Рассыльный… Это буквально потрясло ее. Ну, конечно, эти безымянные, безликие исполнители, которые парковали и подавали автомашину к ресторанам, театрам, отелям. Сколько же раз она вручала им свои ключи, свою машину, а с ней и документы, лежащие на сиденье, никогда потом не думая и не вспоминая о них.
Если при этом Нико о чем-то и беспокоился, то лишь о том, чтобы машину подали побыстрее и не поцарапали. Всякий раз принимая машину, он осматривал ее.
— Ты придумал гениально, — медленно произнесла Ева, не забыв одновременно улыбнуться. — Ты, должно быть, действительно любишь меня, если идешь на такие жертвы. У меня есть идея. Почему бы нам не назначить встречу?
Я надену одно из самых лучших платьев, и мы можем вместе отправиться куда-нибудь и пообедать.
Он схватил Еву сзади за волосы и резко потянул ее голову назад. Его лицо исказилось от гнева.
— Ты не понимаешь этого, Ева! Ты всегда куда-то ходишь! Я постоянно должен ожидать! Сейчас мы наконец-то вместе, а ты мечтаешь только о том, чтобы поесть? Или ты просто хочешь совершить выход, чтобы покрасоваться и порисоваться перед всеми? Но это твоя проблема. Ты слишком хорошенькая и слишком тщеславная. А мы сделаем вот что.
В его руке блеснули ножницы, которые он поднес к ее лицу. Ева испуганно отпрянула в сторону, но Билли со скоростью змеи бросился на нее и прижал к дивану.
— Не надо! — взмолилась она, когда ножницы снова сверкнули перед ее глазами. — Прошу тебя, не надо!
— Это для твоего же блага, — убежденно сказал он. — Будь умницей и лежи спокойно, а то я рассержусь.
Ева в ужасе извивалась под ним, ожидая, что он пропорет ее ножницами, но он стал лишь не спеша, методично срезать пряди волос повыше ушей, поворачивая ей голову и уделяя особое внимание тем прядям, которые рассыпались по дивану. При этом он что-то мурлыкал себе под нос.
— Очень неплохо, правда? — сказал наконец Билли, любуясь своей работой. — Теперь ты уже не такая красивая.
Он ухмыльнулся и наклонился к ней.
— Дай мне поцелуй, будь умницей, — сдавленным голосом произнес он, наваливаясь на нее всем своим телом.
Ева с трудом преодолела отвращение, когда его влажные губы прижались к ее рту.
— Открой рот, — прошептал он.
Ей хотелось блевать, кричать, драться, пинать ногами. Но еще больше ей хотелось жить.
Она открыла рот.
Руки и ноги Моники занемели, и лишь в запястьях она испытывала боль. Она охрипла от криков, но до сих пор никто не пришел на ее призывы о помощи. Неужто он убил всех — Антонио, Мими, остальных?
Кровь Тери пропитала ковер. Она лежала неподвижно.
За окнами стучал дождь, от ветра шевелились занавески. Куда все-таки подевалась охрана?
«Спасибо, хоть огни не погасли, — подумала Моника, чтобы как-то справиться с подступающей паникой. — Я по крайней мере могу видеть, что происходит. А то в темноте мое воображение сыграло бы со мной злую шутку.
Ладно, хватит скулить и жаловаться… Ты прочитала в детстве уйму книг о Ненси Дрю. Ненси всегда находила выход из самого отчаянного положения. Что сделала бы она сейчас?
Надо освободиться».
Однако одно дело читать и совсем другое — делать. Как Моника ни извивалась, проклятый пояс не поддавался.
«Я должна доставить Тери в больницу… Должна помочь Еве. Боже мой, что, если он уже убил ее? Может, Тери тоже уже мертва, она потеряла столько крови…»
В этот момент Моника с радостью променяла бы свой роскошный пояс на маленькие бритвенные лезвия. Пропади он пропадом… этот… проклятущий… пояс.
Она в изнеможении затихла. С освобождением ничего не получалось, с трудом повернув голову в сторону Тери, Моника увидела, что лужа крови все увеличивается. Слезы отчаяния брызнули из ее глаз. Однако она быстро подавила в себе приступ малодушия и стала извиваться и дергать ногами еще более яростно.
Внезапно на столике возле дивана зазвонил телефон. Этот звук вселил новую надежду в душу Моники.
Может, это ее единственный шанс. Невероятным усилием она оттолкнулась ногами, не обращая внимания на острую боль в суставах. Три звонка… четыре… Моника сделала попытку зацепиться за ножку стола.
Телефон отключился раньше, чем включился автоответчик. Однако от толчка Моники лампа свалилась на пол и разбилась на множество осколков.
Из уст Моники раздались проклятия, она погрузилась в темноту…
— Мне надо сходить в туалет. Билли перестал целовать Еву и с подозрением посмотрел на нее.
— Я тебе не верю.
— Билли, я беременна… Нашим ребенком. А беременные женщины часто ходят в туалет.
Он поколебался, затем кивнул.
— Смотри, Ева, не выкинь какой-нибудь номер.
— Я вернусь, обещаю тебе.
Он отпустил ее и дал ей возможность встать на ноги. Направляясь к ванной, Ева изо всех сил старалась держаться уверенно. Она должна все это пережить ради ребенка.
— Постой!
Он бросился к туалету. У нее упало сердце, когда он двумя руками вырвал телефонный провод из стены и бросил аппарат в мраморную ванну.
Мышцы Евы были напряжены, чувства обострены.
«У него нет ножа. Нож все еще лежит на столе… Как и маникюрные ножницы. У меня может не быть другого шанса».
Он вышел из туалета и остановился перед ней. У Евы участилось дыхание. Но он стал лишь ерошить пальцами ее обкромсанные волосы.
— Чудесно. Даже короче, чем у Лианны, — внезапно он нахмурился и наклонился к ее лицу.
— Не закрывай дверь туалета.
— Не буду.
Она повернулась, стараясь не смотреть на запертую переднюю дверь. Билли направился назад к дивану, мурлыкая под нос и глядя на нее с еле заметной улыбкой.
«Сейчас или никогда. Решайся!»
Сердце у Евы билось, словно колокол, когда она заставила себя бросить взгляд на застекленную дверь позади него.
— Не стреляй, Тамбурелли! — закричала она, и в тот момент, когда Билли повернул голову, чтобы посмотреть на застекленную дверь, она опрометью бросилась к закрытой передней двери.
Задвижка не поддавалась, и Еву охватил ужас. Она продолжала дергать ручку, когда Билли настиг ее.
— Лгунья! Шлюха! Ты такая же как все! — закричал он, и от ярости у него вздулись вены на шее. С его губ слетала слюна, глаза стали совершенно безумными.
— Ты заплатишь за это, Ева! Дорого заплатишь! Ты сама виновата! — его ладони приблизились к горлу Евы.
Чувствуя звон в ушах и видя белые круги перед глазами, Ева сунула руку в карман. Только бы у нее хватило сил.
Свет мелькнул и погас в ее глазах. Она резко ударила его ножом в пах.
Крик Билли заглушил раскаты грома. Он отпустил ее горло и отпрянул назад, схватившись за конец ножа, торчавшего в кровоточащей промежности.
Ева повернулась лицом к двери, но едва она схватилась за ручку, как дверь распахнулась.
— Ни с места!
Шесть гавайских полицейских и Моника бросились к Еве. Беззвучные красные и белые мигалки прорезали темноту за дверью.
Полицейские пронеслись мимо нее. Моника подхватила Еву на руки, и в это время раздались звуки сирены скорой помощи.
— Все в порядке, Эви Б… Все в порядке, — бормотала Моника, мешая истерический смех со слезами. — Я же говорила тебе, что все будет в порядке… А если я говорю, это гарантировано, — слезы градом покатились по ее щекам, когда она увидела изуродованные волосы и белое от ужаса лицо Евы.
Позади них Билли Шиэрз изрыгал ругательства, пока его связывали полицейские. По рации передали:
— Подозреваемый ранен. Истекает кровью. У нас двое убитых, один ранен.
Ева потянула Монику из помещения и запрокинула голову вверх, подставляя лицо под струи проливного дождя. Они вдвоем бессильно привалились к бамбуковой калитке.
— Мой ребенок, Моника! — прошептала Ева и стала исступленно обнимать подругу. — Теперь, слава Богу, ты будешь крестной матерью Я сделала это… Я спасла ребенка.
Глава тридцать первая
Адам сидел на диване в отеле Диснейленда, переживая захватывающие перипетии ручной видеоигры. Он не заметил, как по телевизору стали передавать выпуск последних известий, и не мог слышать слов диктора:
«…рассказ о кровавой драме на острове Мауи. Погибло два сотрудника охраны, двое госпитализированы, в том числе подозреваемый маньяк-убийца, который в течение нескольких часов держал в качестве заложницы знаменитую фотомодель Еву Хэмел, пока не был задержан. В силу случайного стечения обстоятельств была ранена молодая женщина по имени Тери Метьюз из Ливонии, штат Мичиган. Мисс Метьюз находилась на Мауи по приглашению журнала «Идеальная невеста». У нас пока нет сведений о ее состоянии, как и о состоянии мисс Хэмел, которая, как сообщают, беременна от известного автогонщика Нико Чезароне. Они принимали участие в мероприятии, проводимом журналом, в котором задействованы актриса Ана Кейтс и ее жених сенатор Джон Фаррелл, а также владелец журнала миллиардер Ричард Ивз и его невеста графиня Моника Д’Арси, она же главный редактор «Идеальной невесты». Однако ни Кейтс, ни Фаррелл не появились на Мауи, и официальных сообщений об их местонахождении не было. Подробности этой истории мы будем сообщать по мере поступления информации».
Похолодев, Эндрю бросился к телевизору переключать каналы. Си-эн-эн? Эй-би-си? Где еще он может получить информацию о Тери? Почему они не сказали, в какой больнице она находится?
Несмотря на работу кондиционера, с его лба ручьями стекал пот, пока он звонил по персональному номеру Тери, который она ему дала, в полицию Мауи и в Лос-Анджелес.
Адам был настолько поглощен игрой, что не заметил, как Эндрю собрал вещи и поставил чемоданы у двери.
— Нам надо ехать, дружище, — знаками сообщил он, опустившись на колени перед мальчиком и взъерошив ему черные волосы.
— Куда? — знаками спросил Адам, и в его серых глазах читалось ожидание какого-нибудь нового чуда.
— В аэропорт. — Эндрю старался сохранить бодрое выражение лица, но чувство тревоги переполняло его сердце.
Хорошо, что ему не надо было говорить, потому что голос сейчас бы выдал его.