Горло сдавило и стало тяжело дышать, но, похоже, меня уже понесло, чем больше я думала, тем больше ужасов приходило мне в голову. Один другого красочнее. То ли виновато пресловутое вино, то ли стресс от явления «зверя» Тео – клыками и длинными ногтями, который явно собирался изнасиловать меня прямо там, в присутствии ирра Иргрика. И жалко себя, до невозможности жалко. Что теперь со мной будет? Или с Ларром.
– Пока не очутилась под толстым боровом, который хотел меня изнасиловать, а вы стояли где-то в стороне и ждали с записывающим кристаллом, ирр Теодор, – тихо произнесла, судорожно комкая край платья, – слышала, что-то подобное, когда согласилась помочь вам с приезжающими гостями, но в этот раз вы едва не изнасиловали меня. Почему я должна вам верить?
По–моему на родителей Тео сошло озарение. Неужели я все-таки открыла глаза им на сыночка? Хотя.. к чему я стараюсь? Кто в здравом уме и твердой памяти при выборе на чью сторону встать: родича или постороннего человека, выберет случайного гостя?
– Пару лет назад... – эльфийка повернулась к сыну, – ты! Ты сказал нам тогда, что в деле согласилась участвовать ваша молоденькая инспектор, которая может постоять за себя! И что все эти россказни в газетах лишь подстроенная чиновником акция, чтобы очернить тебя!
Я усмехнулась. Как ни странно истерики не было, зато выплескивалась вся та обида, что столько лет была лелеяна. Нашла благодарного слушателя – маму Тео, которая меня явно жалела, и меня понесло. Понимала, надо заткнуться, но уже не могла остановиться, слава просто лились и лились. Если бы эльфийка не глядела на меня сочувственно, я бы стиснула зубы и держалась, но сейчас... Оттого что меня поддерживала незнакомая женщина, было еще жальче себя. Я ведь тут почти шесть лет и все время одна! Сильная, смелая, но так хотелось забраться под бок к маме и выплакаться.
– Где бы я взял инспектора с такой фигурой как у Тины? Все наши девочки уже тогда сходили с ума по новой диете, – спокойно, даже не пытаясь оправдаться, припечатал Тео, не сводя с меня глаз.
– Почтенный мэтр Кроу любил девушек с пышной фигурой и исключительно девственниц, – любезно пояснила я, «играя» с Тео в гляделки. – Это все было во благо страны. Помнится, вы что-то подобное говорили мне, ирр, не так ли?
Я каким-то чудом говорила весьма спокойно, не срываясь на крик. Этакий светский раут с обменом любезностями. Плакать? Потом! Крепись, Кристина, крепись! Если уж это последние твои часы, будь храброй и стойкой. Покажи этим дворянам, что мы, иномиряне, просто так не сдаемся и у нас есть чувство собственного достоинства!
– Ты! Ты! – возмущенно прошептала эльфийка.
– Я сделал то, что сделал, мама! Не вам меня судить. Я знал, что контролирую ситуацию и что вмешаюсь вовремя.
По–моему, у эльфийки культурный шок. Она смотрела на сына с горечью и обидой. Что, не ожидали, сиятельная иррея? Одно дело знать, что у Тео случались некие приступы, которые, похоже, Эмерти не мог контролировать и совсем иное, когда маг сознательно допустил, что надо мной едва не надругались. Мужчина не поймет всего ужаса ситуации, но вот иррея, я думаю, примерно представляет, что я пережила.
– Знали, что вмешаетесь? Да я год на мужчин смотреть не могла! Меня до сих пор иногда выворачивает, когда ко мне прикасаются! – возмутилась я, впиваясь ногтями в руку, чтобы болевой шок отрезвил меня и сорваться окончательно, – и после всего этого, когда я согласилась работать с вами, снова оказалась должна какой-то там мифической отчизне? Теперь вы с какой целью напали меня?
– По–моему, я знаю, что меня вывело из себя, ты! Это ты мой раздражитель, – прошипел мне Тео.
А я стояла и смотрела на такого безумно любимого для меня мужчину и не могла понять, почему все складывается так. Тео же «герой моего романа»! Тот единственный, от одного взгляда на которого перехватывает дыхание. Смотрела на искаженные гневом черты лица, тонкий шрам, протянувшийся сквозь щеку и делавший Тео в злобе еще более неприятным, и старалась не расплакаться. Наверное, именно так выбивают из сердца любовь, то с чем не справилось время и предательство, завершал сам Тео. Жить я все-таки хочу больше. У меня гостиница, у меня Ларр, Стана, Пит, девочки.
– Тогда отпусти меня, скажи, что тебе не нужно организовывать встречу с драконом, и ты больше никогда не придешь к порогу моего дома! Между прочим, я выполняю часть сделки, а вот ты нет! Ты обещал, что не навредишь мне ни словом, ни делом, – я сцепила руки, с силой сжимая пальцы, – если ты и в дальнейшем планируешь надо мной издеваться, пусть тебя покарает Эшту за нарушенное слово. А я буду свободна ото всех клятв. Разве не равноценный обмен? Я уеду домой и больше не покажусь тебе на глаза.
– Ты не посмеешь!
– Клянусь Иштар! – жаром воскликнула я, хотя голос дрожал. Мне было страшно.
– Так, дети, хватит!
Ненавидяще посмотрела на отца Тео. Все они заодно, и отец будет покрывать сына до последнего. Я слышала «это тяжело будет замять». Что я против таких влиятельных людей? У меня нет в друзьях короля или венценосных родственников в Великом Лесу. Какое у меня может быть оружие? Сгорбила плечи и, закрыв руками лицо, картинно заплакала. Говорят слезы страшное средство.
– Я не ожидала от тебя, сын, – холодно и четко проговорила эльфийка, – и не вправе просить ее умолчать о твоем очередном грехе.
Женщина дернула плечом, сбрасывая руку мужа и резко повернувшись, вышла из комнаты. Неужели у меня появился шанс? Однако еще неизвестно как поступит отец Тео. Разглядывала мужчин сквозь щелочку в пальцах. Судя по выражению лица, доброе имя семьи ему важнее провинциальной девчонки, но может быть… если я смогу повести себя благоразумно, то меня отпустят? А там я и носа не покажу из Артвиля.
– О боги, за что мне этот дурдом, – простонал Эмерти-старший.
– Помоги мне, Иштар, – лихорадочно шептала я, – пожалуйста, помоги мне.
– Что ты там бормочешь? – подозрительно поинтересовался Тео, проигнорировав слова отца. Маг, отвернувшись, отошел к окну и, словно никакого напряженного разговора не было, принялся рассматривать улицу.
Я обхватила себя руками и старалась уже не смотреть на Тео. Вот где божественная помощь? Богиня–кобылица уже сто раз могла появиться во всем сиянии божественной мощи и хотя бы забрать меня отсюда. Бог с ними с дворянчиками, пусть останутся живы, но только забери меня! Где же ты, богиня?! В чем ценность то твоего благословления тогда?!
– Лея Тина, я тоже считаю, что не вправе просить вас умолчать, – ирр Эмерти перевел взгляд на сына, – но я все-таки прошу вас не предавать дело огласке, мы согласны на любую контрибуцию. В любом эквиваленте.
Я молчала, да и что собственно нужно говорить? Оставьте меня в покое? Или «я люблю тебя, Тео, но оказываясь рядом, вляпываюсь из-за тебя в неприятности»? А что собственно во мне сейчас сильнее? Страх перед магом или же все-таки любовь к нему? Контрибуция? Пожалуй стоит подумать над этим.
– Отвезите меня, пожалуйста, к лею Иргрику, надо обработать порез на ноге и он сможет заживить его.
– Почему именно к нему? Что понравился? – с едва заметными рычащими нотками в голосе осведомился Тео.
Странный конечно вопрос, из целительской братии я знала только школьных врачей и «Ди Каприо», у которого провела сеанс акупунктуры. Куда мне еще ехать то? Если конечно у Эмерти нет своего личного врача, но судя по повязке на ноге, делал ее не профессионал, и семейного доктора мне никто не собирался предлагать.
– Сын? – настороженно вклинился в нашу перепалку Эмерти–старший.
– Да понравился, до сих пор его руки на своих ногах забыть не могу, – с сарказмом заметила я, разводя руками.
Пожалуй, не стоило мне этого говорить: я снова стала свидетельницей превращения. В этот раз оно прошло даже быстрее, чем в прошлый раз: в мгновение ока появились длинные клыки и когти. И эти глаза... с кровавым безумием.
Все. Доигралась. Мысленно попрощалась с жизнью, когда Тео, отшвырнув шагнувшего к нему наперерез отца, кинулся ко мне. Я оказалась прижата к кровати сильным мужским телом и начала судорожно молиться Иштар. Может быть, есть крохотный шанс на божественное провидение? В мирное решение проблемы я уже не верила.
Маг, шумно выдохнув мне в шею, провел языком по коже от ключицы к уху. Лиф платья оказался вспорот когтями, и мне стало страшно. Тыльной стороной руки мужчина обвел руками по верху груди. Как там говорили родители Тео? Инстинкт разрушения? По-моему, это больше походит на «размножение» – в бедро мне недвусмысленно уткнулось что-то твердое. Мамочки родные. Лучше бы я девственности в школе лишилась. И ведь предлагали же, а я дура!
Эмерти–старший попытался оттащить сына от меня и был с силой отброшен к стене. Где-то в коридоре звенел голос матери Тео. Судя по топоту в коридоре, сюда несся целый отряд. Если верить слухам, ходившем вокруг ирра Теодора, меня не спасет даже элитный боевой отряд. Изнасилование будет при аншлаге.
– Теодор! – эльфийка стояла в коридоре и с опаской смотрела на сына, – послушай меня, Тео, ты не животное, ты благородный юноша. Слушай меня, милый.
Тео глухо зарычал, повернув голову в сторону матери. После настойчивого зова ирры Эмерти я вспомнила, что целитель тоже советовал мне говорить с магом. Хотя тяжело сказать, что вернуло Тео сознание в прошлый раз – мой голос или же пощечина.
– Тео, – позвала я, поднимая руку к лицу оседлавшего меня мужчины, – мне тяжело.
То ли мой строгий тон подействовал, то ли Тео не окончательно погрузился в состояние безумия, но мужчина нехотя слез с меня, не прекращая рычать на стоящих в двери людей. Меня продолжали жестко фиксировать на кровати, но дышать однозначно стало легче.
Глаза у эльфийки на минуту расширились и она удивленно перевела взгляд с сына на меня. Похоже на нее снизошло какое-то озарение. Вот только какое?
– Лея, не прекращайте звать его, только не показывайте страха.
– Тео, хороший мой, – ласково позвала я «зверя».