Он сожалел, что погибла в пожаре девица:
«Это жена напустила на деву туман…»
Месть Геры
37
Не понимала Аргея спокойствия мужа,
Думала, будет он страшной бедой потрясён,
Гере невиданный пир для злорадства был нужен,
Мнила она, что ребёнок никем не спасён!
Царь продолжал во дворце пребывать одиноко,
Не уделяя вниманья супруге своей.
Та не сводила с Зевеса ревнивое око —
Яда скопилось в царице, как в тысяче змей.
38
Время летело орлом во владения Крона,
Чаще стал думать Зевес о зашитом дитя:
«Скоро уже выпускать малыша из полона,
Жаль расставаться…» – подумал Правитель, грустя.
Выручил снова Зевеса Гонец Олимпийский,
Вновь оказался Гермес возле трона отца:
«Душу терзает, Властитель, вопрос беотийский?
Стало бедро с малышом тяжелее свинца?»
39
«Спрятать бы надо его в неизвестной пещере,
Только без матери как? Это сложный вопрос!
Мальчик не должен достаться неистовой Гере,
Чтобы не ведал несчастный ребёнок угроз!»
«Есть у Семелы сестра, что живёт в Орхомене,
Двое детей у неё, и супруг – властелин…
Самое лучшее место во всей Ойкумене —
Там не летает со слежкой царицын павлин!»
40
«Быстро вскрывай мне бедро! – приказал Повелитель. —
И отправляйся с ребёнком тотчас в Орхомен!
Не говори никому, что малыш – небожитель,
Или дитя попадёт из полона да в плен!»
Ловко разрезал бедро сын клинком с кривизною:
«Как назовёшь, отправляя дитя в городок?»
«Мальчик, как ты понимаешь, доношен был мною,
И справедливое имя – Зевеса росток!»
41
На руки взял малыша Властелин ободрённый,
Вестник разрез на ноге свёл без всякого шва.
«Маленький Зевс – он! – воскликнул Гермес удивлённый.
Словно в кудряшках твоих у него голова!
Дий, позволительно звать мне Дионисом брата?
Звучное имя ты дал малышу из бедра!»
«Да, называй только так! – был ответ автократа. —
И поспешай в Орхомен – прятать чадо пора!»
42
Вестник мгновенно отправился к сыну Эола
И поручил там младенца заботам царя.
Быстро решилась судьба малыша у престола —
Принят был мальчик в семью ни на что несмотря.
Жил средь двоюродных братьев малыш больше года,
Тётка Ино занималась делами страны,
И веселила детей от опеки свобода,
Крепко сдружились тогда меж собой шалуны.
43
И замечала прислуга, как дети игривы,
А подраставший малыш был на шутки горазд:
Братьям свистулек наделал из веточек ивы,
И про него говорили: ребёнок рукаст.
Сына Семелы рядили в девичьи хитоны
С множеством всяких красивых цветных мелочей,
В тёмные кудри ребёнка вплетались бутоны,
Чтоб обмануть пару злобных небесных очей…
44
Робкою девой ступила весна на Балканы,
Ярко цвели в Орхомене богатом сады,
Буйной листвой укрывались дубы и каштаны,
И устремились на север далёкий дрозды…
Чаще стал Зевс появляться во многих селеньях,
Тайно следила за мужем неверным жена,
Мучилась Гера, всегда пребывая в сомненьях:
«Новая дева опять Громовержцу нужна?»
45
Знала б она, что малыш ненавистной Семелы
Жив и растёт, дивным ликом удавшись в отца,
То обыскала бы даже Вселенной пределы,
Но погубила б с отчаянной злобой юнца!
В слежке она облетала за день Ойкумену —
Ревность – одна из опасных и жгучих страстей!
Как-то она, приближаясь в пути к Орхомену,
С неба увидела в поле забавных детей.
46
Гера мгновенно спустилась близ царской прислуги:
«Чья это дочь там играет?» – спросила она.
«Это не девочка! – та отвечала в испуге. —
Это ребёнок Семелы, а та сожжена…»
И устремилась царица богов к пантеону,
Вновь растравляя в себе необузданный гнев:
«Мало красивой и нежной жены Крониону,
Ищет супруг в Ойкумене податливых дев!»
47
Не замечая харит, поспешила в палату,
Слёзы обиды текли из озлобленных глаз,
Вызвала срочно богиню-обманщицу Ату:
«Ждёт дело мести в презренной Беотии нас!»
Гибельный план был составлен Аргеей мгновенно,
С Атой она устремилась опять в Орхомен,
Где проявила великое зло откровенно,
Чтоб ненавистный малыш был царём убиен.
48
Быстро исполнила Ата желание Геры —
Взор Афаманта застила она пеленой,
Сразу вскипел благодушный правитель сверх меры,
И устремился с клинком за детьми и женой.
Старшего сына настиг он у края долины,
Тело родного Леарха рубил, как врага,
Кровью залил это место, как соком калины,
Смерть для любимого чада была недолга…
49
Скрылась в дубраве супруга с двумя остальными,
Путь свой на запад к заливу поспешно держа,
Так пробиралось семейство путями лесными,
От пережитого ужаса сильно дрожа!
Дальше бежала Ино, замирая от страха,
Двух малышей увлекала она за собой
И, опасаясь смертельного острого взмаха,
Неудержимо стремилась к волне голубой…
50
Плакала женщина, ноги изранили дети,
Сзади бежал разъярённый, безумный отец,
Но чудеса совершаются часто на свете —
Сына Зевеса унёс от убийцы Гонец…
Ловко Гермес выбил меч из десницы злодея.
Царь Орхомена упал обессиленно ниц.
Быстрый Зевсид, о сохранности брата радея,
Вмиг перенёс малыша в мир лесных чаровниц…
51
Гере пришлось злодеяние Аты по нраву —
Мигом избавилась Зевса жена от тоски:
С радостью зрила она над ребёнком расправу —
Как Афамант рассекал малыша на куски!
С яркой улыбкой покинула Гера долину,
(Неинтересен царицам кровавый финал!),
Веря, что ловко отмстила она властелину
И подала этой смертью супругу сигнал…
Юность. Виноград
52
«Кто ты?» – Спасителя мальчик спросил осторожно.
Вестник ответил: «По крови отцовской – твой брат!»
Вновь вопросил годовалый ребёнок тревожно:
«Где буду жить я?» – Бог молвил: «У гамадриад!»
Так, пролетая легко над большими горами,
Единокровные братья вели разговор.
Не возвращаясь ни словом к свершившейся драме,
Пересекали они необъятный простор.
53
И оказались Зевсиды в Нисейской долине,
Встретили нимфы их прямо в зелёных лугах.
Здесь будет жить светлокудрый ребёнок отныне
И позабудет пока о жестоких богах…
Девы устроили мальчика в тёплой пещере,
Ветки плюща закрывали таинственный вход,
Чтоб не попался он в поле внимания Гере
И возрастал без опаски и лишних забот.
54
С мальчиком нимфы гуляли по дивным дубравам,
И становился родным для Диониса лес.
Быстро ребёнок забыл о событье кровавом,
Только запомнил, что братом был ловкий Гермес.
Рано малыш проявил уваженье к растеньям,
И собирался взрастить восхитительный сад.
Девы с вниманьем склонялись к его предпочтеньям,
Так на дитяти сказалось влиянье дриад…
55
Как-то услышал на склоне он голос басистый —
С песней весёлой мужчина спускался к реке.
Лик незнакомца был тёмный, местами бугристый,
Несколько шрамов виднелось на левой щеке.
Голову сверху украсил венок из лианы,
А на лице завивались усы с бородой
Были видны на ногах застарелые раны —
Шедший хотел остудить их прохладной водой.
56
В воду вошёл он, как входят цари во владенья,
Против теченья стремнины поплыл, как дельфин,
Чистые воды давали ему наслажденье,
Словно он этой широкой реки – властелин.
Мальчик смотрел с любопытством на тело мужчины.
«Может быть, это родитель, мой грозный отец?
И не случайно он шёл по просторам долины,
И на главу он надел необычный венец…»
57
Медленно вышел на берег пловец бородатый,
В сторону руки расправил, свободно дыша,
Бросил на поле зелёное взгляд плутоватый
И обнаружил сидящего там малыша.
«Ты заблудился в полях иль сбежал от прислуги? —
Тихо Дионису задал вопрос бородач. —
Правду сказать, я не видел селений в округе,
Коль по одежде судить, твой отец – не богач!»
58
Мальчик спокойно ответил, поднявшись на ноги:
«Я не сбежал из семьи, и отец – не богат.
Не заблудился – я знаю в округе дороги,
А проживаю в пещере весёлых дриад!»
«Я провожу, светлокудрый, коль хочешь, до грота,
Где отдохну с твоего разрешения я.
Несколько дней угнетает в дороге дремота,
Стадий немало прошёл без еды и питья».
59
Мальчик повёл по знакомым тропинкам мужчину,
Он, словно взрослый, уже обошёл все леса.
Несколько раз он обследовал в Нисе долину,
Зная и травы, и в тёмных лесах древеса!
Встретили нимфы с улыбками гостя седого,
Быстро костёр развели, чтоб нажарить грибов,
Вмиг накормили они постояльца худого,
И отдохнуть положили под сенью дубов
60
Вечером нимфы позвали пришельца на ужин
Тот был смущен, что не дал ничего им взамен…
Мальчик спросил, видя то, что мужчина разбужен:
«Имя своё назови!» – И услышал: «Силен!
Жили давно на пылающей Гее собратья,
Были от крови Урана они рождены,
Доолимпийские боги, под гнётом заклятья
Просто хранили природу Земли от войны…
61
Но постепенно рассеялись малые боги,
Стали они незаметны пред светом Небес,
Их увели в неизвестность иные дороги,
Лишь для оставшихся домом стал девственный лес.
Знаем мы все сокровенные тайны природы
И бережём для богов и немногих людей.
Мы познавали всё тайное многие годы,
Не допускался к сакральным секретам злодей.