— Никогда, — тихо сказала Кира.
— Ты будешь сидеть одна целыми днями, и я не дам тебе даже книги. Мне не нужно будет заставлять тебя голодать и мёрзнуть: ты изголодаешься по ласке и разговору сама. И дашь мне всё, что мне будет от тебя нужно.
— Никогда, — повторила Кира глухо.
— Посмотрим. А теперь молчи и спи.
Оставшись одна, Кира забралась под одеяло. Её била дрожь, и вовсе не оттого, что согревающие чары, которые она смогла сотворить, были совсем слабыми.
От надежды. От совсем слабой надежды, которой нельзя было дать погаснуть.
Кира положила ладонь поверх руны над грудью. Закрыла глаза.
— Профессор, — прошептала она. — Вы мне нужны.
Она ожидала темноты. Вспышки боли. Долгого полёта по туннелю, который приведёт её к родному голосу.
Но вместо этого она увидела обычный диван в отеле и профессора, сидящего на нём с запрокинутой головой. Из его носа лилась кровь, и рядом в корзине валялся ворох окровавленных салфеток.
— Всё будет хорошо, — тихо сказал он, и Кира увидела, что он держит пальцы над руной на своём запястье. — Я с вами, мисс Риаз. С вами, хотя не знаю пока, где вы и что с вами.
Кира хотела закричать, дотянуться до него, но почувствовала, что не может. Он знал о её присутствии и том, что она его видела, но он не мог видеть и слышать её. Связь была односторонней.
И она не упустит ни одной драгоценной секунды.
— Помните, — негромко произнёс профессор, — что я обещал вам рассказать добрую сказку, когда она будет вам особенно нужна? Я сделаю это прямо сейчас.
Кира вздрогнула. Сейчас? Но… зачем?
Впрочем, неважно. Сейчас она отдала бы всё за несколько минут покоя — и голоса её профессора, говорящего с ней.
— Но прежде, если нас прервут. — Теперь профессор говорил еле слышно. — Помните ваше видение, мисс Риаз? Когда я учил вас летать, летать по-настоящему, а на вашей прелестной шее был тот самый амулет? Убеждён, к нему чудесно подойдёт алая лента.
Кира не сдержала улыбки, вспоминая, как он связал её алыми шёлковыми лентами когда-то. Как бы она хотела оказаться в его руках снова.
— Вы были его хозяйкой, — произнёс профессор. — Его владелицей. Магия амулета подчинялась вам, пусть даже это было в будущем. А значит, вы можете подчинить его и теперь.
— Я? — прошептала Кира.
— Шанс совсем невелик. Но не рискуйте, мисс Риаз. Только если у вас не будет другого выхода — любого другого выхода.
Профессор помолчал.
— Впрочем, я не думаю, что мой отец даст вам этот шанс.
Кира глубоко вздохнула, накрываясь одеялом с головой.
— Сказка, — тихо сказал профессор Деннет. — Сказка для моей Киры. Я иду, маленькая. Подожди. Дождись. Клянусь, я освобожу тебя.
Он закрыл глаза, вновь промакивая кровь. Он был очень бледен и, кажется, едва держался. Но на губах его появилась слабая улыбка.
— Я хотел рассказать вам про шпионку короля, которую король посылал по своему королевству, чтобы та была его глазами и ушами. Он был не очень-то стар, этот король. Но болезнь и одиночество подточили его здоровье, и подданные незамысловато ждали, что король их просто-напросто покинет, а на престол взойдёт наследник, которого принесла королю давно умершая супруга. Ждали, когда вскорости королю придёт пора отправляться в последний путь. Король, впрочем, думал иначе.
— О чём он думал? — прошептала Кира, будто профессор мог услышать её.
— Он был королём и собирался сохранять контроль над своими землями и своими подданными до последнего. Особенно над одним подданным: злобным герцогом, который наверняка сделал бы всё, чтобы устранить его сына и самому сделаться регентом, как только король умрёт. До короля начали доходить смутные слухи, и он отправил свою шпионку за новостями.
Шпионку. Кира слабо улыбнулась. Пожалуй, это было похоже на их историю, пусть даже совсем чуть-чуть.
— Ей удалось проникнуть в самое чёрное логово герцога. Он держал совет, и шпионка узнала его планы во всех деталях. Узнала о его союзниках, узнала, как и когда он собирался ударить. Все нити заговора были в её руках, и пора было доставить их королю.
Короткая пауза.
— Увы, дальше ей не повезло. Ей удалось прошмыгнуть мимо патрулей, но герцог владел чёрной магией и увидел её лицо в хрустальном шаре. Девушку подкараулили у самых покоев короля, обезоружили и бросили в темницу по фальшивому обвинению в заговоре. Герцог допрашивал и даже пытал её, пытаясь выяснить, что она знала, но она не сказала ничего. Отказалась перейти на его сторону и отвечала простым «нет» на все его предложения. И некому было её спасти — её арест был тайной для всех. Что до короля, ему каждый день не без влияния магии герцога делалось всё хуже, и герцог был уверен, что тот не дознается, какую узницу держат в самых сырых и тёмных казематах в подвалах его собственного дворца.
Кира затаила дыхание.
— И вот ослабевшая узница висела в цепях, — продолжал профессор, — и в коридоре послышались шаги. Твёрдые, уверенные, королевские.
Он снова приложил салфетку к носу, сделавшись ещё бледнее.
— Это был король. Он чуть не упал, схватившись за решётку, и было видно, чего ему стоило добраться сюда из своей постели, но у него были ключи от кандалов. В конюшне была подготовлена лошадь, а в седельных сумках была еда, одежда и зашит был мешочек с золотом. Король помог своей шпионке освободиться, набросил ей плащ на плечи, чтобы скрыть наготу и следы пыток, и встал перед ней на колено, благодаря за всё, что ей пришлось претерпеть на его службе.
— Он любил её, — прошептала Кира. — Свою шпионку.
— Но король умирал, — тихо сказал профессор. — И ничто не могло его спасти. Поэтому он вывел свою шпионку из подземелий и заставил сесть на лошадь, чтобы та уехала в безопасное место и начала новую жизнь. А девушка…
Профессор помолчал.
— Его шпионка отказалась уезжать. Она сказала, что нет жизни без надежды, нет болезни без исцеления и нет проклятия без способа его снять. Она слышала о далёком чародейском снадобье, что охранял в дремучем лесу злобный змей, дышащий огнём и ядовитым паром. Единственное лекарство от всех болезней в целом мире. И она поклялась королю, что привезёт его в ладонях и протянет его величеству на коленях. Ведь она любила его больше всех в мире.
Кира почувствовала, как под ладонью закололо. Голова кружилась: они разговаривали слишком долго, и это выпило немало сил. И у неё, и, судя по его слабости, у него тоже.
— Я вот-вот потеряю сознание, — прошептал он. — Но я расскажу вам эту сказку, мисс Риаз. Просто окончание вы услышите, когда мы снова будем вместе.
Он закрыл глаза, и его рука безвольно упала. И одновременно Кира перестала его видеть.
«Пусть с ним всё будет в порядке», — беззвучно взмолилась она. Пусть он вернётся к ней, пусть снова будет целовать её руки, волосы, обнажённые плечи; пусть они долго будут заниматься любовью у огня и всё плохое будет кончено и забыто.
Она помнила его. Каждую черту, каждую деталь. Его откровенное любование изгибом её спины. Хищное выражение на его лице, когда он глядел на неё, связанную и беспомощную. Мягкий взгляд, когда она как-то проснулась и увидела, что он любуется ею спящей.
Она любила его всего, целиком, профессора Деннета и Тёмного Лорда. С памятью или без, лордом и обычным мужчиной, её любовью и таинственным незнакомцем. Она была его истинной парой, и это было лучшим, что случилось с ней в жизни.
И она спасёт его. Чего бы это ей ни стоило.
Спасёт — и вместе они победят.
Ведь печенье с предсказанием не может лгать, правда?
Глава 23
Дверь открылась, когда она давно спала и в крошечном окошке, вмурованном под потолком, виднелась лишь темнота. Кира сонно заморгала, когда магический свет рассеял полумрак.
— Вставай, — коротко сказал Арчибальд фон Вюрнер. — Я бы сказал: «одевайся», но ты мне нужна такой, какая есть.
Кира замотала головой. Если она задержит ритуал хотя бы на минуту, это уже будет победой.
— Когда мы освободим амулет от влияния моего сына, — хищно усмехнувшись, произнёс фон Вюрнер, — следующим ритуалом я попробую лишить его магии. Помнишь, как вы пытались запечатать мою? Надеюсь, тебя будет греть мысль, что в этот раз мне поможешь ты. Встань и подойди.
В этот раз в его голосе прозвучала магия, хлестнув её. Кире хотелось встать настолько, что её ступни будто жгло.
Но она продолжала упрямо лежать под одеялом.
— Что ж, хорошо, — холодно произнёс фон Вюрнер. — Тогда не жалуйся.
Взмах руки, и одеяло отлетело в сторону. Ещё один, и согревающие чары слетели с Киры, как шкурка с апельсина. Властная жёсткая рука вцепилась в неё, вздёргивая на ноги. Другой рукой Арчибальд фон Вюрнер набросил петлю ей на шею, стянул, и Кира захрипела, вцепившись в неё пальцами свободной руки и пытаясь ослабить, но безрезультатно.
— Он душил тебя? — с насмешкой осведомился Арчибальд фон Вюрнер. — Думаю, да, раз уж у нас схожие наклонности. Но он щадит тебя, как хрупкую статуэтку. Я же не шевельнусь, даже если ты будешь корчиться в агонии. Идём. Время пришло.
Он выпустил её руку и дёрнул за петлю. Кира инстинктивно сжала на ней пальцы, забыв о любых попытках прикрыться. И невольно сделала за ним шаг и другой, когда он начал удаляться к двери.
— Не надо, — выдавила она. — Я пойду… сама.
— Не пойдёшь. Ты думаешь, что эти жалкие минуты что-то тебе дадут. Что ж, ты получишь, чего хотела.
Он долго вёл её наверх по закрытой винтовой лестнице. Кира больше не пыталась с ним заговорить. Только ступала так, чтобы верёвка на её шее не натягивалась.
Наконец над её головой открылся люк, и простые деревянные ступеньки вывели её наверх.
Прямо на крышу замка.
Миг, и яркое пламя пожрало за ней выход, запечатывая тяжёлый металлический люк тремя рунами. Бежать было некуда. Оставался лишь каменный прямоугольник крыши, уходящий вниз без малейшего ограждения, и ритуальный круг, вычерченный углём посередине. Линии сверкали энергией, и чёрная пыль поблёскивала, словно осколки звёзд.