питапатиле) и правит веслом между его палками.
Другим работающим членом команды является мужчина при шкоте, который называется токвабила вева: в его обязанности входит, отпускать или выбирать вева в зависимости от того, как меняется направление и сила ветра.
Другой человек стоит, как правило, на носу лодки для наблюдения и, если это необходимо, должен взобраться на мачту, чтобы закрепить оснастку. Или же опять-таки он должен время от времени вычерпывать воду из лодки, поскольку она все время просачивается либо заливается в лодку через борта. Таким образом, для обслуживания лодки достаточно четырех человек, хотя обычно функции черпальщика, наблюдателя и мачтового разделены.
Когда ветер прекращается, все должны взять маленькие одинарные весла с лопастями в форме листа, тогда как один человек, как правило, управляет длинным веслом для отталкивания. Однако чтобы придать скорость тяжелой лодке масава, для гребли и отталкивания понадобилось бы по крайней мере десять человек. Как мы увидим позже, при определенных церемониальных обстоятельствах лодки должны приводиться в движение при помощи весел – когда, например, они уже достигнут места конечного назначения после совершения великой магии мвасила. Когда флотилия прибывает на место стоянки, лодки, если это необходимо, вытаскивают на берег. Однако, как правило, тяжело груженные лодки экспедиции кула либо швартуются, либо ставятся на якорь – в зависимости от состояния дна. Если дно илистое (такое, например, как в Тробрианской Лагуне), то в ил втыкается длинная жердь и к ней одним концом привязывается лодка. А с другого ее конца выбрасывают привязанный к веревке тяжелый камень, служащий якорем. Если дно твердое и каменистое, то используется только такой каменный якорь.
Легко понять, что с такой лодкой и с такими ограничениями в плавании существует множество реальных опасностей, которые грозят туземцам. Если ветер слишком силен, а море слишком бурное, то лодка может и не быть в состоянии следовать своим курсом, а если она дрейфует или прямо плывет по ветру, то ее может занести в такую сторону света, где нельзя пристать к берегу или откуда в лучшем случае нельзя будет вернуться в этом сезоне. Именно это и случилось с упоминавшейся выше добуанской лодкой. Если же лодка попадет в штиль или в течение, то ей может оказаться не по силам выплыть на веслах. Или же в шторм она может разбиться о скалы и о песчаные отмели или даже не выстоять перед напором волн. Открытое судно типа туземной лодки легко наполняется морской водой и, во время бурного штормового ливня, – дождем. Когда море спокойно, это еще не очень опасно, поскольку деревянная лодка не тонет; даже если ее и зальет, воду можно вычерпать, и лодка удержится на поверхности. Однако в бурную погоду наполненная водой лодка утрачивает плавучесть и приходит в негодность. И наконец (хотя и не в последнюю очередь), существует опасность того, что сначала балансир, а потом и вся лодка уйдут под воду, если ветер ударит с противоположной стороны. Принимая во внимание такое множество окружающих мореходов реальных опасностей, просто поразительно (и это свидетельствует о мастерстве мореплавателей), что несчастные случаи сравнительно редки.
Теперь мы знаем, из кого состоит экипаж лодки и те различные функции, которые должен выполнять каждый ее член. Если вспомнить то, что говорилось в главе IV, разделе V, о социальном разделении функций в мореплавании, то можно зримо представить конкретную лодку со всеми ее обитателями, плывущую по водам Пилолу; толивага обычно сидит около мачты в отсеке, называемом кайгуйа’у. Тут же рядом с ним скорее всего сидит один из его сыновей или младших родственников, тогда как другой мальчик сидит на носу возле сигнальной раковины, готовый дуть в нее всякий раз, когда бы ни представился случай. Этим заняты толивага и додо’у (маленькие мальчики). В то же время все усагелу, или члены команды, четверо или пятеро сильных мужчин, находятся каждый на своем месте, и, возможно, еще один сверхштатный работник помогает команде в случае необходимости. если этого требует работа. На помосте развалились, бездельничая, несколько силасила, или молодых людей, еще не занятых ни в какой работе и не принимающих участия в кула: они здесь для собственного удовольствия и для того, чтобы поучиться управлять лодкой (см. снимок XL).
III
Все эти люди не только занимают специальные места и выполняют порученные им обязанности, но они должны еще и соблюдать определенные правила. Лодка в экспедиции кула окружена многими табу, и множество обрядов должны быть выполнены со всей строгостью, если то или другое идет не так, как надо. Так, не позволяется «указывать на вещи рукой» (йосала йамада), иначе те, кто это сделает, заболеют. Множество запретов связано с новой лодкой; называются они бомала вайуго (табу связывающей бечевы). Есть и пить в новой лодке можно только после захода солнца. Нарушение этого табу сделает лодку медленной. На очень быстрых вага это правило может, пожалуй, и игнорироваться, особенно если один из маленьких мальчиков проголодается или захочет пить. Тогда толивага зачерпнет немного морской воды и польет одну из связок жгута со словами:
«Я опрыскиваю твой глаз, о, лиана кудайури, так чтобы наша команда могла есть».
После этого он может дать мальчику что-нибудь поесть и попить. Помимо табу на еду и питье на новой вага нельзя также удовлетворять и иные физиологические потребности. В случае спешной необходимости человек прыгает в воду, держась за одну из перекрещивающихся палок балансира, а если речь идет о маленьком мальчике, то его опускает в воду кто-нибудь из старших. Нарушение этого табу тоже могло бы сделать лодку медленной. Однако эти два запрета соблюдаются, как уже было сказано, только на новой вага, то есть на такой лодке, которая либо плывет в первый раз, либо была перевязана и перекрашена перед этим путешествием. Табу в любых случаях не действуют на обратном пути. Женщинам входить на новую вага перед отплытием не позволяется. Нельзя перевозить некоторые сорта ямса на той лодке, которая была связана при совершении обрядов одной из магических систем вайуго. Существует несколько систем этой магии (ср. главу XVII, раздел VII), и каждая из них имеет свои специфические табу. Табу эти должны строго соблюдаться во все время плавания. Поскольку магия будет описываться в следующей главе, то есть магия безопасности, как ее можно назвать, я здесь только коротко упомяну о том, что лодку следует оберегать от контакта с землей, песком и камнями. Поэтому туземцы из Синакета, если только возможно этого избежать, не вытаскивают своих лодок на берег.
Среди специфических табу кула, называемых бомала лилава (табу магического узелка) имеется строгое правило относительно входа на лодку. На нее нельзя входить ни с какого иного места, кроме как со стороны витовариа, то есть с передней стороны помоста, обращенного лицом к мачте. Туземец должен в этом месте взобраться на помост, а потом, низко согнувшись, пройти к задней или передней части лодки, а затем сойти вниз в ее корпус или сесть там, где он находится. Отсек лодки, обращенный передней частью к лилава (магическому узелку), наполнен другими вещами для продажи. Напротив него сидит вождь, а за ним – человек, управляющий шкотами. У туземцев есть особые выражения для обозначения разных видов запретного вхождения на лодку; а в некоторых экзорцизмах лодки эти выражения используются для того, чтобы свести на нет дурные последствия нарушений этих табу. Другие запреты, которые туземцы называют табу мвасила, хоть они и не связаны с лилава, – это такие запреты, которыми при украшении лодки или членов экипажа не позволяется прибегать к венкам из цветов, красным украшениям или красным цветам. Красный цвет таких украшений является, в соответствии с туземными верованиями, магически несовместимым с целью экспедиции – приобретением красных ожерелий из раковин спондилуса. Кроме того, нельзя печь ямс во время путешествия, а позднее, на Добу, нельзя есть никакой местной пищи. Члены экспедиции, пока они не получат первых даров кула, должны питаться собственной провизией.
Существуют, кроме того, и особые правила, касающиеся поведения одной лодки относительно другой, но они значительно различаются в разных деревнях. В Синакета таких правил очень мало: не соблюдается никакая установленная очередность при отплытии лодок – каждая из них может отплыть первой и, если какая-то из них быстрее других, то она может обогнать все остальные – даже и лодку вождя. Однако это должно быть сделано так, чтобы самая медленная лодка не была обойдена со стороны балансира. Если бы это произошло, то перегнавшая лодка должна дать другой приношение мира (лула), поскольку она нарушила табу бомала лилава – обидела магический узелок.
Существует еще один интересный пункт в отношении приоритетов на Синакета, и, чтобы ее описать, мы должны вернуться к вопросу о постройке лодки и церемонии ее спуска на воду. Один из субкланов клана Луквасисига, субклан Толабвага, имеет право приоритета во всех последовательных операциях составления, связывания, конопачения и раскраски своих лодок. Все эти стадии постройки и все магические обряды должны совершаться сначала на лодке Толабвага: эта лодка должна быть первой спущена на воду, и только потом за ней могут последовать лодки вождя и обычных членов племен. Правильное соблюдение этого правила «содержит море в чистоте» (имилакатиле бварита). Если же это правило будет нарушено и вожди построят и спустят на воду свои лодки прежде лодки Толабвага, то кула не будет успешной.
«Мы направляемся на Добу: нам не дали ни свиней, ни ожерелья соулава. Мы скажем вождям: «Почему вы сделали свои лодки первыми? Духи предков обратились против нас, ибо мы нарушили старый обычай!»