Я оккупировала один из многочисленных кабинетов на втором этаже и разложила на столе одежду. Проблема заключалась вот в чем: я совершенно не разбиралась в здешней моде. А сшить свадебное платье хотелось таким, чтобы оно гармонировало с нравами Роквэна. Дабы показать: хоть невеста и принадлежит другому миру, но она вошла в семью дэ Горнов и стала частью великого рода.
К кому бы обратиться за помощью?
Я отыскала служанок, которые прятались в тени беседки и лузгали тыквенные семечки. Заприметив меня, обе девушки подскочили с места:
— Мы всего на минуточку отдохнуть.
— Сейчас продолжим, леди.
— Мы почти всё убрали.
— Присели всего на полчасика.
— Не злитесь только!
Я протестующе замахала руками.
— Не оправдывайтесь, всё нормально. Сью, Тамила, мне требуется ваша консультация.
Служанки переглянулись с опаской. Они до сих пор не понимали, доверять мне или держаться подальше. Странная чужестранка, поднявшая тихое поместье вверх ногами, могла быть опасна. Иногда мы мило болтали, но в другие дни девушки старались не попадаться на глаза.
Поэтому они шли за мной как на плаху, периодически шумно вздыхая и заламывая руки.
— Ой, что это? — вопросила рыжеволосая Сью, когда я отворила дверь кабинета, заваленного одеждой.
— Это — мои попытки выйти замуж. Как должно выглядеть свадебное платье? Я хочу одеться подобающим образом.
— О-о-о…
— А-а-а…
— Так, ну, воротник высокий…
— Рукава-воланы.
— Так, пуговицы во всю длину, желательно, до подбородка.
— Пять видов юбок.
— И обязательно атлас.
— Рюши не забудьте, по всем швам.
— Кринолин.
— Да, семь колец!
— Корсет потуже, талия должна помещаться в две ладони.
— А ещё чепец.
Какой кошмар. Мне представилось чудовище, закованное в такое платье, талию которого можно было сжать двумя ладонями. Ну его в баню. Я жить хочу, а не помереть прямо в день церемонии от нехватки кислорода.
Поняв, что от служанок ничего толкового не дождешься, ибо их представление далеко не только от прекрасного, но и от здравого смысла, я поблагодарила Тамилу со Сью и принялась выдумывать самостоятельно.
К концу вечера эскиз был готов.
Завтра начну выкраивать, за неделю успею сшить. Главное, чтоб больше не обнаружилось никаких сложностей. Например, никто не попытался убить меня вновь. Это здорово портит рабочий процесс.
— Рина, тебе нельзя утомляться, ты ещё слишком слаба. — Макс заглянул в кабинет и недовольно покачал головой. — Пойдем спать.
— Спать? — зачем-то переспросила я, ничего конкретно в это слово не вкладывая, но мужчина понял по-своему.
— Ближайшие несколько дней тебе противопоказаны любые нагрузки, поэтому, да, мы идем спать. Ты переоденешься, ляжешь в постель и будешь спать.
Спорить было бесполезно. Я оставила наброски и, оглядев прощальным взглядом, кабинет, превратившийся в швейную мастерскую, покорно пошла за Максом.
— Вы узнали, кто хотел меня отравить?
— Нет. Всё сделано чисто — не подкопаешься. Ни единого стороннего следа, сам яд застарелый, на нем нет отпечатка чьей-то магии. Александр в бешенстве, но продолжать поиски бесполезно.
— А если этот кто-то предпримет вторую попытку?
— Пока что не предпримет, — жестко ответил Макс. — Потому что по официальной версии ты до сих пор находишься на грани между жизнью и смертью. Я запретил слугам говорить о тебе, под угрозой того, что выгоню их на улицу. Вроде бы меня услышали. Нужно время, чтобы выстроить план действий, и должен сказать, что затворнический образ жизни нам на руку. Пусть все считают тебя умирающей. Отдыхай, Рина.
Я и не заметила, как мы дошли до спальни. Макс легко тронул губами мою макушку, провел по спине ладонью и, пожелав спокойной ночи, растворился в сумраке коридора.
Итак. Изобразить умирающую.
Не самая сложная задачка.
Или?..
***
Я благополучно проспала и завтрак, и обед. Очухалась только к вечеру, слабая до изнеможения. Теперь понятно, о чем говорил Макс. Если вчера я чувствовала себя немного опустошенной, но в целом — бодрой, то сегодня меня будто выжали до последней капли, процедили через сито и заправили мною коктейль. Такая вот Кровавая Мэри, только не Мэри, а Катя.
Я долго стояла под холодными струями, вжавшись лбом в стенку душа. Всё забываю расспросить Макса, как работает магия. Потом что вода в кране нагревалась и охлаждалась моментально.
Я переоделась в чистое платье и, намотав на волосы полотенце наподобие тюрбана, отправилась обворовывать кухню. Верона очень не любила, когда кто-то таскал еду без спросу, да ещё во внеурочное время. Вслух она, конечно, ничего не говорила, но, стоило мне очутиться на её вотчине, посматривала недовольно и даже обиженно.
Но сегодня кухарка обрадовалась моему «визиту».
— Леди Екатерина! — она кинулась в мою сторону, одной рукой наполняя половник густым супом-похлебкой, а второй пытаясь сгрести на поднос хлеб. — Поужинайте! Вы же совсем голодная!
— Спасибо, — мягко улыбнулась женщине.
— Кушайте-кушайте, — пододвинула та ко мне тарелку размером с супницу. — Совсем обессилили, жалко смотреть. Лорд Александр с лордом Максимилианом тоже не завтракали и не обедали в столовой, — то ли отчиталась, то ли поябедничала она. — Приказали разнести порции по комнатам, как в старые времена.
Ну, начинается!
Только сплотила этих двух вредных до безобразия крокодилов, как они опять взялись за старое. Что теперь-то не поделили? Или соглашались на совместные приемы пищи исключительно ради меня?
Слов приличных нет.
— Не переживайте, Верона, это они ненадолго. Со мной не забалуешь.
— Это уж точно, леди Екатерина. С вами и дом преобразился, и лорды как будто от многолетней спячки проснулись. Я их столько лет знаю, сколько прислуживаю семье дэ Горнов, маленькими еще сорванцами помню. Так вот последние восемь лет они напоминали лишь тень себя прежних. А потом появились вы…
— Кстати. А какими были лорды до заговора? — Я обмакнула кусочек хлеба в похлебку, не задумываясь о том, как неаристократично это выглядит.
— Лорд Максимилиан вечно чудил, ему магия с младых ногтей поддалась, и он ею всегда играючи распоряжался. А лорд Александр почти не изменился, он даже в детстве был строгим и собранным. Ну, о чем говорить. Первенец же, наследник отцовского состояния. Лорды почти не пересекались, лорда Максимилиана в магическую академию при столице определили, а лорд Александр в военную школу ушел, добровольно, между прочим. Сколько их матушка слез тогда пролила.
Как интересно. Будто подглядываю в замочную скважину за прошлым моих женихов.
— А они дружили? — спросила я. — Ну, раньше.
— Скорее — терпели друг друга, — призадумавшись, сказала кухарка. — Особой близости не помню, но оно и неудивительно. Мальчуганы же, вечные соперники, да ещё их отец, лорд Грегори, — она запнулась. — Ладно, не будем об этом.
— Расскажите, пожалуйста. Обещаю сохранить всё, что узнаю, в тайне.
Я посмотрела на неё взглядом, в котором читалась немая мольба. Ну же, позвольте мне чуть больше узнать о лордах, потому что сами они открываться не спешат.
— Отец их, пока не появился лорд Максимилиан, неоднократно сетовал, что его первенец лишен дара магии. А когда у младшего лорда обнаружились способности, проводил с ним всё время и всем говорил, что он — его продолжение. Сетовал даже, сама слышала, что не тот ребенок родился первым. Лорд Грегори был величайшим колдуном, и именно в магии видел величие рода дэ Горнов. Вот и соперничали мальчишки друг с другом с самого детства за право стать лучшим в глазах отца. Не подумайте, я лорда Грегори не осуждаю!
А вот я осуждаю. По полной программе.
Звучит как-то… гадко. Осознанным воспитанием здесь и не пахнет. Принижать одного сына, возвышая другого только за счет магического дара. Мне внезапно захотелось оживить этого лорда Грегори и вцепиться ему в горло, чтобы медленно, со вкусом отправить обратно в мир иной. Он же собственными руками взращивал ненависть между братьями.
Это, конечно, не объясняет всю глубину вражды между Александром и Максом, но предпосылки определенно имелись с самого детства.
Значит, я не ошиблась, когда сравнила чувства Алекса с ревностью. Если тебя годами тычут в то, как прекрасен твой брат, недолго и возненавидеть его.
— Да и леди Алианна всегда больше любила лорда Максимилиана, — совсем уж разоткровенничалась Верона. — Он такой смешливый был, хохотун, волосенки рыженькие, сам — егоза. А лорд Александр… ну… я уже говорила, какой он.
Я хотела спросить, как отреагировали лорды, когда их заточили в поместье, но моему вопросу помешало конское ржание. А затем, секундой позже, на всю улицу разнесся перелив колокольчиков. Динь-дон-динь-дон, словно веселая детская песенка.
В поместье явно приехал какой-то особенный гость.
— Кто это? — вопросила я, метнувшись к окну, чтобы подсмотреть, кто выйдет из золоченой кареты.
Верона побледнела, с её румяного пухлого лица схлынули все краски до единой. Она приложила два пальца ко лбу (я уже знала, что таким жестом молятся местным богам) и сглотнула:
— Император…
***
Ему помогли спуститься с кареты, и он брезгливо ступил на земли дэ Горнов. Высокий, но какой-то непропорциональный мужчина, с длинными руками, такими же длинными ногами и коротенькой шеей, на которой крепилась лысая голова. Отсутствие волос с лихвой компенсировали усы, которые вились так пышно, точно их закрутили на бигуди.
Следом за императором из кареты выпрыгнули две девицы моего возраста. Скорее всего, фаворитки, ибо вряд ли императорские телохранители отличаются бюстом пятого размера. Обе девицы — блондинка с брюнеткой — поморщили носики, но посеменили следом за императором. Я юркнула за штору, пока меня не увидели.
Что он тут забыл?!
Прячась за углом, я слушала, как оба брата вышли, чтобы поприветствовать правителя. Церемониальная часть заняла несколько скучных минут, за которые Александр с Максимилианом успели перечислить всевозможные достижения и регалии императора, а тот лишь молчал.