкам мечтаешь отбыть навсегда?
Значит, одним лишь движением царской десницы
Я переправлю тебя через море туда!»
«Этого мало, тиран, за девичью утрату!
Быть я могучим мужчиной хочу, Посейдон!
Нет у меня вожделенья ни к власти, ни к злату
И не стремлюсь к прозябанью покорных матрон!
77
Хочется стать мне немедля воителем славным,
Непобедимым героем на бранных полях,
Быть гражданином во всех городах полноправным
И без опаски ходить на больших кораблях!»
«Примешь сегодня, Кенида, ты облик мужчины,
Следом за мной омываясь в приливе морском,
Мужем останешься, дева, до самой кончины
С телом могучим и с крепким мужским «маяком!»
78
Скрылся Властитель пучины в привычной стихии:
«А ведь могла бы гулять беззаботно средь рощ,
Мужа найти – телеса у неё неплохие…
Нет же! Она предпочла только воина мощь!
Странно, у дев, как обычно, желаний немало,
Но, вероятно, в Кениде скрывался Кеней…
Пусть же не знает он страха и ран от металла!» —
Вымолвил царь, забывая соитие с ней…