Мысль у тирана сверкнула, как в небе зарница:
«Пусть же решит этот спор змееногий Кекроп!»
Умный Кекроп с одобреньем отнёсся к решенью,
Что состязанье богов проведёт царь земной!
Для пантеона вся Аттика стала мишенью,
Боги с вниманьем следили за дивной страной!
131
Царь принимал Олимпийцев на горной вершине,
Возле огромного храма с десятком колонн,
Почести здесь оказал справедливой Афине,
И с уваженьем им встречен был бог Посейдон.
Много народа пришло из окрестных селений,
И опустели в Пирее на день корабли,
После всех жертв и великим богам восхвалений
Высказал царь городка боль родимой земли:
132
«Мы поселились на скалах ничем не богатых,
Мало дерев здесь, нет чистых озёр, родников,
Не возрастает трава тут на склонах покатых,
И невозможно пасти ни овец, ни быков.
Жизнь на земле тяжела без божественной силы,
Ждёт покровителя наш недостроенный храм,
Но процветанье придёт, как вещают сивиллы,
Чем мы обязаны будем лишь Вашим дарам!
133
Вы, небожители, смертных умней и сильнее,
И на людей вы привыкли смотреть свысока,
Что подарить городку – Олимпийцам виднее,
Не оскудеет дающего блага рука!»
Тучегонитель одобрил тираду Кекропа,
С добрым вниманьем взирая на город с небес:
«Голые скалы остались здесь после потопа,
Жаль, что не вырос на склонах каштановый лес!»
134
Яркой улыбкой блеснул Властелин акваторий
И у подножья холма моментально возник,
Мощным трезубцем ударил в скалу между взгорий,
И забурлил там лазурной водою родник!
Кинулись люди от храма к такому истоку,
«Хайре!» кричали с восторгом они на ходу,
Только в ключе Посейдона нет жителям проку —
Воду морей не возьмёшь на полив и в еду…
135
Шли с огорченьем пейзане в пологую гору —
Вынудил их горевать бог солёных морей:
«Надо вернуться опять к олимпийскому спору —
Может быть, Дева Паллада поступит мудрей…»
А в небесах засмеялся Зевес беззаботно:
«Кажется, снова трезубец слабее копья?
Я бы всю Аттику отдал тебе, брат, охотно,
Но этот спор разрешаю сегодня не я…»
136
Вмиг окружили богиню Афину пейзане —
Чуда великого ждали от Девы они —
Что могут сделать красивые женские длани
Против гранита, надёжной звенящей брони?
Не замечала в волненье толпа Посейдона —
Стал бог не нужен с солёным своим родником,
И пошагал он к Пирею с пологого склона,
Чтоб оказаться опять на просторе морском…
137
Дева неспешно прошла вдоль огромного храма,
Остановилась у твёрдых, сверкающих скал,
Молча, под ноги копьё вдруг направила прямо,
В камень вошёл наконечник, как в тушу кинжал!
Зазеленело копьё, превращаясь в оливу,
Ветви, как змеи, тянулись наверх из ствола,
Напоминало копьё серебристую иву,
И зацвела на виду у народа «ветла».
138
Зрели на это пейзане с открытыми ртами —
Чудо вершила богиня без пресной воды!
Древо росло на глазах, осыпаясь цветами,
На серебристых ветвях появлялись плоды!
Молвил Кекроп осторожно богине сомненье:
«Дева Афина, не вижу я пользы в плодах,
Древо создаст во дворах городских затененье,
Да и погибнет оно при больших холодах…»
139
«Дерево это живучее, царь змееногий!
Будет давать урожай полторы сотни лет!»
«Не понимаете нас вы, великие боги —
Будет кормиться оливою жук-листоед!»
Не торопилась с ответом тирану Паллада,
А дождалась почерненья овальных плодов:
«Дерево это спасёт населенье от глада
И от людей не потребует тяжких трудов!»
140
Насобирала богиня в ладони маслины,
Встала над камнем, который лежал пред царём,
С силою сжались прекрасные руки Афины,
Масло на чистый валун потекло янтарём!
Сразу наполнился воздух вокруг ароматом,
Дочь Громовержца взглянула на бедный народ:
«Скоро жить станете, люди, в селенье богатом —
Масло оливы дороже, чем злато и скот!»
141
С пальца попробовал царь ароматную влагу:
«Это не сало в костре и не масло трески!
Нас приведёт это дерево к скорому благу,
Пусть же оливы растут всюду с лёгкой руки!
Храм мы достроим, его посвящая Афине,
Вырастим сад на камнях из чудесных олив,
Жертвовать масло мы станем великой богине,
Этот обычай на тысячи лет сохранив!»
142
«Я проявляю немало излишних амбиций! —
Думал, в подводном дворце находясь, Посейдон. —
Смертным простым не хватает прекрасных традиций,
Пусть же украсит вершину холма Парфенон!
Дева Афина желает о людях радений,
Им же достаточно только вниманья богов…
Мне предоставил Зевес очень много владений —
Хватит для храмов моих всех морских берегов!
143
Здесь, под солёной водой есть равнины и горы,
Жертв для себя вижу много на илистом дне…
Кажется, время пришло выезжать на просторы
И озаботиться там о прекрасной жене…»
Поиск невесты
144
Стал вспоминать Посейдон все свои похожденья:
«Нет никого, кто сравнится с Медузой моей!
Редко я стал объезжать Океана владенья,
Чаще бываю в тех водах, где правит Нерей…
На материк меня тянет, как волка в дубраву,
Только любовь мимолётна – на несколько дней,
И превращаются страстные чувства в забаву,
Не принимает всерьёз баловство Гименей!
145
Девушка мне не нужна с красотой Афродиты —
Сразу появится рядом блудливый Арес!
Скромные жёны надёжнее, чем мегалиты —
Эти не ждут от чужого мужчины чудес!
Душу гнетёт безответное эхо в чертоге,
Сам для себя во дворце я устроил полон!
Разве обязаны жить в одиночестве боги?
Нет, не должны!» – резюмировал так Посейдон.
146
Мысленно буйный Властитель готов был к прологу:
Сердце пылало надеждой на встречу с женой!
С ярким рассветом направил коней он в дорогу,
Сзади себя оставляя буран водяной.
Быстро прошёл Геллеспонт, а за ним – Симплегады,
Мимо Тавриды промчался, взглянул на Кавказ,
И возвратился назад вдоль знакомой Троады,
Где побывает ещё Повелитель не раз.
147
Быстро неслась золотая его колесница,
Словно летел над волной раскалённый болид,
Скрыться в воде не смогла б ни одна чаровница,
В жёны высматривал нимфу он средь нереид.
Справа мелькнул на мгновение остров лесистый,
Необъяснимое что-то ударило в грудь,
И долетел до Властителя смех голосистый,
К Наксосу бог моментально направил свой путь.
148
Остров красивый объехал тиран величаво
И посмотрел на девиц возле кромки воды,
Взор обратил он на ту, что нежна и курчава,
Видя на лике у девы смущенья следы.
Нимфы шутили и громко смеялись над богом,
Только одна среди них оставалась скромна…
Стала случайная встреча чудесным прологом,
Чтоб во дворце под водой появилась жена.
149
Дважды тиран обогнул этот остров прелестный
И устремил свой полёт к финикийским брегам —
Ныне ступил он на путь для него неизвестный
И удалился к заветным морским жемчугам…
Там, на далёком востоке, у города Сузы
Брал из ракушек застывшие капли росы
(Как-то собрал ожерелье из них для Медузы,
Но тяжелы оказались Фемиды весы)…
150
Именно там, где холодные воды Евфрата
Бурным потоком впадали в седой океан,
Бог изготовил колье из жемчужин и злата
И устремился вновь к Наксосу, как ураган.
А в это время на острове девы-сестрицы
Зависть свою изливали подружке гурьбой:
«Бог чуть не выпал на брег из своей колесницы —
Очаровался он так, Амфитрита, тобой!
151
Скоро свершится на острове дерзкая кража —
Буйный Властитель поступит, как грозный Аид!
И не спасёт нашу деву ни море, ни стража
Из полусотни прекрасных сестриц-нереид!
Спрячет её Посейдон под солёной водою —
Дело привычное для Олимпийских богов,
Станет девица там скоро царицей седою —
Грусть одолеет вдали от родных берегов…»
152
Соли добавила нимфа в лазурное море:
«Девы, скорей помогите советом сестре:
Можно ль избыть это, страх наводящее горе,
Или в страстях Посейдона сгореть, как в костре?»
«Прячься, сестрица, Кронидов любовь мимолётна,
Ты пережди, и забудет тебя Посейдон,
Стань незаметной, как будто, ты вовсе бесплотна,
И восвояси уедет в сомнениях он!
153
Скрыться ты можешь в саду Гесперид у Атланта,
Там Посейдон не отыщет тебя никогда —
Спрячет беглянку от моря гора-доминанта.
Знай, Амфитриту не выдаст морская вода!»
Кинулась дева поспешно в прохладу пучины,
Путь свой на запад далёкий держала она,
Рядом с красавицей плыли большие дельфины —
С ними с рожденья была чаровница дружна…
154
С берега нимфы узрели коней Посейдона —
Ярко сверкали над морем они белизной,
А дополняли величие бога корона
И золотистый трезубец над пенной волной.
Вмиг устремились красавицы в тёмную воду,
Скрылись мгновенно они в набежавшей волне.
Не пожелав отвечать за чужую свободу,
Спрятались девы в укромной морской глубине…
155
Вынесли кони повозку к сверкающим скалам,
Вышел поспешно на остров правитель морей,
Лёгкая горечь таилась на лике усталом —
Не было там никого из морских дочерей.
Бог обратился к летящему мимо Борею:
«Странник извечный, не зрил ли ты дев на волнах?»
«Нужно тебе, Посейдон, устремиться к Нерею —
Он в Самофракии спит на больших валунах!»