оказалось.
– Что это значит?
– То, что ты и сказала, – хмыкнул он. – Лили посадили на трон специально. Более того, это сделала одна из шести ведьм.
– Это как-то связано с Винфай?
– Мы об этом еще поговорим. А пока я хочу кое-что тебе показать. Ночь только началась, и до утра у нас есть время.
Он вел себя так спокойно, будто бы каждый день его отправляли на казнь.
Шагнул обратно к тайному проходу и протянул мне руку:
– Идем.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – вздохнула я, подчинившись судьбе и вложив свою руку в мужскую ладонь.
– Знаю, – уверенно отозвался Вилидар и повел меня потайными коридорами.
Как оказалось, их тут было немало. Да только пользовались ими в последний раз ой как давно. Все заросло паутиной и мхом, под ногами иногда пробегали крысы. Я то и дело вздрагивала и крепче цеплялась за руку Защитника. А тот так по-доброму надо мной потешался, что все мысли об опасностях куда-то делись. Появилось чувство беспечности и легкости. Будто бы этот мужчина мог прикрыть меня от любой беды.
Узкие коридоры вывели нас в полуподвальное помещение, заставленное ящиками и бочками. Вилидар погасил огненный шарик, который до этого всю дорогу освещал нам путь, и свернул в сторону.
– Может, ты скажешь, куда мы идем? – шепотом спросила я. – Выход из замка в другой стороне.
– Я рад, что ты запомнила планировку. – Я не видела его лица, но по голосу слышала, что колдун улыбается. – Но до этого я хочу показать тебе кое-что очень важное. Ты ведь так рвешься домой. Убеждаешь себя в том, что должна вернуться…
– Я себя не убеждаю! – Резко остановившись, я дернула его назад.
Вилидар повернулся. В полумраке сложно было прочитать по лицу какие-то эмоции. Зато голос выдавал волнение.
– Ты сама сейчас в своих словах ложь хоть распознала, Аля?
– Моя магия ушла к Лили, – проговорила я. – Так что больше никаких способностей ходящего детектора лжи. И орнитолога.
– Она в тебе просто заблокирована, пока ты находишься в стенах этого замка, – слишком убедительно произнес Защитник. – А теперь пойдем, пока нас не хватились.
– Может, ты уже расскажешь, что задумал, Вил? – прошептала я, наблюдая за тем, как он мастерски взламывает темную металлическую дверь, спрятавшуюся в одной из каменных ниш.
– Расскажу, но вначале уладим вопрос с твоим возвращением домой. Ты должна кое-что знать до того, как решить, что делать дальше.
– Опять ты знаешь больше меня обо мне же, – вздрогнула я от скрипа открывающейся двери.
– Совсем немного. Не так давно связал все воедино. Так что никакого обмана.
За дверью оказалась подземная лаборатория. Ровно такая, какой ее в фильмах про чародеев рисуют. Длинные столы, уставленные мензурками и колбами. Шкафы, напичканные огромным множеством ингредиентов. Светящиеся камешки, безразмерные банки. И запах такой… затхлый, будто сюда давно никто не заходил. Но вместе с тем приятный, с примесью букета сушеных трав.
– Сюда. – Вилидар уверенно зашагал по лаборатории, несколькими жестами заставив факелы на стенах загореться. – Кто это, Аля?
Дурное предчувствие удавкой сжало горло. Не знаю, чего я так боялась, пока шла за колдуном на негнущихся ногах. Остановилась рядом и с трудом удержалась от удивленного вздоха.
Над одним из столов в тяжелой раме висел портрет мужчины. Короткие темные волосы, раскосые зеленые глаза, тонкие губы. И этот шрам над верхней губой.
Я запомнила его именно таким. Сердце болезненно сжалось, на глаза навернулись слезы.
Нет! Этого не может быть! Как? Как это все связано?!
– Аля…
– Вил! – Я резко развернулась, стирая с лица горячие слезы. – Откуда?! Откуда в этом гребаном мире портрет моего отца?!
Глава 33
Я не верила своим глазам. Это же не может быть шуткой! Иллюзией! Нет, портрет настоящий. И с виду не только что нарисованный. Нет, уже лет десять, а то и двадцать назад.
– Откуда он тут, Вил? – повторила я свой вопрос, не зная точно, хочу ли услышать ответ.
Интуиция нашептывала, что это будет очень тяжелая правда. Такая, которую я, может быть, даже не готова услышать сейчас.
– Присядь. – Он скинул с одного из стульев стопку книг. – Я расскажу все, что знаю. Помоги мне сложить всю мозаику, хорошо?
Я кивнула и села, посмотрела на колдуна.
– Помнишь, я говорил тебе, что Винфай пыталась забыть одного человека, которого любила всем своим сердцем?
Вот честно, лучше бы он начал с чего-то другого! Потому что моя фантазия тут же создала самые невообразимые сплетения судеб. И хотелось верить, что сейчас я не услышу о том, что мой отец каким-то образом был любимым Винфай.
– Аля?
– Д-да, что-то такое было, – кивнула я, взяв себя в руки. – Это он?
Скажи «нет». Пожалуйста, скажи «нет».
– Нет, – выдохнул колдун. – Того мужчины уже нет в живых. Все же век ведьмы дольше, чем простого смертного.
– Я не понимаю. Да расскажи ты уже наконец все по порядку, – взмолилась я. – Или я с ума сойду!
– Хорошо. – Вилидар прислонился к высокому столу. – Я просто тоже пока не до конца верю в то, что моя догадка оказалась правдой.
Взлохматив волосы пятерней, он заговорил:
– Ведьмы, по правилам, не могут создавать семьи, я говорил тебе об этом. Им запрещается видеться с мужчинами, если только это не доверенные лица, как Теодор для Изумрудной ведьмы. Так вот… Винфай нарушила этот запрет. Втайне от всего Союза она повстречала мужчину. Он тогда не знал, что она Изумрудная ведьма, а она… Полюбили они друг друга. Винфай плевала на все правила, когда проводила с ним ночи. И, как ты понимаешь, она забеременела. Это было еще задолго до моего появления на свет, потому знаю обо всем из рассказов самой Винфай. Она родила мальчика. Впервые в истории Союза Семерых ведьма родила сына.
– Это из-за того, что не было того самого обряда? – тихо спросила я. – Который проводят с ведьмой и выбранным мужчиной?
– Да. – Вил коротко кивнул. – Обряд проводят для того, чтобы ведьма понесла магически одаренную девочку, наследницу. Винфай грозило серьезное наказание за нарушение основных правил Союза. Ее сына убили бы, ее лишили сил и заточили в темницу. А там… Боги только ведают, что могло бы быть дальше. И Изумрудная ведьма пошла на отчаянный шаг. Она отправила своего сына туда, куда до него не смогли дотянуться руки Союза Семерых.
– В другой мир, – ахнула я, понимая, куда клонит Защитник. – Папа рассказывал, что жил в детском доме, что его нашли на пороге.
– Да, Винфай долгое время наблюдала за ним отсюда. А когда настал день совершеннолетия твоего отца, связалась с ним.
– Магические зеркала! – Я вскочила со своего места. – Тогда в лесу! Когда мы говорили о телефонах, ты впервые мне солгал! Сказал, что не знаешь, могут ли ваши артефакты достать до других миров!
Защитник опустил взгляд.
– Да. Я солгал. Потому что это было тайной. Не разбалтывать же мне о ней в первую встречу?
Закусив губу, я с трудом согласилась. Это сейчас мне так неприятно от осознания, потому что речь, оказывается, шла о моем отце. А тогда… Он прав.
– И что было потом? – Я посмотрела на Вилидара с надеждой.
– Твой отец вырос, но общался с Винфай редко. Она его очень любила. Именно из-за любви к сыну не пошла на ритуал, который проводит Союз. А потом… Ты сама расскажи мне, как все произошло.
Я буквально рухнула на стул, спрятала лицо в ладонях. История, которую просил рассказать Вилидар, была одним из тех воспоминаний, что доводило меня до истерик.
– Он был чудесным отцом, – голос прозвучал глухо, – подарил мне самое счастливое детство, до безумия любил маму. Мне было пять, когда его… убили. Нападение. Он возвращался с работы, какие-то гопники решили отобрать все ценное. В больнице делали все возможное, чтобы он жил. Но раны оказались слишком серьезными.
Голос надломился, по щекам потекли слезы.
Воздух колыхнулся. Защитник опустился рядом на корточки, убрал руки от лица и большими пальцами стер слезы.
– Аля, а твоя мама знала?
– Я… не знаю, – прошептала в ответ, взглядом цепляясь за колдуна, как за надувную подушку в шторм. – Она долго не могла пережить его смерть. Повторно вышла замуж только через десять лет. Мой отчим… он неплохой человек…
Тряхнув головой, я прервала эту речь. Все же Вил спросил меня о другом.
– Винфай с сыном связывалась через артефакт, который смогла ему передать. Знаю, что ритуалы переброски в другие миры всегда отнимали у нее уйму жизненных сил. Но она жертвовала всем ради сына. Этот портрет она нарисовала сама. И спрятала в лаборатории, чтобы чаще видеть своего ребенка. Аля, если артефакт не был утерян… мы можем связаться с твоей мамой.
– А если она не знала? – Я покачала головой. – Это будет ужасным ударом для нее. Да и сколько прошло времени в моем родном мире?
– Спроси у нее сама. – Мужчина стянул со стола плоское серебряное зеркальце на длинной ручке. Оправу украшала россыпь драгоценных камней. – Я помогу его активировать. Твоя магия все еще заблокирована.
Я до сих пор сомневалась, что это верное решение. Но одна только мысль о том, что мы сможем поговорить… Я смогу сказать ей, что жива и здорова… По крайней мере, пока что.
– Что я должна сделать?
Руки дрожали, удержать зеркало оказалось еще тем испытанием. Слезы текли из глаз, застилая обзор.
– Подумай о маме. – Защитник положил свою руку поверх моей и прошептал слова заклинания.
А я зажмурилась и попыталась вспомнить самые счастливые моменты. Из детства. Когда мы еще втроем. Когда ничего страшного в жизни не произошло. Когда я еще не просыпалась по ночам со слезами на глазах.
– Саша?
Этот голос!
Распахнув глаза, я тихо всхлипнула. Зеркальце светилось серебристым светом, а вместо собственного отражения я увидела маму. Как всегда, с идеальной прической и макияжем, даже дома. Она смотрела на меня таким удивленным взглядом. А потом заулыбалась.
– Хорошо, что ты нашлась, милая, – проговорила она.