На пути к дому. Ловля и обработка раковин калома
I
Обратный путь флотилии из Синакета пролегает в точности по тому же маршруту, которым она приплыла на Добу. Она опять – на один день или на несколько часов – останавливается на каждом обитаемом острове и в каждой деревне, где она задерживалась раньше. Участники экспедиции еще раз навещают партнеров в деревнях на Санароа, на Тевара и на островах Амфлетт. На обратном пути они получают назад некоторые из ценных предметов кула; на обратном пути собираются также и все дары тало’и от этих партнеров-посредников. В каждой из этих деревень люди жаждут услышать о том приеме, который был оказан экспедиции увалаку на Добу; здесь обсуждаются полученные драгоценности и проводятся сравнения между теперешними приобретениями и тем, что, по воспоминаниям, им доставалось прежде.
На сей раз не совершают никаких магических обрядов и церемоний, и на самом деле нам было бы почти нечего сказать о возвращении домой, если бы не два важных события, какими являются ловля раковин спондилуса (калома) в лагуне Санароа и демонстрирование полученных драгоценностей кула на побережье Мува.
Как мы помним из предыдущей главы, аборигены из Синакета определенное количество изделий из района Койа добывают путем торгового обмена. Однако есть и такие необходимые вещи, которые, будучи недоступными на Тробрианах, могут быть свободно собраны в Койа, и их тробрианцы помогают собирать. На склонах взгорий Санароа и Добу можно найти в больших количествах обломки стекловидной лавы, известной как обсидиан. В прежние времена это сырье служило тробрианцам материалом для изготовления бритв, скребков, а также острых и хрупких режущих инструментов. Изобилующую в этих местах пемзу тробрианцы собирают и увозят домой, где она используется для полировки. Гости запасаются также и красной охрой, и твердыми базальтовыми камнями (бинабина), используемыми и как молотки и пестики, и в магических целях. И наконец, в некоторых местах побережья собирают и вывозят на Тробрианы очень тонкий кварцевый песок под названием майа. Там его используют для полировки того вида каменных лезвий, который служит символом ценности и изготавливается и по сей день.
II
Однако самыми важными из предметов, которые собирают сами тробрианцы, являются раковины спондилуса. Их можно свободно – однако ни в коей мере не легко – добыть на выступающих из моря коралловых рифах в лагуне Санароа. Именно из этих раковин изготавливаются маленькие, с просверленными отверстиями диски (калома), из которых составляются ожерелья кула. Они служат также и для украшения почти всех ценных или художественно выполненных предметов, используемых в районе кула. Однако эти диски изготавливаются только в двух местностях этого района – в Синакета и Вакута, деревнях южной части Бойова. Раковины можно найти и в Тробрианской лагуне, на которую выходят обе эти деревни. Однако те их образчики, которые добываются на Санароа, гораздо лучше по цвету, и, на мой взгляд, добывать их легче. Однако ловлей моллюсков в этой местности занимаются только гости из Синакета.
Независимо от того, где именно производится ловля – или в их собственной лагуне около необитаемого острова под названием Наноула или же на Санароа, – всегда она разворачивается как большое церемониальное действо, в котором участвует все сообщество. Магические обряды (или, по крайней мере, их часть) совершаются для всего сообщества магом калома (товосина калома), который также устанавливает даты и руководит церемониальной частью действа. Поскольку раковины спондилуса имеют большое значение во время одного из важнейших эпизодов экспедиции кула, здесь следует дать подробный отчёт как о самой ловле раковин, так и об их обработке. Туземным названием калома (в стране южных массим употребляется слово сапи-сапи) обозначают как раковину, так и готовые диски. Раковина – это большая раковина спондилуса с прозрачной красной оболочкой, оттенки которой варьируются от грязно-красного кирпичного до нежно-розового, малинового, который ценится гораздо больше других. Моллюск спондилус обитает в углублениях коралловых рифов, разбросанных среди мелководных лагун с илистым дном.
Эти раковины, согласно традиции, связаны с деревней Синакета. Согласно легенде синакетанцев, давным-давно три женщины гуйа’у (предводительницы), принадлежащие субклану Табалу клана Маласи, блуждали вокруг, и каждая из них выбирала себе место для жительства. Самая старшая выбрала деревню Омаракана, вторая пошла в Гумилабаба, а самая младшая поселилась в Синакета. У нее в корзине были диски калома, нанизанные на длинный, тонкий прутик под названием видуна, типа тех, которые используются на заключительной стадии изготовления дисков. Вначале она остановилась в местечке под названием Кайбва’у, но тут завыла собака, и женщина пошла дальше. Потом она опять услышала вой собаки и взяла кабома (деревянную тарелку) и пошла собирать раковины на окаймляющий берег риф. Там она нашла момока (белый спондилус) и воскликнула: «О, это калома!». Потом присмотрелась внимательнее и сказала: «О нет, ты не красный. Тебя зовут момока». Потом она взяла прутик с дисками калома и воткнула его в отверстие на рифе. Прутик так и стоял, и она, взглянув на него, сказала: «О, люди из глубины острова придут, увидят тебя и вытащат». Потом она пошла, вытащила прутик, села в лодку и стала грести. Гребла она, гребла, и выплыла в море. Там она бросила якорь, сняла диски с прутика и бросила их в море так, чтобы они упали на коралловый выступ. Она сказала: «Жителям из глубины острова запрещено собирать эти драгоценности. Только людям из Синакета можно нырять за ними». Поэтому только люди из Синакета знают магические обряды и умеют нырять.
В этом мифе содержится несколько примечательных характеристик. Я не буду здесь углубляться в социологию, хотя в этом отношении он и отличается от киривинских мифов, в которых не признается равенство вождей из Синакета и Гумилабаба с вождями из Омаракана. Характерно, что в этом мифе женщина из клана Маласи выказывает отвращение к собаке – животному тотему клана Лукуба – клана, который в соответствии с мифологическими и историческими данными должен уступить Маласи и уступить ему своё первенство (ср. главу XII, раздел IV). Другой интересной деталью является то, что она приносит калома нанизанными на прутики – такими, какими они являются на заключительном этапе обработки. В этом же виде она пытается поместить их на риф. Однако уже отделанные калома, если воспользоваться словами одного из моих информаторов, «смотрели на нее, качаясь на волнах туда и сюда, сверкая своими красными глазами». И женщина, увидев это, вытаскивает слишком доступные и слишком соблазнительные калома и бросает их в глубины моря. Таким образом она делает их недосягаемыми для непосвященных жителей глубинной части острова, уступая монополию на них жителям Синакета. Можно не сомневаться в том, что жители Вакута научились этому ремеслу от синакетанцев. В Вакута этот миф почти неизвестен; там лишь немногие умеют нырять и изготавливать диски. Там существует традиция, согласно которой это ремесло было занесено сюда поздно, и, наконец, жители Вакута никогда не ловили калома в водах лагуны Санаро’а.
А теперь перейдем к описанию технологий и церемониалов, связанных с ловлей калома. Лучше рассказать о том, как это делается в Синакетанской лагуне, окружающей песчаные отмели острова Наноула, поскольку это является обычной и типичной формой добывания калома. Более того: когда синакетанцы делают это в Санаро’а, процедура остается почти той же самой – за исключением одной или двух опускаемых фаз.
Должность мага калома (товосина калома) является наследственным в двух субкланах клана Маласи, причем один из них является главным вождем из Каси’етана. После окончания сезона муссонов, то есть где-то в марте или апреле, в период огибукуви (то есть в сезон молодого ямса), маг дает приказ начать приготовления. Община дарит ему подарок под названием соусула, один или два человека приносят ваигу’а, а остальные дарят ему гугу’а (обычную утварь) и кое-какие продукты. Потом готовятся лодки и камни бинабина, с помощью которых раковины спондилуса будут отколоты от рифа.
Утром следующего дня маг совершает обряд, называемый кайква’уна ла’и, или «привлечение рифа», поскольку, как и в случае с некоторыми другими морскими существами, главное место обитания калома расположено очень далеко. Это место – риф Кетабу, расположенный где-то между Санароа и Добу. Для того чтобы заставить его сдвинуться с места и прибыть в Наноула, необходимо произнести вышеназванное заклинание. Оно и произносится магом, расхаживающим туда-сюда по берегу Синакета и бросающим свои слова в открытое море, в направлении дальнего места обитания калома. В это время калома «встают» (итолисе), то есть уходят из кораллового рифа (вату), где они обитали вначале, и прибывают в лагуну Синакета. Это заклинание я получил от То’удавада, теперешнего вождя Каси’етана и потомка героини мифа, благодаря которой появились эти раковины. Заклинание начинается с длинного перечня имен предков, далее следует хвастливое описание того, как вся флотилия дивится магическому успеху заклинания, произносимого магом. Ключевое слово главной части – это слово «итоло» – «встает», то есть «трогается с места». Повторяя его, маг перечисляет разные виды раковин калома, отличающихся по размерам, цвету и качеству. Заклинание кончается еще одной хвастливой фразой: «Моя лодка так переполнена раковинами, что она тонет». Фраза эта повторяется в разных сочетаниях.
Это заклинание маг может произнести один раз, но может повторить его и несколько раз на протяжении следующих друг за другом дней. Потом он устанавливает окончательную дату начала лова. Вечером накануне этой даты каждый из участников экспедиции совершает у себя дома частный магический обряд. Используемый в качестве молотка камень