Йен выглядит оскорбленным, но сдерживаемая улыбка дает понять, что он не злится по-настоящему. Мне жаль заканчивать веселье, но я спрашиваю то, ради чего все это начала.
– Почему Создатели выбрали именно нас – меня, Даррена и остальных, что в нас такого особенного?
Йен крутит бутылку в руках, я уже думаю, что сейчас он снова будет пить, но он удивляет меня, все таки ответив.
– Я этого не знаю. – а вот это не очень удивляет, и в искренность его ответа верится с трудом, поэтому без раздумий задаю следующий вопрос – штрафной.
– Что, неужели Тьма не делится с вами такой информацией? – прозвучало несколько резковато, и я тут же жалею о своем тоне. Вероятно, Йен рассказал бы мне больше, если бы имел на это право.
Мужчина закручивает крышку бутылки, но не меняет своей расслабленной позы.
– Дело не в этом, Арин. Скорее всего Тьма тоже ничего не знает. – он смотрит мне прямо в глаза, заставляя нахмурить брови. Не понимаю, о чем он говорит.
– Что ты… – начинаю я, но Йен выставляет перед собой указательный палец и медленно покачивает им.
– Так не пойдет. Ты задала свой штрафной вопрос. – несмотря на ситуацию, он сверкает ослепительной улыбкой. – Моя очередь. А вообще у тебя был парень?
Недоверчиво смотрю на него, у нас тут серьезный разговор, а он пристал с вопросами о моей личной жизни. Далась она ему!
– Был. Мы расстались за две недели до того, как все это произошло. – смотрю на Йена, он кивает и снова проводит рукой по волосам. Задаю следующий вопрос. – Что ты имел в виду? Как Тьма может быть не в курсе, если все Создатели как-то выбрали нас?
– Все не так. – он качает головой. – Избранных нашли не все Создатели, а только Свет. Остальные были заняты другими делами.
Что за? Почему я ничего не знала об этом раньше? А с другой стороны, что мне дает эта информация? Правильно, пока что ничего.
– Из-за чего вы расстались? – до меня не сразу доходит суть вопроса. Мысленно я все еще где-то там, с Создателями.
– Он меня бросил. – пожимаю плечами. – Причину не объяснял, а потом его новая подружка сказала мне, что ему не нужна, – делаю воздушные кавычки, – "обычная" девушка.
Лицо Йена становится непроницаемым, поэтому тут же забываю про Кайрана и Люси, спрашиваю:
– Какими делами так были заняты другие? И как так получилось, что именно за Светом стоял такой серьезный выбор? – понимаю, что задала сразу два вопроса, но, похоже, Йен не обратил на это внимания.
– Я не должен этого рассказывать. – собеседник смотрит на меня отстраненным взглядом, а я досадливо вздыхаю. – Насколько я знаю, изначально принимать участие в том, что произошло у Света не было никакого желания, но другие Создатели могут быть убедительными. А потом, когда все согласились, они просто разделили между собой обязанности. Свет выбирает людей, достойных остаться на земле и попробовать вернуть остальных, Время заставляет всю планету замереть на несколько часов, в это мгновение он совместно с Хаосом отправляет жителей Земли в Иной мир, ну и, наконец, Тьма доставляет Избранных в точку назначения.
– Это же надо так шикарно устроиться. – мимоходом замечаю я, обдумывая полученную информацию. Мне не дает покоя, что нас выбирал именно Свет. Все это не может быть просто так. В этом должен быть какой-то смысл.
– О чем ты? – тут же спрашивает Йен.
– Дать распоряжение доставить и сделать это самостоятельно – разные понятия. В место назначения нас сопровождаете вы, а не Тьма. – сообщаю свои мысли по этому поводу.
– Для такой работы мы и нужны. – слегка склонив голову набок, говорит Йен, а потом неожиданно добавляет. – Арин, не принимай близко к сердцу то, что сказала тебе та девушка. Это неправда. Тебя нельзя назвать обычной. И это вовсе не из-за того, что ты сейчас здесь, а не в Ином мире с большей частью человечества.
Чувствую, как румянец ползет по щекам и шее. То что он сейчас сказал, вероятно, самое приятное, что мне говорили хоть когда-либо в жизни.
– Спасибо. – невнятно бормочу я и отвожу глаза к огню, но замечаю, что Йен неотрывно смотрит на меня.
Не знаю, куда деть руки, поэтому забираю у него бутылку, откручиваю крышку и под пристальным взглядом мужчины делаю пару небольших глотков. Противная жидкость тут же обжигает горло, и я быстро вдыхаю, желая остудить пылающие внутренности прохладным воздухом. От количества выпитого я не могла опьянеть, но встречаясь глазами с Йеном, ощущаю странное пьянящее головокружение. Вдруг понимаю, мы сидим слишком близко, ближе, чем обычно в машине, но не настолько, когда он обнимал меня. Отражающийся в его глазах огонь из камина притягивает к себе, гипнотизируя, а аура Йена снова становится темнее и гуще, когда он протягивает руку и, слегка коснувшись моей кожи, мягко забирает у меня бутылку.
– Продолжим? – как сквозь вату слышу его голос и смотрю на движения его шеи, когда он еще раз отпивает из бутылки. Йен ставит емкость на бедро и придерживает ее рукой, чтобы не упала, провожаю все его движения взглядом. – Арин?
С трудом стряхивая наваждение, киваю, готовая услышать следующий вопрос.
Глава двадцать первая
Солнечные лучи подсвечивает небоскребы напротив того места, где я сейчас стою. Оборачиваюсь, солнце отражается в окнах здания позади меня. Поворачиваюсь обратно. Впереди мост. Ближняя ко мне половина остается темной, в то время как дальняя залита ярким светом. Жду. Оттуда должен прийти он. Человек, который мне поможет. Ждать приходится долго. По мере того как солнце поднимается выше, свет пожирает тень на мосту и приближается ко мне. Наконец, вижу его, но остаюсь на месте. Это Йен. Дыхание перехватывает, пока я наблюдаю, как он идет ровно посередине моста и неумолимо приближается ко мне. Во всем черном от ботинок до солнцезащитных очков. Сердце колотится, а по рукам бегут мурашки. Но я вовсе не боюсь его, по телу разливается тепло и какое-то странное предвкушение. Каждое его движение намекает на опасность, и мне до безумия нравится наблюдать, как Йен с грацией хищника приближается с каждым последующим шагом. Все инстинкты зовут меня двинуться навстречу как можно быстрее, но тем не менее я остаюсь на месте. Когда Йену остается пройти не больше десятка метров, замечаю темные всполохи вокруг всего его тела. Его аура в солнечный день выглядит несказанно прекрасно. Черная, как безлунная ночь, и опасно притягательная. Йен сходит с моста, останавливается всего в нескольких шагах и снимает очки, внимательно оглядывая меня с головы до ног. Выражение лица серьезное, нет ни намека на улыбку. А потом он кивает, жестом подзывая подойти поближе. Наконец-то! Делаю пару неспешных шагов, но замираю, когда позади него с жутким грохотом начинает рушиться мост, а из-под земли вырывается огненный столб. Перевожу испуганный взгляд на стоящего напротив мужчину. Он улыбается, сверкнув черными глазами. Это выражение лица должно бы заставить меня отступить назад, но я замираю на месте. Йен протягивает мне руку и говорит низким голосом:
– Началось.
Принимаю его горячую ладонь и в то же мгновение оказываюсь в крепких мужских объятиях. Беззастенчиво прижимаюсь к нему.
– Что началось? – спрашиваю, неотрывно глядя в его притягательные глаза.
Йен только улыбается, заслоняя меня от слепящего солнечного света. Большим и указательным пальцами приподнимает мой подбородок и склоняет ко мне лицо, едва не касаясь своим носом моего. Голова кружится, догадываюсь – это от недостатка кислорода. Незаметно для самой себя я задержала дыхание. Легкая улыбка на губах Йена дает понять, он прекрасно понимает, что я чувствую. Одновременно двигаемся навстречу друг другу, преодолевая считанные сантиметры, разделяющие нас. Его рука обхватывает мою шею, слегка надавив на горло, большой палец нежно поглаживает подбородок, едва касаясь нижней губы. Дыхание смешивается, его губы почти касаются моих, ресницы трепещут, веки опускаются, предвкушаю ощущения, которых давно ждала. Йен нажимает ладонью на мою поясницу и прижимает меня к себе. Проводит языком по моей нижней губе, посылая волну жара по телу. Пальцы запутываются в мягких волосах на его затылке. Слышу свой приглушенный стон и подаюсь чуть ближе к мужчине, без слов требуя большего. Губами чувствую его улыбку и, чтобы приглушить это веселье, слегка прикусываю его губу. Гортанный рык, который издает Йен, заставляет все тело дрожать. Наконец, он заканчивает свои игры и целует меня, мягкость и нежность его прикосновений заставляет кровь кипеть. Отдаюсь ощущениям и…
Просыпаюсь, но не открываю глаза. Лежу на чем-то твердом, но мне на удивление удобно. Только вот что-то тяжелое давит на поясницу. Медленно перевожу дыхание, понимая, что все произошедшее – всего лишь сон. Но с чего мне сниться такому? Ответ прост – я напилась. Даже не помню, как уснула. Мы сидели на диванчике перед камином и разговаривали обо всем на свете. Йен спрашивал о моей семье, учебе, да и вообще о жизни до того, как мир изменился. Я тоже больше не касалась опасной темы Создателей. Вместо этого спрашивала о его прошлом, о том времени, когда он еще не был темным. Оказалось, что Йен скуп на подробности не только о том, что касается Тьмы и остальных, но и о себе рассказывает без особого желания. Мне удалось выяснить, что Йен был солдатом, участником Первой мировой войны, во время которой едва не погиб, но выжил, благодаря Тьме, и стал темным. Подробностей я не получила. Мы разговаривали и пили, пили и разговаривали, а потом… наверное, в какой-то момент я просто вырубилась. А потом мне приснился этот сон. Я помню его, он очень похож на тот, что приснился мне в первый день, когда я осталась одна. Но, насколько я знаю, то был не сон, Йен таким образом отправил мне послание, указал путь. Но этот сон был один в один с тем до момента… поцелуя. Но зачем Йену делать это? Правильно, незачем. Поэтому делаем вывод – это все ненастоящее. Во всем виноват алкоголь.
Вдыхаю полной грудью, ощущая повсюду уже такой знакомый запах Йена. Все таки решаюсь открыть глаза, чтобы проверить обстановку, и подавляю стон. Я практически лежу на нем, а тяжесть на пояснице – его рука, крепко прижимающая меня к твердому телу. Осторожно поднимаю голову и в то же мгновение встречаюсь с ним взглядом.