. И опять-таки среди специалистов распространено повсеместно принятое мнение о том, что дикари низшего уровня развития находятся на доэкономическом этапе индивидуального поиска пропитания, тогда как дикари более развитые (такие, например, как тробрианцы) живут обособленным домашним хозяйством. И это мнение также игнорирует (если не исключает ее эксплицитно) саму возможность социально организованного труда.
Согласно общему мнению, в туземных обществах каждый работает для себя, или же члены каждой семьи работают так, чтобы добыть для нее все необходимое. Конечно, лодку (и даже масава) члены одной семьи сделать могут, хотя и не так успешно и с большими затратами времени. Так что заранее нельзя предсказать, что именно может потребоваться – организованная работа или труд одного человека либо малой группы без какой-либо поддержки со стороны. Да и впрямь: мы видели, что при постройке лодки действует определенное число людей, каждый из которых выполнял определенное и трудное задание, хотя их объединяла общая цель. Отдельные задания отличались различными социальными функциями: некоторым работникам предстояло стать настоящими владельцами лодки, другие, принадлежа к другому сообществу, выполняли эту работу только по долгу службы перед вождем. Для некоторых стимулом к работе была перспектива получить непосредственную выгоду от пользования лодкой, другие же получали плату. Мы также видели, что сруб дерева, его долбление и украшение в некоторых случаях выполнялись разными людьми, но их мог бы выполнять и один человек. Такие кропотливые работы, как связывание, конопаченье и раскраска, а также изготовление паруса, выполнялись коллективно, а не индивидуально. Все эти различные действия были направлены к одной цели – наградить вождя или главу деревни титулом владельца лодки, а всему сообществу предоставить право пользоваться ею.
Очевидно, что такая дифференциация действий, скоординированных в соответствии с общей целью, требует наличия хорошо развитой социальной системы, чтобы ее поддерживать, и что, с другой стороны, этот социальный механизм должен быть связан с пронизывающими его экономическими факторами. Должен быть вождь, расцениваемый как представитель группы; ему должны принадлежать определенные формальные права и привилегии, а также определенный авторитет; кроме того, он должен иметь в своем распоряжении часть богатств сообщества. Необходим также человек или люди, обладающие достаточным знанием для того, чтобы управлять техническими действиями и координировать их. Все это очевидно. Но нужно еще ясно сознавать, что той реальной силой, которая объединяет всех людей и привязывает их к той или иной работе, является подчинение обычаю, традиции.
Каждый человек знает, чего от него ждут в силу его положения, и делает это – значит ли это для него получение привилегии, выполнение какой-то задачи или же покорность своему status quo. Он знает, что так было всегда, так делается всюду вокруг него, так всегда и будет. Власть вождя, его привилегии, обрядовый обмен дарами между ним и обществом – все это образует, так сказать, просто механизм, посредством которого действует сила традиции. Ведь здесь нет организованных средств принуждения, которыми власть имущие могли бы навязывать свою волю – как, например, в данном случае. Порядок держится благодаря непосредственной силе приверженности каждого к обычаю, правилам и законам, благодаря тем же психологическим влияниям, которые в нашем обществе удерживают светского человека от совершения чего-то такого, что считается «неправильным». Выражение «сила – это закон» наверняка не может быть применено к Тробрианскому обществу. «Традиция – это закон, а то, что законно, обладает силой» – скорее так звучало бы правило, которым подчиняются социальные силы на Бойова, и я даже сказал бы, что и во всех туземных обществах на этом уровне культуры.
Все детали обычая, все магические формулы, все обрамление церемониала и ритуала, сопутствующее постройке лодки, – все это добавляет веса социальной схеме обязанностей. На важность магических представлений и ритуалов магии как составляющих сил уже было указано в начале этого описания. Легко заметить, что все принадлежности церемонии, то есть магия, украшения и публичное участие составляет одно целое с самой работой, служит поддержанию ее порядка и организации.
Следовало бы подробнее остановиться еще на одном вопросе. Я говорил об организованной и коллективной работе. Эти два понятия не синонимичны, и лучше воспринимать их отдельно. Как уже подчеркивалось, организованная работа предполагает кооперацию нескольких социально и экономически отличных элементов. Однако же когда некоторое число людей работает бок о бок, выполняя одну и ту же работу без какого-либо технического разделения труда или без социальной дифференциации функций, то это уже совсем другая вещь. Следовательно, вся постройка лодки в Киривина является результатом организованной работы. Но работа двадцати-тридцати человек, одновременно занятых связыванием или конопаченьем лодки, является совместной работой. Эта форма работы имеет большое преимущество с психологической точки зрения. Она в большей степени стимулирует и гораздо интересней; она допускает соревнование, что повышает качество работы. То, что один или два человека могли бы сделать за месяц работы, двадцать или тридцать человек могут сделать за день. В некоторых случаях (как, например, при перетаскивании тяжелой колоды из джунглей в деревню) объединение сил почти обязательно. На самом деле лодка могла бы быть выдолблена на месте, на раибоаг, а затем всего несколько мужчин при некоторой сноровке могли бы вытащить ее на берег, но это повлекло бы за собой многочисленные трудности. Таким образом, в некоторых случаях совместная работа имеет необыкновенное значение, а во всех – значительно ускоряет дело. С социологической точки зрения это важно, поскольку подразумевает взаимопомощь, обмен услугами и разного рода солидарность в работе.
Совместная работа является важным фактором в племенном хозяйстве тробрианских туземцев. Они прибегают к ней при строительстве жилых хижин и хранилищ, в некоторых ремеслах, при перевозке грузов – особенно в период уборки урожая, когда из деревни в деревню приходится переносить большие количества продуктов – часто на очень большие расстояния. Во время ловли рыбы, когда в море выходит несколько лодок, но каждая ловит для себя, о совместной работе не скажешь. Но, с другой стороны, когда они рыбачат бригадой и каждая лодка выполняет условленную задачу (как это иногда бывает), то здесь мы уже имеем дело с организованной работой. Совместная работа основана также и на обязанностях уригубу, или свойственников. Это значит, что свойственники должны помогать человеку всякий раз, когда он нуждается в их сотрудничестве. В случае вождя эта помощь осуществляется широкомасштабно, так что на него работают целые деревни. Если речь идет об обычном члене племени, то ему будут помогать всего несколько человек. После выполнения работы всегда проводится распределение провизии, что, однако, вряд ли можно считать платой, поскольку оно не пропорционально выполненной каждым работе.
Однако более значительную роль совместная работа играет в земледелии. Здесь существуют по меньшей мере пять различных форм коллективной работы, причем каждая из них имеет отдельное название и отличается своей социальной природой. Когда вождь или начальник зовет членов деревенского сообщества и они соглашаются совместно обрабатывать свои огороды, это называется тамгогула. Если это уже решено и приближается время корчевать заросли под новые огороды, то на центральной площади происходит праздничный пир, после чего все мужчины идут срезать (такайва) заросли на участке вождя. Затем они приступают к корчеванию зарослей на участке каждого: все работают на одной делянке в течение дня, получая в этот день пищу от владельца огорода. Эта процедура повторяется на каждом последующем этапе земледельческой работы, то есть при огораживании, посадке ямса, подноске подпор и, наконец, при прополке, которой занимаются женщины. Некоторые работы часто каждый выполняет в одиночку сам для себя: это, например, приведение огорода в порядок после сжигания зарослей, очищение корней ямса, когда на них начинают образовываться клубни, и некоторые этапы уборки урожая.
Во время всей работы проводится, как правило, несколько общих пиров, а один из них происходит в конце периода тамгогула. Такой порядок во время обработки огородов устанавливается в те годы, когда происходят большие церемониальные танцы или другие племенные празднества. Обычно это очень задерживает ход работы, которую потом делают быстро и энергично, а для этого, судя по всему, очень подходит коллективный труд.
Когда несколько деревень договариваются обрабатывать огороды совместно, это называется лубалабиса. Две эти формы коллективной работы не особенно отличаются одна от другой – скорее своими названиями, а еще тем, что в случае лубалабиса управляет всей процедурой не один, а несколько вождей или начальников. Лубалабиса происходит только в том случае, когда имеется несколько маленьких деревень по соседству друг с другом – например, в случае группы деревень Синакета, Каватариа, Кабваку или Йалака.
Когда вождь, глава деревни, или богатый и влиятельный человек созывает зависимых от него людей или свойственников для работы на него, это называется кабуту. Владелец должен кормить всех совместно работающих. Кабуту обычно организуется для выполнения какого-либо вида земледельческих работ: например, глава деревни может позвать жителей этой деревни вырубить для него заросли, или произвести посадки, или соорудить изгородь. Очевидно, что всякий раз, когда требуется коллективный труд для помощи одному человеку (речь может идти о строительстве его дома или хранилища для ямса), то совершается работа типа кабуту. Так ее и называют туземцы.
Четвертая форма коллективной работы называется