[90].
Если вспомнить, что говорилось о том, как подносятся подарки, что их, так сказать, яростно и почти оскорбительно бросает даритель; если вспомнить, как те насмешки, которыми сопровождаются подарки, так и манеру, в которой их получают, то обычай йоулавада предстает гиперболизированной формой дарения, закрепленной в определенном церемониале. С этой точки зрения, интересно отметить, что йоулавада осуществляется только в связи с вага (инициирующими дарами), но не с йотиле (ответными дарами).
Киривинская группа, ответив своим предварительным визитом в деревню, раздав дары – как типа кула, так и пари, – а также после долгих бесед с партнерами и приятелями, вечером возвращается на берег, где они разбивают лагерь около своих лодок. Иногда они сооружают временные хижины, а иногда в хорошую погоду спят на песчаном берегу под циновками. Пищу им приносят из деревни молодые незамужние девушки, которые очень часто в таких случаях затевают интрижки с гостями. Группа задержится еще на несколько дней, навещая другие деревни острова, беседуя, осматривая огороды и надеясь получить еще больше подарков кула. Пища на Китава для вождей не табуируется, так как местные жители воздерживаются от вызывающего отвращение. При отправлении гости получают подарки тало’и, которые относят в лодки.
Ответные визиты жители Китава наносят в очень похожей манере. Они разбивают лагерь на песчаных пляжах восточного берега, а если их вынуждает погода, сооружают временные помещения. Я видел целые семейства, мужчин, женщин и детей, которые по нескольку дней жили на восточном берегу: ведь у мужчин с Китава существует обычай брать с собой в путешествие женщин и маленьких детей. Мужчины из Киривина иногда отправляются в путь вместе с незамужними девушками, но никогда не берут своих жен и маленьких детей, тогда как на юге ни одна женщина из Синакета вообще не отправится в путешествие, каким бы небольшим и несущественным оно ни было. Во всех районах женщины полностью исключены из участия в больших экспедициях увалаку.
В предыдущей главе упоминалось о том, что Китава занимает в кольце кула привилегированное положение, поскольку через нее проходит каждая из драгоценностей. Остров Китава – это «сообщество кула» в себе. Все его соседи на западе, сообщества кула в Киривина, Луба, Вавела, южной части Бойова (то есть деревни Окаййауло, Бвага и Кумилабвага), не могут во время обмена миновать Китава. То же самое относится и к соседям Китава на востоке. Другими словами, если какой-то человек с восточных островов за пределами Китава хочет передать пару браслетов на запад, то он должен их дать человеку с Китава, но не может передать их непосредственно кому-то за пределами этого острова. Острова, расположенные на восток от Китава, Ива, Гава и Квайавата, образуют единое сообщество. Это показано на карте V, где каждое «сообщество кула» обозначено одним кружком. Поток кула, сконцентрировавшись на Китава, далее растекается снова – однако ни в коем случае не так широко, как это бывает, когда он течет на запад и переливается через широкие пространства Тробрианов.
Еще одним отличием кула на Китава от кула в Синакета или Киривина (моментом, которого я уже однажды касался в главе XIII, разделе I) является то, что маленький остров должен осуществлять заморские обмены в обоих направлениях. Как мы видели, жители Синакета осуществляют большие экспедиции и готовят увалаку только к своим южным соседям, так что они получают только один предмет кула – ожерелья, тогда как их браслеты приходят к ним путем внутренней кула – от их северных и восточных соседей. То же самое mutatis mutandis относится к жителям Киривина, которые получают все свои ожерелья по суше, а морские экспедиции кула устраивают только ради браслетов. Два острова Китава и Вакута, равно как и другие острова из группы Маршалла, являются, так сказать, двуручными и должны привозить и вывозить оба товара морским путем. Это, конечно, является прежде всего результатом географического положения в районе, и, взглянув на карту V, можно легко понять, какие сообщества кула должны проводить все свои сделки морским путем, а какие половину обменов должны совершать по суше. К ним относятся только те районы Тробриан, которые были упомянуты в предыдущей главе, и районы на Добу.
III
Сказанное исчерпывающим образом свидетельствует об особенностях обмена кула на Китава, за исключением одного, но очень важного. Это упоминалось выше и, по существу, очевидно из описания обычая увалаку, что обмен кула протекает не равномерно, но внезапными скачками. Так, экспедиция увалаку с Добу, описанная в главе XVI, забрала с Бойова около 800 пар браслетов. Такие внезапные приливы предметов кула связаны с важным институтом, который не известен ни на Тробрианах, ни на Добу, но который мы обнаруживаем на Китава и далее на восток по кольцу кула вплоть до Тубетубе (см. карту V). Когда человек умирает, обычай накладывает табу на жителей этой деревни. Это означает, что никого не принимают с визитом, и никакие товары кула не вывозятся отсюда. Однако сообщество, на которое наложено такое табу, охотно ожидает получить столько даров кула, сколько это возможно, и деятельно занимается этим.
Некоторое время спустя проводится большая церемония и раздача вещей, со’и, куда приглашают всех партнеров кула и, в случае большого торжества, даже людей из районов, не связанных узами партнерства. Происходит большая раздача продуктов, во время которой каждый из гостей получает свою долю, а затем партнерам из этого сообщества в больших количествах раздаются ценности кула.
Сочетание табу на хозяйственные вещи и траура – широко распространенная черта меланезийских обычаев в Новой Гвинее. Я нашел его у племени маилу на южном побережье Новой Гвинеи, где табу под названием гора налагается на кокосовые орехи, что является одной из черт траура[91]. Тот же институт, как мы видели, имеется на Добу. Подобные табу можно также встретить у южных массим[92].
Большое значение таких экономических табу во времена траура объясняется другим широко распространенным сочетанием – тем, которое наблюдается между трауром и пиршествами, или, точнее – раздачей продуктов, которая совершается через определенные промежутки в течение более или менее длительного периода после смерти человека. Особенно большое пиршество или, скорее, раздача продуктов происходит в конце периода, и в связи с этим распределяются собранные продукты – обычно кокосовые орехи, орехи бетеля и свиньи. Всем аборигенам, населяющим восточное побережье Новой Гвинеи, смерть причиняет большое и длительное нарушение равновесия племенной жизни. С одной стороны, замедляется нормальное течение потребления. С другой стороны, бесконечная череда обрядов, церемоний и торжественных раздач создают всякого рода взаимные обязательства и отнимают большую часть энергии, внимания и времени аборигенов на протяжении нескольких месяцев или даже двух лет в зависимости от значимости умершего. Серьезное социальное и экономическое потрясение, возникающее в каждом случае смерти, является и одной из наиболее заметных черт культуры этих аборигенов и еще такой чертой, которая на поверхностный взгляд поражает как нечто загадочное и склоняет к различным спекуляциям и размышлениям. Но еще темнее и сложнее делает эту проблему тот факт, что все эти табу, пиршества и обряды не имеют ничего общего – по верованиям аборигенов – с духом умершего. Он сразу же отошел и определенно поселился на том свете, совершенно забыв о том, что происходит в деревнях, и, в частности, о том, что делается в память его прежнего существования.
На Китава со’и (раздача провизии) является заключительным актом в длинной череде более мелких раздач. То, что отличает ее от соответствующего акта на Бойова и от подобных же церемоний среди прочих массим, – так это собирание предметов кула. В этом случае, как мы уже говорили, табу распространяется также и на ценные предметы. Сразу же после того, как в деревне случается смерть, на рифе напротив берега, у которого причаливают лодки, устанавливают высокий шест с привязанной к нему сигнальной раковиной. Это знак, что не будут принимать гостей, прибывающих за предметами кула. Кроме того, накладывается табу на кокосовые орехи, орехи бетеля и свиней.
Эти детали, равно как и те, которые будут приведены позже, я получил от умного и надежного информатора с Китава, который поселился в Синакета. Он рассказал мне, что в зависимости от социальной значимости умершего и от того, как скоро накопятся вещи, примерно через год или около того рассылаются приглашения ко всем партнерам и мури-мури (партнерам, от которых когда-то отказались).
«Когда все соберутся, – сказал мне мой информатор, – начинается сагали (раздача). Сначала они раздают сагали кауло (пищу из ямса), а потом булуква (свиней). Если свиней много, их раздают по половине, а если нет, то по четверти. Для каждой лодки будет насыпана большая куча продуктов: ямса, кокосовых орехов, орехов бетеля и бананов. Тут же рядом складывают и свиное мясо. Один человек вызывает к кучам ямса, другой – к мясу свиней; выкрикивают имя каждой лодки. Если бы это была целая свинья, они сказали бы: «То’улува кам висибала!» (То’улува, твоя целая свинья!). В противном случае они воскликнут: «Милилута, ками булуква!» (Люди с Лилута, ваша свинья!). И еще раз: «Милилута, ками гогула!» (Люди с Лилута, ваша куча!). Они берут это, относят кучу в свою лодку. Там толивага (хозяин лодки) совершает другой малый сагали. Те, кто живет близко, опаливают свое мясо и везут его домой в своих лодках. Те, кто живет далеко