— Тебе ли учить меня жизни? Из-за твоих любовных похождений отцу пришлось валяться в ногах у ректора магической академии, только бы тебя не вышвырнули вон.
— Это было десять лет назад, — Макс сжал кулаки.
— Люди не меняются. Ты всегда плохо разбирался в связях и продолжишь это делать даже после свадьбы с нашей блондиночкой.
Я сидела между двух огней и с благодушным видом изображала, будто мне очень нравится жаркое из индейки. Даже не отреагировала на насмешливое обращение в мой адрес.
— Если ты продолжишь, я кину в тебя нож, — пригрозил внезапно рассвирепевший Макс
— Не попадешь.
Краем глаза я отметила, как столовый ножик пролетает в двух сантиметрах от моего лица. Алекс умело отклонился, не поведя даже бровью.
— У тебя всегда были проблемы с меткостью, — с деланным огорчением произнес он, когда нож бухнулся на землю под заинтересованные взгляды всех без исключений гостей.
— Такова русская традиция! — заулыбалась я, подумав, что любую дичь можно списать на загадочную Россию.
— Зато у меня степень по отравлению ядами, — Макс поднес бокал к губам и пригубил кроваво-красного вина. — Впрочем, братец, как я могу запретить тебе пихать своё достоинство куда попало. Только учти, Ингрид могли подкупить, только бы убедиться в неискренности твоих чувств к Рине.
— Может, прекратите скандалить? — прошипела я, чувствуя, как выстроенная по кусочкам картинка идеальной семьи рушится в пепел. — На нас смотрят.
— Вся ваша помолвка — смрадная ложь, — выплюнул Александр. — Не вижу причин, по которым я должен продолжать участие в этом фарсе.
Он вскочил, отодвинув стул так резко, что ножки заскрипели по земле. Разумеется, музыка с танцами и угощениями разом были позабыты. Люди жаждали продолжения, а Ингрид, из-за которой началась вся заварушка, стреляла глазками в лорда и поправляла кудри.
— Ты не уйдешь.
Я преградила дорогу Александру, уперла руки в грудь и так плотно сжала губы, что они онемели. Мы застыли посреди импровизированной танцевальной площадки.
— А что, ты можешь запретить мне? — ухмылка его была перекошенная, рваная, пугающая, как у человека, который пытается шагнуть в пропасть.
— Могу, черт бы тебя побрал, и запрещаю. Прекрати так себя вести.
— Как именно? — издевательски уточнил Александр.
— Как будто ты не сам отказался от меня. Думаешь, я не понимаю, почему ты зол? Думаешь, не вижу, как ты смотришь, когда Макс касается меня?
Всякий раз, стоило младшему брату обратиться ко мне, улыбнуться или дотронуться, в глазах старшего зажигалось пламя. Я пыталась не обращать внимания, думала, что это пройдет, ведь Александр сам сделал выбор. Но теперь…
Он хочет разорвать помолвку из-за ревности или злости на меня? Из-за личных счетов с собственным братом?
— А как я должен себя вести? Ты явно дала понять, что неравнодушна к Максимилиану, — он наклонился и прошептал мне в ухо, обжигая тоном как раскаленной сталью.
— Я неравнодушна к вам обоим. Это разные вещи.
— И что ты предлагаешь? Смириться? Сделать расписание встреч? Или, может быть, вызвать его на дуэль? Пусть тобой распоряжается сильнейший?
— Мной вообще никто не должен распоряжаться! Ты это слышишь?! — Я ткнула его пальцем в грудь. — Я принадлежу сама себе, а вы… ты…
— Знаешь, Екатерина, ты глубоко ошибаешься, считая, что я могу ревновать тебя к брату. Мне откровенно плевать на всё, что тебя касается. Ты остаешься для меня никем.
Признание как удар наотмашь и ранит столь же сильно.
— Хорошо. Я рада, что тебе плевать.
Я развернулась на каблуках и подлетела к Максу. Тот тоже поднялся из-за стола, но не спешил вмешиваться. Тем более нашего разговора всё равно никто толком не слышал, только отголоски, куски фраз. Конечно, достопочтенные гости додумают всякой ереси, но по факту — никто не знает, что между нами произошло. Может, обычная ссора между влюбленными.
— Идем. — Протянула ладонь Максу.
Тот непонимающе сощурился.
— Куда?
— Идем! — повторила злее. — Пожалуйста, просто уйдем отсюда, и всё. На некоторое время. Мне нужно привести мысли в порядок, пока я не придушила твоего брата.
Мужчине не пришлось повторять трижды. Он откашлялся и сообщил гостям:
— Нам с Риной нужно ненадолго отлучиться. Наслаждайтесь угощениями, мы скоро вернемся.
Сомневаюсь в том, что скоро.
Мною управляло чувство обиды, яростной до слепоты. Мне хотелось отомстить, но одновременно с этим — запереться на замок и горько расплакаться от чувства давящей пустоты.
Но рядом шел Макс, не задающий лишних вопросов, привычный, уютный, такой желанный Макс. И его близость успокаивала демонов, что клубились внутри меня.
Мы поднялись на второй этаж, но я миновала собственную спальню и двинулась прямиком к покоям младшего дэ Горна. Кажется, он и сам всё понимал, потому что отворил дверь магией, а затем поднял меня на руки и внес как невесту.
Хотя почему «как»? Ведь я была самой настоящей невестой, в голове которой творился кавардак, а мысли скакали буйными тараканами.
Мне не доводилось бывать в спальне Макса (только в гостиной), и, впервые оказавшись в ней, я присвистнула от восхищения. Огромнейшее пространство занимала кровать. Не двуспальная, на ней могло поместиться человек пять.
То, что нужно.
Я уселась на мягкой перине. Макс замер передо мной, прекрасно понимая, к чему идет дело, но не решаясь проявить инициативу. Мне пришлось притянуть его к себе, расстегнуть первую пуговицу на строгом черном мундире.
Его губы пахли лесными травами и спокойствием. Нежные, дарящие ощущение полета. Пальцы оглаживали спину, цепляясь за застежки, но не торопясь расстегивать их. Мы целовались так отчаянно, словно изголодавшиеся путники. Задыхаясь, теряя контроль.
— Ты уверена, что хочешь этого? — оторвался от меня Макс.
— Это единственное, в чем я уверена наверняка.
С того самого дня, когда мы впервые поцеловались, я не могла подавить в себе порочные, грязные мысли. Я представляла, как Макс ласкает моё тело, как я плавлюсь в его руках, изгибаюсь, перестаю принадлежать себе.
Проблема заключалась в том, что точно так же я думала об Александре, и эта мысль выводила меня из шаткого равновесия. Я не могла определиться, боялась собственных фантазий и снов, которые овладевали мною ночами.
Я не хотела ранить кого-то из них, а потому предпочла закрыться от обоих.
Теперь же, когда старший лорд публично дал понять, что помолвка его не волнует, незачем ограничивать себя в желаниях.
— Пожалуйста, помоги мне забыть о нем, — не попросила, но взмолилась.
— Рина, если я нужен тебе только в качестве заменителя… — он отстранился.
— Не только. Ты нужен мне. Целиком. Полностью. Ты меня успокаиваешь, а он… делает злой.
Макс понимающе кивнул и, сев на кровать, сгреб меня в охапку и усадил на себя сверху. Рука его вновь пробежалась по моей спине как по музыкальному инструменту, и несколько застежек сдались под напором его пальцев, обнажая спину и лопатки. Одна за другой.
Я вжалась в него, запустив руку под рубашку. Раскаленный, живой, такой необходимый.
Тяжело дышит, но сдерживается. Не срывается с цепи.
Мне и самой сложно отключить голову. Даже сейчас, с одним из самых невероятных мужчин на свете, мне остро требуется анализировать, думать, запоминать. Губы скользят по его шее, и набухшая вена бьется оглушительно, сильно.
В эту секунду краем глаза я заметила, как неслышно приоткрылась дверь. Легкий холодок пробежал по моим оголенным плечам, по затянутым в плотные чулки ногам.
Я обернулась в пол-оборота. В спальню вошел Алекс. Он смотрел на нас безотрывно. Изучал. Впитывал в себя изгибы, касания, жесты. Мрачный и холодный как никогда.
А затем он… закрыл дверь.
Но не ушел, а остался.
Глава 10
Мною овладел страх. Почудилось, что Александр выхватит из-за пазухи острый кинжал или кинет в брата перчатку, вызывая на смертельную схватку. Что он может оторвать меня как пушинку и отбросить в сторону. Что ревность в нем возьмет верх над разумом, и свадьба превратится в похороны.
Макс тоже напрягся и крепче сжал мои бедра руками. Он ещё не подался вперед в защитном жесте, но взглядом ловил каждый шаг брата. Готовый не атаковать, но обороняться.
Ботинки глухо отстукивали по наборному полу. Бум-бум-бум. Сердце вторило им, срываясь на аритмию. Невозможно так долго пересекать спальню, будто от одного её конца до другого сотни метров. Невозможно идти так медленно и быстро одновременно.
Александр замер за моей спиной, медленно опустился на колени и… коснулся губами области между лопатками. Осторожно, словно пробуя на вкус драгоценный нектар.
На губах Макса заиграла шальная улыбка. Он притянул меня за подбородок к себе, возвращая в плен жаркого поцелуя, в то время, как Александр исследовал мой позвоночник пальцами, расстегивая последние застежки.
Что происходит?..
Неужели мне не снится, это не действие какого-нибудь зелья?
То, что казалось мне недопустимым, неправильным, происходило здесь и сейчас. Алекс играючи освободил моё плечо от рукава платья, потянул то ниже, обнажая грудь, и Макс коснулся её первым в нежном, неторопливом поцелуе. Пальцы его покрутили сосок, и я не сдержала сладкого стона. Мне хотелось податься вперед, мне хотелось, чтобы губы и язык, что ласкали меня, были грубее.
Не верилось, что эта пьянящая пытка — не выдумка и не больная фантазия.
Вскоре моё платье валялось на полу, и двое мужчин, точно дьяволы-искусители, кружили вокруг меня, передавая друг другу. Целовали и гладили, исследовали. Перемежая ласку с легкими укусами. Они гладали мои ноги, оттянули белье, коснулись меня там, внизу, где было так горячо и влажно.
По очереди и одновременно.
— Раздвинь ноги. Ну же, девочка.
— Шире.
Каждая фраза как приказ, им невозможно противиться. Только подчиниться. Открыться. Позволить проникнуть внутрь.