Тень от Киллены легла на густые леса,
Остановился Гермес у знакомого грота —
Именно здесь начинал он творить чудеса.
«Майя, встречай! – он воскликнул с улыбкой широкой. —
Сын возвратился в пещеру на несколько дней!»
Через мгновение вышла из ниши глубокой
Та, что была для Гермеса всех женщин родней.
166
«О, как ты вырос, мой прежний шалун однодневный!
Можешь присесть, я сейчас приготовлю еду! —
Нежно звучал для юнца мамин голос напевный,
Ждавшей давно возвращенья Гермеса к «гнезду».
«Ладно!» – сказал улыбаясь, Гонец пантеона —
Выгоню беленьких коз из загона на луг.
Я – пастухов покровитель, и это законно,
Вижу, что к лучшему всё изменилось вокруг!»
167
Флейту достал из-за пазухи сын титаниды
И заиграл пастораль олимпийский рапсод.
Ею когда-то привлёк он вниманье Киприды,
Пьесой заслушались Нот и пасущийся скот.
И проявилась волшебная сила игрушки:
Птицы покорно слетали к ногам пастуха,
А из соседних лугов прибежали пастушки,
В тайной надежде найти здесь себе жениха.
168
Музыке дивной на пастбище все были рады:
Лисы и зайцы из леса бежали туда,
Дальние рощи покинули гамадриады,
С горных лугов на равнину спустились стада.
Взоры бросать стал Гермес на девиц загорелых —
Были, подобно Киприде, они хороши!
Видел средь них юных бог и кокеток умелых —
Дивный товар для телес и влюблённой души!
169
Затанцевали под музыку гамадриады,
Образовали они веселящийся круг,
Долго играл музыкант неземные баллады,
Нежную деву приметив средь бойких подруг.
Он позабыл про еду и мучительный голод…
Разве об этом он думал, увидев девиц?
Вот что бывает, когда ты азартен и молод
При лицезрении радостных девичьих лиц!
170
Флейта умолкла, затихли прекрасные звуки,
Юноша нимфы коснулся, что взору нежней —
Крепко обняли девицу горячие руки,
Стала она от испуга Селены бледней.
«Будь, о, прекрасная нимфа, Зевсиду женою! —
Молвил он деве, коснувшись губами щеки. —
Хочешь ли жить на высоком Олимпе со мною?
Иль без тебя я, бессмертный, умру от тоски!»
171
«Быть небожителю верной супругой опасно —
Слышала часто такое от наших дриад.
Но пастуху стать женою я буду согласна,
Можешь вручить в знак союза мне спелый гранат!»
«Имя своё мне поведай невеста-девица!».
«Звали Дриопой и мать, и любимый отец!» —
Молвила скромно Гермесу в ответ чаровница.
«Вот и чудесно! Пойдём в мой пещерный дворец!»
172
Стала Дриопа супругой земной для Гермеса
И осчастливила этим любимца богов,
Но отказалась уйти из любимого леса —
Жить не могла без дубрав и цветущих лугов.
Несколько дней обитали супруги в пещере,
Только на службу был призван Гермес в небеса —
Нужен он был на Олимпе и Зевсу, и Гере,
А молодая жена устремилась в леса.
173
Только свободного времени было немного
У молодого супруга для милой жены,
По Ойкумене метался, как в речке сорога —
Всюду деянья Посланника были важны!
Деве смириться пришлось со своим положеньем,
Видно, служенье Олимпу у бога в крови —
Он не пожертвует властным своим окруженьем
И не останется здесь даже ради любви.
174
Вскоре заметили юные гамадриады,
Что их подруга явилась с большим животом…
Стал о ребёнке Гермес петь супруге рулады,
Перед Дриопой Зевсид заливался клестом.
Переживая с тревогою время разлуки,
Он прилетал ежедневно к супруге своей,
Страстно мечтал, что у Зевса появятся внуки,
И перед ними не будет закрытых дверей…
175
Осень пришла, и задули холодные ветры,
Пала недружно на твёрдую землю листва,
К мужу Аиду сошла дочь богини Деметры,
Канули в Лету деянья её торжества.
Близилось время рожденья дитя у Дриопы
И о здоровье жены волновался Гермес,
Вестник открыл повитухам к обители тропы,
Кои скрывал от людей тёмный лиственный лес.
176
Мальчик на свет появился легко, без мучений,
После купанья укутан был в нежную ткань,
Чтоб, не доставив ему никаких огорчений,
Этим деяньем отдать уважения дань.
И поднесли повитухи ребёнка дриаде,
Нежно раскрыла пелёнки счастливая мать…
Вдруг закричала и скрылась в зелёной «аркаде»
Вмиг потеряв красоту, умиленье и стать!
177
Мальчик имел на головке козлиные рожки,
Нежная шерсть покрывала его серебром,
Ярко сверкали копытца божественной крошки,
Голос его прозвучал, как раскатистый гром.
К матери Майе отправился Вестник счастливый,
Нежно младенца держа на могучих руках.
«Будет весёлый мой сын, как и я, шаловливый —
Ямочки хитрые вижу на детских щеках!»
178
Майя простёрла к младенцу дрожащие руки
«Я дождалась наконец-то прекрасного дня!
Можешь оставить здесь сына на время разлуки —
Будет ему хорошо на земле у меня!»
«Нет, не могу я оставить ребёнка в пещере —
Мальчика должен воспитывать строгий отец!
А у тебя станут жить только милые дщери,
И для огромной семьи я построю дворец!»
179
Юный отец на Олимп внёс потомка Зевеса,
Принято было с восторгом Зевсида дитя,
Все Олимпийцы поздравили с сыном Гермеса,
А Властелин произнёс и всерьёз, и шутя:
«Сын твой прекрасней бутона земного тюльпана,
Принял его торжествующе весь пантеон,
И потому-то достоин он имени Пана,
Будет божественной лаской малыш окружён!»
Спаситель
180
Кончились в мире непрочном глобальные сдвиги,
В Тартаре буйных титанов держал Властелин,
Гера плела незаметно для мужа интриги,
Хрупкое небо держал на плечах исполин.
В тёмном Аиде встречались усталые души,
Занят был делом созданья семьи Посейдон,
Не уставая бродила Деметра по суше,
Рьяно супругу искал для себя Аполлон.
181
Зевс не спускал с небожителей зоркого глаза,
Не забывая поддерживать смертных детей,
Начал томиться на склонах отвесных Кавказа
Самый талантливый в мире титан – Прометей.
Много работы добавилось богу Гермесу:
Сфера влиянья Зевсида не знала границ,
Но проявлял он вниманье к знакомому лесу,
Где подрастал козлоногий шалун у девиц.
182
Ловкий Гермес успевал помогать и Танату
Разные души людей доводить до суда…
И совершенно нежданно помог он и брату —
Феба однажды настигла с любовью беда.
Бог Стреловержец влюбился тогда в Корониду,
Неотразимую дочерь лапифа-царя,
Ликом она превзошла бы богиню Киприду:
Очи – как небо, а волосы – цвет янтаря.
183
Сладкую ночь Феб провёл с ненаглядной юницей
И обещал вознести на двуглавый Парнас,
Ждал он, когда станет та наконец роженицей,
От нетерпенья сверкал, как индийский алмаз.
Бог наблюдать за любимой отправил ворону,
Помня, что в чреве царевны божественный плод.
Только она изменила тогда Аполлону,
Видела умная птица любви эпизод.
184
Смертного выбрала дева для чёрной измены,
Исхий-аркадец стал мил для красавицы той —
С ним оставляла царевна дворцовые стены
И уходила ночами на берег крутой.
А серебристая птица за время полёта
Стала от вести печальной, как уголь, черна,
Знала, пронзит Аполлон сердце нежное чьё-то —
Смертного жизнь Стреловержцу совсем не ценна!
185
Был Аполлон в это время с сестрой на Киллене,
Видели оба стада и зверей с высоты,
Птица прокаркала им о коварной измене,
Вмиг обострились у дивного бога черты.
Лук оказался мгновенно в руках Артемиды,
И поразила богиня девицу стрелой:
«Нет больше в мире предавшей тебя Корониды,
Скоро красавица станет холодной золой!»
186
Двинулись к дому изменщицы дети Латоны,
Вскоре почуяли брат и сестра едкий дым:
Тело сжигали – у смертных такие законы,
Но тяжело погибать от любви молодым!
С горечью Феб сожалел о потерянном сыне —
Из-за коварства лишился потомка Певец,
Может, не надо давать было волю гордыне?
Не состоялся теперь он, как добрый отец…
187
Он посмотрел у костра на прекрасное тело,
Яркие угли пылали там вместо ступней:
«Скоро охватит огонь Корониду всецело,
Так и погибнет желанный мой сын вместе с ней!»
Вдруг Лучезарный заметил в убитой движенье —
Дрогнул у мёртвой девицы округлый живот.
«Жив мой ребёнок!» – воскликнул он в то же мгновенье,
Сообразив, что шевелится трепетный плод.
188
«Кто мне поможет извлечь это чадо из чрева?
Помощь приди к Аполлону с высоких небес,
Или сгорит вместе с сыном убитая дева!»
Тут пред растерянным Фебом явился Гермес.
Вмиг оказался Гонец на горящем настиле
И применил осторожно свой меч с кривизной,
Не замечая, что сам пребывал, как в горниле,
Лишь понимая, что мальчик – племянник родной.
189
Вылетел бог из костра, словно шмель из бутона,
И приземлился с ребёнком вдали от огня:
«Я отнесу малыша в дом кентавра Хирона,
На Пелионе найдёшь, Лучезарный, меня!»
Возликовал Аполлон, видя мальчика целым,
Только смутили ожоги на детских ногах…
Так и оставил Посланник Певца оробелым
На роковых Аркадийских морских берегах…
190
Смелый Гермес спас младенца из мертвого лона,
Будет Асклепием этот малыш наречён.
Важным искусством прославится сын Аполлона.
Богом врачующим станет впоследствии он…