Бросил дракон на просторы тускнеющий взор,
Вскинул ужасную голову змей на мгновенье,
И незаметно сокрылся в расщелине гор…
Рожденье
42
«Вот долгожданный финал! – изрекла титанида,
Облокотившись устало на мокрый валун. —
Помощь внезапно пришла от морского Кронида —
Остров плавучий возник средь красивых лагун!»
Вымолвив это, она потеряла сознанье,
Острою болью охвачен был низ живота…
И нереиды узрели Латоны страданье,
Возле неё началась «повитух» суета…
43
Первой красавица-дочь родилась молчаливо,
Вышла с улыбкой, без боли и сильных потуг,
Следом за этим свершилось великое диво —
Мальчик родился, и всё засияло вокруг!
На ноги встал сразу после его омовенья,
К матери нежной уверенно сделал шаги,
Взрослость его привела нереид в изумленье:
«Этот малыш за Латону вернёт все долги!»
44
Весть о рожденье на острове Делос зевсидов
Быстро достигла вершины священной горы,
Вмиг прилетели богини узреть «апатридов»
И принесли для прекрасных младенцев дары:
Гея украсила остров густыми лугами
С множеством дивных кустов и плодовых дерев,
Обогатил Посейдон там ручьи жемчугами,
Донный массив на алмазный остов оперев.
45
Не обошла малышей и Фемида вниманьем,
Детям амброзию дав и волшебный нектар.
Всех поразил сын Латоны чудесным сияньем —
Будет эпитетом богу сверкающий дар…
Боги Олимпа назвали сестру Артемидой —
Вырастет девочка – станет богиней зверей —
Им суждено находиться под крепкой эгидой —
Эта зевсида быстра и сильна, как Борей!
46
Спряталось море под тёмным покровом Эреба,
Только на острове было светло, словно днём —
Мягким и ярким казалось сияние Феба,
Тело младенца светило чудесным огнём.
И восхитилась ребёнком богиня Фемида:
«Станет он самым великим потомком царя!
Будет богатой на страсти у Феба планида,
И предназначена юноше роль бунтаря.
47
Первенца Гера царю родила без желанья.
Матерью преданной быть не стремилась она.
Ей причиняла чреватость тоску и страданья,
Думала Гера, что жизнь при ребёнке скучна.
Ей показалось рождённое чадо уродом,
Бросила мать из окна своего малыша!
Ужас свершила она под седым небосводом
И не стыдилась при этом царицы душа!
48
Маленький сын от Латоны взрослеть должен рано,
Рядом с отцом встанет он на пороге войны,
Жаль, что пропал безнадёжно сын первый тирана —
Сильные дети великому богу нужны!»
Новость объявлена тотчас была нереидой:
«Здравствует ныне Зевеса потерянный сын —
Брошенный Герой с Олимпа спасён был Фетидой,
Он в мастерской у себя пребывает один…
49
Юный Гефест попросил нас вручить подношенья
Для лучезарного брата и девы-сестры,
Чтобы легко принимали зевсиды решенья —
Луки искусны, а стрелы отменно остры!
Мальчику – дивно откованный лук серебристый,
Лёгкий колчан восполняемых стрел золотых;
Маленькой деве вручается лук золотистый,
Стрелы к нему из серебряных нитей витых».
50
Яркая Эос узрела на острове скромном
Добрых богинь пантеона великих богов,
В свете, что ярко сиял в океане огромном,
Виделась сверху уверенность детских шагов.
Выкатил Гелиос в небо свою колесницу,
Первый луч света коснулся вершины горы,
Следом за нею титан осветил роженицу,
Ярко блеснули под солнцем Гефеста дары.
51
Ласковым взором коснулось младенцев Светило,
Стали зевсиды расти на глазах у богинь,
Их наполняла бессмертья могучая сила,
В детских глазах засияла Зевесова синь.
Слушали гости с Олимпа и дети Латону,
Как очутилась на острове этом она,
Вспыхнула ненависть в мальчике к змею Пифону —
Вот какова их с сестрою рожденья цена!
52
К вечеру выросли дети почти вполовину,
Фебу уже не терпелось опробовать лук:
«Логово змея хочу превратить я в руину,
Не пожалею для этого сердца и рук!»
Отрок не слушал прекрасных богинь разговоры —
В сердце звучала мелодия мстительных сфер.
Стали его устремленьем Парнасские горы,
Где мог укрыться противник в одной из пещер.
53
Нюкта взглянула на Делос внимательным взором,
Тишь над водой разорвал громкий крик лебедей,
Белые птицы запели торжественным хором:
«Феб, не засни! Уползёт в подземелье злодей!
Будем нырять мы полночи в морскую пучину,
Чтоб натаскать для тебя целый стадий лиан,
К светлой заре изготовишь большую корзину —
В ней полетишь вместе с нами, как юный баклан!»
54
Тронула Эос перстами края небосклона
И на вершины набросила россыпь камей.
«Мальчик способный! – промолвила тихо Латона,
Видя корзину. – Сражён будет яростный змей!»
Каждому лебедю Феб дал с петелькой лиану,
Лёг беззаботно в корзине на крепкое дно,
Резко взлетела повозка, подобно орлану,
И устремилась туда, где ей быть суждено…
Пифон
55
Лебеди плавно летели над морем лазурным,
Ветер попутный гнал бодро корзину вперёд,
Юноша в неге предался идеям сумбурным,
Мыслей немало навеял дебютный полёт.
Вёл сам с собою красивый зевсид рассужденья:
«Должен и я научиться летать, как они,
Надо избавиться лишь от Земли притяженья —
Держит меня титанида сильней, чем ремни!»
56
Только подумать успел он и стал невесомым,
Тело его оторвалось от лёгкого дна,
И над корзиной повис он, сродни насекомым:
«Эта способность мне в битве с Пифоном нужна!
Как мне найти зверя грозного в мире безвестном?
Помнится мне, что Латону он гнал до воды…»
Вдруг Феб увидел вдали на утёсе отвесном
Сломанный дуб и огромного монстра следы.
57
«К этому брегу летите, прекрасные птицы! —
Радостно вскрикнул в корзине зевсид молодой. —
Я испытание скоро устрою деснице,
Если пойду за чудовищем той бороздой!»
И, очутившись на суше, сказал Златокудрый:
«Скоро свершится моя справедливая месть!
Пусть молодой и неопытный я, и немудрый,
Но отстою я обиженной матери честь!»
58
Быстро шагал Сребролукий по страшному следу,
Он перепрыгивал скалы, ущелья в горах,
Перед глазами Феб видел над монстром победу,
Наглухо спрятав в душе угнетающий страх.
Всюду виднелись пожары и речек завалы,
Уничтожал на пути всё живое дракон,
Рушил пещеры зверей и высокие скалы,
Лёд растопил на вершине горы Геликон.
59
Запах тлетворный почувствовал юноша вскоре:
«Недалеко от меня продвигается враг!» —
Вспыхнули искорки сразу в воинственном взоре,
Сжалась десница Зевсида в могучий кулак.
Силою мысли поднял он себя над горами,
Юноше стала подвластна небес высота,
Сверху увидел он тушу дракона с буграми,
Что покрывали его телеса до хвоста.
60
Зверь направлялся к расщелине гор торопливо,
Намеревался там скрыться на несколько лет,
Но на пути хладнокровного встал горделиво
Смелый, решительный будущий бог-Мусагет.
Юношу сжечь попытался гонитель могучий,
Но закружил смелый бог над драконом орлом,
Голову поднял, как крону, сын Геи над тучей,
Тело лежащее стало гигантским стволом.
61
Бог устремился вдоль тела чудовища в небо
И разглядел убегавших из гор ореад,
Выпустил пламя из пасти змей в сторону Феба,
Что было молний Зевеса мощнее стократ!
Но увернулся от пламени яростный мститель,
И на дубравы обрушился огненный шквал,
Дымом горячим дохнул на Зевсида гонитель —
Пеплом и сажей покрылось скопление скал.
62
Выпустил первые стрелы сын Зевса в дракона,
Непробиваемой шкурой была вдоль хребта,
Феб, поднимаясь, нацелился в шею Пифона,
Стрелы вонзились в неё, дрогнул кончик хвоста.
Юноша знал, где у змея есть слабое место,
Зверю ответил на пламя прицельной стрельбой,
Благодарил за оружие брата Гефеста,
Что помогало успешно вести этот бой.
63
Тёмная кровь растекалась по шкуре Пифона,
В кольца он начал укладывать тело своё,
Дымом густым затуманив простор небосклона
И продолжая огромных спиралей витьё.
Мстителю сил не хватало держаться над тучей,
Он опустился на камни горы с вышины,
Но покалеченный стрелами в битве кипучей,
В юношу мощным хвостом зверь швырял валуны.
64
Кровь и огонь изрыгал на Зевсида сын Геи
И продолжал опускаться к горящей земле,
Вновь подлетел Златокудрый к чудовищной шее,
Силу и злость он прикладывал к каждой стреле.
Рёв разносился, казалось, по всей Ойкумене,
Было не слышно паденья огромных камней,
Пламень из пасти Пифона гас в собственной пене,
Бой становился ещё тяжелей и страшней.
65
Феб не давал обречённому зверю покоя,
Тот продолжал извержение, словно вулкан,
Стал прижимать змей к горящей земле внука Коя,
Пеплом и сажей накрыв половину Балкан.
Юноша встал на высокий валун перед бездной,
И посылал в лиходея стрелу за стрелой,
Сотая стала для змея последней, возмездной,
Рухнуло чудище в пропасть дымящей скалой.
66
Весело юноша прыгнул на спину дракона
И прокатился немного на мощном хвосте:
«Разве, Пифон, не желал ты глубокого лона?
Вот и приблизил тебя я к заветной мечте!»
Феб водрузился на камне над пропастью тёмной,
Гордо взирая на мир, как могучий орлан!
И наслаждался он местью своей неуёмной,
Громко запев сочинённый мгновенно пеан: