– Не знаю, – пожала плечами в растерянности. – Но мой папа бы точно не оценил, ты его знаешь…
В этот момент прозвенел звонок. А вместе с ним и математичка явилась, так что пришлось прикусить языки и сконцентрироваться на предмете. Истории сегодня, как и вчера, в нашем расписании не значилось, так что и про господина Снежного больше вспоминать не было никакого повода.
День пронёсся на удивление незаметно. Наверное, потому что по большей части я витала в облаках, представляя себе новую встречу с белым волком. И, как назло, в силу своей рассеянности, не заметила, как встретилась с другим. Опять влетела в объятия Архарова, на этот раз по пути в раздевалку. Поймал ровно на лестнице, утащив повыше и подальше от чужих глаз. Я и пикнуть не успела. Да и рот мне зажали, чтоб не кричала. Впрочем, все перед серым волком расступались и умело делали вид, что они ничего не видели и не слышали. Что сказать, сильнейшим всегда дорога вверх.
– Значит, ровесники уже не интересуют, да, Романовская? На старичков потянуло? – прорычал гневно Сергей, зажав меня в углу на самой верхней площадке лестницы. – Так может это потому, что сравнивать не с кем? Так я помогу, – принялся задирать подол необдуманно надетого мной сегодня сарафана. – Впрочем, после тебе уже вообще никакой оборотень, кроме меня, будет не нужен, – явно опять намекал на метку.
Оттолкнуть не получалось. Как и на помощь позвать. Только беспомощно мычать, да бессильно брыкаться. Точно также, как пять лет назад, я оказалась в ловушке, из которой не в силах самой выбраться. Ощущение дежавю накрыло отчаянием с головой, опустошило, поселило мёртвый холод в груди. Врезать тоже удалось лишь по колену. Что мёртвому припарка. А мужские руки уже добрались до нижнего белья. Слёзы обожгли щёки.
– Можешь брыкаться, сколько хочешь, всё равно будет по-моему, – прохрипел он, когтями разрывая тонкое кружево. – Надоело ждать, когда сама придёшь. И знаешь, ты сегодня по-особенному хороша. А как пахнешь… – с шумом втянул в себя воздух у моей шеи.
Снова промычала в ответ, повторно дёрнулась с той же безуспешностью, мысленно взмолившись, чтобы всё это безобразие хоть кто-нибудь заметил. И видимо, сегодня Лунная была на моей стороне. Не прошло и пары мгновений, как Архарова от меня отшвырнуло на пролёт ниже. В окно вылетел, пробив собой стекло. А оно особо прочное, к слову! Считалось. Но не для Ксандра Снежного. Который застыл спиной ко мне, в своём промежуточном облике. На его запястьях по новой расходились ожоги от действия браслетов. И сам он явно подумывал, чтобы продолжить преследование моего обидчика, столько ярости исходило от него.
– Сс… с-спасибо, – прошептала почти беззвучно, тихонько оседая по стене на полусогнутых коленях.
Как-то оно в таком положении легче. Хотя бы дышать. Колотило так, что ни одного нормального вдоха сделать не удавалось.
– Дышите, Романовская, дышите, – мягко проговорил Ксандр, приняв обратно человеческий облик, и присел передо мной на корточки, пряча в карман испорченную ажурную ткань, именуемую ещё недавно моим нижним бельём. – Всё закончилось. Обещаю, он больше к вам не подойдёт. Вообще ни к кому не подойдёт, – поднял меня на руки и направился вместе со мной вниз по лестнице.
– Я дышу, да. Закончилось, – выдавила из себя вялую улыбку. – Спасибо, – обхватила крепкую шею, вцепившись в неё обеими ладонями.
Ещё и малодушно носом в плечо ему уткнулась. Чтоб как минимум не видеть то, как смотрят на нас другие. Вплоть до самого гардероба. Сам же переобул и надел на меня куртку.
– Теперь точно будут считать, что мы с вами пара, – хмыкнул, вновь беря меня на руки. – Я даже где-то вам сочувствую.
– Ни капли вам не верю. В том, что вы можете сочувствовать мне. Скорее поверю, когда начнёте: «Я же вас предупреждал, Романовская» и всё такое…
Он повторно хмыкнул, на миг отвлекаясь на открытие двери, ведущей на выход. Морозный воздух тут же защипал щёки и наполнил лёгкие, остужая эмоции.
– Очень хочется, да, но не буду. Думаю, поведение Архарова лучше всего доказывает мою правоту. К тому же, на самом деле есть чему сочувствовать. Я ж маньяк-убийца и много кто ещё, если забыли. И вдруг ваша пара. Впору, и правда, за верёвку с мылом хвататься.
– Ну-у… парность предполагает наличие обоюдных меток. А у нас таковых нет, так что у меня ещё есть все шансы себя спасти, – принялась рассуждать вслух.
На самом деле же задумалась об упоминании про верёвку и мыло. Распространённое выражение. И не обязательно его слышать из моих уст вчерашним вечером, чтоб повторить. Но разум всё равно царапало этим совпадением. Наряду с шутливой угрозой от Златогорского о том, что кое-кто может читать чужие мысли.
А если и правда может?
С учётом его непомерной силы и возраста.
А ещё…
Воображение быстренько воспроизвело одно из вчерашних воспоминаний. У озера. Когда альфа выходил из воды. И добавило туда бантик. Красный. Красивый. Пышный такой. С блёстками! На том самом выдающемся месте, на которое я вчера стойко старалась не смотреть.
Вот, пусть такие мысли ловит, если уж так хочется их считывать…
Впрочем, если он и считал, то не подал вида. А когда мы дошли до столпившихся учеников, вовсе посмурнел. Перед нами расступились, одаривая заинтересованными взглядами. В центре толпы нашёлся скулящий от боли Архаров. Он сидел на снегу и держался обеими руками за разбитую голову. Именно к нему и подошёл Ксандр, поставив меня на ноги. Но из рук так и не выпустил, продолжив приобнимать за плечи. Свободной рукой за шкирку поднял и Сергея, вынудив смотреть на него.
– Я скажу один раз и повторять не буду. Ни тебе, ни другим. Ещё раз увижу, что просто смотришь в её сторону, останешься вовсе без рук. А если кто-то пожелает повторить твой подвиг, то я не только рук лишу, но и способности к размножению. А чтоб мои слова точно дошли до всех…
Послышался хруст сломанной руки. Сперва одной. Затем другой. Архаров повторно взвыл. И снова упал на снег.
– И поверь, это я ещё очень добр к тебе, – мрачно оскалился.
А вот мне уже улыбнулся довольно мягко. И на руки поднял как можно аккуратней, унося прочь от места происшествия под полнейшее молчание всех присутствующих.
– Вообще-то вы не наш альфа, чтобы приказывать или наказывать, – донеслось одинокое от кого-то из парней.
Снежный на это лишь шире ухмыльнулся.
– А я и не приказывал, просто забрал своё. По праву сильнейшего, – произнёс достаточно громко, чтобы уж точно все услышали.
Хорошо, что я не сама шла, а он меня нёс. Точно бы на ровном месте споткнулась и упала.
– Теперь они точно нас парой считать будут, – прошипела тихо. – С ума сошли? Нельзя было как-то по-другому оправдать применённое насилие?
– Да я бы вообще не оправдывал, мне абсолютно плевать. Пусть скажет спасибо, что вовсе не убил. И уверен, ваши альфы меня поддержат. Так что это право, скорее, для тебя оправдание, не для меня.
Я могла бы возмутиться, наотрез отрицать, что оправдание – действительно для меня. Но в итоге почему-то промолчала. А ещё ощутила вину за произошедшее. Ведь не я бы, и не было бы ничего такого. Так что, наверное, лучше стоило сказать ему… спасибо? Так ведь и сказала уже. Но какое-то оно… не стоящее что ли.
– А я вам окна украсила. Вместе с Ритой.
– Я видел. Очень красиво. Вы молодцы.
– А какао было тоже очень вкусным.
– Я рад. Я его впервые варил.
– Серьёзно? – удивилась. – Хм… А по вам и не скажешь.
– Я умело притворяюсь, – улыбнулся он мне в очередной раз.
– Это я, кстати, заметила, – усмехнулась.
– Что поделать, не повезло вам со мной, Романовская.
– Карина, – поправила его. – Мне больше нравится, когда вы называете меня по имени.
Меня одарили пристальным и оценивающим взором.
– Идёт. Кар-рина, – намеренно протянул рычаще.
– Вот. Из ваших уст очень хорошо звучит, – закусила нижнюю губу.
А то что-то слишком часто я улыбаться стала.
– Как скажешь, серебрянка. И мы почти пришли. Ты успокоилась? Сама дойдёшь? Не думаю, что твоим родителям стоит видеть тебя такой. И так скоро слухи дойдут.
Мли-ин!
Ещё и это!!!
– А давайте вы им сразу, заранее скажете, что это всё неправда, а? А то я даже не представляю, как перед ними оправдываться буду, – взмолилась.
– Это приглашение? – выгнул бровь мужчина.
Выходило, что так…
– Я даже ужин вам сама приготовлю!
– Ну, от такого уже просто неприлично отказываться, – коротко рассмеялся Ксандр, входя во двор, а там и в дом.
– Но дальше я лучше сама, вот да, – поёрзала у него на руках.
Меня тут же отпустили. Словно только и дожидался этого момента. Очень вовремя, кстати. Потому что и трёх секунд не прошло, как из гостиной выглянула мама.
– Ой, добрый вечер, господин Снежный, – пропела мелодичным голосом. – Карина, ты почему не предупредила, что у нас будут гости? Я же ещё даже ужин готовить не начинала, – укорила.
– Боюсь, это моя вина, – тут же вставил Ксандр. – В школе с вашей дочерью произошла неприятная ситуация, поэтому я и здесь.
– А ужин я сама приготовлю! – нашлась с первым же предлогом, чтоб не присутствовать при подробностях. – Вы что предпочитаете? – поинтересовалась у учителя.
– На ваш вкус, Кара, – стало мне ответом.
Мне два раза повторять не надо. Унеслась наверх, переодеваться и размышлять на тему своих кулинарных способностей. Правда, по факту выходило лишь думать о том, как господин Снежный меня назвал… Спасибо, выручила мамина книга рецептов! Она её сама составляла, и некоторые блюда я готовила вместе с ней.
Родительница тем временем осталась в гостиной, вместе с Ксандром. Не вслушивалась в их разговор, но упоминание о Сергее Архарове донеслось очень чётко. Хотя так я и не поняла с какой стороны господин Снежный мог преподнести известие о нашей фальшивой парности, чтоб её удар не хватил от такого привалившего «счастья».
Впрочем, в скором времени, когда папа вернулся с работы, а незамысловатый ужин был готов, мне и предстояло это узнать.