Не позволяя титанам разрушить наш мир,
Взвоют от страха они, как в пустыне гиены —
Имя его всколыхнёт весь высокий Эфир!»
21
Первоначально воспитывал сына Властитель,
К делу военному сам приобщал малыша…
Вскоре ребёнок без спроса покинул обитель,
К дальней реке пошагал, все преграды круша.
Не напрягаясь, он вырвал с корнями сосёнку,
Этой дубинкой ломая деревья вокруг,
Нравилось путь расчищать пред собою ребёнку —
Так применяло дитя силу крепнущих рук.
22
Он наслаждался, увидев поток камнепада,
Вызванный брошенным вниз небольшим валуном,
Иль пробегал, словно ветер по мелким левадам —
Царский наследник Арес рос большим шалуном.
Как-то узрил Аполлон подраставшего брата,
Шедшего вниз по восточному склону горы,
Выглядел буйный наследник в тот день грустновато —
Не было больше на склоне дерев для игры.
23
Старший Зевсид, улыбаясь, спросил у Ареса:
«Что-то ты хмур ныне, словно страдающий лев!
Иль не хватает дубинке твоей подходящего леса,
Чтобы на нём мог излить всех пугающий гнев?»
«Грустно мне стало сегодня, певец златокудрый —
Я победил всех растущих на склоне врагов!
Чем мне заняться сейчас подскажи, если мудрый,
Чтоб оказаться быстрее средь взрослых богов?»
24
«Много внимания ты проявил к пантеону,
А не умеешь, как взрослый, ходить по горам!
Можешь ли, мальчик, подняться по южному склону,
Не уступая в упорстве могучим ветрам?»
«Это ты мне говоришь, покоритель Парнаса?
Я, как архар, поднимусь до дворцовых дверей!
Ты перепутал Зевсида с сынком волопаса —
Мне не соперник в горах ни Зефир, ни Борей!»
25
Братья неспешно достигли заветного склона,
Был он без леса, кустов и достаточно крут.
«Здесь? – вопросил, усмехаясь, малыш Аполлона. —
В небо подняться по круче – Зевсиду не труд!»
«Если поднимешься в гору, то станешь великим,
Ну, а пока ты, Арес, и дитя, и хвастун!»
Бросился мальчик на гору со рвением диким,
Чтоб доказать Аполлону, что он – не болтун!
26
Лез он легко и красиво по серым уступам,
Быстро ему покорялась крутая гора.
«Ловкости дерзкой немало в наследнике глупом,
Не представляет он, чем завершится игра!
Мальчик не зрит, что следят за наследником птицы,
Не замечает на склоне обилие гнёзд!
Гордые чайки накажут сыночка царицы
И не позволят Аресу подняться до звёзд!» —
27
Сын незаконный поднял очи к синему небу,
Он подзадорил хвастливое чадо не зря:
Завидно было всегда светлокудрому Фебу,
Что не Латона женою была у царя.
Скоро приблизился мальчик к местам гнездований,
Злобными чайками был атакован он там,
Сверху посыпались возгласы негодований,
Феб хохотал и катался, смеясь, по кустам.
28
Бойко наследник махал над собою руками,
Но против тучи озлобленных птиц мальчик слаб:
Чайки его окровавили быстро щипками
И отхлестали ударами тысячи лап.
Не понимал поведенья пернатых сын Геры:
Ни одного не разрушил на скалах гнезда!
Так почему птицы стали страшнее Мегеры? —
Юная кровь потекла по горе, как вода!
29
Феб не спешил помогать несмышлёному брату:
Пусть эта стая проучит скорей шалуна,
Следовать мальчику надо всегда постулату —
В бедах хвастливых героев гордыня – вина!
Глупый ребёнок не выдержал мощной атаки,
Прыгнул поспешно с крутого уступа на склон,
И заскулил на лету он подобно собаке,
Кою клевали пернатые с разных сторон.
30
Словно валун он скатился к ногам Аполлона,
Предполагать хвастунишка не мог наперёд,
Что будет выглядеть он, как без перьев ворона,
А «украшать» малыша станут кровь и помёт.
Глядя на мальчика, молвил певец сладкозвучный:
«Не торопись доказать, брат, свою правоту!
Должен навек ты запомнить урок злополучный —
Не покорить хвастовством ни одну высоту!»
Пленение Алоадами
31
Время летело, как лёгкие тучи Нефелы,
Юношей сильным возрос шаловливый Зевсид,
Смог он раздвинуть родной Ойкумены пределы,
Стал не в пример Аполлону Арес боевит.
Определил для себя: быть защитником трона,
За оскорбленье богов объявлял он войну,
Собственной кровью платили враги пантеона,
В битвах жестокость присуща была «шалуну».
32
Зевс на досуге вёл с сыном такие беседы:
«Смел ты, Арес, но под шлемом пуста голова!
Дорого Гее обходятся в войнах победы —
Гибнут не только, как в детстве твоём, дерева…
Снова в войне на земле город смертных разрушен,
Пусть победил там кого-то, но ты – не герой!
В битвах ты смел, а по жизни совсем простодушен
И увлекаешься страстно военной игрой!»
33
«Просто, отец, я хочу на тебя быть похожим,
Чтобы титаны, как Зевса, боялись меня!
Пролитой кровью внушаю я страх толстокожим,
Будут страшиться они нас, как звери, огня!»
Царь улыбнулся в усы: «Сын не склонен к мышленью,
Не понимает великой задачи богов,
Что совершенство должны мы являть населенью,
Чтоб наши помыслы были белее снегов!»
34
Вышел смущённый наследник из тронного зала
И опустился неспешно с высокой горы:
«Острый язык у отца, как змеиное жало,
Хочет меня отлучить от военной игры!
Видел, что царь поведеньем моим недоволен,
Только не стану я нежным, как брат Аполлон!
Сердцем и разумом я – несгибаемый воин,
Радует слух мой врага побеждённого стон!»
35
К берегу моря спустился наследник Зевеса
И посмотрел, размышляя, на гладь синих вод,
Вдруг он услышал: «Взгляни, брат, на горесть Ареса!
Юноше надо помочь обязательно, От!»
Бог, оглянувшись, увидел двоих великанов —
Были гиганты превыше него раза в два!
Облокотившись небрежно на пики курганов,
Молвили братья друг другу такие слова:
36
«Зрили мы то, как тела заполняли ложбины,
В прах разносились Аресом людей города,
И это сделано только работой дубины,
Знать, о мече и не слышал божок никогда…
Можно, конечно, найти ему жезл из базальта,
Но подошёл бы верней наш таинственный меч!
Жаль, что заветный клинок не в руках Эфиальта —
В пифосе спрятан!» – звучала коварная речь.
37
«Нет, Эфиальт, не пойдёт этот юноша с нами —
Видишь, его обуял нескрываемый страх!
Мыслит о детских игрушках, любуясь волнами,
Словно дубок одинокий стоит на ветрах!»
«Разве я вас убоялся? – спросил братьев воин. —
Страха не ведает сильный наследник царя!
Ваш разговор о Зевсиде неблагопристоен,
Но о мече вы обмолвились явно не зря!
38
Где, великаны, находится пифос чудесный?
Честно скажу, не имею пока я клинка!»
«Сын-то у Зевса драчливый, кровавый, но честный,
Значит, с мечом будет ныне Ареса рука!»
Вмиг обратили к горам братья хитрые взоры:
«Наша пещера, Арес, в трёх десятках шагов!»
И Алоады шагнули уверенно в горы,
Вдоль мелколесья и выжженных солнцем лугов.
39
Гордо шагал юный бог по равнинам и склонам,
Верил, что он не уступит ни в чём близнецам.
Знал, что гигантский Пифон был убит Аполлоном,
Может и сам он отправить врагов к праотцам!
Не замечал он следов нескончаемой брани:
Сгубленный лес и долины вдоль рек без травы,
Здесь не видать ни оленя, ни трепетной лани,
В тихие страны ушли и свирепые львы…
40
Вскоре все трое дошли до тенистого грота,
Сумрак с прохладой царили в обители той.
«Пифос открой! – попросил Эфиальт брата Ота. —
Можешь спускаться, воитель, сосуд наш пустой.
Ты, бог войны, загляни в это медное чрево:
Видишь, там меч золотится на кованом дне?
Ты же не робок, как будто стыдливая дева —
Меч ты достанешь, не зря он лежит в глубине…
41
Мы неспособны пролезть в это горло сосуда.
Видишь, мы выросли выше высоких дерев?
Так забери ты оружие смерти оттуда —
С ним ты врагам будешь более страшен, чем лев!»
Смело приблизился юноша к зеву в граните,
И, заглянув, там увидел блестящий клинок:
«Здесь рукотворная бездна в большом мегалите —
Прыгнешь в неё и останешься точно без ног!»
42
«Коль пожелал стать владельцем клинка золотого,
То мы направим туда многожильный канат,
И опуститься на дно сможешь проще простого,
Над горловиной верёвку подержит мой брат!»
Принял мгновенно Арес близнецов предложенье,
Видя оружие с блеском в сплошной темноте,
Бросился вниз по канату Зевсид, как в сраженье,
И… оказался с верёвкой один в пустоте!
43
Сбросив на днище канат, молвил От напоследок:
«Пусть отдохнёт Ойкумена от долгой войны!
Рано Зевес выпускает в неё буйных деток —
Нет теперь юному богу и малой цены!»
Крышкой тяжёлой закрыл Эфиальт горловину,
А на неё накатил он огромный валун:
«На пустоту и клинок поменял бог дубину,
Больше не будет титанам грозить сей шалун!»
Освобождение Ареса
44
Более не было битв и сражений кровавых,
Стало без дыма пожарищ на Гее светло…
Крон только знал о деянье двух братьев лукавых —
Свергнутый царь поручил им свершить это зло.
Так, собираясь вернуться на трон Властелина,
Переговоры с титанами вёл Уранид
И устранил он обманом Зевесова сына —
Спрятан надёжно был в пифосе грозный Зевсид.
45
Крон похвалил за успех молодых великанов:
«Вам сила Зевса отныне уже не страшна!
Кто против нас может встать? Сочинитель пеанов,