- Хочешь сказать, на этот раз ты явился сюда совершенно бескорыстно? - фыркнул лер Альварис. - Марсо, друг мой, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в эту чушь! Скорее, я поверю в то, что ты обманул эту дурочку так же, как меня когда-то, чем помыслю хоть на миг, что ты стал сентиментальным идиотом, радеющим за чужое благополучие! Такого просто не может быть! Я не ожидал от тебя подобной глупости...!
Айра закрыла глаза, ощущая, как стремительно заволакивает их сиреневым туманом, и вжалась в кору еще плотнее, почти не слыша резкий голос директора. Уже не видя ничего. Не ощущая. Кроме все сильнее ускоряющегося биения своего сердца, ставшего поистине невыносимым. Она внезапно задрожала, перенимая идущую изнутри вибрацию. Неожиданно перестала ощущать свое тело. Все время чувствуя неслышный зова, охотно поддалась ему. Приняла в себя. Слилась и постепенно растворилась в лиловом мареве, окутавшем ее с головой, целиком. Так, как ей не позволял когда-то упрямый Зорг. Так, как отговаривал потом Марсо. Как всегда хотелось, но было очень страшно. А теперь страха не было. Ничего больше не было, кроме горечи, ощущения чужого предательства, тоски и невыносимой, какой-то вселенской печали.
Она глубоко вздохнула, будто засыпая... или, наоборот, просыпаясь в своем новом теле? Внезапно ощутила, как стремительно проваливается куда-то в пустоту. Почти оглохла от бешеного грохота, что шел уже не из груди, а, казалось, отовсюду...
А потом неожиданно пришла в себя, взглянула на крохотные фигурки магов сразу миллионами глаз, увидела готовую ударить руку с зажатым в ней острым клинком, гневно зашелестела тысячами рук и беззвучно прошептала сразу на многие сотни голосов:
- НЕ СМЕЙ... НЕ ТРОГАЙ МАЛЬЧИКА: ОН НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИТ.
И лер Альварис против воли остановил незаконченный удар.
Глава 19
На долгое время Занд пугливо затих. В нем угасли голоса, пропало пение птиц, исчез ветер, застыли в безмолвии травы. Деревья перестали гневно шуршать и возмущенно размахивать ветками. Многочисленные звери замерли, подняв головы к небу и настороженно втягивая ноздрями воздух. Прекратилась всякая жизнь. Застыла прежняя борьба. Потеряла значение былая вражда и исчезло ощущение разрозненности: теперь Занд стал цельным, единым, одним большим живым существом, словно встрепенувшимся от долгого сна. Он открыл свои лиловые глаза и неподвижным взором уставился на вздрогнувших от неожиданности смертных. И смотрел долго, пристально, изучающе. Немного устало, но безо всякого снисхождения. Он просто смотрел в упор, и они, не смея отвести изумленно-неверящих взглядов, смотрели тоже. Но чем дальше длилось это пугающее молчание, тем больше в их глазах проступало понимание, а в душах зарождался какой-то первобытный страх.
Перводерево раскрылось так внезапно, что в первый момент никто не понял, что происходит. Люди не услышали дрожи, зародившейся в его стволе. Не увидели, как треснула по всей длине кора, открывая огромное, спрятанное до поры до времени дупло. Не заметили, как выступили из-под земли узловатые корни, потянувшись к стоящим спиной магам, и как из глубины чудовищно огромного нутра неслышно скользнули прочные, зеленовато-лиловые лианы, исподволь оплетшие замершую в каком-то странном оцепенении Айру.
В мгновение ока они ее опутали с головы до ног и утянули куда-то вглубь, в темное нутро Перводерева, исходящее плотным лиловым туманом. Осторожно поместили в самый центр, аккуратно поставили, заботливо поддерживая за руки, и, наконец, плавно опустились вниз, опав громадными кольцами прямо под ноги, при этом готовые в любой момент снова взвиться сотнями могучих щупалец, чтобы закрыть, спрятать, заслонить собой, если вдруг кто-то покусится на живое Сердце этого мира. Потому что оно действительно было там. Действительно пробудилось сейчас от многовекового сна. Действительно дышало, заключенное в толстую оболочку из древесной коры, и действительно смотрело на дерзких чужаков через расширенные глаза застывшей девушки, на лице которой вдруг проступило нечто странное.
Ее волосы вольготно разметались по плечам и спине, ярко отсвечивая лиловой полосой на пепельно-серой макушке. Ее руки, раскинутые в разные стороны, почти упирались в древесные стены. Ноги были укрыты толстым слоем мха, на котором смирно прилегли отпустившие хозяйку лианы. Грудная клетка почти не шевелилась, а дыхание, если и присутствовало, то стало совсем незаметным. И только глаза оставались широко раскрытыми - крупные, неестественно горящие, лиловые, полные странной силы и отголосков бескрайней бездны прожитых тысячелетий. Нечеловеческие глаза. Бесстрастные. Почти равнодушные. Чужие. В которых горела сейчас неумолимая мощь и бесконечная, невыразимая, полная невеселого понимания усталость.
Марсо, заслышав долгий вздох, пришедший, казалось, из самых глубин Занда, медленно обернулся и с непонятным выражением взглянул на преобразившуюся Айру. Но она не смотрела на него. Кажется, даже не узнала. Сейчас она перестала быть собой. Вряд ли помнила о том, что было. В ее глазах проносились совсем другие картины, в голове зазвучали совсем иные голоса. Она не чувствовала. Не боялась. Не плакала. Даже о будущем больше не думала и совсем не переживала. Потому что прежней Айры больше не было - она отошла в тень, исчезла, бесследно растворилась в густом мареве, клубящемся вокруг нее плотной лиловой пеленой. И уступила свое тело чему-то более могучему, древнему, жутковато-холодному, но при этом все видящему и понимающему. Чему-то, что уже много веков следило за происходящим в Занде и во всем Зандокаре. Чему-то, что имело право требовать ответа, карать и миловать, дарить благо или отнимать последние крохи, помогать и прощать, казнить и лишать надежды, награждать, взвешивать, оправдывать или просто скупо решать, как поступить с дерзкими чужаками, ворвавшимися в Его обитель без спроса.
По губам Марсо скользнула грустная улыбка, лицо стало печальным, но, вместе с тем, наполнилось странным смирением. Карие глаза заискрились, когда он подметил соскользнувшего с ее шеи крыса, а затем и одобрительно сверкнули, потому что Кер, не теряя времени, грозно оскалился и тоже начал стремительно меняться.
Вот перед Перводеревом привстала на задние лапки небольшая ласка. Вот глубоко вздохнула, молниеносно выросла в несколько раз, обзавелась острыми зубами, растолстела, стала еще лохматее и тяжелее. Вот освобожденно выпрямилась, отряхнулась, в считанные мгновения достигнув размеров взрослой собаки. Вот подросла еще, став уже не собакой, а крупной серой волчицей с сиреневой полосой вдоль вздыбленного загривка. Вот бесшумно обнажила выдвигающиеся из десен клыки, неуловимо быстро теряющие сходство с волчьими. Вот увеличилась в размерах еще в несколько раз. Затем припала на передние лапы, избавляясь от ненужной шерсти, вырастила на боках прочные хитиновые пластины. Спрятала уязвимое брюхо за естественной броней. Прикрыла беззащитные уши. Выпустила наружу стальные когти длиной с две ладони взрослого мужчины. Обзавелась раскосыми глазами-щелочками, хищно прищуренными в ожидании вероятного броска. И, наконец, тихо, угрожающе зарычала.
- Всевышний... - лер Альварис пораженно отступил, неверяще разглядывая истинный облик боевого метаморфа. - ТЫ!
Кер встряхнулся снова, принимая окончательную форму, и вот уже не крыс и не ласка, не волк и не собака, не птица, не змея, не громадный железный валун... с земли неуловимо быстрым движением поднялась страшноватая, неимоверно крупная, откровенно раздраженная зверюга. А потом прижалась хитиновым боком к коре Перводерева и тихо, предупреждающе зашипела.
Архимаг медленно перевел потрясенный взгляд на Айру: она молча продолжала смотреть в пустоту своими нечеловеческими глазами, не обращая внимания на припавшую к ее ногам никсу - совсем еще молодую, полную сил, смертоносную и при этом полностью покорную Хозяйке, готовую защищать ее до последнего вздоха. И только сейчас пришедшему в Занд магу неожиданно стало ясно, почему именно этот облик избрал себе необычный зверь. Как сумел так долго оставаться неузнанным. Почему смог трижды обмануть даже чуткого Охранителя и ни разу... ни одного проклятого раза не выдал причины, по которой Занд вдруг решил подарить своей маленькой гостье НАСТОЛЬКО грозного защитника.
Потому что ОНА была слишком важна, чтобы оставить ее без присмотра. Потому, что она слишком рано ушла отсюда, неистово стремясь домой или хотя бы в то место, которое считала своим домом. Потому, что ее нельзя было отпускать без надежной защиты. И потому, что Занд нашел для нее самого лучшего спутника, которого можно себе вообразить - юного, подвижного, ловкого и очень проворного. Умеющего с легкостью менять сотни и тысячи обличий. Согласного закрыть ее собой, когда это понадобится. Безошибочно отыскать обратный путь, когда она почувствует, что настало время вернуться. Способного сберечь ее саму и ее драгоценное сердце. Готового отдать даже собственную жизнь, ради того, чтобы жила она.... а вместе с ней чтобы жил и весь Зандокар. Потому что это не девчонка сейчас висела в тесных объятиях Перводерева. Нет. Это билась внутри него новая жизнь - сильная, юная и нетронутая.
Лер Альварис даже покачнулся от внезапной догадки.
- Боже... этого не может быть!!!
Рядом с Марсо к дуплу безбоязненно повернулся и Викран дер Соллен. Но на его лице, как и на лице внезапно ожившего призрака, совсем не было удивления или смятения - он смотрел на свою ученицу ровно, странно неподвижным взглядом, в котором смутно угадывались все та же безумная боль и необъяснимое отчаяние, смешанные с едкой горечью и непоколебимым желанием не подпустить к ней никого чужого.
- Девочка моя, - неслышно прошептал Марсо, откровенно любуясь Айрой. - Как же ты прекрасна... как стала сильна... как удивительно могуча... ты живая... по-прежнему живая и совсем настоящая... вы оба живые... единое целое... настоящее чудо. Я почти слышу, как Оно бьется в тебе!
Лер Альварис неверяще выдохнул: