– Яма? – Варвара уже села на подоконник и приготовилась прыгать на задний двор. – А раньше её там не было?
– Не-а. Что-то мне подсказывает, что Зубова из неё вытащили. По размеру подходит вроде.
– А что за жижа? – напрягся Даниил.
– Жижа как жижа, мутная и слегка протухшая. Там всегда сыро, может, внизу речка…
– Или кто-то пытался за собой помыть, а жидкость не успела впитаться из-за подземных течений.
– Почву пытался помыть? – скептически скривилась ведьма.
– Да что угодно. Доски, например, или тряпку, на которой тело лежало. Я же не говорю, что это вода. Может, какой-нибудь химический состав… И это снова возвращает нас к художнику. – Он аккуратно подтолкнул Варвару и в ответ на возмущённый взгляд пробурчал: – Тебе-то они ничего не сделают, если жить хотят, а у меня магического иммунитета нет. Шевелись давай.
К счастью, забор между участками практически отсутствовал, напоминая о себе лишь гнилыми покосившимися палками, торчавшими из земли на приличном расстоянии друг от друга. Даниил сначала не сообразил, отчего соседи не стремятся устранить очевидный недостаток, но быстро понял, что колючие заросли играют роль ограды и тут: вряд ли кому-то в здравом уме придёт в голову продираться сквозь шиповник, когда можно войти с улицы. Кому-то, кроме троих нарушителей общественного порядка и Ильи, благородно прорезавшего проход и здесь. Может, конечно, владельцы уникального особняка постарались, но как-то непохоже, что они следят за домом и участком.
Соседи нерадивых арендодателей устроились куда благополучнее – ухоженные посадки чередовались с обустроенными местами отдыха вроде беседки и небольшого прудика, чистенькая извилистая дорожка плавно огибала избу и подводила к широким воротам. Даниил осторожно выглянул на улицу, убедился, что там никого нет, и сделал знак ожидавшим в сторонке девушкам.
– Интересно, они никогда двери не запирают?
– Небось ещё и окна нараспашку, бить ничего не придётся… – протянула Варвара, с подозрением покосившись на слишком радостного спутника.
– Да я так, на будущее, – смутился Даниил и уверенным шагом двинул за угол.
– Ты куда? – зашипела Марго, придерживая его за пояс. – Люди как раз там столпились, идите отсидитесь где-нибудь.
Не слушая увещеваний, он упрямо продолжил путь; Варвара, постояв в раздумье, последовала за ним и вскоре увидела, что человек пятнадцать возмущённых граждан собрались под забором временного пристанища Ильи, громко обсуждая полное отсутствие морали и воспитания у нынешней молодёжи. Ведьме было сложно не согласиться, и она усиленно сверлила взглядом спину Даниила, который чересчур легко залез в чужой дом и без особого сопротивления согласился не заявлять куда надо о трупе и полученных увечьях. В пору радоваться, конечно, однако судя по шрамам на затылке, в передряги он попадает регулярно, а это обычно свидетельствует об определённом образе жизни. Илья подобного впечатления не производил, скорее он был похож на тихого студента, немного помешанного на какой-нибудь идее, но может, и с ним всё было не так просто.
Встав позади тёти Клавы, молодой человек послушал пламенную речь кого-то из участников демонстрации, а потом негромко поинтересовался, что у людей такого ужасного стряслось. Пока женщина в красках описывала предосудительное поведение новоявленного постояльца Матвея Лукьяныча, присутствующие один за другим начали поворачиваться к Даниилу.
– Валить отсюда надо, – в повисшей тишине пробормотала Марго. – Желательно сразу с вещами.
Варвара, потянув за собой подругу, отступила в тень старого тополя и стала медленно пятиться в сторону родных Куличек. Чтобы так рисковать, нужна кристально-чистая репутация, коей ни одна из них не обладает.
Народ между тем задумчиво переводил взгляд с виновника суматохи на заросший участок и обратно.
– Тьфу, Клавка, – наконец выдохнул мужчина лет шестидесяти пяти. – Что ж тебе спокойно не сидится? Вечно какую-то чушь сочиняешь. Иди вон носки вяжи – всё пользы больше!
Собравшиеся, кто со смехом, кто в расстроенных чувствах, начали покидать место несостоявшегося происшествия, беззлобно журя Клаву с её нездоровым воображением, а Даниил о чём-то заговорил с любителем женского рукоделия. Варвара разбирала только отдельные слова, но подойти не решалась.
– Хочешь, я схожу? – предложила Марго.
– Незачем тут светиться, толпа всё ещё жаждет зрелищ. К тому же ты им наверняка помешаешь.
– Так на то и расчёт. Или мы с чужеземцем теперь лучшие друзья?
– Друзья не друзья, но он в любой момент может на нас заявить, так что надо с ним поосторожнее… И потом, есть шанс получить от него какую-то пользу, не знаю, правда, какую…
– Подставить можно, – задумчиво предложила школьница. – К тебе все давно привыкли, а он – чужой и потому подозрительный. Вообще-то, ты права: пусть поработает, пока мы будем в тени. Если что – все претензии к нему, о нас и не вспомнят.
– Вот-вот, – кивнула ведьма, мрачно наблюдая, как мужчина дружески хлопает Даниила по плечу. Её в селе так не принимали. – Скользкий тип какой-то, доверять не стоит…
– Так это само собой, – согласилась Марго и обратилась к подошедшему типу: – Новыми приятелями обзаводишься?
– Просто выяснил, кто тут лидер. Ну что, к художнику?
Колдунья вытаращила глаза. Получается, его желание пообщаться со взволнованными гражданами было продиктовано не глупым мальчишеством, а вполне осознанной необходимостью определить социальные роли… Главное – как легко и красиво он это сделал. Тут надо или специфическое образование иметь, или как минимум редкий природный талант. Чужеземца точно нужно держать поближе…
– Художник живёт через три дома от Матвея Лукьяныча, – лучась восторгом от предстоящей совместной прогулки, заявила Варвара. – Только думаю, он сейчас не очень трезв.
– Тем лучше, – пожал плечами Даниил и первым свернул на нужную улицу. Девушки, переглянувшись, отправились за ним.
***
– Здравствуй, Варвара. Как поживаешь?
– Здравствуйте, Матвей Лукьянович. Спасибо, всё хорошо.
Даниил наконец оторвал изумлённый взгляд от трактора и перевёл его на ведьму, которая преспокойно общалась с невидимым стариком. Марго на ходу приветливо махнула рукой, повернувшись в ту сторону, где должен был находиться дед, и продолжила путь.
– Не понимаю, – медленно прошептал молодой человек, пытаясь рассмотреть в сельхозтехнике дыру или хотя бы щель. – Как он это делает?
– Мал ещё умение моё разуметь, – тут же донеслось из-за трактора. Даниил вздрогнул и во все глаза уставился на хихикающую школьницу.
– Почему он с вами разговаривает, а меня почти игнорирует? – с некоторой обидой буркнул молодой человек, отойдя на приличное расстояние. – Даже в комнату не пустил, только на чердак.
– Каждому по заслугам… – язвительно пропела Марго и повернулась к подруге. – Не хочу я на этого деятеля искусств смотреть. Можно мне на кладбище?
– Иди, деточка, – разозлился Даниил. – Поиграй с оторванными конечностями, прикопай ещё пару тел – а чего, дело молодое…
– Валяй, – фыркнула ведьма. – Только смотри там, на рожон не лезь.
– Это если она с убийцей встретится? – сквозь зубы уточнил молодой человек, когда школьница удалилась. – Я понимаю, в тебе дурости через край, но думать же надо, на что ребёнка толкаешь. А вдруг она действительно нарвётся?
– Скорее уж на неё нарвутся. И вообще, не знаю, чем тебе не понравился мой добрый совет. Вот если бы я сказала «Иди и без маньяка не возвращайся»…
Даниил закатил глаза и раздражённо зашагал вперёд. Что ни абориген, то радость психиатра, глупость из девок так и прёт. Игры играми, но дело, похоже, серьёзное, и вот так запросто отправить старшеклассницу туда, где любит прогуливаться убийца, а спасти её будет некому… Недовольно покачав головой, он осуждающе покосился на ведьму; она ответила столь же нелюбезным взглядом и остановилась.
– Пришли.
Дом художника был хоть и старым, но добротным, с витиеватыми деревянными узорами по краю крыши, резными перилами и разноцветными наличниками. Калитка была гостеприимно распахнута настежь, а поскольку звонка рядом всё равно не наблюдалось, молодой человек решил, что оповещать о своём визите заранее ни к чему. Примерно к тому же выводу он пришёл на пороге и, для приличия вытерев ноги о замызганный коврик, проследовал внутрь.
Художник в красивой позе сидел за столом, держа в правой руке не очень чистый гранёный стакан с прозрачной жидкостью, и меланхолично смотрел в окно, из которого было отлично видно и улицу, и калитку. Не заметить гостей он, конечно, не мог, однако повернуться при их появлении и не подумал, из чего Даниил заключил, что в данный момент у человека есть какие-то более важные и ответственные дела, требующие предельной концентрации.
– Добрый день, – сказал он, не особенно рассчитывая на ответ. Варвара скромно маячила сзади, не решаясь войти без приглашения. – Я говорю, день…
– К чему эти условности? – не отрываясь от окна, протянул мужчина. – К тому же абсолютистские концепции добра и зла, коим я отдаю предпочтение…
– Здрасте, дядь Петь, – быстро перебила ведьма. – Я вам тут нового соседа привела познакомиться.
Художник посмотрел на неё с таким выражением, будто познакомиться надои с самой Варварой, но задавать уточняющие вопросы не стал. С удовольствием крякнув, он осушил стакан, поставив его на подоконник, несколько раз передвинул, чтобы солнечный свет красивее падал на грани, и деловито произнёс:
– Что привело тебя сюда, друг мой?
– Тяга к искусству, – тихо буркнул молодой человек и громче добавил: – Хочу, чтобы вы мой портрет написали.
Пётр Григорьевич оценивающе оглядел его с ног до головы, потом поднялся, подошёл вплотную и двумя пальцами взял за подбородок. Даниил ни малейшей радости от такой бесцеремонности не ощутил, но мужественно перенёс испытание и даже повернулся в профиль, как ему было приказано. Художник придирчиво сопел, щурился и цокал языком, выражая одному ему понятные эмоции.