— Привет, малыш, — тепло улыбнулся Сашка и наклонился, закрыв рот долгим, нежным поцелуем.
Его ладони при этом скользнули по спине сначала вверх, а потом вниз, замерли на прикрытой тонким льном попке — и поцелуй перестал быть томным и неторопливым. Шумно выдохнув, Саша прижался к моим губам сильнее, слегка прикусил и втянул в рот нижнюю, и пришлось ухватиться за его плечи, поскольку ноги моментально ослабели. Так, кажется, завтрак сейчас отложится на неопределенное время… Мужчина нехотя отстранился, оставив меня дрожащую и взволнованную, удерживая за талию, и низом живота я прекрасно ощущала, что поцелуй и его тоже не оставил равнодушным.
— Привет, — слегка осипшим голосом ответила я, утопая в расплавленном серебре его глаз.
А в глубине зрачков уже отчетливо виднелся красноватый огонек, и я прекрасно понимала, что это значит… Черт, это я оказалась такой темпераментной и ненасытной, или конкретно этот… демон так действует на меня? Вроде вчера же еще девственницей была, и не замечала в себе особой озабоченности.
— Знаешь, девушка в мужской рубашке в самом деле выглядит весьма сексуально, — хрипло произнес Саша, и его ладони скользнули под тонкую ткань, коснувшись обнаженной кожи. — Особенно, если под ней ничего больше нет.
— Я… халат не нашла, — пробормотала и едва не поперхнулась воздухом от могучей волны ощущений — Саша мял и поглаживал упругие ягодицы, пальцы ласкали, поднимаясь до поясницы и обводя ямочки.
Дыхание стало рваным, тяжелым, ноги подкашивались, и меня потряхивало от нахлынувших эмоций. Низ живота скрутило сладкой судорогой, и даже желание позавтракать отступило на второй план, и вместо него пришло совсем иное. Горячее, неудержимое, хмельное, оно пьянило не хуже алкоголя, только похмелье после него куда приятнее.
— И не надо, — выдохнул он и вдруг легко подхватил меня и усадил на стол.
Хорошо, тот был массивным и основательным, как я успела заметить, иначе бы мы точно остались без завтрака. Естественно, я прекрасно понимала, что одними поцелуями Саша не обойдется, слишком уж голодное выражение было в его взгляде, и усмешка — предвкушающая, от которой между ног все свело от возбуждения. Только вот мой изобретательный демон снова удивил. Не сводя пристального, тяжелого взгляда, Саша положил ладони мне на бедра и мягко надавил, заставив раздвинуть в стороны, отчего пульс уже просто зашкаливал. Потом встал между моими ногами и начал неторопливо расстегивать пуговицы на рубашке, и мысли свернули совсем в непристойном направлении, вот только… Снимать с меня единственную деталь одежды не стали.
Саша распахнул рубашку, чуть отстранился, откровенно разглядывая с чисто мужским восхищением, и я одновременно и смутилась, и разволновалась еще сильнее, отведя глаза в сторону. Пальцы вцепились в край стола, я едва успела поймать за хвост порыв прикрыться. Нашла, кого стесняться, Линка, все, что нужно, он давно уже рассмотрел, как следует. А Саша, между тем, не торопился прикасаться, вместо этого потянулся к оладушке, придвинул розетку с вареньем и обмакнул, потом поднес к моему рту.
— Проголодалась? — ласково спросил этот… демон-искуситель, легонько погладив по бедру.
А варенье, между прочим, жидкое. И держал Сашка оладушек совсем близко к моим губам, так, что я едва успела слизнуть каплю, чтобы она не упала на меня. Оу. Кажется, зря, потому что глаза напротив вспыхнули расплавленным серебром с бордовым отливом, и пришлось поспешно откусить лакомство и прожевать. Следующий кусок откусил Саша, а потом остаток оладушка снова оказался у моих губ, только недостаточно близко, и ароматная малиновая капля все-таки оказалась на моей груди. Усмешка мужчины стала коварной, он протянул палец и медленно стер варенье, так же неторопливо слизнув. Мой взгляд не отрывался от зрелища, и почему-то вспомнилось, как этот язык и губы откровенно ласкали меня…
Судорожно сглотнув, я поспешно ухватила кусок и прожевала, чувствуя, как между ног все сжалось, вспыхнув огнем. О, да, я хотела, чтобы Саша прикоснулся там прямо сейчас, но… Он потянулся за следующим оладушком, и теперь обмакнул в мед. Тоже жидкий. И, конечно, капля оказалась на моей груди, на этот раз, практически рядом с напрягшимся соском. А меня захватила эта игра, смущение отступило, и на его место пришли совсем другие эмоции. Я опередила Сашу и уже мой палец стер сладкую дорожку, я поднесла его к губам и облизнула, не сводя с моего мужчины чуть прищуренного взгляда.
— Вкусно, — проворковала, склонив голову к плечу, и наградой мне был полыхнувший в глазах Саши огонь, и хищно затрепетавшие ноздри.
— Хулиганка, — низким голосом протянул он, обмакивая оладушек в мед.
И в следующий момент мазнул им по вызывающе торчавшей вершинке, оставив янтарное лакомство, и только тогда поднес к моим губам. Пришлось откусить, а Саша тем временем наклонился и обхватил горячим ртом твердую горошину, мягко собрав языком мед. Хорошо, я прожевала, иначе бы подавилась непременно, а так, лишь судорожно вздохнула, выгнувшись навстречу и прикрыв глаза. Кажется, я уже наелась…
— Продолжим? — вкрадчиво поинтересовался Саша, подняв голову и многообещающе улыбнувшись.
И, по-моему, он имел в виду совсем не завтрак, потому что в его руках оказалась розетка с малиновым вареньем, и мужчина окунул туда палец, обрисовал ареолы. А потом на месте пальца оказались снова губы и язык. Я охнула, запрокинув голову и зажмурившись до разноцветных кругов, а Саша не отстранился, пока не собрал варенье без остатка, раздразнив ставшие слишком чувствительными вершинки до болезненного покалывания. По телу гуляли волны дрожи, кровь загустела, и сама стала похожа на мед, горячий, хмельной, круживший голову. Ладонь Саши скользнула по моему бедру до колена и подхватила ногу, поставив на стул, и я наивно понадеялась, что игры закончились. Внутри все затрепетало от предвкушения, мышцы сжались, жаждая скорее ощутить твердую плоть, только вот, Саша, похоже, решил совсем свести меня с ума. Потому что испачканный в варенье палец приблизился к нежным складкам, и без того уже увлажненным, и я тихо зашипела, ощутив деликатное прикосновение.
— Ой, прости, испачкал, — мурлыкнул Саша и демонстративно облизнулся, а пальцы мягко проникли в упругую глубину и тут же исчезли к моему разочарованию.
Я порадовалась, что сижу, потому что даже при одной только мысли, что будет дальше, тело превратилось в податливый воск, а по венам пронесся огненный шквал желания. Мне пришлось опереться руками о стол и чуть откинуться, ладони Саши скользнули по бедрам, разводя их шире, и я послушно придвинулась к самому краю стола. В ушах шумело и тоненько звенело от напряжения, перед глазами все плыло, а Саша не торопился, испытывал мое терпение, раздвигая пальцами мягкую плоть и снова любуясь. Эмоции взметнулись огненным фонтаном, окатив обжигающими искрами, я задохнулась от острых, пряных ощущений, вдруг словив могучую волну возбуждения и едва не захлебнувшись. Мне нравилось, что Саша смотрел и видел, как я его хочу, черт, и это какой-то замкнутый, волшебно-порочный круг. Мгновения тянулись, и я уже готова была умолять, когда наконец мой мужчина погрузил большой палец во влажное лоно, провел с нажимом по пылавшему бугорку, заставив меня тихо вскрикнуть.
— Какая же ты красивая… — хрипло прошептал он, продолжая нежить чувствительное местечко, гладить вокруг и проникать внутрь, отчего мышцы послушно сжимались, усиливая наслаждение. — И вкусная… И только для меня… Мой малыш…
От его слов голова кружилась все сильнее, и ликование охватывало каждую клеточку, я сходила с ума от желания снова принадлежать ему до конца, кричать от удовольствия и ощущать движение твердого члена в себе. Ох, боже, кажется, я готова кончить от одних только откровенных мыслей о моем демоне… А к Сашиным пальцам присоединились язык и губы, и думать стало невозможно ни о чем, кроме острого, пронзительного наслаждения, взрывавшего тело с каждым деликатным прикосновением. Ноги раздвигались шире, бедра бесстыдно приподнимались навстречу, раскрываясь до предела, и меня стремительно уносило за грань, я полностью погрузилась в упоительные переживания, потеряв связь с реальностью. Только умелый, порочный рот Саши, губы и язык, моя горящая от нежных ласк плоть, и неумолимо приближавшаяся разрядка.
Я стонала и тихо вскрикивала, когда зубы аккуратно прихватывали трепещущий кусочек, всхлипывала, когда Саша нежно посасывал, втягивал и отпускал. Мне казалось, что еще одно прикосновение — и я разлечусь на множество осколков, растворюсь в невозможном наслаждении, потеряюсь в океане эмоций… Лишь на миг Саша отстранился, обведя пальцем вокруг набухшего бугорка, а потом мягко нажал, и одновременно второй палец проник в скользкую глубину, усиливая ощущения, и я сорвалась в пропасть без дна. Захлебывалась криком, прижималась к Сашиной руке, раз за разом ловя волны чистой эйфории, и все равно смутно чувствуя, что чего-то не хватает…
Рука исчезла, я услышала глухой рык, шорох, и в следующий момент ладони подхватили под попку, приподнимая, и одним сильным, резким движением Саша вошел в меня до конца. Ох-х-х…
— Да-а-а, — хрипло простонала, вцепившись в его плечи и изогнувшись до боли в пояснице, подавшись вперед и впуская еще глубже, делая удовольствие ярче и многограннее.
Вот теперь все правильно, так, как надо. Я прикусила губу, двигаясь вместе с моим демоном, отдаваясь ему снова и снова, забывая себя и опять уносясь к звездам, только теперь не одна. И от этого эмоции лишь усиливались, бурлили в крови, требуя выхода, и толчки внутри становились резче, чаще, а дыхание около уха, тяжелое и рваное, обжигало шею. Еще чуть-чуть, совсем немножко…
— Са-аш, — вырвался у меня тягучий стон, и мы оба рухнули в сверкающую бездну, на несколько мгновений став единым целым, сгустком наслаждения, сверхновой.
Вот это завтрак, однако. Поели оладушков, называется. Хотя, мне понравилось, и даже очень. Размякнув безвольной тушкой в объятиях Саши, я не сдержала хихиканья, в душе разливалось умиротворение и тихое счастье. Мой демон длинно выдохнул, медленно погладил по спине и аккуратно обхватил за талию, сняв со стола, но не торопясь ставить на пол.