Она подобрала полы порванного плаща и посмотрела на труп.
— Это странно, — повторила она, вскинув брови, — очень и очень странно.
— Разве так необычно, что эти мертвые твари не подчиняются вашим командам? — спросил Роберт.
Миледи утвердительно кивнула.
— Это происшествие просто не с чем сравнить. Почему, Ловелас, вы продолжаете оставаться защитником всеобщего равенства, так и не пытаясь понять природу мира? Неужели вам не доводилось видеть, как кто-то великий властвует над людьми ничтожными, хозяева — над рабами? Это можно наблюдать повсюду, и цепь такого подчинения бесконечна.
Роберт не был уверен, горели ее глаза насмешкой или в них был жар стремления втолковать ему что-то всерьез.
— Эта тварь, — продолжила она, ткнув труп носком сапога, — должна была трусливо бежать от одного моего взгляда.
Она задумчиво помолчала.
— И все же этот мертвец не испугался, — снова заговорила она и пристально посмотрела в направлении конюшни. — А коль скоро это так, я боюсь за Маркизу.
Больше не медля ни секунды, она поспешила вглубь двора. Возле самых ворот внутри конюшни кто-то лежал на соломе. Когда подошел Роберт, Миледи уже склонилась над неподвижным, неловко изогнувшимся телом Маркизы. Ее глаза были закрыты. Миледи вытащила из-под плаща кинжал и провела его лезвием по своему запястью. Порез обагрился тонкой полоской крови, и она прижала рану к губам Маркизы.
— Она пьяна, — сказала Миледи и кивнула головой в знак подтверждения своей догадки.
Маркиза шевельнулась и застонала, потом внезапно скорчилась и стала судорожно цепляться за солому. Из груди Маркизы вырвался новый стон, и ее начало рвать. Растекавшаяся по соломе рвота была густой и черной. Это похоже на кровь, которая хлестала из груди заколотого мертвеца, подумал Роберт.
— Что это было? — прошептала Миледи. — Что вы пили?
— Кровь, — тяжело дыша, ответила Маркиза. — Не знаю почему, но она ядовитая.
— Что?! — воскликнула Миледи. — Не напились ли вы крови этих восставших из могил мертвецов?
Маркиза дала волю еще одному позыву рвоты, а потом едва заметно утвердительно кивнула.
— Я не стала бы этого делать, — заговорила она, с трудом переводя дыхание, — если бы не мое любопытство. Когда я повстречалась с этими тварями, они не подчинились моим командам. Вот я и решила попробовать их на вкус, чтобы точно знать, какого сорта эти шатающиеся по ночам мертвецы. Смотрите!
Она подняла вверх руку. Роберт едва разглядел в темноте небольшие язвочки, обезобразившие мраморную белизну ее кожи.
— Кровь брызнула мне на руку, — прошептала Маркиза, — когда я перерезала одному из них горло. Ее прикосновение обжигает словно ртуть.
Миледи бросила на нее изумленный взгляд.
— Так вы никогда прежде не встречались с такими созданиями? — спросила она. — Вы не знаете, что заставляет их подниматься из могил?
Маркиза потянулась к запястью Миледи и лизнула рану еще раз.
— Тадеуш говорил мне о них, — ответила она наконец. — По его словам, он видел их великое множество в одной из деревень Богемии.
— Оттуда они и пришли? — спросил Роберт.
— Тадеуш утверждал, — сказала Маркиза, недовольно скривив свои тонкие губы, — что они пронизаны дыханием Первого во Зле.
— И он оказался прав? — спросила Миледи.
Маркиза помахала перед ее лицом рукой с отметинами.
— Вы сами видели этих тварей.
— Значит, мужчина, — заговорил Роберт, судорожно вздохнув, — тот человек из моей деревни, который принес сюда чуму…
— Был не человек, — перебила его Маркиза, — хотя все эти поднимающиеся из могил, существа когда-то были людьми.
Она с трудом поднялась на ноги.
— Мы должны их уничтожить, — проговорила она хриплым шепотом. — Потому что они опасны и ведут себя странно. Здесь этих тварей немало, и, боюсь, их число все время растет.
В тот же миг послышался шум, будто кто-то колотил кулаками по дереву, и раздался пронзительный крик. Грохот повторился. Роберт, вышедший из конюшни первым, показал рукой в сторону дома и сказал:
— Я оставил там девушку.
Он прищурил глаза. Буря уже стихла, и сквозь дымку моросящего дождя он разглядел темные фигуры. Некоторые столпились у двери, другие забрались на крышу, несколько тварей, подобно слизнякам, подползали к закрытым ставнями окнам. Роберт бросился бегом через двор. Внезапно раздался треск, и дверь осталась болтаться на одной петле. Роберт услыхал приглушенные рыдания, доносившиеся из дома. Мертвецы все разом протискивались в дверной проем.
— Нет! — закричал он. — Нет!
Поднявшиеся из могил существа обернулись на его крик, потом замерли. Роберт бросил взгляд назад. Маркиза и Миледи были уже рядом с ним, и какое-то мгновение он думал, что это они, владычицы ночи, заставили окаменеть мертвецов. Но потом, едва он сделал шаг вперед, эти мерзкие создания задрожали и покорно опустили головы. Он понял, что они струсили именно перед ним.
Он оглянулся еще раз. Теперь Маркиза хмурилась, но в ее глазах, когда он встретился с ней взглядом, вспыхнул огонь страстного желания и подозрений, то ли только что возникших, то ли подтвердившихся. Роберт терялся в догадках, о чем она могла думать, но, прежде чем он успел спросить ее, послышался новый вопль. На этот раз он был полон отчаяния и слышался прямо за дверью. Он побежал по грязи к толпе мертвецов. Они что-то невнятно и тихо забормотали, падая перед ним на спины и прикрывая глаза своими почерневшими, разложившимися руками.
Роберт добрался до разломанной двери и вбежал внутрь. Еще на бегу он услыхал крик из дальнего конца комнаты. Девушка-служанка сидела на корточках возле очага, как он ей и приказал. Ее сверлили глазами мертвые твари, окружив кольцом. Один из мертвецов медленно выступил вперед, напрягся и прыгнул. Оцепеневшая девушка только глядела на него, онемев от ужаса. Она не смогла закричать, даже когда он схватил ее за горло и стал душить.
— Нет, — внезапно послышался ее сдавленный голос, — нет, не надо, отец, пощади.
Она увидела Роберта, и ее глаза расширились.
— Отец! — выкрикнула она снова, на этот раз звонким и полным отчаяния голосом.
Пронзенное шпагой существо, казалось, потеряло власть над своими движениями и пошатнулось. Потом мертвец медленно отвернулся от девушки и выбросил вперед руки, словно намеревался задушить своего противника, но, встретив взгляд Роберта, опять пошатнулся, попятился и упал на очаг. Огонь сразу же охватил его. Пламя распространялось по телу так быстро, будто его кожа была просмоленной. В считанные секунды весь он превратился в вертящийся, извивающийся факел. Он попытался закричать, но губы, рот и остальные части его плоти быстро плавились в огне. Единственным звуком был тихий, шипящий вздох. Догоравшее существо качнулось вперед, рухнуло на каменный пол и стало распадаться, превращаясь в булькающую жижу, которая совершенно утратила форму человеческого тела. Вскоре от него совсем ничего не осталось, кроме небольшой лужи липкой жидкости, с шипением растекавшейся по полу.
— Превосходная работа.
Маркиза с улыбкой прошла мимо Роберта и выхватила из очага горящее полено. Она держала его перед собой как ядовитую змею и надвигалась на двух оставшихся мертвецов, заставив их отступить к стене, где они жалостно скулили, стараясь спрятаться один за другого. Пламя охватило их обоих, и они вспыхнули одним огромным факелом. Их плоть, как и плоть предыдущего существа, стала плавиться, растекаясь по плитам каменного пола. На тонких губах Маркизы играла улыбка.
— Это неизменно вернейший способ, — сказала она, удовлетворенно кивая головой, — и простейший, когда надо расправиться с таким хламом.
Роберт выглянул в окно. Сквозь изморось пробивался бледный рассвет.
— Пойдемте, — сказала она. — Есть дело, которое мы должны закончить, прежде чем продолжим наш путь.
Она попросила девушку-служанку принести свечей и лампы, приказав зажечь их. Подготовившись таким образом, она направилась во двор. Двор был пуст. Роберт огляделся. На его лице появилось разочарование, но Маркиза улыбнулась и указала на восток, где сквозь облака пробивались оранжево-розовые полосы света.
— Эти твари, как мне кажется, не настолько мертвы, чтобы с безразличием относиться к свету дня. — Она сощурила глаза, вглядываясь в едва различимое кладбище, потом добавила: — Но если это не так, справиться с нашей задачей будет труднее.
Она двинулась было в направлении церкви, потом остановилась и стала оглядывать могилы.
— Туда, — сказала она, указывая на одну из могил, из которой торчал разбитый гроб.
Неловко скрючившись, в могильной яме лежало создание. Оно было наполовину засыпано землей, но продолжало зарываться, соскребая на себя землю со стенок ямы, чтобы полностью укрыться от света наступавшего дня. Маркиза с зажженной свечой наклонилась над могилой и схватила мертвеца за запястье. Она поочередно подносила свечу к каждому его пальцу, словно поджигала дорожку пороха к заряду, а затем выпрямилась во весь рост, чтобы видеть результаты своего труда. Плавящаяся плоть пузырилась и просачивалась в землю.
— Смотрите, как хорошо это смешивается с землей, — прошептала Маркиза, — превращаясь в однородный жидкий прах. — Она обвела взглядом кладбище: — Скоро все это место обильно пропитается такой слизью.
Она поднесла к носу надушенную салфетку и направилась ко второй могиле, держа наготове фонарь и свечу.
Как и обещала Маркиза, с этим делом было быстро покончено. Не прошло и часа, как три всадника в плащах с капюшонами уже миновали заграждение на дороге, ведущей в Вудтон. Оставшаяся позади деревня выглядела вымершей. Над кладбищем висело тяжелое зловоние гари. Не было заметно никакого движения. Ничто не колебало плотный слой тумана.
«Вот голый, гиблый край,
Обитель скорби, где чуть-чуть сквозит,
Мигая мертвым светом в темноте,
Трепещущее пламя. Тут найдем
Убежище…»