Недооценила я своего будущего мужа. Он оказался хитрым и расчётливым. Он заграбастал всё, чем одарил его император, но выполнять условия договора не собирался. Он же не маг, поэтому и последствий никаких не было. Стандартный, а не магический договор, не наказывает за нарушения сразу. Этим и воспользовался Келси.
До родов император приказал нам оставаться в столице. Он хотел знать, кого я рожу. Посмотреть на своего ребёнка. Я же молилась Богине-матери, чтобы у меня была девочка. Девочки не наследуют трон, а значит, и гонений не будет. Мало ли что решит жена императора, или потом наследник. Я не хотела бежать с ребёнком в другое государство. Поэтому то, что ты родилась девочкой наша с тобой большая удача.
Когда, после родов, мы прибыли в полуразрушенный замок Велесов, здесь нас ждали его дочери.
Ты даже не представляешь, как я удивилась. Он мне ничего не говорил о том, что был женат и том, что есть дети. Как оказалось, он вдовец и Марта дочь его покойной жены. А Майя его дочь от служанки, которая умерла при родах. Вот здесь, надо отдать ему должное, что признал и забрал ребёнка.
— Теперь понятно, почему и Майя у него не в чести, — говорю я.
— Майе было месяца четыре, когда я её увидела. Худенькая от недоедания, она мало чем отличалась от тебя. Я выкормила её вместе с тобой. Поэтому она мне как дочь, а тебе ещё и молочная сестра.
Когда я оказалась в замке в полной власти Келси, вот тут-то он и показал себя во всей красе. Все порочные стороны характера, которые он долго сдерживал ради денег и власти вылезли наружу.
Он не боялся мести императора за своё разнузданное поведение, за издевательства надо мной. Сразу пригрозил, что если я пожалуюсь кому-нибудь и Тариэл узнает, что он меня избивает и берёт силой, то тебе не жить.
А для меня вся жизнь сосредоточилась в тебе, я бы сделала что угодно, лишь бы ты была жива и здорова. Келси всю жизнь шантажировал меня тобой. Он же и придумал сказать, что ты наша приёмная дочь, чтобы ещё больше заставить меня страдать.
У него это такое извращённое удовольствие тиранить тех, кого любил император. Показывать свою власть и становиться, по его мнению, выше императора.
Что я могла сделать? Я до сих пор в полной его власти. Тебя сейчас защищает Рагнар и брат и я стала немного свободнее.
— А как так получилось, что ты не родила Келси ребёнка? — спрашиваю я маму, искренне жалея её. Прожить почти восемнадцать лет с изувером и сохранить светлый разум это подобно подвигу.
— Велена, ну, что ты как маленькая? — горько улыбается мама. — Я же травница. Делала себе противозачаточные отвары. А Келси бесился, что я не могу родить ему наследника. Да, я лучше бы умерла, чем родила от него. Такие изверги, как он не должны оставлять потомство.
— Может быть, он ревновал тебя к отцу, ко мне, к прошлому? — предполагаю я.
— Чтобы ревновать, сначала нужно любить, — со злостью отвечает мама. — А Келси любит только деньги и власть. Он не умеет любить. Знаешь, доченька, когда я вышла за него замуж, искренне хотела полюбить его, и если бы он не вёл себя, как скотина, возможно, у нас и была бы прекрасная семья. Он не оставил мне шанса полюбить его.
— Как же теперь ты поступишь? — спрашиваю я её.
— Попрошу у императора развод. Теперь-то я могу это сделать. Ты знаешь, Велена, я ведь только этой мечтой и жила, что ты выйдешь замуж и я стану свободной. Когда мы ездили на Осенний бал, я напомнила Гио о нас, и он пообещал подобрать тебе мужа. Не хотела, чтобы ты выходила замуж по выбору Келси. Я знала, что мне в отместку он выберет какого-нибудь мерзавца.
— А куда ты пойдёшь после развода? — беспокоюсь я за маму. Она столько пережила и достойна счастья. — Я могла бы попросить Рагнара, чтобы ты поехала с нами.
— Нет, Велена я поеду домой. Мне дядюшка оставил наследство, всё оформив таким образом, что Келси не смог наложить на него свои лапы. Дядюшка за мной даже приданого не дал, сказав, что император и так щедро одарил этого мерзавца, а моё состояние мне пригодится. Как в воду глядел. Не устаю благодарить Богиню-матерь за прозорливость моего дядюшки. Я богата, Велена и всё своё состояние завещаю тебе.
Зачем мне состояние, если у меня есть моя мама.
Глава 26. В комнате Марты
Признание матушки до глубины души поразило меня. Я и так с осторожностью отношусь к мужчинам, особенно после того случая с Власом, а теперь буду предельно осторожна, даже с Рагнаром. Усмехаюсь про себя, особенно с Рагнаром.
Разговор не отпускает меня. Я снова и снова прокручиваю в голове, раскрытые тайны. Словно во сне дохожу до комнаты Марты. Там меня уже поджидает довольный Рагнар. Чему он радуется, когда у меня на душе непроглядная тьма?
Тому, что переехал? На Рагнара не похоже. Воин, который спит на голой земле, вряд ли будет заботиться о комфорте.
Конечно, комната Марты очень удобна и это не комната, а покои из нескольких комнат. Я никогда не переступала её порог. Всё, что видела только из коридора. Сколько же комнат в покоях Марты? Хожу и жмурюсь: гостиная, спальня, ванная, гардероб, комната для служанки. Неужели я здесь буду жить?
Рагнар удобно расположился на кровати в спальне. При моём появлении закрывает глаза, изображая смертельно больного.
— Велена, ну, посмотри же на меня, — просит он.
Ну нет у меня желания сейчас ещё играть в игры больших мальчиков.
— Да, не трону я тебя, — как, мне кажется, искренне говорит он, — думаешь зачем весь этот спектакль?
Я поднимаю бровь, выражая интерес.
— Чтобы не трогал тебя ни твой отец, ни кто-либо другой, — рычит Рагнар, — а то, ты у нас слишком гордая, чтобы жаловаться, предпочитаешь ходить разукрашенная всеми цветами радуги.
Здесь соглашусь с ним. Привыкла уже держать рот на замке и не жаловаться. А кому тут пожалуешься? Маме? Так она сама в таком же положении, что и я. Как-то пожаловалась Власу, так он сказал, что не надо провоцировать мужчин на агрессию. Если бьют, значит, сама виновата — вывела. Поддержки и утешения я от него не получила.
Тем сложнее пустить Рагнара в свою жизнь. Не привыкла я, чтобы обо мне заботились, беспокоились. Всё время жду подвоха. Вот и сложно мне принимать его помощь. Боюсь в очередной раз получить отповедь, что сама заслужила. Вижу же, что мой жених не такой, как Влас или Келси, но поделать с собой ничего не могу.
Привыкну, к хорошему быстро привыкают.
— Я схожу за отваром тебе, — пытаюсь я ускользнуть от неприятного разговора. Обсуждать приёмного отца нет желания. Я вообще не люблю кого-либо обсуждать.
— Служанка принесёт, — уверенно заявляет Рагнар, — привыкай, Велена. Давно пора не самой носиться, а прислугу задействовать.
— Так, император повелел лично о вас заботиться, — из упрямства противоречу ему. Знаю же, что он прав, но за несколько дней избавиться от многолетней привычки — нереально.
Хочется добавить ещё какую-нибудь колкость, но это чревато последствиями. Могу оказаться рядом с ним на кровати, а уж он сумеет побороть моё сопротивление.
Почему он вызывает во мне такие противоречивые чувства? Мне, то хочется, побольнее ударить его словами, то прижаться и отогреться у него на груди. Когда смотрю на его улыбку, хочется, чтобы он поцеловал.
Я неуверенно звоню в колокольчик. Мне действительно страшновато выходить из комнаты. Боюсь, что меня подкарауливает Марта.
Странная, конечно, логика у мужчин: виноват Келси Велес, а наказали Марту. Вот так во всём. Женщины остаются крайними, мужчины перекладывают на нас свою вину и неудачи.
— Надеюсь, что ты с мамой обсуждала платье для церемонии обручения?
Я закашлялась. Какое ещё платье? На что он намекает? Что у меня нет подходящего платья? Я начинаю злиться и останавливаюсь, когда перебираю в уме свой гардероб. У меня, правда, нет подходящего платья для обручения.
Только сейчас я понимаю, что к свадьбе мы тоже не готовимся. Меня это настораживает. Время-то идёт или они решили отложить свадьбу, раз обручение будет. Надо наверно у жениха спросить, как так получается?
Меня волнует этот вопрос. Особенно после разговора с мамой. Вдруг Рагнару подвернётся более подходящая кандидатура, чем я. А он воспользуется правом данным ему при обручении. Моя буйная фантазия нарисовала мне безрадостную жизнь в глуши с нелюбимым тираном-мужем. Копия жизни моей мамы.
Богиня-матерь, избавь меня от такой жёсткой участи и от неподобающих невесте мыслей тоже избавь.
— Рагнар, — осторожно начинаю я, а он расплывается в довольной улыбке, — ты не знаешь, почему не готовимся к свадьбе?
Он вытягивается на кровати и хватает меня за запястье. Тянет на себя и я, не удержав равновесия, падаю ему на грудь.
— Мне нравится, когда ты знаешь своё место.
Я аж вскинулась. Я, что собака, чтобы знать своё место. Злюсь, но вида не показываю.
— И где оно, по-твоему? — с раздражением спрашиваю я. Так и хочется укусить его за нос, чтобы тоже знал своё место.
— У меня на груди и только там, — нагло усмехается и жестом собственника проводит по спине рукой. Я выгибаю спину, чтобы меньше соприкасаться с ним.
Сколько необоснованного оптимизма. Меня настораживают такие заявления. Я лежу на своём месте и слышу, как стучит его сердце. Как терпко пахнет его кожа полынью и корой дуба. В этом весь Рагнар — твёрдый и несокрушимый, как дуб и терпко-горький, как полынь.
— Ты решил отложить свадьбу, — и через силу добавляю, — господин.
— Из-за этого ты волнуешься, моя маленькая невестушка? — похоже, у него сегодня игривое настроение. — Свадьба состоится в тот самый день, когда тебе исполнится восемнадцать.
Великолепная дата. Взять и испортить мне день рождения. У меня и так его никогда не было, а в этот раз я надеялась, что брат придёт поздравить. Опять же есть Рагнар, мамочка моя, сестра Майя. В этом году должен был быть особенный день рождения. Я загрустила, но решила всё же докопаться до корня всех моих проблем.
— А почему нет приготовлений? — всё же настаиваю на ответе я.