— А не то что?!
Виталик закинул сигарету за ухо и схватил Тоннелю за руку, притягивая к себе так, что ей невольно пришлось подняться с места и распластаться на столе. Эта девчонка начинала не на шутку его раздражать. Перевернуть бы ее на живот и хорошенько отшлепать, чтоб сидеть было больно. Найдя болевую точку на запястье, он надавил большим пальцем, и девушке пришлось разжать ладонь. Нежно выудив зажигалку, он, ухмыляясь, смотрел ей в лицо.
— Варвар, — попыталась Тоннеля выдернуть руку, упершись второй в край столешницы, но парень так же цепко ее держал. — Пусти уже.
— А не то что?! — повторил Виталик фразу, брошенную Юлей несколько мгновений назад.
Ее грудь вздымалась, наполняемая злостью, лицо исказилось, а глаза вперились в обидчика, и я поняла, что хорошим это не кончится. Валера спокойно наблюдал, как перед ним все нутро Тоннели заполняется светящимся голубым.
— На твоем месте я бы ее отпустил, — предупредил он друга.
— Ты не на моем месте, — парировал Виталик, но я видела, как меняется его лицо, переходя из надменного в удивленное состояние, и в ту же секунду он одернул руку, зашипев от боли. — Что за фигня?
Юля села, сложив руки на груди, она была довольна произведенным эффектом, а я, признаться, абсолютно не понимала, что произошло.
— Как ты это сделала? — вопрошал парень.
— Благодаря тебе, — пожала она плечами. — Знаешь почему? — она придвинулась к столу, облокотившись, и поманила его пальцем, будто решила открыть великую тайну. Он немного подался вперед.
— Потому что ты меня раздражаешь, — шепнула она ему так, что все слышали, и села в прежнюю позу.
— Что произошло? — спросила Тами, изумленная не меньше меня, хотя я считала, что достаточно была удивлена за последнее время.
— Я не уверен, — Виталик не мог с точностью объяснить, — но мне показалось, что я держу не ее руку, а железо на морозе, — привел он сравнение.
Тоннеля звонко расхохоталась от такого описания.
— Тада-дам та-дам-та, — начала петь Юля известную песню, нежно проводя по правому предплечью, будто танцуя стриптиз, и, зацепив пальцами рукав, потянула его вверх. На свет появился волк с голубыми прядями.
— Верить или не верить, вот в чем вопрос, да, качок? — усмехнулась она, наслаждаясь произведенным эффектом. Да уж, Юля и тут не обошлась без эпатажа, чтобы рассказать о своей необычайности. Мне с Валерой расти и расти до ее представлений.
По правде говоря, я сама была под впечатлением. Оставалось лишь предполагать, если Юля может контролировать стихию воды, у которой, зная из школьного курса физики, есть три состояния, значит это было проявление льда. Вот почему Виталик сказал про мороз. Он обжегся! Я сказала мысленное «Вау», с восторгом глядя на Тоннелю.
Виталик замер, уткнувшись взглядом в животное, и потерялся где-то в недрах своего сознания, оценивая реальность. Мозг всячески искал простой ответ на вопрос, как можно провернуть такие фокусы.
— Флешмоб продолжается? — наконец нашел он в себе силы заговорить и повернулся к Тамуне.
— Ты будешь удивлять? Или посидим в зрителях?
Признаться, выглядел он каким-то потерянным, словно у него выдернули из-под ног твердую почву, и теперь приходилось балансировать на шатающейся доске.
Тами повторила жест с рукавами, открывая карты, в которых они с Виталиком были мирными жителями, а мы — Мафией. И наша взяла.
— Ладно, — будто согласился он сам с собой. — И за что отвечаешь ты, психованная? — ткнул он пальцем в сидящую напротив Тоннелю.
— Ее стихия вода, — опередила я любую из ее колкостей, понимая, что надо остановиться и довести разговор до конца.
— Вода? — закивал головой Виталик. — То есть, ты будешь поджигать, а она тушить? Типа, Чип и Дэйл, Бонни и Клайд, Астерикс и Обеликс?
— Телевизор пересмотрел? — закатила глаза Юля, которой не понравилось, в какое русло пошел разговор. Вместо восторженных глаз в ее сторону, начинались типичные издевки.
— А фонтан включен в программу? — не унимался Виталик. — Помнится, есть писающий мальчик, а у нас теперь…
— Да захлопнись уже, — Тоннеля стукнула по столу так, что мы с Тами невольно вздрогнули от неожиданности.
— Владычице морей что-то не по вкусу? — усмехнулся Виталик.
— Мне кажется, ты перегибаешь палку, — не выдержала Тами. — Если они говорят правду, то это невероятно!
— Вот именно, дорогая Тами. Если! Лия, хочу посмотреть на файер-шоу, — принялся он за меня.
Я стушевалась, чувствуя себя неловко под его взглядом, и заерзала на месте.
— Давай, жги, — наставлял он меня.
Я сглотнула подступивший ком, словно вышла на сцену с оригинальным жанром, а передом мной жюри, которые ждут любого промаха.
— Цветная, ну покажи ему, — подбадривала Юля, а я мечтала о ее уверенности, которой во мне сейчас практически не ощущалось. Я лишь в теории понимала, как появляется огонь, но нарочно его никогда не призывала. И сейчас под наблюдением четырех пар глаз мне больше всего не хотелось пробовать. Я планировала сама познать природу дара и научиться им управлять, а не таращить в безумии глаза и шевелить бровями у всех на виду, пытаясь хоть что-то воспроизвести.
— Так и знал, — пшикнул Виталик, то ли намеренно подбивая меня на действия, то ли радуясь, что я не оправдала ожиданий.
— Лия, — обратился ко мне Валера, — если не хочешь, это не обязательно. Я вижу, что Виталик верит нам.
— Что ты там видишь? — не выдержал Виталик, вставая из-за стола. И как можно поверить в то, что вы несете? Пойду проветрюсь, и вам бы не помешало.
— Ты тоже ей нравишься, — догнал его в спину голос Валеры.
Я видела, как Юля вздрогнула, словно боясь, что ее сейчас раскроют, и посмотрела на нас, пытаясь понять, о ком именно идет речь.
— Что за ребусы, Слепой? Я с вами на разных волнах, ваша где-то там, видимо, — Виталик поднял руку над головой, намекая на космос.
— Думаю, ты понимаешь, о чем я.
Мы переглянулись с Тами, еле сдерживая улыбки.
— Надеюсь, теперь твоя вера станет сильнее, ведь я сказал то, в чем ты боишься признаться даже себе.
Виталик махнул рукой и, скрывая неловкость, покинул дом.
Глава 12
— Пойду к воде, — решила ретироваться Юля, чувствующая себя как животное в клетке у всех на виду. Признаваться, что речь шла о ней, не входило в планы, проще защищаться и грубить, пытаясь доказать обратное.
Оставшись втроем, мы какое-то время молчали.
— Согрею чай, а то так пить никто не стал, уже остыл, — Тами направилась к печке, выполняя роль хозяйки.
— Я подвела вас, — смотрела я на свои сложенные руки.
— Ты будешь готова, когда придет время.
Я уставилась на него, копаясь в памяти. Совсем недавно эти строки уже звучали в голове. Хозяин. Именно так он обратился к нам в единственной записке.
— Ты говоришь, как он, — недоверчиво смотрела я на друга, а в душе рождались сомнения. — Как Хозяин!
— Я — не он, Лия, — покачал Валера головой. — Верь мне. Все, что происходит, для меня такое же удивительное, как и для вас всех.
Я ругала себя, что не в силах скрыть эмоции, которые он способен распознать, так Валера всегда был на шаг впереди. А мне предстояло не только постичь себя, но и научиться контролировать свои мысли.
— А что ты видишь во мне? — Тами вернулась за стол и подперла голову руками, ожидая ответа, и я осознала, что это меня не касается.
— Прогуляюсь, — кивнула ребятам, прихватила куртку и вышла в вечерние сумерки.
Тело сразу пробил озноб, и я быстрее спряталась в спасительную одежду, застегиваясь до самого подбородка.
— Огненной бестии холодно? — усмехнулся Виталик. — Костерчик не разожжешь? — подтрунивал он.
— Тебе не надоело? — сказала я как-то устало, обхватив себя за плечи.
— Лия, — подошел он ко мне почти вплотную, — ну признайся, что развод. Я вот с татуировками почти разобрался, времянка, наверное, а вот с Юлькой не пойму, как она все провернула? Там же, кроме руки, ничего и не было, негде прятать, — размышлял он вслух.
— Дурак ты, Виталик, — вздохнула я, хмыкнув. — Но все равно тебя люблю, — он понимал, о какой любви речь. С некоторых пор мы стали настолько близкими, все пятеро, что эта связь казалась вечной.
— Ты бы с признаниями-то поаккуратней, — приобнял он меня, и я сразу перестала дрожать. Темнота для меня — дополнительный источник холода. — Не расскажешь, значит?
— Иногда верить надо не головой, а сердцем, — облокотилась я на его плечо, понимая, что вижу в нем только друга, а те минутные помутнения испарились, словно и не было ничего.
— Как давно ушла Юля? — внезапно осознала я, что ее здесь нет.
— Сразу же после меня.
— Она говорила, что спустится к реке, — легкий страх запал в сердце. — Схожу за ней, все-таки вечером лучше держаться вместе.
— Я с тобой.
Не думаю, что именно в таком составе Тоннеля была бы рада видеть нас, но отказывать человеку, который хотел помочь, я не могла. Свой фонарь я благополучно забыла в доме, но возвращаться и нарушать атмосферу не хотела, потому решили обойтись одним. Пробивая сумрак, мы шли сначала по небольшому участку леса, сменившемуся через время высокой травой. Я вглядывалась, пытаясь различить свет ее фонаря, но ничего не видела.
— Юля, — позвала негромко, когда мы подошли вплотную к длинной голубой нитке, чернеющей в темноте. На том месте, где мы недавно делились откровениями, было пусто. Но ощущение, что она где-то близко, не покидали меня.
— Юлька, — позвал Виталик, и я поняла, что все пропало, она не отзовется даже под страхом смерти. Луч фонаря выхватывал куски, где на глаза попадались деревья, заросли камышей, камни, но только не она.
— Вон, — указал он куда-то, и я различила невысокую фигуру в нескольких метрах от берега, шагающую по… воде?
— Не может быть! — от удивления мой рот открылся так, что туда могла запросто залететь птичка.
— Юлька, — окликнул Виталик ее снова, и в тот же момент она исчезла.