Только оказавшись в тени пещеры, я наконец-то смог выдохнуть спокойно. Быстро опустив Леру на землю, начал прощупывать пульс, но это скорее было на автомате, ведь я точно знал, что девушка жива, чувствовал, как по венам течет кровь, как сердце, хоть и слабо, но делает толчки.
Искусственное дыхание рот в рот и непрямой массаж сердца. Ничего. Повторяю то же самое, и так до тех пор, пока наконец-то из ее рта не начинает извергаться соленая вода. Переворачиваю ее на бок, а у самого руки трясутся. Хочется ей помочь, но не знаю, чем, поглаживаю успокаивающе по спине, пока ее сотрясают рвотные спазмы. Все закончилось минут через пять, а потом девушку начал бить озноб. Крупная дрожь пробивала ее тело, как разряды тока. Видимо не осознавая еще, что рядом с ней сижу я, она жалась ко мне, пытаясь согреться. Я притянул ее себе так тесно, как только было возможно. Ее холодный нос уперся мне в шею, и Лера часто-часто начала дышать. Я медленными, но размашистыми движениями начал растирать, разминать ее спину, разгоняя кровь под кожей, которая покрылась крупными мурашками. Лера просунула мне руки под мышки и обняла, прижимаясь всем телом, таким же холодным, как нос.
– Лера, – прошептал я ей в волосы, не переставая растирать кожу.
А она ответить не может, только уткнулась мне в шею и трясет головой.
– Прости меня, Лер.
Нашел время. Но лучше сейчас. Лучше вот так, потому что не уверен, что при других обстоятельствах девушка вообще подпустит к себе хоть на шаг, а здесь мне представился шанс даже держать ее в объятиях, такую маленькую и податливую сейчас. Лера сидит у меня на коленях, обжигая своей кожей мою. Ничего не могу поделать с собой, плоть оживает так некстати и в самый не подходящий момент, но такова физиология, и с ней, увы, поделать ничего нельзя. Я держусь, как могу, но вот руки уже не просто растирают кожу Леры, а гладят, ласкают шелковистый бархат. А ее все еще продолжает трясти, только изо рта вырывается теперь уже горячее дыхание, которое обжигает тот участок кожи, где касаются губы девушки. Меня словно прошибает током. Фантазия тут же начинает рисовать непристойные картинки, и плоть мгновенно становится твердой. Лера видимо почувствовала мое возбуждение и попыталась отстраниться от меня, но я не позволил.
– Отпусти, – услышал я сквозь бьющиеся друг о друга зубы ее голос и ощутил слабые попытки оттолкнуться от меня.
– Лера, ты вся холодная, тебя надо согреться, – хрипловатым от возбуждения голосом говорю я.
– Я уже согрелась, – и ее попытка оттолкнуть меня становится более настойчивой.
Как бы я ни хотел, но мне приходится отпустить девушку. Не хватало еще сильнее напугать ее. Разжимаю плен объятий, и Лера тут же выскальзывает из них. Отползает на несколько шагов и садится на попу, обхватывает коленки и смотрит на меня затравленным зверьком.
– Кто ты? – вдруг спрашивает она, а я смотрю на нее и не верю, что она меня не узнала.
Конечно, я здесь выгляжу немного по-другому, но все же. Хотел было открыть рот и сказать ей, но она вдруг зажала уши руками и начала раскачиваться из стороны в сторону, как кукла-болванчик.
– Нет, нет, не говори, не хочу слышать, – распахивает глаза и смотрит так пронзительно, что дух захватывает, а у самой слезы по щекам текут, оставляя мокрые дорожки.
Делаю движение в ее сторону, но она отшатывается, и я тут же отдергиваю руку назад.
– Не трогай меня, – сквозь слезы роняет она, – я тебя ненавижу, ты это понимаешь?
Я киваю.
– Зачем ты это сделал? – отрывисто спрашивает она, и я вижу, как во взгляде скользит злоба. – Я чуть не умерла, я хочу домой, – она поджимает губы, но это делает ее только больше похожей на ребенка.
Я не сдерживаю резкое движение, и вот она снова в моих объятиях, я глажу ее по волосам, а она жмется ко мне и, задыхаясь от слез, все шепчет и шепчет без остановки слова ненависти. Зарываюсь пятерней в ее волосы на затылке и тяну чуть назад, хочу видеть ее лицо. Ее припухшие от слез губы раскрываются в возмущенном выдохе от моего жеста, и я впиваюсь в ее рот, вбирая протестующий выдох в себя.
Глава 10
Я настолько была поражена и возмущена наглостью этого Сашки и не Сашки одновременно, что в первые секунды, когда он прижался к моим губам, даже растерялась немного. Такой неожиданный поворот совсем никак не вязался с тем, что я хотела высказать парню все, что я о нем думаю. Я уперлась ему в грудь двумя руками и сжала губы так сильно, как могла, но он, словно каменная глыба, не отпускал и никак не реагировал на мои попытки оторвать его от себя. Прошлая целая минута мой борьбы с ним, прежде чем я почувствовала, как мое тело начало расслабляться. Его руки вместо того, чтобы удерживать меня, уже настойчиво гладили мою спину, разминая затекшие напряженные мышцы, надавливая в нужных местах чуть сильнее. И я не выдерживаю атаки его умелых рук, сдаюсь в их плен и раскрываю губы, которые тут же попадают в его власть. В сердце вклинивается воспоминание, такое недавнее и далекое одновременно, все сейчас происходит будто в двух плоскостях. Там, в прошлом, я страстно мечтала о том, чтобы вот так целоваться с Сашкой, и готова была отдать ему самое ценное, что у меня есть, а здесь? Копаюсь в себе, хотя с каждой минутой сосредотачиваться становится все труднее, потому что руки парня все настойчивее ласкают мое тело, и я отчего-то перестаю контролировать себя. По телу пробегает жаркой рябью волна возбуждения, и от этого я пугаюсь сама себя. О чем только думаю, ведь этот парень… Провожу по его плечам раскрытыми ладонями и чувствую, как под ними напрягаются мышцы. Или все же не он? Там Сашка был немного худее и не мог похвастаться столь выдающимися формами, как этот его клон. Точно, он клон! Догадка врезалась в голову, как острый шип, и вот мои руки уже давят на его плечи в попытке оттолкнуть мужчину от себя, но вот тело требует обратного. Парень вошел во вкус, и теперь его ладони, обхватив мои ягодицы, прижимают меня к его паху, где твердым камнем его плоть упирается в мою, уже разгоряченную и влажную.
«Вот тебе и утопленница», – хихикает внутренний голос мерзким смехом. А мои щеки начинают пылать. Неужто похоть способна затмить всю ту горечь и боль, что Сашка принес в мою жизнь? И когда наконец-то парень перестает терзать мои губы и обхватывает ладонями лицо, заставляет посмотреть в глаза, я понимаю, что да. У меня внутри будто разливается горячая лава, заполняя меня, как сосуд. И эта пылающая жаром порода заставляет выветриться все мешающие получить наслаждение чувства прочь из головы и из сердца, оставляя все то светлое, что я хранила в себе.
– Лера, я люблю тебя, уже давно, – шепчет Сашка мне в губы.
Мое сердце, бьющееся до этого и так неровно, совсем теряет ритм, и чувство радости захлестывает меня с головой. Хотя, если признаться себе честно, не сейчас хотела бы я слышать признания в любви, не в этой обстановке.
– Сашка, – я хотела ответить парню, но он, коснувшись моих губ большим пальцем, заставил замолчать.
– Ты пока не говори ничего, я знаю, что сильно виноват, но не могу сейчас ничего с этим поделать, ты просто должна знать, что я обязательно вытащу тебя отсюда. Только потерпи немного.
Он говорит, а у меня от его слов волосы на голове шевелятся, что-то до меня не может никак дойти, о чем это он.
– Саша, миленький, – я уже не сдерживаюсь, прижимаюсь к нему, обнимая ногами за талию, – ты только смотри, не бросай меня одну, я обещаю, что буду слушать тебя во всем. Только не бросай, – страх развязывает язык. – Сашка, ты знаешь, что со мной тут было? —заглядываю ему в глаза и вижу, что в них плещется неприкрытая ничем боль.
Он охватывает меня руками и сжимает так сильно, что трещат кости, и я вынуждена обнять его за шею и вжаться в его торс.
– Лера, девочка моя, ты просто знай, что я рядом, – его слова перекликались с поцелуями, которыми он осыпал мою шею, мою грудь, и я откинула голову назад, освобождая место для его ласк.
Стон вырвался из моей груди в тот момент, когда его пальцы стащили тонкую полоску кожаного лифа, губы вобрали в себя сосок, и он, прикусив его вершину, начал играть языком. Я, зарывшись в его волосы пальцами, притянула его к себе ближе. Хотелось почему-то перевернуть все, весь этот мир, чтобы встал на ноги. Внутри распирало чувство неудовлетворенности, и на задворках разума я знала, чего хочу и чего хотела всегда. Я хочу его, моего Сашку. И я понимала, что готова пойти с ним, куда бы он ни позвал.
Горячие ладони парня вновь легли на мои ягодицы, он подтянул меня к себе и рывком поднялся на ноги. Я почувствовала себя в этот момент маленькой девочкой, повисшей у него на шее, а он сделал шаг внутрь пещеры и пружинисто пошел вглубь. Остановившись, он опустил меня на что-то мягкое и теплое. Я, проведя рукой, по ощущению сразу догадалась, что это мох, а парень, втиснувшись между моих ног, продолжил начатое. Его ловкие пальцы, быстро разделавшись с остатками одежды, обнажили мое и без того не особо прикрытое тело, и я сидела ни живая ни мертвая. Теперь, в полумраке, мне казалось, что огромный член парня ну никак не сможет поместиться во мне. Крупная головка члена упиралась в мои складочки, смазывая и без того влажное лоно каплей смазки, что выступила на конце. По телу электрическим током пробежала волна возбуждения, и я, откинувшись на локти, запрокинула голову назад, выгнула спину, а у самой фантазия уже рисовала картинки нашего соития, возбуждая меня сильнее. Острожное проникновение внутрь, и я затаила дыхание.
– Расслабься, Лера, – нависая надо мной, шепчет в ухо Сашка, – доверься мне.
«Доверься мне» – он так запросто это сказал, как будто не он пару дней назад (или недель? Я уже запуталась во времени) затащил меня в историю.
– Я старюсь, – сквозь плотно сжатые губы проговорила я.
– Я не сделаю тебе больно, – продолжает Сашка, а сам настойчиво растягивает мое лоно и проникает все глубже внутрь.
Мышцы растянуты до упора, и я ощущаю каждый миллиметр его плоти у себя внутри. С одной стороны, томительное ожидание требует немедленной разрядки, с другой боюсь я сильно, а вдруг будет больно, когда…