Там нас ждала вся наша трясущаяся охрана и верный Попандопала. Я быстро выпроводила светлых экстрасенсов домой, велев вернуться на следующее утро, а оставшимся телохранителям и напарнику Сосискина, предложила выпить за наше благополучное возвращение. Никто кроме Сосискина не понял причину моей щедрости. Еще с самого первого дня, как к нам приставили хвосты, я заранее планируя внезапный отход, приобрела у одной темной колдуньи, пристроенной мной в косметический кабинет выводить бородавки, одну замечательную травку, которая гарантировала принявшему из нее отвар, двухдневный здоровый крепкий сон. Вот поэтому я и выпроводила светлых, опасаясь что кто то из них почувствует ее наличие в пойле, а сама быстро разлив по рюмках самопальную водку на аналоге клофеллина, недрогнувшей рукой отправила всех дроу в мир сновидений. Как только охрана захрапела, мы с псом по заранее разработанному плану ухода в подполье, достали с чердака давно собранный рюкзак и доукомплектовали его чековыми книжками, небольшим мешочком наличности и моей шкатулкой с драгоценностями. Переодевшись в свои любимые трикотажные штаны, майку и кроссовки, сунув за пояс кинжал орка, проверив на месте ли моя змея в пупке, надев распознавательный перстень, закутавшись в плащ и закинув на плечо убранный в мешок рюкзак, я первая шагнула за дверь, намереваясь как можно быстрее попасть в показанную нам Драконом пещеру, но вместо этого провалилась в темноту от нанесенного мне сзади удара по голове.
Я очнулась от слепящего мне глаза солнца на поляне в лесу, среди скалившихся орков. Охнув от боли в голове, я поднялась, стараясь не тревожить больную ногу и лихорадочно стала искать глазами Сосискина. Мое колотящиеся сердце успокоилось только тогда, когда увидело его привязанным к дереву в паре метров от себя. Кругом стояли шатры, паслись гшерды и сновали вооруженные воины, судя по всему нас привезли в какое-то их стойбище. — Ну что очнулась Избранная подстилка дроу, не дав мне закончить сканирование окрестности, подошел ко мне один из них и отвесил пощечину. Удар был такой силы, что я с трудом сохранила вертикальное положение и сквозь шум в ушах услышала — Братья, давайте посмотрим, какие у нее крылья! Какой то урод со шрамом на лице бурно поддержал эту идею — Да пусть покажет, не только дроу ими любоваться. И тут свист кнута и резкая боль полоснула мою спину, разрывая кожу и тонкую ткань футболки. Последовавший незамедлительно второй удар, чудом не свалил меня с ног, и оставил в одном лифчике. Третий пришелся по бедрам, разрезая штаны и мои мышцы и я рухнула как подкошеная — Поднимайся, не дай этим мразям забить тебя плетями насмерть, вопила гордость. — Я не могу, помертвевшими губами отвечала за меня боль, каленым железом жгущая истерзанное тело. — Не смейте ее трогать, раздался вопль Сосискина и я подняв голову, увидела как к нему подошел все тот же меченый, что изуродовал меня и ударил пса ногой под живот. Полный боли визг пса заставил меня подняться, а где то в груди начала стучать барабаном кровь. Я выхватила из за пояса не отобранный у меня кинжал, плюнув на невыносимую боль в ногах и полетела к стоящему ко мне спиной ржавшему подонку. Добежав до него, я обхватив его голову свободной рукой, а второй, держащей кинжал — перерезала ему горло. Кинув к себе под ноги труп, я обвела всех тяжелым взглядом и спросила "Ну, кто еще хочет комиссарского тела?".
Что это было, боевой транс или священное безумие, кровь предков казаков или проснувшиеся минимальные навыки по боевым искусствам, полученные в разных секциях, которые я посещала когда худела, но со временем заброшенных, не знаю. Одно я знаю точно, демиурги мне не помогали, эти бы скорее дали меня жестоко изнасиловать, запытать, разорвать конями, но и пальцем бы не пошевелили мне помочь. Сосискин мне рассказал, что в тот момент он видел перед собой машину для убийства, а я теперь периодически пытаю бабок про наличие в нашем роду викингов, что бы точно знать что больше не превращусь в берсерка. Когда я очнулась, вся в крови, со сбитыми костяшками пальцев, возле меня уже валялся второй труп, козлина, ударившая меня по лицу, лежала и смотрела одним глазом в небо, потому что в другом глазу покачивался когда то подаренный мне их собратом кинжал. Я выдернула орудие убийства и обходя то тут, то там катающихся от боли орков, и похромала к дереву, чтоб перерезать веревку, на конце которой лежал тихо поскуливающий Сосискин. Подняв пса с земли я прижала его к груди и не обращая внимание на раздирающий мою спину пожар, прижавшись к стволу дерева, бессильно сползла на землю и заплакала, потому что только что поняла, что вывих мне заменил открытый перелом и из больной ноги торчит кость, а мое самое родное существо практически не дышит. Я молча глотала слезы и молилась, чтобы Сосискин очнулся, когда на мое лицо вдруг набежала тень и рядом со мной на корточки опустился Предводитель всех орков, Грешер, или как я его называла про себя Хришенька. — Прости меня Избранная, я проскакал всю ночь, когда узнал что мои братья тебя похитили, но я не успел, что я могу сделать, что бы ты нас простила? — Убей себя об стену, предводитель диких обезьян, потому что если мой пес умрет, я вырежу вас всех до единого, найму драконов и они спалят все леса и степи, где вы жили, заставлю всех светлых и темных магов и колдунов переписать историю, что бы на этой земле даже не осталось упоминание о том, что когда то на ней жили ты и твои братья, выплюнула я в ответ, вытирая слезы. — Эй Дашка, ты хорош тут геноцид планировать, слава Пиночета тебе ни к чему, что межмировое сообщество подумает о нас? — Ты что думаешь что после массовой резни, кто то захочет иметь с нами дело? завозился у меня на руках Сосискин. Я снова разревелась, теперь уже от облегчения, если пес заговорил про дела, значит смерть ему не грозит, но на всякий случай ему нужен ветеринар, а мне доктор, а еще лучше пластический хирург, потому что я даже боюсь представить во что превратилась моя спина.
Я не знаю кого там Предводитель добыл в качестве скорой помощи, и чего ему это стоило, но через час я была отмытая от крови, с почти зажившей спиной от втертых в нее мазей и примочек, нога не пугала меня своей окровавленной арматурой, на бедрах оставались тоненькие царапины, которые затягивались на глазах, а Сосискин, несмотря на сломанное ребро и отбитый живот, потихоньку начал принюхиваться к запахам, которые доносились до нас в шатре, который был поставлен специально для нас. Откинув полог, в этот шалаш улучшенной планировки со всеми удобствами, вошел Хришенька в сопровождении молодой орчанки и принес нам еду. Странно, я думала, что после всего произошедшего кусок в горло не полезет, но видимо правы мозговеды, когда говорят что наша психика умеет саморегулироваться защищая себя от безумия. Мы ели молча, а Предводитель все это время не сводил с меня глаз. Меня это здорово нервировало, и поэтому отбросив ложку я наехала на того, кого считала мужчиной своей мечты. — За что вы так с нами? — Что я и мой друг сделали вам? Хришенька отодвинул от себя тарелку, и глядя в пол, полным раскаянья голосом, начал каяться.
— Когда мой младший брат по крови принес нам весть что в наш мир снова пришла Избранная, мы сначала не поверили ему, но он был настойчив в своих рассказах о тебе и твоем звере и со временем даже самые недоверчивые из нас приняли в сердце это известие. — Мы стали ждать когда ты позовешь нас в бой, но время шло и никто не приносил нам от тебя родовой кинжал моего брата и не просил о помощи. Задремавший было от сытного обеда Сосискин после этих слов очнулся и ехидно протарахтел — Аха, ну прям Чип и Дейл спешат на помощь во главе с Черным плащом, Предводитель она еще тогда сказала твоему младшему, что мы справимся сами, а вам как медведю бороться, приспичило пойти оружием побряцать. — А чего им еще делать то, поддержало его мое ехидство, поди выступают тут в качестве татаро-монголов, только и живут от набега к набегу, а для блезира лошадок разводят, да шкуры тушканчиков продают, а всем говорят что честные граждане. — Угу, такие честные что не приехав бы вовремя их Чингизхан ее запороли как холопку на конюшне, полностью согласился с ним пес.
— Вы не правы, орки честный народ, никогда ни на кого не нападают первыми, просто один наш брат поехал в Столицу и узнал по описанию в Наследнице дроу, ту которую мы устали ждать, ответил Хришенька и замолчал. Мы переглянулись, обиделся что ли на нас, так вроде ничего такого не сказали, это нам следует обижаться на такой "теплый" прием. — Ну а дальше то что, за что вы нас чуть не убили, нетерпеливо гавкнул Сосисискин. — Дальше, горько вздохнул Предводитель, дальше началось безумие. — Когда наш брат приехал и рассказал, что Наследница и любовницы Хозяина подлунной Столицы это Избранная, и вместо того, чтобы начать священную войну, танцует по балам и запугивает простой народ, почти всеми нами овладело желание ее покарать. Пока он это говорил в моем мозгу молнией пронеслись мысли "Откуда орк узнал про нашу связь, мы всегда тщательно скрывали это ото всех, к моему дому от одного неприметного кабачка для своих был прорыт какими то подземными жителями тайный ход, на людях между нами всегда была дистанция, даже Попандопола, который буквально дневал и ночевал у нас, не знал об этом. Видимо эти мысли можно было прочесть у меня на лбу, потому что Предводитель не дожидаясь вопроса объяснил, что орки лучшие следопыты и выследить кого то, для них не составляет никакого труда. — Да хрен с вашей оперативно-разыскной деятельностью, снова вышел из себя пес, не делай мне мигрень, а рассказывай почему это чужая половая жизнь вас так возбудила, что вы решили Дашку убить? — Не знаю, покаянно ответил Хришенька, не знаю, может потому что орки и дроу вечные враги, а может потому что каждый из нас хотел вступить в твою армию и увидеть разноцветные крылья Избранной, а вместо этого узнал, что эти крылья видят другие, может потому что какой то колдун внушил нам мысль, что ты никакая не спасительница, а присвоившая ее имя очередная шлюха Хозяина, которая вместе с ним глумиться над всеми. Мы с псом переглянулись лично нам