тлая девочка, угодившая в беду, но не растерявшая доброту и оптимизм. Ты как чистый родник, который утоляет боль и исцеляет раны.
– Живая и мертвая вода? – вырвалось у меня невольно.
– Только живая.
Вольский ласково провел по моим волосам, заправляя за ухо упавшую на лицо прядь.
Затем, отойдя на несколько шагов назад, со вздохом предложил:
– Ты можешь осудить меня, такого несовершенного. А можешь понять и принять. Только помни, что я люблю тебя и больше не соглашусь на половинчатое чувство. Уж лучше сразу сходить к менталистам и выжечь его из души.
Покачав головой, я растроганно прошептала:
– Никуда не надо ходить. И никакие амулеты тебе не понадобятся.
Подойдя, обвила руками его шею и нежно поцеловала:
– Штраф… Я должна за «выканье», помнишь? Когда знакомила со своим отцом, в ночь, когда все решилось с Горобинскими.
Глаза Вольского загорелись зеленым колдовским огнем.
– Как такое забыть? А ведь еще набежали проценты…
В поцелуе было так много всего: страсть, отчаяние, вызванное тем, что почти потеряли друг друга, радость, что этого все же не случилось… И как же было тяжело прерваться, когда раздались шаги.
Не сговариваясь, мы спрятались за кустом ракитника. От Крейга убегала Кристина:
– Спасибо, ты стольким рисковал ради меня. Но я больше не буду мстить, время вышло. Я облажалась в самом начале, когда допустила, чтобы меня укусили. Поэтому я заканчиваю вендетту. Прощай, Крейг!
Вампир был спокоен, как скала в шторм.
– Нет, я не позволю тебе сбежать. Ты, может быть, и закончила, а я только начал.
С этими словами он схватил ее в охапку и перекинул через плечо.
– Отпусти меня! Отпусти! – сердилась кузина Николаева.
– И не надейся, любимая, больше никуда не отпущу.
Глядя вслед скандалящей парочке, Вольский сделал вывод:
– Твоя подопечная пристроена, теперь ты можешь уйти со мной. Или мне нужно последовать примеру Крейга?
Счастливо улыбаясь, я покачала головой.
Утром проснулась под веселый щебет птиц.
Вольский и я в одной постели, его рука на моем животе. Снова. И опять хотелось кофе. Все повторялось. Дежавю?
Улыбнулась своим страхам. Но в этот раз на кухню не пошла. Не стала беспокоить своего мужчину – засыпая, он просил не сбегать, не таять ночным маревом. И я решила потерпеть без бодрящего напитка, что для кофемана сравнимо с героическим поступком.
Что ждет нас дальше? Не знаю, время покажет. Одно могу сказать точно: жизнь непредсказуема, но интересна. И даже препятствия на нашем пути тоже приносят пользу – они приближают нас к чему-то важному, а порой и волшебному, например, к любви.
Я не питала иллюзий: сложности будут. Предстояло дать отпор тем, кто против брачных союзов магов с оборотнями, преодолеть сопротивление Даши, которая вопреки обстоятельствам упрямо продолжала желать, чтобы родители были вместе. Еще придется объясниться с куратором, который явно не придет в восторг от того, что я посвящу себя семье и учебе, а не помощи его организации, как он надеялся и не раз намекал…
Да, я эгоистка. Мое личное счастье, счастье любимого мужчины и его дочери намного важнее прожектов Николаева. И я не буду в них влезать – сыта по горло приключениями.
Вдобавок мне, как избранной Луной, предстояло обучение, освоение нового дара. Однако интуиция подсказывала: у нас с Сашей все будет хорошо. Я справлюсь, преодолею сложности, связанные с жизнью оборотня, ведь у меня есть его поддержка.
А Даша… ей я, разумеется, не заменю маму, но постараюсь стать хорошей старшей подругой. Еще в плену у вампиров заметила ее удивление, когда рядом с Ксенией был Хок. Значит, она увидела искренность их чувств? Как маг разума, вскоре она разберется в чужих стремлениях и перестанет желать невозможного.
За размышлениями о будущем не заметила, как подкравшийся сон утащил меня в свои ласковые объятия…
Снова открыла глаза, когда за окном ярко светило солнце. Пробудили неземной аромат кофе и самый желанный поцелуй в мире – поцелуй любимого.
Его серые глаза, которые когда-то посчитала ледяными, обжигали страстью.
– Доброе утро, любимая, – улыбнулся Саша, протягивая чашку.
– Доброе, – улыбнулась я в ответ и, удобно устроившись в разоренной постели, потянулась за своим кофе.
Если бы меня сейчас спросили, что такое счастье, то не задумываясь дала бы ответ. Счастье – это кофе в постель, приготовленный твоим мужчиной, и понимание, что такое утро повторится еще не одну тысячу раз.
Сделав пару глотков обожаемого напитка, потянулась за медовым печеньем. А взяв его, ахнула – под ним на белом блюде лежало кольцо. Забавный способ сделать девушке предложение, хоть кто-то и посчитает его совсем неромантичным. Вот только что важнее – поступок или его оформление?
Глядя мне в глаза, мой любимый проклятчик тихо спросил:
– Миа, ты согласишься стать моей женой?
Эпилог
Два года спустя
Августовская жара отступила, но кондиционеры работали в полную силу. И все же я никак не могла остыть. От зашкаливающих эмоций бросало в жар, пылали щеки. То, что мне сообщили по телефону, вызвало бурную радость, однако прыгать в доме, полном гостей, или как-то иначе выдавать свое состояние было бы странно.
Я спряталась на лестничном пролете, среди кадок с гигантскими монстерами и густыми хамедореями. Отсюда, если чуть высунуться, хорошо просматривалась входная дверь и почти вся гостиная, по которой сновали гости. Их с успехом развлекали наши с мужем родители, и мое отсутствие пока не заметили.
Первую годовщину свадьбы отмечали с размахом по настоянию родственников и друзей, которые не присутствовали на брачной церемонии и оттого на нас с Сашей сильно обижались. Мы поженились тихо и скромно и улетели на две недели на остров, находящийся в акватории Карибского моря. Потрясающие четырнадцать дней! И первый отпуск, проведенный совместно, который мы по-настоящему заслужили.
Предложение руки и сердца я приняла на следующий же день после приема у мастера Феликса, а вот официальной супругой Саши стала ровно через год. Именно столько времени понадобилось, чтобы свыкнуться с новым ритмом жизни и мне, и ему.
Живя в одном доме, мы порой встречались только ночью, притом в постели. У Саши прибавилось забот – Хемминг поручил натаскивать новых помощников, братьев-амагов Игоря и Васю. Если у мужчин нет повода что-либо делить и они делают одно дело, нередко между ними зарождается дружба. Поэтому я не удивилась, когда Хок стал другом бывшего мужа своей жены.
Пока Саша работал, я усиленно училась быть оборотнем и той, которую отметила Луна. Первому обучал преимущественно отец, второму – знахарка Северной стаи Зоя. Вопреки словам Кирилла Булатова женщина оказалась приятной, хоть и придирчиво-въедливой в обучении. Однако вскоре она подобрела, когда однажды, придя к нам в гости, заинтересовалась рецептом пирога с семечками, а Ким согласился поделиться кулинарными секретами. С тех пор они с Зоей вместе и даже купили дом в нашем районе.
Звонок в дверь заставил выглянуть из убежища. Новые гости – Николаев и Анжелика. У бывшего куратора в руках большая коробка – видать, снова постельное белье.
Такое ощущение, что друзья сговорились и решили дружно завалить нас шелковыми комплектами, исходя из того, что у нас «марлевая» свадьба: считается, что за первый бурный год совместной жизни все наше постельное белье износилось до состояния марли…
Николаев и Анжелика – красивая пара. Вру, еще не совсем пара, но я догадывалась, что все к этому идет. Мой куратор – терпеливый и сдержанный мужчина, если кому и по силам пробиться сквозь проклятие девушки, то только ему.
Когда мы с Сашей выяснили отношения, я первым делом попросила его помочь Анжелике. Но он объяснил, что там родовое проклятие с условием: ей суждено быть только с тем, кто полюбит ее по-настоящему и пройдет испытание невезением. А от возможности заполучить идеальную любовь не откажется ни одна магичка, поэтому-то Анжелика и не обращалась к проклятчикам за помощью…
В дверь опять позвонили.
Свекор открыл – и на него запрыгнула радостно пищащая Даша:
– Деда! Я дома!
– Здравствуй, моя хорошая!
Седовласый отец Саши с легкостью подбросил внучку вверх – он отличался завидной для колдуна силой, сказывалась кровь оборотня.
Вслед за девочкой в дом вошли под ручку Вася с Ефросиньей. Красивая кареглазая шатенка двигалась с грацией кошки, чем неизменно приковывала взгляды окружающих. Когда я впервые ее увидела в человеческой ипостаси, то сразу поняла, почему она оказалась в вольере зоопарка: не завидовали ее красоте и обаянию лишь немногие женщины.
Когда дверь за Васей закрылась, я вздохнула с облегчением: его старший брат с женой все-таки не приехали. Ксения предупреждала, что они не смогут вырваться – у ребенка прорезался первый зубик. Само собой, Игорь оставить жену не пожелал.
Если к бывшему международному преступнику Полуночи я быстро прониклась симпатией, то Ксения долго вызывала чувство настороженности. Я не просто ревновала к прошлому, а боялась, что она решит вернуться к экс-супругу, поняв, что он лучше нынешнего. При этом Саша повода для сомнений в своей любви мне не давал. Это был чисто мой «таракан», результат неуверенности, которая появилась после обращения в вервольфа. И хотя муж ее постепенно искоренял, каждый день говоря, как сильно меня любит, опасаться его бывшей жены я перестала только тогда, когда она забеременела.
– Миа, ты где? – прошептала в трех шагах от меня Дарья.
Я давно заметила, как она крадется, и затаилась, подняв ментальный щит, чтобы она не уловила отголоски мыслей. Для девочки подобные игры были хорошей тренировкой, и мы регулярно устраивали прятки.
– Миа, где ты? Я тебе сейчас такое расскажу… Ага, вот ты где!
Падчерица скользнула в мое убежище.
– А так нечестно, – пожурила я ее. – Не спровоцируй ты мое любопытство, вряд ли бы меня услышала.