Часа через два ущелье начало расширяться, и вновь закапал дождь. Наконец горы оборвались на глубокой, пересушенной долине, до которой словно бы еще не дошла весна или же не приходила никогда. Вместо травы росли сухие кустарники, наполовину состоящие из иголок, наполовину из костей, а Земля под ногами была пыльной, изрезанной краснотой. Наверняка Ристриэль мог объяснить, в чем тут дело, однако я не осмелилась его отвлекать. До рассвета оставалось около четырех часов, а пятнистые облака на небе когда-нибудь да уплывут.
Я разглядывала пейзаж, стараясь запечатлеть в памяти, чтобы позже воссоздать в нитях. Из одного этого долгого бегства получилась бы прекрасная вышивка, правда, на ее создание ушли бы годы.
Земля перетекала под нами, как океан. Горный хребет позади распахивался, как пасть огромного волка, удаляясь все дальше и дальше. Местность продолжала устойчиво клониться. Вскоре на пути начали появляться валуны и странные скалистые возвышения, причудливые и неподвижные – возможно, тела божеств, давным-давно унесенных временем.
Ристриэль замедлил шаг, легкие у него тяжело раздувались, и когда он остановился, я соскользнула на Землю, спотыкаясь на задеревеневших ногах. Достала из сумки бурдюк с водой.
– Мне нужно передохнуть всего минуту, – сказал он, и его голос звучал непонятно откуда.
– Ты такой сильный. – Я провела рукой по его мускулистой шее. – Мы преодолели, должно быть, с сотню миль.
– Сто сорок семь и треть, – уточнил он, тяжело дыша, и я улыбнулась. Он поднял ноги поочередно, разминая. Облака, сгущавшиеся по мере пути, вновь разошлись, и на мгновение Землю залил свет. Я любовалась Луной, гадая, наблюдает ли она за нами, пока ветерок опять не надул на нее облака.
Однако ветер принес что-то еще – неземной шум, становившийся мне все более знакомым, вызывающий мурашки на каждом участке кожи.
Шум погони.
Я резко развернулась к ущелью, неразличимому более средь далеких гор.
– Рес…
– Запрыгивай. Скорее!
Он присел, и я вскарабкалась ему на спину, едва успев расположиться со своими сумками, прежде чем он вновь рванул вперед – тень на фоне теней. Он даже не предложил спрятаться, как тогда в лесу, что сперва вызвало у меня недоумение.
Шум погони становился громче. Более разнообразный. Взмахи крыльев, топот копыт и множества ног летели вслед за нами. Преследователей стало больше, и они нас не искали – они знали наверняка, где мы находимся.
Из горла вырвался тихий вскрик. Мы были так близко. Почти на месте! При скорости Ристриэля до каньонов Лосоко оставался всего час езды. Однако Ристриэль устал, а те божки были полны сил. Создаваемый ими шум становился все громче.
– Церис!
Я и не заметила, как начала светиться. Ристриэль подо мной съежился, ноги задрожали. Стиснув зубы, я усилием воли вернула силу под контроль. Она повиновалась медленно, растревоженная нарастающим ужасом в сердце. Тем не менее, мне удалось ее подавить, и Ристриэль набрал скорость, пусть это нас не спасало. Его вторая мать дремала под нашими ногами, не подозревая о том, что ее дитя отчаянно борется за жизнь. А его первая мать нам только мешала, ибо облака в конце концов разошлись и Ристриэль подо мной обратился в духа.
Я же полетела вперед, как пушинка. Мир закружился, вещи посыпались из сумок. Вокруг резко выросли тени, и я словно рухнула в холодную пену, которая смягчила падение, и я ничего не сломала, ударившись сперва плечом, затем бедром. Подол юбки порвался, когда я проскользила по Земле, в воздух поднялась красная пыль.
– Церис! – Ристриэль попытался мне помочь, однако без тела у него ничего не вышло. – Прости! Мне ужасно жаль!..
– Все хорошо, – я с трудом поднялась, стараясь не морщиться. Взглянула в небо. Луна вот-вот скроется, и Ристриэль станет плотным. Мы почти прибыли…
Тут в Землю рядом с моей рукой вонзилась стрела из слоновой кости. Я уставилась на нее с недоумением, не сразу поняв, что произошло.
Затем раздался свист. Я еле сдержалась, чтобы не закричать.
Ристриэль развернулся и поймал гарпун за древко, кончик которого замер у его бедра. Оружие было небесным, поэтому он смог к нему прикоснуться даже в призрачной форме.
Я поняла, что ранее в лесу Яру и Шу удалось ранить Ристриэля только потому, что они застали его врасплох.
Вскоре появились и сами божки, похожие на кентавров, лунный свет отражался от их рогов в синюю и серебристую полоску. Их сопровождало существо, призрачное, как и Ристриэль, с верхней половиной тела как у человека, а нижней – как хвост летящей кометы. Другой преследователь был в три раза шире человека и смуглый, как суглинок, глаза в темноте светились золотом. Некоторые походили на собак, другие на Яра и Шу. Всего их было одиннадцать. Они окружили нас неровным кольцом, все до единого вооруженные сверкающим оружием из слоновой кости.
Мой звездный свет замерцал. Я затаила дыхание, пока он не погас.
Полубог способен с легкостью одолеть божка, но не одиннадцать. Особенно не со спутницей, которая постоянно лишает его сил своими собственными.
Впрочем, даже Солнце не мог совладать с полубогом Луной, поэтому, возможно, и у нас оставалась надежда. По крайней мере так казалось, пока позади не вспыхнул огонь. Развернувшись, я уставилась в сверкающие, как драгоценные камни, глаза Сайона.
Сам Бог-Солнце прибыл за своей добычей. В руке Он держал огромный перламутровый меч, широкий и тяжелый, явно не для смертного, острие почти касалось Земли.
Ристриэль вышел передо мной. На миг он стал плотным, однако не сумел удержать форму в присутствии Сайона, даже когда тот сдерживал свою силу. Сперва я решила, что Бог-Солнце сияет так ярко на фоне ночи, но потом закралось подозрение, что Сайон предстал перед нами в полном величии, а не одной лишь частью. Возможно, поймать Ристриэля настолько важно, что живущим по другую сторону Матушки-Земли придется дольше ждать рассвета.
Над головой внезапно загрохотал взрыв, однако я не осмелилась оторвать взгляд от Сайона. Впрочем, звук был мне знаком. А боковым зрением я заметила искры. Пока мы стояли там, в небе над Матушкой-Землей продолжалась война между днем и ночью – или, возможно, солдаты Сайона просто отвлекали Луну, позволяя ему закончить дела с Сумраком. В конце концов, Он вторгся в ее царство – сложно сказать наверняка, претендовала ли Матушка-Земля на собственное, учитывая, что она дремала, отвернувшись ото всех.
– Давай покончим с этим, Ристриэль, – голос Сайона напоминал огромную трубу, слишком мощный и громкий для столь тихого места. – Нельзя использовать время вечно. Если попытаешься сейчас, я убью тебя прямо здесь.
У меня перехватило дыхание. На коже сверкнуло серебро. Полубоги бессмертны. Возможно, Сайон подразумевал некую неведомую мне смерть.
Ристриэль выпрямился во весь рост.
– Вы не вправе вершить свое правосудие на Матушке-Земле.
Сайон нахмурился.
– Она не предложит тебе убежище в своей дреме.
Я попыталась положить руку на плечо Ристриэля. Он вздрогнул и оглянулся, его темные глаза смотрели решительно, но в глубине притаился страх. Сосредоточившись на Сайоне, я спросила:
– Что нужно сделать? Чтобы Вы его отпустили?
Сайон еле слышно вздохнул.
– Его нельзя отпускать. Он – единственный барьер между днем и ночью.
Я выдержала Его взгляд и выпрямилась.
– Вы – властитель закона, Сайон. Так объясните мне, каким образом вечное заточение – справедливое наказание за безрассудство новорожденного существа?
Свет в глазах Сайона немного вспыхнул, черты лица затвердели, однако он вновь себя обуздал. Ристриэль шагнул передо мной, защищая, но я не сомневалась, что Сайон не причинит мне вреда.
Когда бог не ответил, я повторила:
– Вы можете объяснить?
Его бриллиантовый взгляд скользнул по подданным, окружавшим нас. Челюсть напряженно сжалась, но он сумел выдавить:
– Не могу.
Я вздохнула с облегчением.
– Тогда я спрошу еще раз. Что нужно сделать, чтобы он заслужил свою свободу?
Сайон не отвечал почти минуту. От напряжения, застывшего между нами, а также между Ристриэлем и божками, даже дыхание давалось с трудом. Тем не менее, Его взгляд не отрывался от меня. Как при нашей первой встрече, когда я почувствовала, будто Он заглядывает за пределы моей бренной оболочки, глубоко внутрь, во что-то, о существовании чего я даже не знала. В тот миг я так мало понимала и все же говорила о простых истинах, которые и Бог-Солнце не мог отрицать. Честно говоря, сейчас мне удивительно, как он вообще стал меня слушать. С другой стороны, бог справедливости не лишен милосердия.
Когда Он заговорил, казалось, затряслась сама Матушка-Земля. Он обратился к Ристриэлю:
– Война продолжится.
Тот отвел взгляд.
Протяжно вздохнув, как летний ветерок, Сайон сказал:
– Он должен вернуть все украденное время.
На бестелесной фигуре Ристриэля замерцал свет цвета индиго.
– Как? – спросила я.
– В Небытие, – прошептал Ристриэль. Не сводя глаз с Сайона, он пробормотал: – Это пространство за пределами звезд, иной мир без владыки. Он стал моим домом вскоре после рождения.
То есть его тюрьмой.
– Это жестоко!
Сайон вспыхнул ярче, стоящему рядом с Ним божку пришлось отступить.
– Я связан законами Вселенной. Вора нельзя оправдать, даже ради тебя, – он окинул Ристриэля пылающим взглядом. – Сколько украденного времени у тебя осталось?
Судя по тому, как напрягся Ристриэль, очень мало. Вероятно, он растратил немалую часть до встречи со мной, пытаясь выбраться с небес. Остальное вытекло за прошедшие две недели.
В груди заклокотала прежняя ярость, выталкивая наружу звездный свет. Ристриэль в этот раз не уменьшился, однако стал еще более прозрачным.
А Сайон… в тот миг, когда звездный свет просочился сквозь мою кожу, я увидела вокруг Него проблеск золотых нитей, тянущихся к Нему с небес. Яркие струны, ведущие в вечность. Я моргнула, и они исчезли.
И тогда я осознала, что Он говорил чистую правду. Сайон действительно в буквальном смысле связан небесным законом. Не один Ристриэль носил оковы. Даже боги не полностью свободны.