Но я-то понимала, что силы неравны. Хотя бы по той причине, что Алекс безоружен.
Неужели он планировал убить Виктора? Какой-то бред. Но зачем он оставил записи? Кто их нашел? Кто-то рылся в кабинете Александра?
Что происходит?..
— Это какое-то недоразумение, — пробормотала я.
Макс загородил меня собой и вскинул ладонь, готовый атаковать. Я попыталась схватить Алекса за локоть, но он отпихнул меня и рыкнул, выступая вперед:
— Не лезь, Екатерина.
А затем мужчина позволил стражникам защелкнуть на запястьях металлические кандалы.
— Наказание за покушение на жизнь попечителя — смерть, — многократно усиленный голос императора прорвался сквозь гвалт толпы. — Виктор продемонстрировал достаточно доказательств, чтобы я привел приказ в исполнение сию минуту. Пусть эту свадьбу окропит кровью человека, который даже в заточении не смог примириться с действительностью и решил отплатить болью тому, кто всегда был к нему добр.
Император вышел к алтарю и уставился на нас с неприкрытым отвращением. Маска любезного правителя, друга семьи, была скинута и растоптана. Перед нами стоял неприятный человек с колким взглядом и мокрыми от нетерпения губами. Он ликовал, уничтожив слабых соперников. Растоптав нас. Унизив.
Стражник толкнул Александра на землю железной перчаткой, и тот рухнул на колени, прямо к моим ногам. Другой стражник вскинул меч и приложил его лезвие к шее. Макс крепче вжал меня в себя, не позволяя кинуться к Алексу.
Это не может происходить всерьез.
Мамочки…
Мои пальцы свело судорогой отчаяния. Я едва подавила вопль, когда Александр поднял на меня полный темноты взгляд.
— Император, будьте милостивы, — внезапно донесся голос Виктора. — Позвольте мне забрать подопечного и самому распорядиться его судьбой. Ведь именно мою жизнь планировал отнять лорд дэ Горн.
Во дворе воцарилась тишина. Люди ожидали решения. Император чуть заметно улыбнулся и кивнул.
— Разрешаю. Прикажите магам временно снять защиту с поместья, чтобы Александра дэ Горна могли вывести наружу.
***
Всё происходило будто не со мной. Ночной кошмар, из которого не выбраться, но который ранит и душит. Александра, закованного в цепи как какого-то дикого преступника, увели стражники во главе с Виктором. Император покачал головой, осмотрев нас с Максом, и объявил:
— Думаю, свадьба считается недействительной. Нет, если вы готовы жениться друг на друге, я не стану препятствовать и благословлю ваш союз перед людьми.
— Мы поженимся только втроем, — я сжала кулаки.
— Это вряд ли, — тихо-тихо ответил император. — Максимилиан…
Он склонился к уху Макса и долго шептал ему что-то, что заставляло лицо мага вытянуться, а взгляд потускнеть. Дэ Горн-младший колебался всего секунду, а затем решительно покачал головой.
— Твоё право, — отрезал император.
Рядом с ним встала фаворитка. Она с завистью глянула на меня и, обмахнувшись веером, расшитым драгоценными камнями, проворковала.
— Ваше величество, вы обещали мне…
Император безразлично пожал плечами.
— Всё что угодно.
— Снимай платье, — потребовала фаворитка. — Оно всё равно тебе не понадобится.
И что, никто из гостей не отреагирует на неприкрытую наглость?
Никто. Им было плевать.
— Нет! — выступил вперед Макс, но я понимала: нельзя усугублять и без того патовую ситуацию.
Мы в меньшинстве: перед осуждающими горожанами, перед вооруженной стражей, перед этим непропорциональным лысым сморчком, именующим себя правителем. Они ждут нашего сопротивления, чтобы атаковать.
А потому я начала раздеваться. Нарочито медленно, едва справляясь с дрожащими руками, пытаясь сохранить остатки гордости. Пуговку за пуговкой. Аккуратно, даже с налетом игривости. Я раздеваюсь не потому, что к нашему горлу приставлен импровизированный кинжал. Нет, я хотела раздеться. Стянуть с себя лишние тряпки, избавиться от всей той грязи, что стискивает липким слоем.
Элегантно. Грациозно. Как раздеваются для любимого мужчины, трепетно и осторожно.
Ради любимых мужчин.
В знак неповиновения.
Я осталась в одном нижнем белье. Переступила через платье как через сброшенную змеиную кожу и, потянув за руку Макса, прошла мимо императора с фавориткой. Та кинулась к одежде, прижала её к груди с дебильным хихиканьем.
Ну же, давайте. Рассматривайте мои трусы с бюстгальтером, зачем-то ведь я покупала их в дорогущем магазине. Белоснежный комплект, почти скромный, если не считать кружевных вставок. Одна из немногих вещей, что осталась от России.
Макс укрыл меня камзолом, не позволив гостям наслаждаться моей наготой.
— Расходитесь! Нечего глазеть на чужую трагедию! — Император хлопнул в ладони, изображая заботливого родственника, а не урода, прилюдно раздевшего невесту. — Максимилиан, чуть позже мы обсудим поступок Александра, пока же отдыхайте с Екатериной. Вы заслужили покой.
Тварь.
Я не знала, в чем кроется причина ненависти братьев к императору, но уже готова была броситься на него. Уничтожить. Растоптать.
Но пришлось запереться в поместье и глотать злые слезы, наблюдая за тем, как аристократы шушукаются, тащат со столов еду и уходят, недовольные тем, что представление закончилось так рано.
Что будет с Александром?..
Я хотела выть от отчаяния, не зная, как помочь ему, как спасти. Макс ходил кругами по столовой (слуги попрятались), наэлектризованный так сильно, что казалось: его магия не сдержится, и дом обвалится под её напором.
Внезапно в замке заворочался ключ. Да кто это?!
Но в холл, а затем и в столовую влетела заплаканная леди Алианна. Она не выглядела той роскошной женщиной, какой я запомнила её при первой встрече. Горчичное платье сидело криво, из волос посыпались невидимки. Видно, что женщина бежала к дому, не заботясь о внешнем виде.
— Сын! — леди Алианна разрыдалась, упав в ноги Максу. — Что же делать?!
— Мы что-нибудь придумаем.
Удивительно, как металлические интонации в тоне младшего брата напоминали о старшем. Макс всегда был мягче и проще, но теперь он собрался, и в глазах его появилось пламя. Он — настоящий наследник дэ Горнов, не слабее Александра. Просто всегда готовый уступить ему.
Но настало время стать сильным.
— Его забрали… просто увели как скот… неужели Ксандр опять хотел… неужели он… почему ты не остановил его?!
— Прошу тебя, успокойся, — шикнул на неё Максимилиан. — Мне нужно подумать.
— Я поговорю с императором, — внезапно встрепенулась леди Алианна. — Он услышит мои слова и обязательно отпустит Ксандра. Это какая-то чудовищная ошибка, точно! Рейнольд не может быть глух к моим мольбам! Только не по отношению к Ксандру... он же...
— Никто тебя не услышит.
Мне жутко не понравился голос Макса. Будто всё светлое выпотрошил из него сегодняшний день.
Я попросила Сью заварить чая, чтобы хоть как-то успокоить несчастную женщину. Рыдания не утихали. Они проклинала богов и взывала к ним, пыталась рвануть к императору сию секунду, затихала и начинала заново.
Поэтому я спряталась на кухне, дожидаясь, пока закипит вода. Чай получился крепкий, настоянный на травах.
— Немного для успокоения, — сказал Макс, приправив матушкин чай непонятным снадобьем, которое достал из кармана.
— Думаешь, поможет?
Я прислушалась к реву в гостиной.
По-моему, там нужна не капелька зелья, а целый чан, причем леди Алианну придется окунать в нем с головой.
— Вполне, — коротко ответил он и лично поднес матери кружку.
Она благодарно приняла её из рук сына, сделала крошечный глоток, чтобы прочистить пересохшее горло. Но этого хватило, потому что спустя секунду взгляд её остекленел.
— Максимилиан! — осуждающе заявила леди Алианна перед тем, как бухнуться лицом в диванные подушки.
Теперь гостиная наполнилась молодецким храпом.
Так, надо запомнить: злить Макса нежелательно. Никогда не знаешь, что он может подлить в утренний кофе.
Мы переглянулись и, укутав несостоявшуюся свекровь в одеяло, ушли в черный кабинет, перевернутый вверх дном. Тут шныряли, обыскивали каждый миллиметр. Когда только успели, ведь мы всегда находились в поместье. Видимо, действовали профессионалы, потому что их не услышал даже чуткий Алекс. Сколько им понадобилось времени? Час или меньше?
— Александр мог планировать покушение на Виктора? — спросила я, просматривая кучу записей, в которых не было ничего особенного.
— Да, — Макс выругался и добавил совсем уж безнадежно: — Он всё испортил. Этот слепец погубил наше будущее. Опять.
***
Максимилиан дэ Горн всегда был верен короне. Только окончив учебу, он поступил на службу придворным магом, поклявшись, что защитит действующего правителя от любых посягательств.
И желание его было искренним. Ибо император спас его шкуру от исключения из академии, даровал работу и приблизил к себе.
Макс не терпел войн и предпочитал заниматься тем, что давалось ему лучше всего — колдовством.
В пятнадцать лет отец показал младшему сыну, как открывать границы между мирами, и с тех пор он просыпался по утрам ради того, чтобы отточить навыки и однажды самостоятельно войти в другой мир.
Он помнил, какой тот удивительный, как жужжат неизвестные ему механизмы, как шумны улицы, как спешат люди, обряженные в удивительные одежды. Он мечтал пройтись по улицам с неизвестными ему названиями и поприветствовать вроде бы обычных, но таких чужих людей.
Его старший брат поступил на военную службу, затем уехал сражаться с южными кочевыми захватчиками. Александр не мог отсиживаться в штабе, он шел в бой наравне с рядовыми солдатами, чем доводил матушку до истерики.
Ну а Макс любил тишину кабинетов и шумные балы, на которых лилось вино, а молодые красавицы готовы были на всё ради танца с лордом дэ Горном. Он любил далекие странствия в поисках редких ингредиентов для зелий. Любил южное море и северные горы, которые мечтал однажды покорить. Он любил жизнь, кипящую, переменчивую, но одинаково хорошую в любые времена.