Она, безусловно, права, но на некоторые вопросы я не могу ответить не потому, что не хочу этого, а потому, что: либо не знаю ответа, либо не имею права разглашать информацию, которая случайным образом добралась до меня.
– Остынь, хорошо? – поднимаю руки ладонями к ней. – Нам остается ехать всего ничего, скоро ты все узнаешь.
– Ага, скажи это моему разуму, который безостановочно строит догадки, и каждая последующая вдвое хуже предыдущей! – Арин морщится, будто сказанное вызывает у нее боль.
Я вздыхаю и произношу то, о чем могу пожалеть.
– Ладно, давай сделаем так. Ты озвучишь свои мысли, а я опровергну или подтвержу твои теории, если, конечно, сам знаю ответ.
Арин снова бросает на меня недоверчивый взгляд, который совершенно меня не удивляет. Мне понятны ее сомнения, с чего бы мне начинать отвечать на ее вопросы сейчас, если я не сделал этого раньше. Убейте меня, но я сам не знаю. Может быть все намного проще, и мне надоело смотреть, как она теряется в догадках, хотя заслуживает знать больше. Она же Избранная в конце концов. Причем не простая Избранная, а дважды отмеченная Тьмой. При одном взгляде на нее, на то, как она злится из-за сложившейся ситуации, можно заметить невооруженным взглядом темного, умеющего считывать ауры с обычного смертного, два скромных темных пятнышка на ее светлой ауре, которые говорят о том, что она умерла и вернулась обратно. Дважды. На моей памяти такого не случалось. И другие темные, которые увидят эту особенность, очень удивятся и вряд ли обрадуются. Ведь когда приходит наше время, и мы умираем, Тьма через какое-то время просто находит нам замену, а не возвращает обратно из Иного мира, границу которого мы никогда больше не сможем пересечь.
Пока девушка думает, я вновь перевожу взгляд на дорогу, освещенную ярким светом фар. Впереди метрах в ста от нас стоят две машины, одна ехала в том же направлении, что и мы, а вторая – навстречу. Первая находится чуть ближе, поэтому Арин заранее сбрасывает скорость и перестраивается на встречную полосу, чтобы объехать ее, а затем вернуться в свой ряд. Именно в этот момент ни с того ни с сего на нас с неба обрушивается поток воды. Ни тебе молнии, ни грома. Тянусь к рулю и включаю дворники, толку от которых нет никакого. Видимость практически нулевая. Арин жмет на тормоз и останавливается посреди дороги, вглядываясь в темноту за окном, которую вообще не рассеивает свет фар.
– Что будем делать? – из-за шума ливня снаружи ее голос больше похож на шепот. – Я не вижу дороги.
– Придется переждать прямо здесь. – слегка пожав плечами, даже несмотря на то, что она этого не видит, отвечаю громко. – От меня за рулем сейчас тоже не будет никакого толку.
Она глушит мотор и выключает бесполезные фары, погружая нас в полнейшую темноту, а после откидывается на спинку сиденья и обнимает себя руками. Пользуясь тем, что она меня не видит, в открытую наблюдаю за ней. Арин что-то обдумывает, неосознанно покусывая нижнюю губу и глядя пустым взглядом прямо перед собой. Не могу отвести взгляда от ее губ, вспоминая тот поцелуй, который не был для нее настоящим, ведь она думает, что это был просто сон, но для меня он был более чем реален. Арин резко поворачивает голову в мою сторону и смотрит точно мне в лицо, хотя на самом деле меня не видит.
– Йен? – говорит негромко.
– Я здесь. – протягиваю руку и касаюсь ее ладони, пальцы девушки подрагивают, но она не отстраняется.
– Мне не дает покоя наш недавний разговор. – нерешительно начинает она, а я медленно поглаживаю тыльную сторону ее ладони большим пальцем, подбадривая продолжать. Замечаю, как она задерживает дыхание, а кожа шеи и лица приобретает приятный розоватый оттенок, и улыбаюсь, довольный собой.
– Продолжай. – говорю мягко, и девушка решительно кивает, скорее для себя, чем для меня.
– Хорошо. Ты сказал, что так или иначе, каждый из Создателей имеет на меня виды. – все это она проговаривает довольно быстро, словно боится передумать. – Что это значит? Зачем я им? Почему Тьма все время возвращает меня обратно, ведь первых трех погибших Избранных никто не вернул?
Напрягаюсь, но стараюсь не подавать вида, поэтому продолжаю осторожно поглаживать ее кожу. Что я должен ей сказать? Что Тьма хочет сделать ее темной? Я ведь не идиот, чтобы такое говорить. Реакция будет довольно предсказуема. Арин испугается и сделает какую-нибудь глупость. Да что уж там, я думаю, любой бы испугался. Поэтому решаю не отвечать напрямую, а спросить, что она сама об этом думает.
– Какие у тебя догадки и предположения? – спрашиваю мягко.
– Ни одного и миллион сразу. – устало выдыхает она и боком прислоняется к спинке сиденья, не отнимая у меня своей руки. – Может Даррен был прав, и нас хотят принести в жертву каким-то изощренным способом, поэтому мы все должны непременно добраться до Харперс-Ферри?
Ну с этим проблем не возникнет, на эту догадку я могу ответить честно, потому что уверен в ошибочности предположения.
– Нет, Даррен не прав. Никто не собирается вас убивать. Светлые не зря выбрали именно вас. – глаза Арин широко распахиваются, и она чуть подается вперед. – Вы особенные, а убивать таких людей было бы расточительством.
– Расточительством? – повторяет девушка, слегка прищурившись.
– Именно. – чуть крепче сжимаю ее ладонь, и она пожимает мою в ответ. – Понимаешь, Арин, вас ведь не зря собрали со всех уголков планеты. Такие, как вы, встречаются довольно редко. Думаю, набрать целую сотню было настоящей проблемой, поэтому и отняло у светлых кучу времени.
– Но что в нас такого особенного? – с придыханием спрашивает девушка.
Смотрю, как от напряжения над ее верхней губой выступили крошечные капельки пота, которые она быстро стирает свободной рукой, словно почувствовав мой взгляд.
– Дело в вашей душе. – продолжаю я, наблюдая за реакцией Арин, которая, похоже, ничего не понимает. – У вас светлая душа, которая толкает вас только на добрые поступки. Такие люди встречаются нечасто. Они делают добро другим людям, не требуя ничего взамен. Поэтому светлые и выбрали вас. Вы способны искупить грехи всего человечества, сделать этот мир лучше.
Арин устало потирает глаза двумя пальцами, а в остальном остается неподвижной.
– Ладно, пусть так, хотя звучит это довольно бредово. Никогда не замечала за собой желания спасти человечество, совершив какой-то невероятный поступок. – она тяжело сглатывает. – Но это не объясняет, почему я. Зачем возвращать меня из мертвых?
– Скоро узнаем. – это все, что я могу ей предложить.
Некоторое время она колеблется, вероятно, решая, стоит спорить или нет, а потом сдается и смотрит в окно, за которым по-прежнему ничего не видно.
– Почему Харперс-Ферри? Ведь это крохотный городок с населением меньше тысячи человек. Почему Создатели ждут нас именно там?
Такой крутой смены темы я не ожидал, но только рад, что она на какое-то время решила отложить тот разговор.
– В Харперс-Ферри никогда не жили обычные люди. – говорю с улыбкой, ожидая ее удивления, которое не заставляет себя ждать. Брови Арин ползут вверх, а губы приоткрываются в изумлении. Довольный ее реакцией и тем, что она не может видеть моего взгляда, я продолжаю. – Это место всегда занимали Создатели и их последователи: светлые, темные и хранители.
– Что еще за хранители? – спрашивает Арин, отстегивая ремень безопасности и ерзая на сиденье в попытке сесть поудобнее.
– Так зовут себя последователи Времени. Звучит немного пафосно, но они все такие и есть, скоро сама сможешь убедиться.
– Я что, встречусь с ними? Со всеми? – с еще большим удивлением спрашивает она.
– Конечно. – не могу удержаться от улыбки, ее реакция на мой мир мне нравится. Она не боится, хочет узнать что-то новое, несмотря на то, что внутри копятся переживания за свое будущее и будущее всего человечества. – Они ведь там живут.
– Как и ты. – больше похоже на констатацию факта, чем на вопрос.
– Как и я. – подтверждаю без заминки. – Только я появляюсь там не часто. Моя работа предполагает много разъездов.
– Зачем тебе разъезжать, если ты в любую минуту можешь оказаться где угодно? – Арин сводит брови к переносице.
Наклоняюсь чуть ближе и низким голосом произношу ей почти в ухо:
– Потому что так не интересно.
По ее рукам тут же бегут мурашки, ощущаю их своими пальцами, которые так и продолжают круговыми движениями поглаживать ее кожу.
– Тебе холодно? – спрашиваю тихо, с удовольствием отмечая, как она прикрывает глаза, переводит дух и тут же распахивает их снова, слегка краснея, вероятно вспомнив, что я вижу в темноте. Но тем не менее, девушка не отстраняется.
– Немного. – выдавливает она и подается чуть ближе.
Отнимаю свою руку и наклоняюсь между сиденьями, чтобы взять сзади плед, который обнаружил там в тот день, когда раскладывал переднее сиденье, чтобы уложить на него Арин, когда привез ее прямо на кровати из больницы Эллиса. Разворачиваю мягкую ткань и набрасываю на плечи девушки, а затем снова беру ее руку, заметив улыбку на губах, которую она пытается скрыть, отвернувшись к окну.
– Спасибо. – тихо шепчет Арин и снова поворачивается ко мне. – Погоди, ты сказал, что в Харперс-Ферри живут светлые, темные и хранители. А… как же последователи Хаос? Где живут они?
– Я думал, что говорил об этом. – задумчиво потираю бровь. А может и не говорил. – У нее нет последователей, кроме ракшасов, которые живут в Ином мире.
Арин замирает на мгновение, ощущаю сочувствие, исходящее от нее. Она сопереживает одному из Создателей. Вот, пожалуйста, доказательство того, что даже темные пятна на ауре не запятнали светлую душу.
– Но почему? Почему она не нашла людей, которые разделяли бы ее интересы и взгляды на мир? – похоже, она искренне недоумевает по этому поводу.
– Понятия не имею. – я и правда не знаю ответа на этот вопрос. – Может ей и так хорошо?
Арин недовольно поджимает губы, а потом расслабляется, смотря прямо перед собой. Какое-то время молчим, девушка снова кусает губу, словно решаясь на что-то.