— Да, выбора у тебя нет.
— Я могу дать тебе возможность познакомиться с моей дочерью…
— Нет, Доран, — перебил его Феникс, — ты не понял. Ты отдашь мне свою дочь, когда она достигнет брачного возраста. Ты не будешь ее спрашивать, просто поставишь перед фактом.
Следующая фраза, которая прилетел от Короля Теней, содержала очень много бранных слов. И очень мало смысла.
— Согласен, — кивнул Видар.
— Ты понимаешь, что ты требуешь от меня?
— Либо спасешь жену и детей, либо только детей. Да, я понимаю.
— Не факт, — устало проговорил Доран, — я про детей. Видишь ли, предсказание заканчивалось тем, что я услышал детский плач. А что там дальше — неизвестно. А в прошлом пророчестве ни слова не было о девочке.
— Потому что твоему сыну суждено вершить судьбы фейри, а не дочке. Но ведь твое право, Доран. Без меня тебе Аврору не вытащить.
— Да и с тобой проблематично. Мы пока не знаем, как ее успокоить. И детей. Так, — Доран уже вовсю рассуждал, — это магия, свойственная только Благим. Среди моих подданных таких немного, но все же есть. Двое целителей — Благие. Сейчас отдам Теням приказ, чтобы всех доставили во дворец.
— Хочешь, чуть упрощу договор?
— Говори, — коротко ответил Доран.
— Я встречал женщин, которых любил. Не только волшебных созданий, но и смертных. Это ведь безумно больно — терять их. Видеть, как они стареют, болеют, а ты остаешься таким же сильным и молодым. Потом словно начинаешь отгораживаться от подобных эмоций.
— Отгородился?
— Я перестал сближаться с любовницами настолько, чтобы испытывать горечь потери, — признался Видар, — а то так и с ума можно сойти. Задай себе вопрос: ты сможешь жить без Авроры?
— Пока я жив — живет и Руадх. Так что считаю вопрос глупым. Но без Авроры жизнь станет… прежней.
— Так спаси ее. А заодно подумай над моим предложением. Я же не прошу продать дочь в рабство. Я не собираюсь ее насиловать, унижать, бить. Не сжимай кулаки, я просто перечисляю. Зачем тебе переживать, кого выберет твоя дочь? А вдруг она выберет смертного? Или бродягу? Или еще кого-то, совершенно не подобающего? Молодые девушки склонны влюбляться импульсивно и безоглядно.
— Дерево Жизни определит ее пару.
— Пары не всегда складываются по любви.
— Зачем она тебе? Еще не родившаяся девчонка, которая может оказаться какой угодно.
— Не для плохого, не бойся.
— Если она влюбится в другого, я не смогу тебе помочь, — сообщил Доран, — или если куда-нибудь решит уехать. Так что будешь решать проблемы сам.
— Это означает «да».
Доран понимал, что после этого у него будет крайне неприятный разговор с Авророй.
Да плевать, хоть сто разговоров, лишь бы жива осталась.
— Я соглашусь не препятствовать тебе, когда ты придешь за моей дочерью. Но лично тебе в руки передавать не буду. Справишься — молодец.
Видар задумался. Доран понимал, что Феникс может и отказаться. Но большего он обещать не мог.
Или мог…
Оказывается, королевские дела порой легче решить, чем личные.
— Ну, — ожил Феникс, — знаешь, я ведь помню, как ты со мной в Пустоши дрался.
— Было дело.
— И гончих своих посылал помочь мне с троллями разобраться.
— Ну…
— И к тебе я мог прилететь в любое время.
— Друзья же.
— Друзья, — вздохнул Видар, — дружу с фейри. Как я так опустился? Ладно, согласен. Осталось найти достаточно сильного Благого, который сможет успокоить твое семейство.
Тут бы и выдохнуть, но Доран знал — рано. Выдохнет он только когда обнимет Аврору и детей. Живых и невредимых. А сейчас можно мысленно поставить плюс возле одного из пунктов в плане по спасению Королевы Теней.
— Аврора, тебе надо полежать.
— Погоди, надо этот метод проверить.
— Аврора, просто послушай меня. Ты себя в зеркало видела?
— Видела, там крутой живот.
Я погладила себя по значительно округлившемуся животу, хотя и не такому, какой бывает у человеческих женщин перед родами. Мне уже сказали, что дети у фейри рождаются размерами меньше, чем у людей. Но буквально за несколько часов после рождения догоняют их, а после и перегоняют.
— Аврора… — снова завела свою шарманку Аерона. Она вошла в лабораторию полчаса назад и уже успела основательно оттрахать мои мозги. Вот как можно так стоять над душой у ученого и требовать бросить все и уйти полежать.
— Аерона, — не выдержала я, — в конце концов, если я не найду решение, то лягу навечно!
В лаборатории, к счастью, никого не было. Я всех разогнала, когда поняла, что не выдержу постоянного гула голосов. Пусть отдохнут, а я проверю еще вариант.
Мы пытались отыскать возможность провести кесарево, но пока ничего не получалось. Я уже и с детьми каждый день подолгу беседовала, уговаривала их дать маме выжить. Бесполезно. Их магия была сырой, основанной на инстинктах и потом реагировала на малейшую попытку меня повредить.
Аерона не уходила, а продолжала маячить на заднем фоне укоризненной беременной фигурой. Да, да, каждый раз, когда я смотрела на принцессу, меня охватывало одновременно и гордостью и легким страхом. Судя по тому, что прочитала, дети рождались только у пары. А тут наша милая принцесса ухитрилась залететь от Джиоллэйдха. Как я это поняла? ее муж задержался на охоте на три дня, действие введенной вакцины уже закончилось. И пока мужа не было в Руадхе, Аерона от души накувыркалась в постели с рыжим. В итоге — беременная принцесса и шокированная я.
Такие открытия лучше пока оставлять при себе. Я поняла, что надо как следует изучить составленную мной вакцину. Прямо разобрать на молекулы и выяснить, что именно послужило катализатором. Что смогло снова запустить репродукцию фейри.
Если это моя кровь, то надо придумывать другой способ лечения. Я не собираюсь выцеживать ее литрами ради спасения фейри.
— Ты так и будешь стоять? — спросила у Аероны, оборачиваясь.
В моей лаборатории были высокие узкие окна, через которые сейчас пытался проникнуть серый полдень. Этого света было недостаточно, так что везде горели высокие светильники, в форме колб. Я попросила хогманов создать такие. Специально для этого помещения.
— Буду.
Я улыбнулась принцессе, понимая, что не могу на нее сердится. Почему они все так беспокоятся? Я отлично себя чувствовала, лишь иногда кружилась голова и хотелось прилечь. Доран и целители предупредили, что магия сына уже начала разрушать мой организм. И ее вспышка во время родов просто остановит мое сердце. Но не верилось.
Вот просто не верилось и все.
Как я могу умереть, если впереди столько нового, столько дел. Мои дети не могут причинить мне вреда.
Тем не менее, я искала способ родить и остаться в живых. Странная дилемма: не верила, что погибну, но искала спасение.
— Ну пошли что ли, полежу.
Аерона мигом просияла. Она еще сильнее похорошела, хотя казалось, куда уж больше.
— Как твой муж? Он привык к вашему союзу?
Я намекала на то, что Аерона с мужем и Джиоллэйдхом жили теперь втроем.
— А почему нет? — удивилась она, беря меня под руку. — У них много общих тем, мы все ждем ребенка. И я уверена, что смогу родить и от мужа. Да?
— Конечно.
В нашей с Дораном спальне я подошла к зеркалу, и под укоризненным взглядом Аероны вгляделась в свое отражение. Да, сильно похудела. Очень сильно. Скулы просто выпирали, а глаза казались огромными. Провела пальцами по шее, потрогала выступающие ключицы и задумчиво протянула:
— Может пообедать?
— Давно пора! Ты с утра заперлась у себя и все! Как так можно?
— Можно, Аерона, я хочу жить.
— И я хочу, чтобы ты жила!
— Тогда дай мне делать мою работу. Доран тоже не сидит сложа руки.
Я нахмурилась. Этот Видар… он сегодня прилетел к Дорану, но сначала зашел ко мне. Поболтал на отвлеченные темы, потом спросил, как протекает беременность. И все это время косился на мой живот, прикрытый темно-синим просторным платьем. Вроде ничего такого, а бесило.
Возможно, гормоны.
— Ну, — снова повернулась я к Аероне, — веди меня, принцесса Теней. Устроимся в Зеленой гостиной?
Внутри что-то словно беззвучно щелкнуло. А потом хлынули воды.
Пару секунд я тупо смотрела на пол, потом подняла взгляд на принцессу. Та превратилась в соляной столб, умеющий только моргать.
— Так, — у меня сердце резко заколотилось раза в три быстрее, — так, только без…
— Зови Дорана! — закричала Аерона. — Целителей сюда! Живо!
Она вылетела из спальни прежде, чем я успела что-то сказать. Слышно было как Аерона орала страже и Теням, чтобы те звали целителей и Дорана.
Что-то как-то быстро вокруг нарастала суматоха. Не истеричная, а деловая. Я и глазом не успела моргнуть, как оказалась в крыле целителей.
И обалдела.
— Это что?
— Это родильная, — сообщила Уна, — здесь вы проведете все время до родов.
— Оу, — только и смогла сказать, глядя на все вокруг.
Цветы и травы — вот что расстилалось вокруг. Словно я из замка переместилась куда-то на природу. Деревья окружали поляну, в центре которой стояла беседка. Легкая изящная, увитая темно-зеленой лозой с мелкими ярко-синими цветами.
А рядом с беседкой раскинулось Дерево Жизни.
— Мне нужно провести осмотр, моя Королева, — напомнила о себе Уна.
И, словно в ответ на ее слова, внутри меня прокатилась первая схватка. Пока слабенькая, почти даже безболезненная. Одновременно с ней в родильную ворвался Доран. И вот тут я не выдержала. Рванула к нему и вцепилась в руку.
— Доран!
— Все хорошо, — он меня обнял, заглянул в глаза и повторил, — все хорошо, поняла?
— Мне страшно!
Это еще мягко сказано. Резко, совсем неожиданно заколотило да так, что с трудом удержалась на ногах. Абсолютно животный страх.
Все, что я могла сейчас сделать — цепляться за Дорана и шептать: «Боюсь, боюсь, боюсь».
Я хочу жить!
И хочу растить своих детей!
— Аврора, — послышался голос Дорана, — эй, посмотри на меня.