Снится мне белое поле.
Белая вьюга, два белых крыла
Крутят зеркальное кресло…
Женщина эта для всех умерла,
А для меня воскресла.
«Уезжаю с ночного перрона…»
Уезжаю с ночного перрона,
Улетаю в продрогшую ночь.
Через два или три перегона
Боль-обида отцепится прочь.
Через два или три перегона
Что-то вдруг повернется в судьбе —
Проводница седьмого вагона
Мне постельку постелит в купе.
Провалюсь и забудусь надолго
С мыслью доброй о прожитом дне.
Будет верхняя жесткая полка
Мне периной казаться во сне.
Будет женщина долго мне сниться,
И под стук монотонных колес
Промелькнут позабытые лица,
За спиною обрушится мост.
Проводница седьмого вагона
Мне чужую судьбу не пророчь…
Уезжаю с ночного перрона,
Тихо-тихо баюкает ночь.
Подражание Есенину
Так и хочется осенью плакать навзрыд,
Или лезть в сумасшедшую драку,
Проклиная в сердцах неустроенный быт,
И жалея себя, бедолагу.
Так и хочется осенью пьяному вдрызг
По разлитым, расплесканным лужам…
Где земля – не земля, а крутящийся диск —
В этом круге лишь ветер да стужа.
Так и хочется осенью новой весны,
Отогреть бы озябшие души,
А пока я хожу от стены до стены —
Никому в этом мире не нужен.
Другу
Выпьем немного вина,
Выпьем, дружище, немного,
Что-то опять не до сна —
В сердце немая тревога.
Что-то случилось, мой друг,
Будто призвали к ответу,
Выпало счастье из рук
И покатилось по свету…
Яблоко «белый налив»,
Зернышко, словно сердечко —
Что ж мы, вина пригубив,
Не проронили словечка.
Что ж мы, вина пригубив,
Снова молчанию вторим,
Где же наш светлый мотив
В мире страданий и горя…
Выпьем немного вина,
Что еще нам остается,
Или давай, друг, до дна —
В песне душа отзовется.
«Пей до дна, да пей до дна…»
Пей до дна, да пей до дна —
Дна не видно у вина,
Нет границы у вины,
Бродят по свету сыны
Не здоровы, не больны —
В злые сны погружены.
Водит сонных сатана,
Подливает им вина,
Пей до дна и пей до дна —
Там твоя беда видна.
«Вот и выпала стезя…»
Вот и выпала стезя —
Можно б лучше, да нельзя,
Можно б хуже, да негоже —
Хоть один денек погожий
Мне подарен был судьбой —
Целый день вдвоем с тобой,
День – лишь капля бытия,
Вечность светлая моя.
«Я недругов прощаю…»
Я недругов прощаю
И как их не простить!
Не знают, что вещают,
Не ведают, как жить.
Я недругов прощаю,
Пошло бы только впрок,
Любить не обещаю —
Я сделал все, что смог.
«Вечереет, гляжу на закат…»
Вечереет, гляжу на закат
И для грусти не вижу причины,
Тихо-тихо волнуется сад,
Утро дремлет на ветках рябины.
В сонных листьях колышется свет.
Будто вечность, мгновение длится,
Через сотни и тысячи лет
Этот свет будет также струиться.
Будет также звенеть листопад
И тропинка шуршать под ногами…
Догорает осенний закат —
День и ночь, свет и тьма между нами.
Заклинание
Не было женщины первой,
Дай хоть последнюю, Боже!
Пусть она будет неверной,
Но на святую похожа.
Пусть она будет такою,
Что ни пером и ни строчкой…
Звон-перезвон под дугою,
Брови дугой под платочком.
В путь по дороге старинной,
Камнем булыжным мощенной,
Пусть она будет любимой,
Пусть она будет прощенной.
Пусть она будет, и… точка.
Танец сыграйте нам парный,
Губы, как два лепесточка,
Личико – свет лучезарный.
Грешная или святая
В мир мой войди одинокий…
Господи! Снова светает —
Путь мой далекий, далекий.
«Эта женщина моя…»
Эта женщина моя,
Эта женщина чужая.
За далекие моря
Я сегодня уезжаю.
Нет начала, нет конца —
В середине кто-то скажет,
Эта женщина с крыльца
Мне рукою вслед помашет.
Те далекие края
Для меня кусочек рая,
Эта женщина моя
И немножечко чужая.
Этой женщине одной
Предначертано судьбою
Быть со мной и не со мной,
Быть собой и не собою.
Эта женщина одна
И печаль моя и радость.
Чаша горького вина
В этой жизни мне досталась.
Пью, но полнятся края,
Пью и пью, не понимая…
Эта женщина моя,
Эта женщина чужая.
«Ревностью к тебе переболел…
Ревностью к тебе переболел,
Ненавистью к Вам переболел.
И к тому, что будет с Нами впредь,
Мне любовью не переболеть.
Размолвка
Любимая, зажги свечу,
Нелегок путь обратно.
Вернусь, присяду, промолчу —
Ведь все без слов понятно.
Простую истину толочь,
Немного в этом смысла,
В календаре то день, то ночь
И… числа, числа, числа.
Дрожит огонь, дрожит свеча,
Бегут по стенам титры.
Сегодня, милая, ничья —
Оставим наши игры.
Оставим игры на потом,
Успеем в роли вжиться!..
Уже светает за окном —
Пора и спать ложиться.
Возвращение блудного мужа
Ты на мне поставишь крест,
Скажешь: «Бог тебе подмога».
Я уйду из этих мест,
Слава Богу, есть дорога.
Слава Богу, дотемна
Доберусь до той деревни,
Где красивая жена
Распахнет мне настежь двери.
Запах вьющихся волос:
«Где ты был так долго, милый?..»
И на следующий вопрос
У нее не хватит силы.
На руках внесу в наш дом,
Где по-мужнему веленью
Все исполнится потом,
Будет грешному прощенье…
Сердце ласково стучит,
Боль-обида затихает…
Только слышно, как в ночи
Дом бревенчатый вздыхает.
«Осенняя трава…»
Осенняя трава —
Цветов увядших сад.
Все новые слова
По-старому звучат.
Ревнуй тут, не ревнуй —
Забыты стыд и страх.
Осенний поцелуй,
Как сахар на губах.
Как сладкое вино,
Что так легко пьянит.
А горький сок давно,
Давным-давно испит.
И понимать теперь
Мне больно, милый друг,
Бессмысленность потерь,
Осмысленность разлук.
Осенних дум пора —
С судьбой наедине.
Как долго до утра,
Как тихо в тишине.
«Женщины, любимые, простите…»
Женщины, любимые, простите,
Тяжко мне на этом берегу,
Из сетей меня вы отпустите —
Дайте волю, волю мужику.
Отпустите, долго не грустите,
Грусть, как птица, выпорхнет в окно.
Женщины, любимые, простите!
Я ведь вас простил уже давно.
Женщины, любимые, простите
Я грехи на воле отмолю…
Что вам трудно, что ли? Отпустите
Душу покаянную мою.
Ей гулять, резвиться на просторе
Слишком мало в юности пришлось.
Сети, нети, в них – любовь и горе,
Все смешалось, все переплелось…
Вновь целуя трепетную руку,
Я не знаю, что произойдет.
За любовь, за встречу, за разлуку
Вы меня простите наперед…
«Я выпил море или два…»
Я выпил море или два,
Припомнить трудно —
Болит с похмелья голова,
Где ночь, где утро?
Где тайный ход на небеса,
Где даром зелье?
Гляжу в лукавые глаза,
Как в подземелье.
Дробятся буквами слова
И мысли дробью.
Клонится к свету голова,
Тень к изголовью.
Крадется белая луна
По раме гнутой,
Как много выпито вина
И боли лютой…
Вновь плещет море-океан
О берег людный,
По кругу носится стакан —
Бесенок блудный…
Старое фото
Сидят задумчивые тени,
От бабы Дуни, дяди Вени.