Я в той поре, когда все муки ада
Мне не страшны, я их познал уже,
Когда вкусил я спелость винограда
И от того так благостно в душе.
Я в той поре, когда бунтует разум,
И не сдержать, и не унять его…
Я в той поре, когда всё нужно сразу,
А по частям не надо ничего.
«Заклубилась дорога степная…»
Заклубилась дорога степная,
Не видать горизонта вдали.
Русь моя, моя жизнь зоревая,
Где, скажи мне, зарницы твои?
Вдоль дорог лишь полынь да осока,
Ветер воет протяжно во мгле…
Овдовела ты, что ли до срока?
Не видать мужиков на земле.
Так за что же такая нам доля —
Сирый дом на сиротской меже,
Да бурьяном заросшее поле,
Да заглохшая песня в душе?!
«Дороги, долгие дороги…»
Дороги, долгие дороги —
У каждого своя стезя,
Разлуки, горести, тревоги —
Как будто бы без них нельзя.
Две колеи по бездорожью,
Да эхо гулкое в ночи,
Меня пронизывает дрожью
Мерцанье гаснущей свечи.
Скользит огонь неудержимо
И тает, тает вдалеке…
И Свет любви нерасторжимой
На этом тонком фитильке.
И след любви необъяснимой
Во тьме отыщется… И вновь
К душе измученной, ранимой,
Как божий дар придет Любовь.
«Глаза в глаза, застыли в ожиданьи…»
Глаза в глаза, застыли в ожиданьи,
Молчит мой друг, и я молчу в ответ.
Так много слов спрессовано в молчанье,
Прорвись оно – оглохнет белый свет.
Глаза в глаза, молчим, не все же сразу…
По одному нам надо говорить.
Я тишиной наполненную вазу
Боюсь случайно на пол обронить.
Алеша. Блаженный Алексей
Он все ходит и ходит по кругу,
В этом круге его благодать.
Он из круга протянет мне руку
И шажками по кругу опять.
Этот путь, предначертанный свыше,
Он безропотно, видно, пройдет,
Он слова мои вряд ли услышит,
А услышав, навряд ли поймет.
Он все ходит по кругу и ходит,
Тихо, тихо – не слышно шагов
И из круга его не выводит
Даже время таинственных снов.
Он во времени будущем где-то,
Или в прошлом, поди разберись.
Он как капелька белого Света,
А вокруг его мрачная жизнь.
«Всё больше зимние пейзажи…»
Всё больше зимние пейзажи
Рисует мальчик, мой сосед.
И дарит девочке Наташе,
И говорит: «Прекрасный цвет».
Белеет серый лист бумаги
Под кистью юного творца,
Белеют рощи и овраги,
И снег белеет у крыльца.
Белым-бело во всей округе,
Что уместилась в полотне…
И мчит малыш к своей подруге
На белом, белом скакуне.
Рисуй, малыш, все белым цветом,
Пока так чувствует рука,
Пока еще ты с белым светом
Лишь познакомился слегка.
«Пересеклись пути-дороги…»
Пересеклись пути-дороги,
Со всех концов в одну сошлись,
Мои сомненья и тревоги,
Как явь и сон переплелись.
Давно все было, да не сплыло,
Быльем-пырьем не поросло —
И я любил, и ты любила,
И лето красное цвело.
А нынче свет слегка притушен
И краски смешаны уже,
Но холодами не остужен
Любовный жар в моей душе.
Осенний день. Прохладный иней
Плывет по скошенным лугам…
На перекрестке зримых Линий
Стоит незримо Летний Храм.
Там ветер птицею воркует,
Там старый немощный старик
Скупыми красками рисует
Благословенный женский лик.
«Изнутри лицо мое юное…»
Изнутри лицо мое юное,
Изнутри оно – с ликом Ангела,
А снаружи жизнь неподкупная
В кровь лицо мое исцарапала.
А снаружи бури несметные
По лицу прошлись, не погладили,
Вроде были дни неприметные,
Да приметы все же оставили.
Не водился с плутами да трусами,
Жил да был без стенаний и робости —
Оттого мои губы покусаны
И морщины на лбу, будто пропасти.
В январе – морозы крещенские,
А в июле – жара непристойная.
Окружали заботы вселенские,
Жизнь была, не сказать, чтоб раздольная.
Выручала душа молодецкая,
Не чурался словечка заветного,
Изнутри лицо мое детское,
А снаружи – Кащея Бессмертного.
«Всем нам по-божески дано…»
Всем нам по-божески дано:
Кому вина, кому вино.
И мне под солнцем и луной
Хватило бы вины одной,
Хватило бы глотка вина,
Чтобы понять, что жизнь одна,
Мы все, наверно. рождены
С сознаньем счастья и вины.
Да только доля не равна:
Кому – вино, кому – Вина.
Русский мотив
Белая, белая дымка,
Воздух морозный горчит,
Утром – туманно и зыбко,
Грустная песня звучит.
С веток дымящийся иней
Медленно падает вниз,
В этой печальной картине
Русская видится жизнь.
Нету на свете чудесней,
Спящих под пологом нив —
В тихой, задумчивой песне
Слышится русский мотив.
Тащит лошадка понуро
Скрип одиноких саней —
Грустно. Но это с натуры
Родины милой моей.
Зимняя стынет дорога,
Ниточки – две колеи.
Вера дана нам от Бога,
Верность – от русской земли!
«Какая красная рябина…»
Какая красная рябина,
Какие злые холода —
Вполне сибирская картина,
Зима стучится в города.
Притихли улицы и парки,
Морозный воздух режет дым,
А мне тепло в объятьях жарких —
Я поздней осенью любим.
«На два узла, на два узла…»
На два узла, на два узла
Судьба моя завязана.
Где меньше зла, где больше зла,
Куда идти заказано?
Кого любить, кого забыть —
Все в памяти уляжется.
Из слов невидимая нить
Все вяжется и вяжется.
Сплетая в толстые клубы,
Натрудишься, намаешься.
Ни от сумы, ни от судьбы,
Ни от себя не спрячешься.
То франтом въедешь на коне,
То вдруг в пути заблудишься,
То истину найдешь в вине,
То в полусне забудешься.
То время вдруг покатит вспять
И шар земной покатится,
И крик, и стон, и все опять
Не сном, а явью станется.
И в мире том, где без числа
Невинных душ загублено,
На два узла, на два узла
Судьба моя разрублена.
«Отремонтировали дом…»
Отремонтировали дом,
Вновь поселились в доме том —
Ребячий смех и женский плач,
Сверчок-зануда, хоть скрипач,
Два лебедя, ковер, река,
Да пьяный голос мужика…
Отремонтировали дом —
Но все как прежде в доме том.
«Вырыл колодец глубокий…»
Вырыл колодец глубокий,
Хлебное поле полил,
Избу срубил у дороги,
Песню об этом сложил.
Вышел в открытое поле,
Долго в раздумьи бродил,
Выкрикнул: «Вольному – воля»
И… в кабалу угодил.
«Шампанское куплю и шоколад…»
Шампанское куплю и шоколад,
Возьму улыбку в цирке напрокат,
Приду к тебе, шампанское на стол —
Пора кончать бессмысленный раскол.
Раскол в стране и кавардак в дому,
Давай тебя я лучше обниму,
За камельком обнявшись посидим,
Любовь – огонь, все остальное – дым.
«Улягутся страсти-мордасти…»
Улягутся страсти-мордасти,
Прижмусь я легонько к плечу —
В твоей я, любимая, власти
И власть отбирать не хочу.
Хочу я лишь самую малость,
Печальною лирой звеня —
Дай Бог, чтоб у власти осталось
Немного любви для меня…
«Ночь. За окошком лишь блики огня…»
Ночь. За окошком лишь блики огня,
В комнате душно и тесно.
Женщина та умерла для меня,
А для других воскресла.
Серые тени на белой стене,
Будто картины былого,
Светлым пейзажем мелькнули во сне
И затуманились снова.
Вспомнить пытаюсь, никак не могу
Дату прошедшего года,
Женщина там, на другом берегу
Мечется в поисках брода.
Я никого в этом мире не жду,
Сердце устало от боли,
Будто во сне я по полю бреду,